Было похоже на правду.
Какое-то время информационное освещение ситуации с заражением коронавирусом в Европе и США было похоже на правду. Вирус попадает в общество с активными социальными связями, с многочисленными контактами на близкой дистанции. Вирус очень быстро распространяется в ресторанах, офисах, общественном транспорте. Люди не думают ни про какую дистанцию и не особо моют руки, поскольку и так все относительно чисто и опасность минимальна. На небольшую температуру люди не реагируют, пневмониями болеют редко, поэтому первую тысячу больных выявляют довольно долго. После чего вводят карантины. С учетом инкубационного периода до 14 дней (как нас убеждают) зараженных на момент введения карантина уже могло быть сотни тысяч. Тем более что чуть ли не 90 процентов инфицированных могут быть бессимптомным, но при этом заражать. Поскольку карантин был не жесткий, вводился медленно, то эти сотни тысяч могли вырасти до миллионов. В такое число зараженных неизбежно попало множество групп рисков, прежде всего среди пожилых, что повлекло к высокой летальности в этих группах. То есть можно объяснить такие чудовищные цифры смертности в Италии, Испании и Франции именно объемом заражения по сравнению даже с Германией. Хотя по количеству тестов Германия вначале опережала и Испанию, и Италию. Качество медицины здесь уже играло второстепенную роль, и при таком числе заражённых пожилых людей за 80 как в Италии, Германия не смогла бы продемонстрировать в три раз меньшую летальность. Это если искать правдоподобное и логичное объяснение.
С момента введения карантина должно было быть продемонстрировано резкое падение прироста инфицированных. Идеальный карантин означает, что число новых заражений становится равным нулю. При карантине, где контакты инфицированных и здоровых возможны, такого не происходит. Если сами контакты между людьми сокращены в сотни и даже тысячи раз, то заражения продолжатся, хотя число их должно многократно сократится.
Во всех странах, где был введен карантин в виде изоляции, дистанцирования и прочего, должен был быть продемонстрирован значительный спад заражений. Я не являюсь очевидцем происходящего в Италии или Германии, но вот то, что происходит в Москве наблюдаю ежедневно. Например, в наземном общественном транспорте сейчас наблюдаю по шесть-восемь человек, хотя до дырявого карантина примерно в это же время было по пятьдесят-семьдесят человек. Однако вероятность заражения не пропорциональна количеству человек. В автобусе сегодня два человека из шести будут вынуждены сближаться на расстояние менее двух метров (официально заявленное безопасное расстояние), причем на расстоянии нескольких секунд. В автобусе с пятидесятью пассажирами на расстоянии менее двух метров будут находится примерно пять групп по десять человек. Каждый из десяти в группе потенциально может заразить каждого из девяти других. То есть уникальных контактов будет четыреста пятьдесят. Плюс время этих контактов в десятки раз больше, чем мимолетные контакты сейчас. Если бы можно было поставить датчики на каждого человека в Москве, фиксирующиие уникальный контакт с другим на расстоянии менее двух метров до дырявого карантина и сейчас, то думая сокращение количества таких контактов было бы зафиксировано в сотни раз. Продолжительность уникальных контактов также в сотни раз. Люди не сидят в ресторанах, почти не общаются с чужими на улицах, на порядок меньше ходят в гости. Даже в магазинах, где действительно люди посаженные на режим «самоизоляции» вынуждены контактировать с другими, опасные контакты сократились в несколько раз, хотя многочисленные очевидцы истерят об обратном. Никто ранее не думал про то стоит кто-либо ближе двух метров рядом. Разговаривает он или даже кашляет. Никто не мыл руки с мылом по двадцать секунд после каждого прикосновения к неизвестной поверхности.
Я не оспариваю, что в Москве сейчас может происходить по три и даже по пять тысяч заражений в день. Но тогда до введения дырявого карантина на пике их должно было происходить по триста тысяч. За месяц могла быть заражена вся Москва и уже никакой карантин бы не понадобился.
Предположим, что две недели длится максимальный инкубационный период, еще неделя на течение болезни и получение анализов. То есть почти за весь март, не считая последних двух дней, когда не действовал никакой карантин в Москве, смогли заразиться 26350 человек. Такое число зараженных было выявлено 20 апреля. При таком подсчете с 30 марта по 15 апреля в Москве заразились 59623. При сокращении количества и продолжительности контактов в сотни раз, за период почти в два раз короче, людей заразилось более чем в два раза больше. Да можно бесконечно проводить манипуляции с выявлением миллионов и миллиардов бессимптомных, но ответа, где резкое падение вновь инфицированных, никто не дает.
Проблема в том, что эта уникальная ситуация должного внимания не получает. Причем свидетели карантина, выступают порой большими идиотами, чем ковидидиоты, для которых любой карантин зло. Отсутствие падения заражений объясняют шашлыками, собянинскими пробками, Пасхой, хотя никакие из этих событий не составляют и десятой доли контактов в обычной до карантинной Москве. Квинтэссенцией идиотизма является истерика по поводу гуляющих по Москве в нарушении режима самоизоляции, хотя они гуляют на такой дистанции друг от друга, что не должны привести ни к одному заражению.
Но все написанное выше даже не разговор в пользу бедных. Людей реальность, по большому счету не интересует, и пример разделения на ковидиотов и карантиноистериков это опять же пример бегства от реальности. Одни люди не могут знать всех последствий от вируса, но нежелание терпеть убытки и ограничения заставляют их утверждать, что ничего страшного и никаких карантинов не нужно, посмотрите на Белоруссию. Другие орут про тотальный карантин, как в Китае. Хотя большой вопрос смог бы Китай посадить на три месяца все полтора миллиарда на карантин. Какие будут последствия, если в российских условиях при полном трехмесячном карантине не получится добиться выздоровления последнего больного?
То есть очевидно, что единственный выход был бы по примеру Южной Кореи и Японии выстраивать жизнь с учетом наличия вируса и стремится к минимизации заражений, но при функционирующей стране. Понятно, что у нас не корейцы и японцы, но выхода другого нет.
Знает ли реальную обстановку власть и готова ли она к сохранению себя? Здесь на самом деле остается ключевой вопрос. Прежде всего кто у нас власть? В публичных заявлениях официальная власть в России на протяжении десятилетий часто выглядела глупо и даже беспомощно. Почти все публичные лица власти казались людьми не далекими и повторяли, в лучшем случае, банальности. Но при этом сама система все время была устойчива, но не за счет тотального контроля и подавления. Безальтернативность создавалась за счет того, что все альтернативные политические силы выглядели идиотами. И главный вопрос, на который за все время я так и не получил ответа - им так везло, или кто-то прилагал усилия? Чтобы прилагать усилия нужно знать реальность и даже быть способным ее конструировать. Есть ли те, кто на фоне официального бреда про «ожидание плато в режиме самоизоляции» знает ситуацию и понимает, что делать? При том, что никакой неразрешимой ситуации в современных условиях при борьбе с респираторным заболеванием (если вирус является таковым) нет.
С момента введения карантина должно было быть продемонстрировано резкое падение прироста инфицированных. Идеальный карантин означает, что число новых заражений становится равным нулю. При карантине, где контакты инфицированных и здоровых возможны, такого не происходит. Если сами контакты между людьми сокращены в сотни и даже тысячи раз, то заражения продолжатся, хотя число их должно многократно сократится.
Во всех странах, где был введен карантин в виде изоляции, дистанцирования и прочего, должен был быть продемонстрирован значительный спад заражений. Я не являюсь очевидцем происходящего в Италии или Германии, но вот то, что происходит в Москве наблюдаю ежедневно. Например, в наземном общественном транспорте сейчас наблюдаю по шесть-восемь человек, хотя до дырявого карантина примерно в это же время было по пятьдесят-семьдесят человек. Однако вероятность заражения не пропорциональна количеству человек. В автобусе сегодня два человека из шести будут вынуждены сближаться на расстояние менее двух метров (официально заявленное безопасное расстояние), причем на расстоянии нескольких секунд. В автобусе с пятидесятью пассажирами на расстоянии менее двух метров будут находится примерно пять групп по десять человек. Каждый из десяти в группе потенциально может заразить каждого из девяти других. То есть уникальных контактов будет четыреста пятьдесят. Плюс время этих контактов в десятки раз больше, чем мимолетные контакты сейчас. Если бы можно было поставить датчики на каждого человека в Москве, фиксирующиие уникальный контакт с другим на расстоянии менее двух метров до дырявого карантина и сейчас, то думая сокращение количества таких контактов было бы зафиксировано в сотни раз. Продолжительность уникальных контактов также в сотни раз. Люди не сидят в ресторанах, почти не общаются с чужими на улицах, на порядок меньше ходят в гости. Даже в магазинах, где действительно люди посаженные на режим «самоизоляции» вынуждены контактировать с другими, опасные контакты сократились в несколько раз, хотя многочисленные очевидцы истерят об обратном. Никто ранее не думал про то стоит кто-либо ближе двух метров рядом. Разговаривает он или даже кашляет. Никто не мыл руки с мылом по двадцать секунд после каждого прикосновения к неизвестной поверхности.
Я не оспариваю, что в Москве сейчас может происходить по три и даже по пять тысяч заражений в день. Но тогда до введения дырявого карантина на пике их должно было происходить по триста тысяч. За месяц могла быть заражена вся Москва и уже никакой карантин бы не понадобился.
Предположим, что две недели длится максимальный инкубационный период, еще неделя на течение болезни и получение анализов. То есть почти за весь март, не считая последних двух дней, когда не действовал никакой карантин в Москве, смогли заразиться 26350 человек. Такое число зараженных было выявлено 20 апреля. При таком подсчете с 30 марта по 15 апреля в Москве заразились 59623. При сокращении количества и продолжительности контактов в сотни раз, за период почти в два раз короче, людей заразилось более чем в два раза больше. Да можно бесконечно проводить манипуляции с выявлением миллионов и миллиардов бессимптомных, но ответа, где резкое падение вновь инфицированных, никто не дает.
Проблема в том, что эта уникальная ситуация должного внимания не получает. Причем свидетели карантина, выступают порой большими идиотами, чем ковидидиоты, для которых любой карантин зло. Отсутствие падения заражений объясняют шашлыками, собянинскими пробками, Пасхой, хотя никакие из этих событий не составляют и десятой доли контактов в обычной до карантинной Москве. Квинтэссенцией идиотизма является истерика по поводу гуляющих по Москве в нарушении режима самоизоляции, хотя они гуляют на такой дистанции друг от друга, что не должны привести ни к одному заражению.
Но все написанное выше даже не разговор в пользу бедных. Людей реальность, по большому счету не интересует, и пример разделения на ковидиотов и карантиноистериков это опять же пример бегства от реальности. Одни люди не могут знать всех последствий от вируса, но нежелание терпеть убытки и ограничения заставляют их утверждать, что ничего страшного и никаких карантинов не нужно, посмотрите на Белоруссию. Другие орут про тотальный карантин, как в Китае. Хотя большой вопрос смог бы Китай посадить на три месяца все полтора миллиарда на карантин. Какие будут последствия, если в российских условиях при полном трехмесячном карантине не получится добиться выздоровления последнего больного?
То есть очевидно, что единственный выход был бы по примеру Южной Кореи и Японии выстраивать жизнь с учетом наличия вируса и стремится к минимизации заражений, но при функционирующей стране. Понятно, что у нас не корейцы и японцы, но выхода другого нет.
Знает ли реальную обстановку власть и готова ли она к сохранению себя? Здесь на самом деле остается ключевой вопрос. Прежде всего кто у нас власть? В публичных заявлениях официальная власть в России на протяжении десятилетий часто выглядела глупо и даже беспомощно. Почти все публичные лица власти казались людьми не далекими и повторяли, в лучшем случае, банальности. Но при этом сама система все время была устойчива, но не за счет тотального контроля и подавления. Безальтернативность создавалась за счет того, что все альтернативные политические силы выглядели идиотами. И главный вопрос, на который за все время я так и не получил ответа - им так везло, или кто-то прилагал усилия? Чтобы прилагать усилия нужно знать реальность и даже быть способным ее конструировать. Есть ли те, кто на фоне официального бреда про «ожидание плато в режиме самоизоляции» знает ситуацию и понимает, что делать? При том, что никакой неразрешимой ситуации в современных условиях при борьбе с респираторным заболеванием (если вирус является таковым) нет.