Метания Богдана Хмельницкого, часть вторая
Первая часть - тут.
ИЗМЕНА ПОЛЬШЕ, ОБРАЩЕНИЕ К СУЛТАНУ
После этого Богдан Хмельницкий, по мнению польской элиты, усугубил свою измену Польше: тогда он ещё не метнулся с Запада на Северо-Восток - в Россию, а в начале 1647 года он поехал на юг к заклятому врагу Польши - к «басурманам» в Османскую империю, в Константинополь подбивать на войну с Польшей турецкого султана Ислама Гирея III. Султан не спешил это делать, осторожничал. Более года Богдан Хмельницкий провёл в Константинополе, уговаривая султана развязать войну с Польшей. Ему всё-таки удалось убедить султана, который пошёл на частичную авантюру, осторожную, пробную - дал Хмельницкому армию перекопского мурзы Тугай-бека и стал наблюдать - что у «польского диссидента» Б.Хмельницкого получится.
Когда в апреле 1648 года Хмельницкий уже с силой - с татарской 25-тысячной армией приехал опять в Сечь к казакам, то впечатлённые иностранной силой казаки уважили его и избрали своим вождём - гетманом. Это был очередной этап смуты, ибо гетмана с середины 16 века по обоюдной договорённости назначал своей грамотой только польский король. По поводу гетманства Хмельницкого у казаков не было единогласия, было немало недовольных этим решением. Этих недовольных, в том числе и знаменитого атамана Кривоноса, Хмельницкий арестовал. И с татаро-казацкой армией двинулся на Польшу.
Руководство Польши, прослышав о бунте во главе с Хмельницким и о его союзе с врагом, недооценило ситуацию - и послало на усмирение казаков небольшой отряд молоденького Степана Потоцкого, сына знаменитого магната. Хмельницкий с армией казаков и армией татар встретил его у речки Желтые Воды. Начались переговоры. Потоцкий потребовал отпустить арестованных казаков и восстановить порядок в Сечи, а Хмельницкий потребовал отдать в обмен пушки, артиллерию. Потоцкий по своей молодецкой глупости согласился - отдал пушки, а Хмельницкий коварно обманул - пушки взял и напал на отряд Потоцкого сзади - при его отходе после соглашения, и разгромил.
После этого король понял, что недооценил масштаб события, и послал против Хмельницкого 30-тысячную армию. Но Хмельницкий опять коварно перехитрил - послал в стан поляков «лжепредателя», «засланного казачка» Микиту Галагана. Этот «Сусанин» под Корсунем завел польскую армию в лес в засаду, где казаки с татарами легко расправились с застигнутыми врасплох поляками. После этого ситуация для польской элиты резко ухудшалась: после побед Хмельницкого в его армию массово потянулись обиженные крестьяне и казаки со всей Польши; и даже шляхтичи католического вероисповедания стали поднимать восстания, например, - восстание во главе с шляхтичем В. Колаковским, а затем - во главе с А. Косткой-Наперским, восстание которого быстро распространилось по всей территории Польши. Мощная Польская империя зашаталась от этих внутренних взрывов.
В Польше с восстания Богдана Хмельницкого фактически началась гражданская война, а с учётом того, что Хмельницкий привёл с собой большую армию крымского хана - эта гражданская война была ещё сопряжена с внешней интервенцией.
Эту непростую ситуацию в Польше усугубила смерть польского короля Владислава, полякам необходимо было избирать нового короля, а это была затяжная процедура. Узнав о смерти польского короля и о военных успехах Хмельницкого, этим периодом безвластия, межвластия в Польше, до выборов нового короля, решил воспользоваться турецкий султан Исмаил Герей, который на помощь успешному Хмельницкому послал большую османскую армию. А польский Сейм в спешном порядке послал для усмирения смутьяна до прихода армии турок свою большую армию.
До подхода турецкой армии обе армии, примерно по 50-60 тысяч воинов каждая, встретились под Пилявицами. На этот раз Хмельницкий опять обманул правительственные войска - с целью морального подавления, заслал в их лагерь информационного диверсанта: якобы случайно к ним забрёл добродушный православный священник, который, между прочим, сообщил, что на помощь Хмельницкому уже прибыла хорошо вооруженная 40-тысячная армия турок и крымчаков, и поэтому по причине якобы сильного перевеса сил турок и казаков, судьба сражения и поляков уже предрешена. Поляки поверили священнику, - и, уклоняясь от сражения, ночью покинули базовый лагерь.
На следующий день Хмельницкий с казаками стал преследовать правительственное войско. Преследование было удачным для Хмельницкого и трагичным для поляков - судя по тому, что подошедшим с опозданием туркам и татарам Б.Хмельницкий за помощь, «за напряг» и их затраты продал в рабство несколько тысяч пленных поляков и захваченных в погромах евреев. И ещё и с награбленной и захваченной по дороге добыче те вернулись после удачной прогулки к себе на юг. В результате этих событий - рыночные цены на мировых (средиземноморских) рынках на рабов упали до рекордно низкого уровня, особенно на евреев, которые были мало приспособлены к тяжелому физическому труду.
Казалось бы, по некоторой логике Б.Хмельницкий должен был на подконтрольной ему территории - на левом берегу Днепра - заняться самоорганизацией: создавать своё государство, своё княжество или свою суверенную республику. Но он поступил иначе - со своей казачьей армией перешел на правый берег Днепра и подошёл к хорошо укреплённому и богатому городу Львову и потребовал у городских властей выдачи всех львовских евреев. По вышеуказанной причине евреи попали под беспощадный удар казаков, превратившийся в большой затяжной еврейский погром. «Сталкиваясь чаще с арендатором-евреем, чем с польским паном, русский (белорусский, украинский) крестьянин считал первого главным виновником своих бедствий… К этому озлоблению примешивалась религиозная ненависть тёмного русского населения к евреям» - объяснял самый знаменитый еврейский историк в России Шимон (Семен) Маркович Дубнов.
Обращаю внимание - эта тема опять актуальна и злободневна: по какой-то загадочной виткообразности истории опять повторяется в 21 веке в Украине, где наблюдается экономические, информационное и политическое засилье еврейских олигархов, бизнесменов, политиков и политтехнологов. Проблема повторяется, но по понятным причинам усердно замалчивается СМИ в России, в Украине - Савиком Шустером и прочими подобными шустрыми журналистами и политиками. А накопившееся количество недовольства может когда-то опять перейти в нежелательное «качество», как это было в истории с евреями уже многие десятки раз.
Много лет назад один весьма грамотный в истории еврей, известный в Петербурге архитектор, задал мне неожиданный вопрос: «А вы знаете - кто у евреев на втором месте по ненависти после Гитлера?». И я неправильно ответил. Оказалось, - Богдан Хмельницкий со своими казаками, который в том числе только в городе Немирове (где сейчас еврейские бизнесмены производят водку) за один день уничтожил 7 тысяч евреев (в этот хорошо укрепленный город казаки вошли обманным способом - под польскими знамёнами и в польском обмундировании).
ОТ ТУРЕЦКОГО СУЛТАНА НАЗАД К ПОЛЬСКОМУ КОРОЛЮ
Городские власти Львова отказались выдавать евреев Хмельницкому на погибель. Тогда Хмельницкий со своим войском взял Львов в осаду, и после длительной подготовки начал штурм. После нескольких ожесточенных боёв Хмельницкий не взял город¸ но евреи Львова и шляхтичи предложили Хмельницкому огромный выкуп. Хмельницкий согласился. И лихая казачья армия с большим кушем пошла дальше - к другому польскому городу, и в ноябре 1648 года подошла к городу Замостье, и взяла его в осаду. Но в это время в Польше был избран новый король - Ян Казимир.
Узнав об этом, Хмельницкий неожиданно распорядился убрать осаду и отступить. Своих лихих казаков и крестьян-ополченцев он ошарашил премудрым объявлением: что он, Богдан Хмельницкий, является подданным и слугой польского короля и они тоже, поэтому теперь они должны повиноваться приказам нового польского короля. Отправленные по домам крестьяне-повстанцы пытались что-то сообразить, а турецкий султан понял, что Б.Хмельницкий «передумал» и вернулся к польскому королю.
Можно, конечно, это назвать мягче - не изменой и предательством, а ловкими тактическими играми с использованием султана, или тонкой дипломатической игрой, или ещё как-то, но таких сомнительных «игр»-измен мы увидим ещё очень много, и не только в исполнении Хмельницкого.
Получилось, что Хмельницкий был зол на короля Владислава и сводил с ним, вовремя ему не помогшим, личные счеты. А к королю Яну Казимиру, которого он знал лично ещё со времен победных сражений над «москалями» под Смоленском, у него претензий не было.
Хмельницкий увел свою казачью армию от Замостья на Восток. В Киеве в начале 1949 года он купался в славе, а казаки от души кутили. Хмельницкий по его разумению восстановил справедливость - отобрал у Чаплинского его жену Елену и повенчался с ней православном храме; таким образом Елена официально стала двоемужней.
В Киев к Хмельницкому стали прибывать различные заграничные делегации: из Молдавии, из Трансильвании; делегация из Константинополя привезла предложение патриарха Паисия создать «Православное Русское княжество» - Хмельницкий эту идею отбросил. Приехала к нему делегация из России с многозначительными приветствиями от царя, и Хмельницкий передал ему дружеские приветствия.
В этот период Богдан Хмельницкий мог объявить о суверенитете - о выходе территорий, находящихся под его контролем из состава Польши, и создании суверенного государства. Или о желании присоединиться к России. Но ничего подобного тогда он не сделал. В это же время прибыл посланник польского короля Яна Казимира атаман Кисель, который привёз грамоту от короля, в которой было официальное назначение Хмельницкого гетманом Запорожской Сечи.
К удивлению своих соратников и многочисленных делегаций, Хмельницкий открыто очень обрадовался этой королевской грамоте, просил передать благодарность королю за признание его «достоинства» и написал ему верноподданное письмо.
Случай с Яном Казимиром показал, что вся огромная затянувшаяся болезненная проблема с Хмельницким решалась просто, - стоило польской элите проявить мудрость-гибкость: удовлетворить его раненое самолюбие - опуститься до решения его личных проблем и дать высокий пост при короле или ввести его в состав Сейма - и восстания не было бы. Или оно уже давно бы закончилось, а многие тысячи казаков, крестьян, польских драгун и улан были бы живы. Кстати, к такому же мудрому, гибкому выводу позже в подобной ситуации пришло руководство в России в войне с Шамилём на Кавказе, правда - после 60-летней войны…
Продолжение следует...