«Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, - подумал князь Андрей, - не так, как мы бежали, кричали и дрались, - совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его наконец. Да! все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Б-гу!..»
Я сидел на скамеечке возле детской площадки, на которой играл Гриша. Там было еще несколько детей, но играли они на удивление тихо. Был июньский вечер с этими бестолково падающими снежинками тополя, с этими кронами кленов и лип, с этим почти недвижным воздухом, когда, если забыться, то можно запросто оказаться в детстве... Я чувствовал себя семилетним мальчиком, играющим во дворе, мне казалось, что это мой голос раздается там, около горки. Дети играли. Падал пух, а я запрокинув голову сидел. Я любовался Небом Моего Детства.