Письма.
Да простит меня... Я просто не хочу, чтобы оно потерялось.
172* год, Европа.
***
Дорогая ****!
Во-первых, надеюсь, что Вы излечились от простуды, и, несмотря на то, что именно по моей вине, Вы и упали в озеро, я буду прощён, хотя бы в своих мыслях.
Во-вторых, должен Вас поблагодарить за ваш маленький, но полезный подарок. Пытаясь скоротать время во время путешествия, я с удивлением обнаружил в своём портфеле квадратный свёрток. Учитывая, что во время нашего общего пребывания в ***, я имел честь отметить своё ***летие, и, осознавая свою небрежность к этому празднику, сначала я подумал, что это некий затерявшийся презент, но Вы не поверите, как я был удивлён, найдя записку с вашими инициалами, в складках бархатной ткани!
Должен сказать, что чтение ваших стихов стало не только панацеей от нарастающей скуки, но и принесло мне глубокое душевное и умственное удовольствие. Хотя ранее я и отзывался о ваших литературных порывах с долей иронии, а за обедом мы даже имели повод для ссоры, теперь я признаю: я был не прав.
Описанный вами культ природы, особенный стиль и простота слога (т.е. всё то, что я называл «провинциальным каламбуром»), оказались более чем достойными стихами.
Я могу поклясться, что слышал шорох тростника и чувствовал аромат кувшинок. Это было похоже на прогулку по окрестностям нашего родного края; похоже на совместные прогулки, которые мы так и не смогли разделить по вине моей чрезмерной заносчивости, вашей гордости и нашего несогласия, как в литературе, так и в философских беседах, или, как говорила Госпожа *** - разговорах пустых и даже вредных для наших юных умов.
Сообщаю Вам, как и обещал, что я удачно прибыл в столицу. Здесь жарко, грязно, вульгарно, шумно и, как вы выразились в одном из ваших стихов:
«Бегите из города вон,
Бегите, пока вы живые.
Ленты и платья не стоят того;
Спешите, пока вы не сгнили»
Моя комната уютна, чиста и днём достаточно светла, чтобы я мог успеть написать именно столько, чтобы меня не лишили моего заработка.
Должен предупредить, что мне так и не удалось встретить ***. Прошу меня простить, или хотя бы попробовать это сделать. Я знаю, как Вам дорог ваш кузен, но этот город подобен пасти ненасытного чудовища, которое питается временем. Обещаю, что он пришлёт вам письмо в течение двух недель; в обратном же случае, я буду готов принять все обвинения, которые Вы мне выдвинете.
Я рвался в город, но, похоже, по дороге, я изорвал себя на ленты, которые берут начало в *** поместье; там, где находитесь Вы.
За эти несколько недель моя сущность разделилась на две части. Одна часть малодушно мечтает покинуть город и вернуться в **** поместье, вернуться к Вам. Эта часть мне малоизвестна, чужда и угнетает мою свободу. Вторая часть питается гордыней и честолюбием; но, предполагаю, написав это письмо, я нанёс ей смертельный удар.
P.S. Я посылаю Вам свою поэму (ту самую, о которой говорил с такой гордостью), в надежде на то, что даже, если её не опубликуют, то у неё найдётся хотя бы ещё один читатель, не считая самого автора.
Искренне ваш ***
Поэма:
***
I
Небесным светом затопило лодку.
Витает в воздухе миндальный аромат.
И опустив ладонь в ночную воду,
Шипит гроза, как огненный стигмат.
И хлещут облака дождём и влагой,
Земля глотает и тростник ревёт.
Мелькнёт, гремит, потом смолкает.
Там Гименей идёт с мольбой.
Промок, под светом факела шагая,
Романтик, с веткой дикого цветка.
О милой Эос без конца мечтая.
И там - под яблоней, она.
Заплакана, ко лбу прилипли кудри,
Бледна, румянец щёк исчез.
А по плечам стекают лентой воды,
И взор на ветвь - глазам порез.
Он напевает ей чудесные куплеты,
Вручает цвет - свой скромный дар.
Отвергнут. И звенят монеты.
Не пить им сладких губ нектар.
II
Камыш свирелью приглашает утро,
Желтеет Гелиосом первый свет.
Кого-то криком чайка призывает,
Эос должна сдержать обет.
Давно румянец неба спал и вянет,
Поблек пурпур. Приходит зверь.
Живое эту сущность проклинает.
Эос лишь скажет: "Мне не верь!".
На листьях, на траве и почве,
Везде жемчужины Эос.
Нет счёта слезам, если пусто сердце,
Терновником их дикой розы куст зарос.
Сегодня день им принесёт прощание.
Затмение похитит их любовь.
В зените солнца погорит их обещание.
Не встретить юный месяц вместе вновь.
Бессильно, принуждённо тянет в небо.
Таков был уговор: она обязана взойти.
Там скорпион сожрёт её младое тело,
Насытившись, обязан прочь уйти.
III
А лиры слышны даже в жутком мраке.
Затмение накрыло тьмою всё вокруг.
Гипнос сонливо ищет правду в маке,
Селена рассыпает семена на звёздный луг.
Один, приник к коре шершавой.
Сгустился мрак, проходят дни.
Потухнет лик его печальный, -
Корабль сердца потонул в ночи.
Осталась тень и звон монет из бронзы,
Завял цветок, угас любых причин огонь.
И вот, когда спину земли залижет солнце,
Пообещали скалы юноше покой.
"Сиять с тобой я буду вечно!", -
Но равнодушна тишина.
Природа сонна к людям; тщетно...
Нет слёз, суха её щека.
И он упал. Она сгорела.
В конце всегда приходит смерть.
Но в небе ярки: Солнце, Месяц;
И вечен яркий звёздный свет!
Дорогой ***!
Было неожиданно и крайне приятно получить от Вас письмо. Отблагодарю вас таким же скромным посланием.
Что же насчет того нелепого случая, когда я упала в озеро. Это очень любезно с Вашей стороны поинтересоваться состоянием моего здоровья. Но, к сожалению, даже если Вы будете считать себя прощенным, это не сможет воскресить мое платье. Оно более не подлежит восстановлению. Мне стоило хорошенько подумать перед тем, как затеять с Вами тот совершенно глупый спор. Вы будто «ненароком» напомнили о том, как мы в детстве соревновались в «лягушках», гуляя у берегов озера. И, конечно же, Вы не упустили возможности сладко посмеяться, когда я перестаралась и поскользнулась. Также мне стало известно, что вы за час до рассвета отправились собирать подходящие камни для нашего маленького состязания. Впредь мне будет урок, что Вы не умеете играть по правилам.
Мне бы хотелось быть уверенной, что вы не испытываете особых затруднений, привыкая к роли жителя столицы. В свою очередь, я все же надеюсь, что такой занятой молодой человек, как Вы, найдет и время, и силы, выполнить просьбу давней подруги детства и, всё-таки, навестите моего кузена ***. Я рассчитываю на Вашу совесть, мне хочется верить, что она у Вас имеется.
Мне, в самом деле, льстит такая хвала от вас по поводу моей рукописи, украдкой положенной в Ваш портфель (надеюсь, что вы не были сильно смущенны). Мне хотелось бы верить, что Ваши слова искренни, и это не очередная шутка, которая понятна только Вам.
Вчера, в наших краях была неспокойная ночь: сверкала молния, гремел гром и выл ветер. Вам еще с детства известно, что я не могу уснуть в такие ночи. Вы, должно быть, помните, как я в одну из таких ночей, пришла к Вам в комнату и попросила поговорить со мной, а Вы принялись фантазировать про рыцарей и волшебников. Позже, это переросло в традицию собираться вместе в каждую неспокойную ночь. Вчера же ночью я принялась перечитывать Вами сочиненные строки, в надежде обнаружить в них, для себя, что-то новое. Ваша поэма про Эос и Гименея произвела на меня потрясающий эффект:
«Небесным светом затопило лодку.
Витает в воздухе миндальный аромат.
И опустив ладонь в ночную воду,
Шипит гроза, как огненный стигмат»
Она словно заменила мне колыбель, я сразу не могла не вспомнить наши совместные занятия музыкой в детстве. Вам всегда лучше удавалось укротить фортепиано, которое и по сей день стоит в гостиной. Даже будучи ребенком, Вы уже ценили складность звуков.
В поместье ***, признаюсь, становится прохладно. Как в прямом смысле, так и в переносном. Все чаще госпожа *** делает намеки, что пришла пора моего замужества. Например, две недели назад, она намекнула, что содержать меня ей становится затруднительно. Пару дней назад и вовсе заявила, что я не могу вечно оставаться в беззаботном детстве, что, если я пропущу хотя бы ещё один бал, то и вовсе останусь в старых девах.
Темой моего замужества пропитаны все уголки нашего дома, что лишает его уюта и привычной тишины. Напротив, единственное место, где есть возможность глотнуть свежего воздуха - это тихие окрестности под ивами, недалеко от того озера, в котором мне выпала возможность «покупаться». Вы, должно быть, помните, как мы, будучи в совсем юном возрасте любили проводить там время: играть в прятки, ловить рыбу и тритонов и многое другое, что тётушка *** называла «пагубным влиянием мальчишки на будущую леди».
Я буду ждать от Вас ответа. Мне бы хотелось верить, что, даже в окружении столичных модниц, среди многочисленных пабов с пивом и изысканных ресторанов, Вы не забудете меня. Нужно признать, с того момента, как Вы покинули наше родное поместье, я потеряла ценного собеседника, хотя иногда и немного заносчивого.
P.S. Официально требую реванша в «лягушках», конечно, если вы не струсили, и готовы играть честно.
Искренне Ваша ***
(WizyWizy versus Аллулло)
172* год, Европа.
***
Дорогая ****!
Во-первых, надеюсь, что Вы излечились от простуды, и, несмотря на то, что именно по моей вине, Вы и упали в озеро, я буду прощён, хотя бы в своих мыслях.
Во-вторых, должен Вас поблагодарить за ваш маленький, но полезный подарок. Пытаясь скоротать время во время путешествия, я с удивлением обнаружил в своём портфеле квадратный свёрток. Учитывая, что во время нашего общего пребывания в ***, я имел честь отметить своё ***летие, и, осознавая свою небрежность к этому празднику, сначала я подумал, что это некий затерявшийся презент, но Вы не поверите, как я был удивлён, найдя записку с вашими инициалами, в складках бархатной ткани!
Должен сказать, что чтение ваших стихов стало не только панацеей от нарастающей скуки, но и принесло мне глубокое душевное и умственное удовольствие. Хотя ранее я и отзывался о ваших литературных порывах с долей иронии, а за обедом мы даже имели повод для ссоры, теперь я признаю: я был не прав.
Описанный вами культ природы, особенный стиль и простота слога (т.е. всё то, что я называл «провинциальным каламбуром»), оказались более чем достойными стихами.
Я могу поклясться, что слышал шорох тростника и чувствовал аромат кувшинок. Это было похоже на прогулку по окрестностям нашего родного края; похоже на совместные прогулки, которые мы так и не смогли разделить по вине моей чрезмерной заносчивости, вашей гордости и нашего несогласия, как в литературе, так и в философских беседах, или, как говорила Госпожа *** - разговорах пустых и даже вредных для наших юных умов.
Сообщаю Вам, как и обещал, что я удачно прибыл в столицу. Здесь жарко, грязно, вульгарно, шумно и, как вы выразились в одном из ваших стихов:
«Бегите из города вон,
Бегите, пока вы живые.
Ленты и платья не стоят того;
Спешите, пока вы не сгнили»
Моя комната уютна, чиста и днём достаточно светла, чтобы я мог успеть написать именно столько, чтобы меня не лишили моего заработка.
Должен предупредить, что мне так и не удалось встретить ***. Прошу меня простить, или хотя бы попробовать это сделать. Я знаю, как Вам дорог ваш кузен, но этот город подобен пасти ненасытного чудовища, которое питается временем. Обещаю, что он пришлёт вам письмо в течение двух недель; в обратном же случае, я буду готов принять все обвинения, которые Вы мне выдвинете.
Я рвался в город, но, похоже, по дороге, я изорвал себя на ленты, которые берут начало в *** поместье; там, где находитесь Вы.
За эти несколько недель моя сущность разделилась на две части. Одна часть малодушно мечтает покинуть город и вернуться в **** поместье, вернуться к Вам. Эта часть мне малоизвестна, чужда и угнетает мою свободу. Вторая часть питается гордыней и честолюбием; но, предполагаю, написав это письмо, я нанёс ей смертельный удар.
P.S. Я посылаю Вам свою поэму (ту самую, о которой говорил с такой гордостью), в надежде на то, что даже, если её не опубликуют, то у неё найдётся хотя бы ещё один читатель, не считая самого автора.
Искренне ваш ***
Поэма:
***
I
Небесным светом затопило лодку.
Витает в воздухе миндальный аромат.
И опустив ладонь в ночную воду,
Шипит гроза, как огненный стигмат.
И хлещут облака дождём и влагой,
Земля глотает и тростник ревёт.
Мелькнёт, гремит, потом смолкает.
Там Гименей идёт с мольбой.
Промок, под светом факела шагая,
Романтик, с веткой дикого цветка.
О милой Эос без конца мечтая.
И там - под яблоней, она.
Заплакана, ко лбу прилипли кудри,
Бледна, румянец щёк исчез.
А по плечам стекают лентой воды,
И взор на ветвь - глазам порез.
Он напевает ей чудесные куплеты,
Вручает цвет - свой скромный дар.
Отвергнут. И звенят монеты.
Не пить им сладких губ нектар.
II
Камыш свирелью приглашает утро,
Желтеет Гелиосом первый свет.
Кого-то криком чайка призывает,
Эос должна сдержать обет.
Давно румянец неба спал и вянет,
Поблек пурпур. Приходит зверь.
Живое эту сущность проклинает.
Эос лишь скажет: "Мне не верь!".
На листьях, на траве и почве,
Везде жемчужины Эос.
Нет счёта слезам, если пусто сердце,
Терновником их дикой розы куст зарос.
Сегодня день им принесёт прощание.
Затмение похитит их любовь.
В зените солнца погорит их обещание.
Не встретить юный месяц вместе вновь.
Бессильно, принуждённо тянет в небо.
Таков был уговор: она обязана взойти.
Там скорпион сожрёт её младое тело,
Насытившись, обязан прочь уйти.
III
А лиры слышны даже в жутком мраке.
Затмение накрыло тьмою всё вокруг.
Гипнос сонливо ищет правду в маке,
Селена рассыпает семена на звёздный луг.
Один, приник к коре шершавой.
Сгустился мрак, проходят дни.
Потухнет лик его печальный, -
Корабль сердца потонул в ночи.
Осталась тень и звон монет из бронзы,
Завял цветок, угас любых причин огонь.
И вот, когда спину земли залижет солнце,
Пообещали скалы юноше покой.
"Сиять с тобой я буду вечно!", -
Но равнодушна тишина.
Природа сонна к людям; тщетно...
Нет слёз, суха её щека.
И он упал. Она сгорела.
В конце всегда приходит смерть.
Но в небе ярки: Солнце, Месяц;
И вечен яркий звёздный свет!
Дорогой ***!
Было неожиданно и крайне приятно получить от Вас письмо. Отблагодарю вас таким же скромным посланием.
Что же насчет того нелепого случая, когда я упала в озеро. Это очень любезно с Вашей стороны поинтересоваться состоянием моего здоровья. Но, к сожалению, даже если Вы будете считать себя прощенным, это не сможет воскресить мое платье. Оно более не подлежит восстановлению. Мне стоило хорошенько подумать перед тем, как затеять с Вами тот совершенно глупый спор. Вы будто «ненароком» напомнили о том, как мы в детстве соревновались в «лягушках», гуляя у берегов озера. И, конечно же, Вы не упустили возможности сладко посмеяться, когда я перестаралась и поскользнулась. Также мне стало известно, что вы за час до рассвета отправились собирать подходящие камни для нашего маленького состязания. Впредь мне будет урок, что Вы не умеете играть по правилам.
Мне бы хотелось быть уверенной, что вы не испытываете особых затруднений, привыкая к роли жителя столицы. В свою очередь, я все же надеюсь, что такой занятой молодой человек, как Вы, найдет и время, и силы, выполнить просьбу давней подруги детства и, всё-таки, навестите моего кузена ***. Я рассчитываю на Вашу совесть, мне хочется верить, что она у Вас имеется.
Мне, в самом деле, льстит такая хвала от вас по поводу моей рукописи, украдкой положенной в Ваш портфель (надеюсь, что вы не были сильно смущенны). Мне хотелось бы верить, что Ваши слова искренни, и это не очередная шутка, которая понятна только Вам.
Вчера, в наших краях была неспокойная ночь: сверкала молния, гремел гром и выл ветер. Вам еще с детства известно, что я не могу уснуть в такие ночи. Вы, должно быть, помните, как я в одну из таких ночей, пришла к Вам в комнату и попросила поговорить со мной, а Вы принялись фантазировать про рыцарей и волшебников. Позже, это переросло в традицию собираться вместе в каждую неспокойную ночь. Вчера же ночью я принялась перечитывать Вами сочиненные строки, в надежде обнаружить в них, для себя, что-то новое. Ваша поэма про Эос и Гименея произвела на меня потрясающий эффект:
«Небесным светом затопило лодку.
Витает в воздухе миндальный аромат.
И опустив ладонь в ночную воду,
Шипит гроза, как огненный стигмат»
Она словно заменила мне колыбель, я сразу не могла не вспомнить наши совместные занятия музыкой в детстве. Вам всегда лучше удавалось укротить фортепиано, которое и по сей день стоит в гостиной. Даже будучи ребенком, Вы уже ценили складность звуков.
В поместье ***, признаюсь, становится прохладно. Как в прямом смысле, так и в переносном. Все чаще госпожа *** делает намеки, что пришла пора моего замужества. Например, две недели назад, она намекнула, что содержать меня ей становится затруднительно. Пару дней назад и вовсе заявила, что я не могу вечно оставаться в беззаботном детстве, что, если я пропущу хотя бы ещё один бал, то и вовсе останусь в старых девах.
Темой моего замужества пропитаны все уголки нашего дома, что лишает его уюта и привычной тишины. Напротив, единственное место, где есть возможность глотнуть свежего воздуха - это тихие окрестности под ивами, недалеко от того озера, в котором мне выпала возможность «покупаться». Вы, должно быть, помните, как мы, будучи в совсем юном возрасте любили проводить там время: играть в прятки, ловить рыбу и тритонов и многое другое, что тётушка *** называла «пагубным влиянием мальчишки на будущую леди».
Я буду ждать от Вас ответа. Мне бы хотелось верить, что, даже в окружении столичных модниц, среди многочисленных пабов с пивом и изысканных ресторанов, Вы не забудете меня. Нужно признать, с того момента, как Вы покинули наше родное поместье, я потеряла ценного собеседника, хотя иногда и немного заносчивого.
P.S. Официально требую реванша в «лягушках», конечно, если вы не струсили, и готовы играть честно.
Искренне Ваша ***
(WizyWizy versus Аллулло)