А потом, такая, говорит: дай мне, Господи, силы написать смешной пост, если не соблюдаю Великий
Что вам сказать?
Сегодня я "открытие года" местного института.
-Как мы вас проглядели?
-Как вас зовут? - как-как? - о, имя тоже соответствует!
-Мы вас не помним, вы для нас человек новый...
-Как мы проглядели её?
И я, мысленно: - Йес! - и так... ручкой под партой: я все годы только на том и стою: чтобы никто меня тут не заметил.
Сегодня вдруг поняла, что на вопрос: - На чьей стороне вы бы воевали? - ответила бы чистосердечно и простодушно: - Где какая компания бы подобралась...
Глядя на таблички секций, решала простые логические задачки: - Тут у меня два врага, тут одна идейная врагиня, тут ещё никого не нажила...
В результате я устроилась в свой любимый девятнадцатый век, где мне только одну каверзу подстроили: сказали, что, мол, нет чётких дефиниций направлений: мол, неоромантизма нет, постромантизм заявлен...
-Это мой термин, - хмуро и устало сказала я.
-С чего это он ваш?!
-Относительно Сологуба, - я едва смогла сдержать улыбку, чтобы не сказать:
-У меня цели такой не стояло - течения разграничивать, у меня задача другая была.
Но послушно кивнула, тем более, что кофточку все оценили - помаду мою красную тоже... сказали, что я воплощённая эстетизация прошлого века.
(думаю: - о! маме будет приятно! - кто мой главный дизайнер и модельер? и кофточку не зря новую нашла в бараке напротив)
Мама, кстати, тут мне купила сумочку "Прада" мэйд ин Милан, этак рублей за сто, в протекающем подвальчике - чтобы я от тоски не загибалась так уж...
Как вы понимаете: анна андреевна и научная конференция вместе - это оксюморон. Полный. Не хватает к моей мещанской простоте и пошлости лишь семечек.
Мой доклад отличался разительно. Пока я пять часов сидела с народом, о жизни думала, смс-ки щёлкала, то решила сперва убрать все умные слова, которые с таким трудом вставляла, но во время выступления резко вставила их обратно и выговаривала их с интонациями "секс по телефону" - чтобы как-то... акцентировать внимание, что ли? - у меня умных слова всего штук восемь-десять было.
А все остальные про модус-пудис, мнемозис-генезис, а у меня даже ничего не написано про конкретную функцию, обозначающую предметно-объектный косинус какой, прости Господи...
Слабое утешение: я это писала сама, а я кагбэ не академик.
Меня, кстати, ни разу не прервали: - Это монография времён очаковских! - по этойтеме давно написали другое!
А тут, сами понимаете, свежак, новьё - пришла молодая женщина из дома терпимости - сама что-то написала, рассказала... Это ведь ново: надо ж читать, а я читать не люблю (всем знают).
На самом деле, конечно, молодая многодетная мать-одиночка, но внешне пока не заметно. И ладно.
Если серьёзнее: нас было десять человек, выступающих, из них пятеро - одного научного руководителя. Как же хорошо, что я не ошиблась: мы, её подопечные, все были готовы, каждое слово было ею проверено, одобрено и заверено. Каждая минута была математически просчитана, никто не нарушил регламент, и темы докладов не были раскачиванием любимого конька преподавателя. Темы были: рассказы Агаты Кристи, Конан Дойля; Гоголь, Тургенев, Сологуб, Оскар Уайльд, идиллии, трагедии...
Она была права, когда говорила: "со мной можно по... всему, вообще-то..." - этим меня и подкупила. А ещё математической точностью, сдержанностью, краткостью, - всеми качествами, которых недостаёт мне, и которые я так ищу в других.
Но был, был настоящий момент, ради которого всё и...
Мне задали один интересный вопрос, на который я не успела ответить, но все оставшиеся минуты просидела, держа его в памяти, потом подошла к стихии фольклора (хтонической и мною любимой), начала спрашивать, а она тоже начала говорить, хотя заполняла кому-то зачётку; говорила так, будто не прерывалась на час, а потом достала книгу, где положила закладку на этом месте.
И я даже пошла к пустую кафедру, где могильный холод, где она показывала мне какой-то талмуд, а потом говорила-говорила, дверь закрыла и... растворилась в коридоре.
Правда, она решила, что у меня цепочки от лампады змею обвили, а я встряла: - от кадила.
-От лампады! - настаивала она.
-От кадила, - оно дымит! - веско сообщила я. - Лампада, - это та которая горит!
(главное в нашем деле: твёрдая аргументация)
-Мне больше нравилось, что от лампады, - расстроилась стихия фольклора, и мы подавленно замолчали: а понимание было возможным!.. но язык был человечьим, а не птичьим. Это важно.
Но нет. А то ещё будем счастливы! - ей-богу, барышня, что вы, очумели?..
Стихия фольклора растворилась во тьме коридора, а я пошла домой довольная: - Это именно то, живое, настоящее, из моего (!) мира, ради чего я вообще ищу, хожу и что-то делаю.
Плохо, мало, редко, но...
А ещё я в очередной раз порадовалась, что меня не интересует концепт маленького человека в произведениях писателя, сопоставимого с другим, я вряд ли спрошу вас об основополагающей функции главного героя в данном произведении, но... мне всегда будет хочется спросить по-человечески: - А почему вы это выбрали? - а что вам понравилось?
Но так, конечно, нельзя спрашивать, поэтому я тихо радуюсь, что работаю с живыми людьми, а не с мертвецами, которых изучаю. Нет, серьёзно. Только ради этого их и стоит изучать.
P.S. Нещадно стебалась над Фёдором Кузьмичём:
- Приходите, а? - дам вам белый флажок. Будете сидеть в последнем ряду на фоне белой стены - весь такой в белом, будете мне махать... я ведь тут одна-одинёшенька; но зато во мне литература, и мне всегда больно, словно это меня саму на части разделывают.
Но Сологуб вообще сел с краю, и я на него не смотрела. Ему, кончено, не понравилось, но я бы и не хотела соответствовать - я честно старалась, а рассказывала... стихии фольклора.
А я бы заблестела Сологубу глазами и пропела из Тани Зыкиной:
-Боятся за меня,
болеют за меня
и ставят на меня мои...
не простывала ли? не обижали ли?
- волнуются мои вдали...
Пишу смс Хэлен: - Тут даже о мальчиках думать не получается...
-Ань, в науке нет мальчиков...
-Да, там даже абстрактного понятия такого нет, - печалилась я. - Я в школе ещё думала, почему там даже неприличное какое-то скучное, а не неприличное - как так получается?
И даже часть про "ножки" я свернула и скомкала - ибо... без божества, без вдохновенья...
А я ведь девочка-мечта о Калифорникейшн, хотя с виду - девица, сбежавшая с потёртых постеров кинокартин начала века: я хочу петь, танцевать, говорить и показывать, держать в руках огонь, ловить ветер, разламывать шоколад риттер, раздвигать толщу вод, каждый день пить яд, воскресать вновь и пить кровь, кривить бровь, чувствовать соль, вживаясь в роль, прикасаться к перилам, оковам, падать в проёмы, ходить на приёмы, прикрыв лицо вуалью, наслаждаться болью, но быть радостью, согревая чью-то старость или юность. Во веки и присно. Аминь.
Сегодня я "открытие года" местного института.
-Как мы вас проглядели?
-Как вас зовут? - как-как? - о, имя тоже соответствует!
-Мы вас не помним, вы для нас человек новый...
-Как мы проглядели её?
И я, мысленно: - Йес! - и так... ручкой под партой: я все годы только на том и стою: чтобы никто меня тут не заметил.
Сегодня вдруг поняла, что на вопрос: - На чьей стороне вы бы воевали? - ответила бы чистосердечно и простодушно: - Где какая компания бы подобралась...
Глядя на таблички секций, решала простые логические задачки: - Тут у меня два врага, тут одна идейная врагиня, тут ещё никого не нажила...
В результате я устроилась в свой любимый девятнадцатый век, где мне только одну каверзу подстроили: сказали, что, мол, нет чётких дефиниций направлений: мол, неоромантизма нет, постромантизм заявлен...
-Это мой термин, - хмуро и устало сказала я.
-С чего это он ваш?!
-Относительно Сологуба, - я едва смогла сдержать улыбку, чтобы не сказать:
-У меня цели такой не стояло - течения разграничивать, у меня задача другая была.
Но послушно кивнула, тем более, что кофточку все оценили - помаду мою красную тоже... сказали, что я воплощённая эстетизация прошлого века.
(думаю: - о! маме будет приятно! - кто мой главный дизайнер и модельер? и кофточку не зря новую нашла в бараке напротив)
Мама, кстати, тут мне купила сумочку "Прада" мэйд ин Милан, этак рублей за сто, в протекающем подвальчике - чтобы я от тоски не загибалась так уж...
Как вы понимаете: анна андреевна и научная конференция вместе - это оксюморон. Полный. Не хватает к моей мещанской простоте и пошлости лишь семечек.
Мой доклад отличался разительно. Пока я пять часов сидела с народом, о жизни думала, смс-ки щёлкала, то решила сперва убрать все умные слова, которые с таким трудом вставляла, но во время выступления резко вставила их обратно и выговаривала их с интонациями "секс по телефону" - чтобы как-то... акцентировать внимание, что ли? - у меня умных слова всего штук восемь-десять было.
А все остальные про модус-пудис, мнемозис-генезис, а у меня даже ничего не написано про конкретную функцию, обозначающую предметно-объектный косинус какой, прости Господи...
Слабое утешение: я это писала сама, а я кагбэ не академик.
Меня, кстати, ни разу не прервали: - Это монография времён очаковских! - по этойтеме давно написали другое!
А тут, сами понимаете, свежак, новьё - пришла молодая женщина из дома терпимости - сама что-то написала, рассказала... Это ведь ново: надо ж читать, а я читать не люблю (всем знают).
На самом деле, конечно, молодая многодетная мать-одиночка, но внешне пока не заметно. И ладно.
Если серьёзнее: нас было десять человек, выступающих, из них пятеро - одного научного руководителя. Как же хорошо, что я не ошиблась: мы, её подопечные, все были готовы, каждое слово было ею проверено, одобрено и заверено. Каждая минута была математически просчитана, никто не нарушил регламент, и темы докладов не были раскачиванием любимого конька преподавателя. Темы были: рассказы Агаты Кристи, Конан Дойля; Гоголь, Тургенев, Сологуб, Оскар Уайльд, идиллии, трагедии...
Она была права, когда говорила: "со мной можно по... всему, вообще-то..." - этим меня и подкупила. А ещё математической точностью, сдержанностью, краткостью, - всеми качествами, которых недостаёт мне, и которые я так ищу в других.
Но был, был настоящий момент, ради которого всё и...
Мне задали один интересный вопрос, на который я не успела ответить, но все оставшиеся минуты просидела, держа его в памяти, потом подошла к стихии фольклора (хтонической и мною любимой), начала спрашивать, а она тоже начала говорить, хотя заполняла кому-то зачётку; говорила так, будто не прерывалась на час, а потом достала книгу, где положила закладку на этом месте.
И я даже пошла к пустую кафедру, где могильный холод, где она показывала мне какой-то талмуд, а потом говорила-говорила, дверь закрыла и... растворилась в коридоре.
Правда, она решила, что у меня цепочки от лампады змею обвили, а я встряла: - от кадила.
-От лампады! - настаивала она.
-От кадила, - оно дымит! - веско сообщила я. - Лампада, - это та которая горит!
(главное в нашем деле: твёрдая аргументация)
-Мне больше нравилось, что от лампады, - расстроилась стихия фольклора, и мы подавленно замолчали: а понимание было возможным!.. но язык был человечьим, а не птичьим. Это важно.
Но нет. А то ещё будем счастливы! - ей-богу, барышня, что вы, очумели?..
Стихия фольклора растворилась во тьме коридора, а я пошла домой довольная: - Это именно то, живое, настоящее, из моего (!) мира, ради чего я вообще ищу, хожу и что-то делаю.
Плохо, мало, редко, но...
А ещё я в очередной раз порадовалась, что меня не интересует концепт маленького человека в произведениях писателя, сопоставимого с другим, я вряд ли спрошу вас об основополагающей функции главного героя в данном произведении, но... мне всегда будет хочется спросить по-человечески: - А почему вы это выбрали? - а что вам понравилось?
Но так, конечно, нельзя спрашивать, поэтому я тихо радуюсь, что работаю с живыми людьми, а не с мертвецами, которых изучаю. Нет, серьёзно. Только ради этого их и стоит изучать.
P.S. Нещадно стебалась над Фёдором Кузьмичём:
- Приходите, а? - дам вам белый флажок. Будете сидеть в последнем ряду на фоне белой стены - весь такой в белом, будете мне махать... я ведь тут одна-одинёшенька; но зато во мне литература, и мне всегда больно, словно это меня саму на части разделывают.
Но Сологуб вообще сел с краю, и я на него не смотрела. Ему, кончено, не понравилось, но я бы и не хотела соответствовать - я честно старалась, а рассказывала... стихии фольклора.
А я бы заблестела Сологубу глазами и пропела из Тани Зыкиной:
-Боятся за меня,
болеют за меня
и ставят на меня мои...
не простывала ли? не обижали ли?
- волнуются мои вдали...
Пишу смс Хэлен: - Тут даже о мальчиках думать не получается...
-Ань, в науке нет мальчиков...
-Да, там даже абстрактного понятия такого нет, - печалилась я. - Я в школе ещё думала, почему там даже неприличное какое-то скучное, а не неприличное - как так получается?
И даже часть про "ножки" я свернула и скомкала - ибо... без божества, без вдохновенья...
А я ведь девочка-мечта о Калифорникейшн, хотя с виду - девица, сбежавшая с потёртых постеров кинокартин начала века: я хочу петь, танцевать, говорить и показывать, держать в руках огонь, ловить ветер, разламывать шоколад риттер, раздвигать толщу вод, каждый день пить яд, воскресать вновь и пить кровь, кривить бровь, чувствовать соль, вживаясь в роль, прикасаться к перилам, оковам, падать в проёмы, ходить на приёмы, прикрыв лицо вуалью, наслаждаться болью, но быть радостью, согревая чью-то старость или юность. Во веки и присно. Аминь.