Знакомство с хищниками
Оригинал взят у void_hours в Знакомство с хищниками
Перевод поста из другого блога, оригинал находится здесь.Автор: Томас Маколей Миллар.
Часть переведенного текста, выделенная темно-красным цветом, взята с сайта Дорога к свободе.
Кроме случаев, оговоренных особо, гиперссылки в тексте оставлены без изменений и ведут на англоязычные страницы.
Огромная часть женщин, с которыми я достаточно близок для подобных разговоров, пережили попытку или совершенное изнасилование. Ни одна из них не была изнасилована выскочившим из кустов или спрятавшимся на заднем сидении ее машины незнакомцем, или согласно любому другому сценарию, считающимся обществом типичным для изнасилования. Любой, кто читает этот пост, по всей вероятности, уже знает, что шесть из семи изнасилований совершаются знакомым жертвы. Это было известно уже давно - по крайней мере, с момента появления революционной книги Робин Уоршо (Robin Warshaw) «Я никогда не называла это изнасилованием» (“I Never Called It Rape”), которая привела результаты исследования, доказывающие относительную редкость случаев изнасилований незнакомцами. Легко представить себе насильника-незнакомца: это жестокий преступник, в точности похожий на других жестоких преступников, совершающих иные насильственные преступления. Этот парень вышел из тюрьмы и в тюрьму же вернется, хотя вряд ли из-за изнасилования, поскольку об изнасилованиях редко заявляется в полицию и обвинительные приговоры по этому виду преступлений очень редки (см. Сьюзан Браунмиллер (Susan Brownmiller) «Против нашей воли» (Against Our Will)).
Но кто же совершает подавляющее большинство изнасилований - изнасилования знакомым жертвы? Изнасилования на свидании? Мы все знаем ответ, полученный из опыта. Высокий парень, низкий парень, худой парень, толстый парень, член студенческого братства, ботан, спортсмен, друг подруги, парень, с которым идешь на свидание, парень, с которым пьешь на вечеринке, парень из бухгалтерского отдела. Самые разные парни при самых разных обстоятельствах.
Когда женщины говорят, что у насильников нет соответствующей надписи на лбу [перевод на русский язык опубликован здесь - void_hours], и что поэтому женщинам приходится рассматривать возможность, что каждый парень (даже тот, с кем она неплохо знакома) может оказаться насильником, мужчины начинают дружно возмущаться. Но чем меньше женщины знают о том, кто эти парни, тем меньше они знают, кого же им стоит остерегаться.
Чрезвычайно тяжело понять, кто такие насильники. Заявления в полицию и обвинительные приговоры по изнасилованиям, совершенным знакомым потерпевшей, настолько редки, что совершенно бесполезно пытаться сделать из них какие бы то ни было выводы. А как еще можно узнать? Насильники ведь не скажут нам так вот запросто, что они насильники, не так ли?
По крайней мере, я так думал. И, как оказалось, ошибался. Если в анонимном опросе мужчинам задать вопрос, к примеру, случалось ли им совершать «половой акт с взрослым человеком, который этого не хотел, применяя или угрожая применить физическую силу (выворачивая руку, прижимая человека к полу и т. п.) в случае отказа подчиниться вам?», некоторые из них ответят да, при условии, что вопрос не содержит самого слова «изнасилование».
Я просмотрел два крупномасштабных социологических опроса, нацеленных на выявление необнаруженных насильников. Одно из них «Повторные изнасилования и другие виды правонарушений среди необнаруженных насильников» Дэвида Лисака и Пола М. Миллера (David Lisak, Paul M. Miller. Repeat Rape and Multiple Offending Among Undetected Rapists. Violence and Victims, Vol 17, No. 1, 2002). Второе исследование Стефани К. МакВортер «Отчеты о повторном совершении изнасилований среди мужчин-новобранцев военно-морского флота» (Stephanie K. McWhorter. Reports of Rape Reperpetration by Newly Enlisted Male Navy Personnel. Violence and Victims, Vol, 24, No. 2, 2009). (Я не могу дать ссылки на эти исследования, поскольку ни одно из них не находится в свободном доступе в полном объеме.)
Похоже, что это наилучшие из доступных на сегодняшний момент данных о том, кто такие насильники, которые не были арестованы и приговорены к тюремному заключению (а это подавляющее большинство насильников).
Исследование Лисака и Миллера
Лисак и Миллер поставили перед собой цель ответить на два вопроса:
«Во-первых, существует ли значимое количество необнаруженных насильников, которые насилуют более одного раза (насильников-рецидивистов)? Во-вторых, верно ли, что необнаруженные насильники (рецидивисты или нет) с большей вероятностью совершают другие виды межличностного насилия, по аналогии с осужденными насильниками?» (Lisak & Miller, p. 74).
Они провели исследование в выборке из 1882 студентов колледжей в возрасте от 18 до 71 года, средний их возраст составил 26,5 лет, то есть старше, чем традиционный возраст студентов колледжей. Этнический состав группы также был разнообразным. Они задавали участникам следующие вопросы об изнасилованиях или попытках изнасилования. Вот полный текст вопросов, которые они использовали:
(1) Вы когда-либо были в ситуации, в которой вы пытались, но по каким-то причинам не смогли, совершить половой акт с взрослым человеком, применив или угрожая применить физическую силу (выворачивая руку, прижимая человека к полу и т. п.) в случае отказа подчиниться вам?
(2) Вы когда-либо совершали половой акт с взрослым человеком, который этого не хотел, потому что этот человек находился в слишком измененном состоянии сознания (из-за алкоголя или наркотиков), чтобы сопротивляться вашим сексуальным действиям (например, тому, что вы снимаете с него одежду)?
(3) Вы когда-либо совершали половой акт с взрослым человеком, который этого не хотел, применяя или угрожая применить физическую силу (выворачивая руку, прижимая человека к полу и т. п.) в случае отказа подчиниться вам?
(4) Вы когда-либо занимались оральным сексом с взрослым человеком, который этого не хотел, потому что вы применили или угрожали применить физическую силу (выворачивая руку, прижимая человека к полу и т. п.) в случае отказа подчиниться вам?
(Lisak & Miller. 77-78)
В итоге 120 мужчин признались в изнасиловании или попытке изнасилования. Это оказалась относительно небольшая часть выборки - чуть более 6% мужчин - так что эта цифра может быть заниженной. Команда Лисака и Миллера провела интервью с некоторыми насильниками, сообщившими об этом, чтобы подтвердить эти самоотчеты, что может показать заниженные данные самоотчетов, и обнаружила, что их ответы были последовательными.
Тем не менее, по-настоящему новой информацией оказалось количество преступлений этих насильников: из 120 насильников в выборке лишь 44 сообщили только об одном изнасиловании. Оставшиеся 76 были насильниками-рецидивистами. Эти 76 мужчин (63% насильников) в совокупности совершили 439 изнасилований или попыток изнасилований, то есть в среднем на одного насильника приходилось 5,8 преступлений. Только 4% опрошенных мужчин совершили более 400 изнасилований или попыток изнасилований.
Анализ образа действий насильников очень многое рассказывает об изнасилованиях, и эти данные очень сильно отличаются от того, что общество признает «настоящим» изнасилованием. Из 120 признавшихся насильников, только около 30% использовали силу или угрозы, в то время как остальные намеренно опаивали жертв. Эта пропорция была примерно такой же для 44 насильников, которые сообщили только об одном изнасиловании, и для 76 насильников, которые сообщили о множественных преступлениях. (Авторы исследования отмечают, что «насильники грубой силы» в среднем насилуют чаще, чем «насильники интоксикации», с соотношением примерно 6 к 3. Однако количество участников было слишком мало, поэтому эти данные не являются статистически значимыми, и могут быть простой ошибкой выборки, а не реальным феноменом).
Лисак и Миллер также обнаружили, что насильники-рецидивисты в их исследовании несут ответственность за самые разные насильственные преступления, в том числе за насилие над интимным партнером и насилие над детьми. Опрос выявил, что эти мужчины совершали такие действия как пощечины и удушение партнера, физическое или сексуальное насилие над ребенком и другие виды сексуального насилия помимо изнасилований. 76 насильников-рецидивистов, составляющих лишь 4% общей выборки, несли ответственность за 28% всего насилия, выявленного в ходе опроса. В целом в выборке из почти 1900 мужчин было выявлено 4000 случаев насильственных преступлений, при этом 4% насильников-рецидивистов несли ответственность за 1000 этих преступлений.
Вывод для общественной политики в данном случае очевиден: изнасилования не являются изолированной проблемой, поскольку насильники-рецидивисты совершают не только огромную пропорцию всех изнасилований, но и значительную часть домашнего насилия. С точки зрения общества в целом, если удалить всех этих мужчин из популяции, то это приведет к резкому снижению насилия над женщинами и детьми.
Исследование МакВортер
Стефани МакВортер и ее коллеги провели в 2009 году исследование и получили схожие результаты, хотя они работали с совершенно другой популяцией молодых мужчин. Она провела исследование среди 1146 мужчин-новобранцев военно-морского флота США. Им задавались вопросы об их поведении начиная с возраста 14 лет. Участники исследования МакВортер были моложе, чем в выборке Лисака и Миллера, их средний возраст был около 20 лет, а самому старшему участнику выборки было 34 года, что ожидаемо для выборки из военных рекрутов. Исследование было лонгитюдным - оно проводилось через несколько временных интервалов в течение военной подготовки участников.
МакВортер использовала Опросник о сексуальном опыте, который применяется уже более 20 лет. Из ее 1146 участников 144 или 13% признались в совершении или попытке изнасилования - значительно больше, чем в исследовании Лисака и Миллера. Однако в остальных аспектах ее работа показала схожие результаты: 71% мужчин признались в совершении или попытках изнасилования более одного раза, что близко к 63% Лисака и Миллера. Среди 96 мужчин, которые признались в многочисленных изнасилованиях или попытках изнасилования в исследовании МакВортер, в среднем каждый совершил 6,36 нападений с целью изнасилования. Это близко к количеству, полученному Лисаком и Миллером - 5,8 нападений на рецидивиста. Другими словами, можно сказать, что из 865 попыток изнасилований или совершенных изнасилований, в которых признались эти мужчины, целых 95% были совершены 96 мужчинами, то есть, только 8,4% выборки.
Образ действий насильников в исследовании МакВортер также соответствует данным Лисака и Миллера: 61% нападений были основаны на интоксикации жертвы, 23% совершались только с применением грубой силы, и в 16% были задействованы оба фактора. (77% изнасилований или попыток изнасилования до приема в армию и 75% после приема в армию были частично или полностью нападениями на основе интоксикации жертвы. Однако 34% нападений до приема в армию и 45% нападений после приема в армию включали применение грубой силы - такое изменение в паттерне поведения насильников должно проясниться дальнейшими исследованиями).
Исследование МакВортер также показало, что насильники начинают совершать преступления в очень молодом возрасте. Из мужчин, которые не сообщили об изнасилованиях или попытках изнасилования до зачисления в армию, лишь 2% сообщили о нападениях с целью изнасилования во время пребывания в военно-морском флоте. Однако 16% тех, кто признался, что они насиловали или пытались изнасиловать в возрасте от 14 лет и до зачисления в армию, также совершили изнасилования после приема в армию. Тем не менее, 60% насильников сообщили, что первое нападение они совершили после 18 лет. Это подразумевает, что период, когда насильники начинают насиловать - старший подростковый возраст.
Наконец, как и следовало ожидать, насильники, которые признались в нападении на незнакомых женщин (хотя бы раз), составляют лишь менее четверти всех насильников. Более 90% насильников хотя бы раз выбирали в качестве жертвы женщину, которую они знали лично, и около 75% из них говорили, что они нападали исключительно на знакомых женщин. Только 7% насильников по самоотчетам сообщили, что они нападали только на незнакомых женщин. Важно отметить, что ни один из мужчин, которые использовали только силу, не относился к тем, кто насиловал только незнакомых женщин.
Это следует повторить еще раз, поскольку это кажется важным. Как пишет МакУортер:
«Из мужчин, которые применяли только силу против своих жертв, ни один не сообщил об изнасиловании незнакомой женщины, все эти мужчины знали своих жертв… Стереотип, согласно которому во время изнасилования мужчина нападает на незнакомую женщину и применяет много насилия, не подтвердился ни одним респондентом. Напротив, респонденты полагались исключительно на силу, только если они насиловали женщин, которых они знали лично. Мужчины, выбиравшие в качестве жертв только незнакомых женщин, для совершения изнасилования использовали только психоактивные вещества.
Эти данные помогают объяснить, почему о большинстве инцидентов попыток изнасилования или совершенных изнасилований никогда не сообщается».
(McWhorter, p. 212-13).
Выводы
Благодаря этим исследованиям, многие умные люди смогут сделать много интересных выводов о проблеме невыявленных насильников. Вот что я думаю по этому поводу:
Во-первых, изнасилования незнакомцем при помощи физической силы очень редки и совершенно отсутствуют в данной выборке. Другое исследование (Лисак и Миллер цитируют Frazier, P.A. & Haney, B. (1996). Sexual assault cases in the legal system: Police, prosecutor and victim perspectives. Law and Human Behavior, 20, 607-628) показывает, что только при отсутствии предшествующего знакомства и/или при применении преступником оружия существует хоть какая-то вероятность того, что жертва обратится в полицию. Посмотрим правде в глаза: нападение на незнакомую женщину с использованием силы или оружия - это единственный сценарий изнасилования, при котором преступник рискует оказаться за решеткой, так что совершившие подобные нападения, может быть, уже сидят в тюрьме, а не заполняют опросные листы в колледже или на флотской службе. Насильники же, оставшиеся на свободе, по большей части используют состояние опьянения жертвы или насилуют знакомых.
Во-вторых, укоренившееся мнение, что изнасилования знакомых происходят в результате простого недопонимания относительно того, дала ли женщина согласие, является ошибочным. (посмотрите прекрасный разбор Аманды Хесс здесь). Подавляющее большинство преступлений совершается относительно маленькой группой мужчин - приблизительно между 4%-8% от числа всей мужской популяции - которые делают это опять… и опять… и опять. Это никак не сходится с версией невинной ошибки. Кроме того, поскольку серийные насильники также ответственны за диспропорционально большую часть случаев насилия над интимным партнером, и физического и сексуального насилия над детьми, то идея о том, что насильники - это такие хорошие парни, каким-то образом попавшие в сложную ситуацию, также опровергается статистическими данными. Большинство изнасилований совершается парнями, которым нравится насиловать, нравится оскорблять, унижать, угрожать и бить. Если бы мы могли изъять серийных насильников из нашего общества (а это много - возможно, 6-12 миллионов мужчин только в США) или найти способ не позволить им причинять вред окружающим, большая часть сексуального насилия и ощутимая часть насилия против интимных партнеров и детей просто-напросто исчезнет. Правда.
Рекомендации
Я адресую это в первую очередь мужчинам, населяющим гетеросексуальные социальные пространства, но не только им. Женщины и без того уже делают, что могут, чтобы предотвратить изнасилования; балансирование между спокойствием и страхом и так составляет ту часть их жизни, которую мы никогда не сможем полностью понять. Это мы не делаем свою часть работы.
Вот что мы должны делать. Мы должны идентифицировать насильников и уничтожать социальные конструкты, дающие им лицензию на изнасилование. Они в нашем обществе, они среди нас. На каждого из них приходится в среднем по шесть жертв, знакомых им женщин, а следовательно, скорее всего, и ваших знакомых. Иногда они применяют силу, но по большей части их оружие - интоксиканты. Они не случайно оказываются в комнате с женщиной, которая слишком пьяна или накачана наркотиками, чтобы сопротивляться; они планируют и направляют ситуацию.
Слушайте. Ваша знакомая расскажет вам о том, что мужчина, которому она доверяла, изнасиловал ее, только и исключительно только при условии ее уверенности в том, что вы не отвернетесь от нее, что вы не станете отрицать, винить или осуждать. Пусть она расскажет, что напилась, заснула и проснулась с вашим приятелем на ней. Слушайте. Не защищайте этого парня. Этот парень, по всей вероятности, рецидивист. Скорее всего, он уже делал это. Скорее всего, он сделает это опять.
Меняйте культуру. Для того чтобы иметь возможность насиловать снова и снова, насильникам нужно молчание. Им нужно знать, что правильная комбинация факторов - алкоголь и стыд, по большей части - заставит жертву молчать о происшедшем. В противном случае они были бы уже изобличены и им бы стало намного труднее находить новых жертв. Близкие вам женщины должны иметь возможность свободно говорить о перенесенном сексуальном насилии. Им нужно иметь возможность рассказать вам и знать, что в ответ вы не отвернетесь, не станете отрицать, винить или осуждать.
Слушайте. Мужчины вокруг вас сами расскажут вам о том, что они делают. До тех пор, пока само слово «изнасилование» не используется, насильники совершенно не стесняются содеянного. Парень, говорящий, что пьяная до полуобморочного состояния женщина, - это случай, которым грех не воспользоваться, не шутит. Он прямо говорит вам, что думает. Парень, который говорит «друзья важнее телок» (bros before hos) предлагает вам заключить соглашение.
Соглашение. Социальный конструкт, позволяющий насильникам прятаться у всех на виду, сидеть за стойкой бара вместе с остальными, отвезти намеченную жертву домой, изнасиловать ее и остаться в том же социальном кругу потому, что жертва не может или не хочет рассказать об изнасиловании или же потому, что никто ничего не сделает, если она все же решится заговорить. Это соглашение искать оправдания, преуменьшать, покрывать - считать, что то, что случается с нашими друзьями - что наши друзья делают с нашими подругами - это не (используя жалкую апологетику Вупи Голдберг) «изнасилование-изнасилование».
Меняйте культуру. Мы не сможем изъять шесть или десять или двенадцать миллионов мужчин из населения США за короткий период времени, так что, если мы собираемся снизить частоту изнасилований, мы должны менять окружение, в котором насильник живет и действует. Откажитесь быть частью среды, поддерживающей изнасилования. Шутки об изнасилованиях не смешны. Шутки, унижающие женщин не смешны. Эти ребята прямо говорят вам, что они думают. Когда вы смеетесь с ними, чтобы получить их одобрение, вы даете им свое. Этим вы говорите, что социальная лицензия на изнасилование все еще в силе; что вы согласны отворачиваться от фактов, искать для них оправдания, считать изнасилование ошибкой или слишком запутанной ситуацией. Вы даете насильникам понять, что им ничего не угрожает.
Недавно я видел выступление Джеймса Гелбрейта (James Galbraith) - экономиста, любимого прогрессивными людьми повсюду. Гелбрейт сказал, помимо прочего, «Первое правило экономики - поощрения работают». Он говорил в другом контексте, но это применимо и к изнасилованиям. Тот факт, что в подавляющем большинстве случаев насильники насилуют знакомых, а не посторонних, что в подавляющем большинстве случаев они используют состояние опьянения жертвы, а не оружие и силу, легко объясним. Насильники знают, что работает. Им нравится насиловать, они хотят продолжать это делать и не хотят быть пойманными. В их интересах учитывать то, каким обстоятельствам изнасилования верят, а при каких обвиняют жертву, в их интересах обращать пристальное внимание на то, какой тип жертв и какие методы представляют собой наименьший риск.
Они делают то, что работает. Они насилуют своих пьяных знакомых потому что это работает. Они насилуют своих пьяных знакомых потому, что мы им это позволяем.
Мы должны отозвать данную насильникам социальную лицензию на изнасилования. Прежде всего, как социум - даже не затрагивая правовой аспект дела - мы должны принять ту точку зрения, что сексуальный контакт всегда должен происходить только при условии ясно выраженного согласия, данного всеми участниками; что любое отклонение от этого должно считаться ненормальным.
Все сводится к следующему: настоящее изнасилование случается, когда насильник пьян, а жертва еще пьянее, она физически изолирована от других и находится наедине с насильником. Это изнасилование-изнасилование. Если он выйдет сухим из воды, то, согласно приведенным выше исследованиям, получится изнасилование- изнасилование- изнасилование- изнасилование- изнасилование- изнасилование. Если мы откажемся слушать, он будет продолжать делать вид, что настоящий насильник - это такой мужик в темном переулке ночью, хотя на самом деле это он сам в спальне нашей приятельницы через полчаса после закрытия бара. Если мы позволим этому произойти, мы тоже станем частью проблемы.
Насильники не могут быть вашими друзьями, и если вы становитесь на их сторону даже после того, как столкнулись с доказательствами их деятельности, вы являетесь соучастником.
void_hours: полный текст исследования Лисака и Миллера на английском языке находится здесь.
С исследованием МакВортер можно ознакомиться здесь.
Перевод поста из другого блога, оригинал находится здесь.Автор: Томас Маколей Миллар.
Часть переведенного текста, выделенная темно-красным цветом, взята с сайта Дорога к свободе.
Кроме случаев, оговоренных особо, гиперссылки в тексте оставлены без изменений и ведут на англоязычные страницы.
Огромная часть женщин, с которыми я достаточно близок для подобных разговоров, пережили попытку или совершенное изнасилование. Ни одна из них не была изнасилована выскочившим из кустов или спрятавшимся на заднем сидении ее машины незнакомцем, или согласно любому другому сценарию, считающимся обществом типичным для изнасилования. Любой, кто читает этот пост, по всей вероятности, уже знает, что шесть из семи изнасилований совершаются знакомым жертвы. Это было известно уже давно - по крайней мере, с момента появления революционной книги Робин Уоршо (Robin Warshaw) «Я никогда не называла это изнасилованием» (“I Never Called It Rape”), которая привела результаты исследования, доказывающие относительную редкость случаев изнасилований незнакомцами. Легко представить себе насильника-незнакомца: это жестокий преступник, в точности похожий на других жестоких преступников, совершающих иные насильственные преступления. Этот парень вышел из тюрьмы и в тюрьму же вернется, хотя вряд ли из-за изнасилования, поскольку об изнасилованиях редко заявляется в полицию и обвинительные приговоры по этому виду преступлений очень редки (см. Сьюзан Браунмиллер (Susan Brownmiller) «Против нашей воли» (Against Our Will)).
Но кто же совершает подавляющее большинство изнасилований - изнасилования знакомым жертвы? Изнасилования на свидании? Мы все знаем ответ, полученный из опыта. Высокий парень, низкий парень, худой парень, толстый парень, член студенческого братства, ботан, спортсмен, друг подруги, парень, с которым идешь на свидание, парень, с которым пьешь на вечеринке, парень из бухгалтерского отдела. Самые разные парни при самых разных обстоятельствах.
Когда женщины говорят, что у насильников нет соответствующей надписи на лбу [перевод на русский язык опубликован здесь - void_hours], и что поэтому женщинам приходится рассматривать возможность, что каждый парень (даже тот, с кем она неплохо знакома) может оказаться насильником, мужчины начинают дружно возмущаться. Но чем меньше женщины знают о том, кто эти парни, тем меньше они знают, кого же им стоит остерегаться.
Чрезвычайно тяжело понять, кто такие насильники. Заявления в полицию и обвинительные приговоры по изнасилованиям, совершенным знакомым потерпевшей, настолько редки, что совершенно бесполезно пытаться сделать из них какие бы то ни было выводы. А как еще можно узнать? Насильники ведь не скажут нам так вот запросто, что они насильники, не так ли?
По крайней мере, я так думал. И, как оказалось, ошибался. Если в анонимном опросе мужчинам задать вопрос, к примеру, случалось ли им совершать «половой акт с взрослым человеком, который этого не хотел, применяя или угрожая применить физическую силу (выворачивая руку, прижимая человека к полу и т. п.) в случае отказа подчиниться вам?», некоторые из них ответят да, при условии, что вопрос не содержит самого слова «изнасилование».
Я просмотрел два крупномасштабных социологических опроса, нацеленных на выявление необнаруженных насильников. Одно из них «Повторные изнасилования и другие виды правонарушений среди необнаруженных насильников» Дэвида Лисака и Пола М. Миллера (David Lisak, Paul M. Miller. Repeat Rape and Multiple Offending Among Undetected Rapists. Violence and Victims, Vol 17, No. 1, 2002). Второе исследование Стефани К. МакВортер «Отчеты о повторном совершении изнасилований среди мужчин-новобранцев военно-морского флота» (Stephanie K. McWhorter. Reports of Rape Reperpetration by Newly Enlisted Male Navy Personnel. Violence and Victims, Vol, 24, No. 2, 2009). (Я не могу дать ссылки на эти исследования, поскольку ни одно из них не находится в свободном доступе в полном объеме.)
Похоже, что это наилучшие из доступных на сегодняшний момент данных о том, кто такие насильники, которые не были арестованы и приговорены к тюремному заключению (а это подавляющее большинство насильников).
Исследование Лисака и Миллера
Лисак и Миллер поставили перед собой цель ответить на два вопроса:
«Во-первых, существует ли значимое количество необнаруженных насильников, которые насилуют более одного раза (насильников-рецидивистов)? Во-вторых, верно ли, что необнаруженные насильники (рецидивисты или нет) с большей вероятностью совершают другие виды межличностного насилия, по аналогии с осужденными насильниками?» (Lisak & Miller, p. 74).
Они провели исследование в выборке из 1882 студентов колледжей в возрасте от 18 до 71 года, средний их возраст составил 26,5 лет, то есть старше, чем традиционный возраст студентов колледжей. Этнический состав группы также был разнообразным. Они задавали участникам следующие вопросы об изнасилованиях или попытках изнасилования. Вот полный текст вопросов, которые они использовали:
(1) Вы когда-либо были в ситуации, в которой вы пытались, но по каким-то причинам не смогли, совершить половой акт с взрослым человеком, применив или угрожая применить физическую силу (выворачивая руку, прижимая человека к полу и т. п.) в случае отказа подчиниться вам?
(2) Вы когда-либо совершали половой акт с взрослым человеком, который этого не хотел, потому что этот человек находился в слишком измененном состоянии сознания (из-за алкоголя или наркотиков), чтобы сопротивляться вашим сексуальным действиям (например, тому, что вы снимаете с него одежду)?
(3) Вы когда-либо совершали половой акт с взрослым человеком, который этого не хотел, применяя или угрожая применить физическую силу (выворачивая руку, прижимая человека к полу и т. п.) в случае отказа подчиниться вам?
(4) Вы когда-либо занимались оральным сексом с взрослым человеком, который этого не хотел, потому что вы применили или угрожали применить физическую силу (выворачивая руку, прижимая человека к полу и т. п.) в случае отказа подчиниться вам?
(Lisak & Miller. 77-78)
В итоге 120 мужчин признались в изнасиловании или попытке изнасилования. Это оказалась относительно небольшая часть выборки - чуть более 6% мужчин - так что эта цифра может быть заниженной. Команда Лисака и Миллера провела интервью с некоторыми насильниками, сообщившими об этом, чтобы подтвердить эти самоотчеты, что может показать заниженные данные самоотчетов, и обнаружила, что их ответы были последовательными.
Тем не менее, по-настоящему новой информацией оказалось количество преступлений этих насильников: из 120 насильников в выборке лишь 44 сообщили только об одном изнасиловании. Оставшиеся 76 были насильниками-рецидивистами. Эти 76 мужчин (63% насильников) в совокупности совершили 439 изнасилований или попыток изнасилований, то есть в среднем на одного насильника приходилось 5,8 преступлений. Только 4% опрошенных мужчин совершили более 400 изнасилований или попыток изнасилований.
Анализ образа действий насильников очень многое рассказывает об изнасилованиях, и эти данные очень сильно отличаются от того, что общество признает «настоящим» изнасилованием. Из 120 признавшихся насильников, только около 30% использовали силу или угрозы, в то время как остальные намеренно опаивали жертв. Эта пропорция была примерно такой же для 44 насильников, которые сообщили только об одном изнасиловании, и для 76 насильников, которые сообщили о множественных преступлениях. (Авторы исследования отмечают, что «насильники грубой силы» в среднем насилуют чаще, чем «насильники интоксикации», с соотношением примерно 6 к 3. Однако количество участников было слишком мало, поэтому эти данные не являются статистически значимыми, и могут быть простой ошибкой выборки, а не реальным феноменом).
Лисак и Миллер также обнаружили, что насильники-рецидивисты в их исследовании несут ответственность за самые разные насильственные преступления, в том числе за насилие над интимным партнером и насилие над детьми. Опрос выявил, что эти мужчины совершали такие действия как пощечины и удушение партнера, физическое или сексуальное насилие над ребенком и другие виды сексуального насилия помимо изнасилований. 76 насильников-рецидивистов, составляющих лишь 4% общей выборки, несли ответственность за 28% всего насилия, выявленного в ходе опроса. В целом в выборке из почти 1900 мужчин было выявлено 4000 случаев насильственных преступлений, при этом 4% насильников-рецидивистов несли ответственность за 1000 этих преступлений.
Вывод для общественной политики в данном случае очевиден: изнасилования не являются изолированной проблемой, поскольку насильники-рецидивисты совершают не только огромную пропорцию всех изнасилований, но и значительную часть домашнего насилия. С точки зрения общества в целом, если удалить всех этих мужчин из популяции, то это приведет к резкому снижению насилия над женщинами и детьми.
Исследование МакВортер
Стефани МакВортер и ее коллеги провели в 2009 году исследование и получили схожие результаты, хотя они работали с совершенно другой популяцией молодых мужчин. Она провела исследование среди 1146 мужчин-новобранцев военно-морского флота США. Им задавались вопросы об их поведении начиная с возраста 14 лет. Участники исследования МакВортер были моложе, чем в выборке Лисака и Миллера, их средний возраст был около 20 лет, а самому старшему участнику выборки было 34 года, что ожидаемо для выборки из военных рекрутов. Исследование было лонгитюдным - оно проводилось через несколько временных интервалов в течение военной подготовки участников.
МакВортер использовала Опросник о сексуальном опыте, который применяется уже более 20 лет. Из ее 1146 участников 144 или 13% признались в совершении или попытке изнасилования - значительно больше, чем в исследовании Лисака и Миллера. Однако в остальных аспектах ее работа показала схожие результаты: 71% мужчин признались в совершении или попытках изнасилования более одного раза, что близко к 63% Лисака и Миллера. Среди 96 мужчин, которые признались в многочисленных изнасилованиях или попытках изнасилования в исследовании МакВортер, в среднем каждый совершил 6,36 нападений с целью изнасилования. Это близко к количеству, полученному Лисаком и Миллером - 5,8 нападений на рецидивиста. Другими словами, можно сказать, что из 865 попыток изнасилований или совершенных изнасилований, в которых признались эти мужчины, целых 95% были совершены 96 мужчинами, то есть, только 8,4% выборки.
Образ действий насильников в исследовании МакВортер также соответствует данным Лисака и Миллера: 61% нападений были основаны на интоксикации жертвы, 23% совершались только с применением грубой силы, и в 16% были задействованы оба фактора. (77% изнасилований или попыток изнасилования до приема в армию и 75% после приема в армию были частично или полностью нападениями на основе интоксикации жертвы. Однако 34% нападений до приема в армию и 45% нападений после приема в армию включали применение грубой силы - такое изменение в паттерне поведения насильников должно проясниться дальнейшими исследованиями).
Исследование МакВортер также показало, что насильники начинают совершать преступления в очень молодом возрасте. Из мужчин, которые не сообщили об изнасилованиях или попытках изнасилования до зачисления в армию, лишь 2% сообщили о нападениях с целью изнасилования во время пребывания в военно-морском флоте. Однако 16% тех, кто признался, что они насиловали или пытались изнасиловать в возрасте от 14 лет и до зачисления в армию, также совершили изнасилования после приема в армию. Тем не менее, 60% насильников сообщили, что первое нападение они совершили после 18 лет. Это подразумевает, что период, когда насильники начинают насиловать - старший подростковый возраст.
Наконец, как и следовало ожидать, насильники, которые признались в нападении на незнакомых женщин (хотя бы раз), составляют лишь менее четверти всех насильников. Более 90% насильников хотя бы раз выбирали в качестве жертвы женщину, которую они знали лично, и около 75% из них говорили, что они нападали исключительно на знакомых женщин. Только 7% насильников по самоотчетам сообщили, что они нападали только на незнакомых женщин. Важно отметить, что ни один из мужчин, которые использовали только силу, не относился к тем, кто насиловал только незнакомых женщин.
Это следует повторить еще раз, поскольку это кажется важным. Как пишет МакУортер:
«Из мужчин, которые применяли только силу против своих жертв, ни один не сообщил об изнасиловании незнакомой женщины, все эти мужчины знали своих жертв… Стереотип, согласно которому во время изнасилования мужчина нападает на незнакомую женщину и применяет много насилия, не подтвердился ни одним респондентом. Напротив, респонденты полагались исключительно на силу, только если они насиловали женщин, которых они знали лично. Мужчины, выбиравшие в качестве жертв только незнакомых женщин, для совершения изнасилования использовали только психоактивные вещества.
Эти данные помогают объяснить, почему о большинстве инцидентов попыток изнасилования или совершенных изнасилований никогда не сообщается».
(McWhorter, p. 212-13).
Выводы
Благодаря этим исследованиям, многие умные люди смогут сделать много интересных выводов о проблеме невыявленных насильников. Вот что я думаю по этому поводу:
Во-первых, изнасилования незнакомцем при помощи физической силы очень редки и совершенно отсутствуют в данной выборке. Другое исследование (Лисак и Миллер цитируют Frazier, P.A. & Haney, B. (1996). Sexual assault cases in the legal system: Police, prosecutor and victim perspectives. Law and Human Behavior, 20, 607-628) показывает, что только при отсутствии предшествующего знакомства и/или при применении преступником оружия существует хоть какая-то вероятность того, что жертва обратится в полицию. Посмотрим правде в глаза: нападение на незнакомую женщину с использованием силы или оружия - это единственный сценарий изнасилования, при котором преступник рискует оказаться за решеткой, так что совершившие подобные нападения, может быть, уже сидят в тюрьме, а не заполняют опросные листы в колледже или на флотской службе. Насильники же, оставшиеся на свободе, по большей части используют состояние опьянения жертвы или насилуют знакомых.
Во-вторых, укоренившееся мнение, что изнасилования знакомых происходят в результате простого недопонимания относительно того, дала ли женщина согласие, является ошибочным. (посмотрите прекрасный разбор Аманды Хесс здесь). Подавляющее большинство преступлений совершается относительно маленькой группой мужчин - приблизительно между 4%-8% от числа всей мужской популяции - которые делают это опять… и опять… и опять. Это никак не сходится с версией невинной ошибки. Кроме того, поскольку серийные насильники также ответственны за диспропорционально большую часть случаев насилия над интимным партнером, и физического и сексуального насилия над детьми, то идея о том, что насильники - это такие хорошие парни, каким-то образом попавшие в сложную ситуацию, также опровергается статистическими данными. Большинство изнасилований совершается парнями, которым нравится насиловать, нравится оскорблять, унижать, угрожать и бить. Если бы мы могли изъять серийных насильников из нашего общества (а это много - возможно, 6-12 миллионов мужчин только в США) или найти способ не позволить им причинять вред окружающим, большая часть сексуального насилия и ощутимая часть насилия против интимных партнеров и детей просто-напросто исчезнет. Правда.
Рекомендации
Я адресую это в первую очередь мужчинам, населяющим гетеросексуальные социальные пространства, но не только им. Женщины и без того уже делают, что могут, чтобы предотвратить изнасилования; балансирование между спокойствием и страхом и так составляет ту часть их жизни, которую мы никогда не сможем полностью понять. Это мы не делаем свою часть работы.
Вот что мы должны делать. Мы должны идентифицировать насильников и уничтожать социальные конструкты, дающие им лицензию на изнасилование. Они в нашем обществе, они среди нас. На каждого из них приходится в среднем по шесть жертв, знакомых им женщин, а следовательно, скорее всего, и ваших знакомых. Иногда они применяют силу, но по большей части их оружие - интоксиканты. Они не случайно оказываются в комнате с женщиной, которая слишком пьяна или накачана наркотиками, чтобы сопротивляться; они планируют и направляют ситуацию.
Слушайте. Ваша знакомая расскажет вам о том, что мужчина, которому она доверяла, изнасиловал ее, только и исключительно только при условии ее уверенности в том, что вы не отвернетесь от нее, что вы не станете отрицать, винить или осуждать. Пусть она расскажет, что напилась, заснула и проснулась с вашим приятелем на ней. Слушайте. Не защищайте этого парня. Этот парень, по всей вероятности, рецидивист. Скорее всего, он уже делал это. Скорее всего, он сделает это опять.
Меняйте культуру. Для того чтобы иметь возможность насиловать снова и снова, насильникам нужно молчание. Им нужно знать, что правильная комбинация факторов - алкоголь и стыд, по большей части - заставит жертву молчать о происшедшем. В противном случае они были бы уже изобличены и им бы стало намного труднее находить новых жертв. Близкие вам женщины должны иметь возможность свободно говорить о перенесенном сексуальном насилии. Им нужно иметь возможность рассказать вам и знать, что в ответ вы не отвернетесь, не станете отрицать, винить или осуждать.
Слушайте. Мужчины вокруг вас сами расскажут вам о том, что они делают. До тех пор, пока само слово «изнасилование» не используется, насильники совершенно не стесняются содеянного. Парень, говорящий, что пьяная до полуобморочного состояния женщина, - это случай, которым грех не воспользоваться, не шутит. Он прямо говорит вам, что думает. Парень, который говорит «друзья важнее телок» (bros before hos) предлагает вам заключить соглашение.
Соглашение. Социальный конструкт, позволяющий насильникам прятаться у всех на виду, сидеть за стойкой бара вместе с остальными, отвезти намеченную жертву домой, изнасиловать ее и остаться в том же социальном кругу потому, что жертва не может или не хочет рассказать об изнасиловании или же потому, что никто ничего не сделает, если она все же решится заговорить. Это соглашение искать оправдания, преуменьшать, покрывать - считать, что то, что случается с нашими друзьями - что наши друзья делают с нашими подругами - это не (используя жалкую апологетику Вупи Голдберг) «изнасилование-изнасилование».
Меняйте культуру. Мы не сможем изъять шесть или десять или двенадцать миллионов мужчин из населения США за короткий период времени, так что, если мы собираемся снизить частоту изнасилований, мы должны менять окружение, в котором насильник живет и действует. Откажитесь быть частью среды, поддерживающей изнасилования. Шутки об изнасилованиях не смешны. Шутки, унижающие женщин не смешны. Эти ребята прямо говорят вам, что они думают. Когда вы смеетесь с ними, чтобы получить их одобрение, вы даете им свое. Этим вы говорите, что социальная лицензия на изнасилование все еще в силе; что вы согласны отворачиваться от фактов, искать для них оправдания, считать изнасилование ошибкой или слишком запутанной ситуацией. Вы даете насильникам понять, что им ничего не угрожает.
Недавно я видел выступление Джеймса Гелбрейта (James Galbraith) - экономиста, любимого прогрессивными людьми повсюду. Гелбрейт сказал, помимо прочего, «Первое правило экономики - поощрения работают». Он говорил в другом контексте, но это применимо и к изнасилованиям. Тот факт, что в подавляющем большинстве случаев насильники насилуют знакомых, а не посторонних, что в подавляющем большинстве случаев они используют состояние опьянения жертвы, а не оружие и силу, легко объясним. Насильники знают, что работает. Им нравится насиловать, они хотят продолжать это делать и не хотят быть пойманными. В их интересах учитывать то, каким обстоятельствам изнасилования верят, а при каких обвиняют жертву, в их интересах обращать пристальное внимание на то, какой тип жертв и какие методы представляют собой наименьший риск.
Они делают то, что работает. Они насилуют своих пьяных знакомых потому что это работает. Они насилуют своих пьяных знакомых потому, что мы им это позволяем.
Мы должны отозвать данную насильникам социальную лицензию на изнасилования. Прежде всего, как социум - даже не затрагивая правовой аспект дела - мы должны принять ту точку зрения, что сексуальный контакт всегда должен происходить только при условии ясно выраженного согласия, данного всеми участниками; что любое отклонение от этого должно считаться ненормальным.
Все сводится к следующему: настоящее изнасилование случается, когда насильник пьян, а жертва еще пьянее, она физически изолирована от других и находится наедине с насильником. Это изнасилование-изнасилование. Если он выйдет сухим из воды, то, согласно приведенным выше исследованиям, получится изнасилование- изнасилование- изнасилование- изнасилование- изнасилование- изнасилование. Если мы откажемся слушать, он будет продолжать делать вид, что настоящий насильник - это такой мужик в темном переулке ночью, хотя на самом деле это он сам в спальне нашей приятельницы через полчаса после закрытия бара. Если мы позволим этому произойти, мы тоже станем частью проблемы.
Насильники не могут быть вашими друзьями, и если вы становитесь на их сторону даже после того, как столкнулись с доказательствами их деятельности, вы являетесь соучастником.
void_hours: полный текст исследования Лисака и Миллера на английском языке находится здесь.
С исследованием МакВортер можно ознакомиться здесь.