Евина война, глава 14
День, не заладился спозаранку. Проспала Ева. Пол ночи прислушивалась к вероятно беременному организму, пытаясь понять, хочется ли ей вот прямо сейчас облизать трамвайные шпалы и вафлей с чесноком. Чем больше думала, тем дольше откладывался сон.
Под утро мозг сжалился над дурабабой, забывшей об осторожности и милостиво отключился. Потом опять пожалел эту же бабу и не проснулся на истеричный будильник, призывающий дурным голосом бежать по делам. Разбудили собаки, которым уже натерпелось посетить отхожие места.
Батон, памятуя о необоснованных карах, на кровать не лез, но одеяло с Евы таки стащил на пол. А Мымра тыкала мокрым носом в беззащитную шею и выпускала Еве в спальню аромат рокфора. Вот от этой газовой атаки Ева наконец и смогла разлепить очи свои карие.
Для ускорения процесса подъема человека в вертикальное состояние и переброски его к дверям, Батон наддал газку и звуком обозначил, что ниппель не выдерживает давления. Ева подскочила, как от удара мизинцем об угол шкафа и метнувшись в прихожую, выпустила суетливую стаю на вольный выпас.
Мымра с укоризной выглядывала из ближнего куста, погрузив в него свою заднюю часть и урча животом. Батон успел убежать подальше, но его тоже было слышно в соседнем осыпавшемся рододендроне.
- Это чем же вас вчера так отлично покормили мужики, пока я занята была? - задала Ева риторический вопрос кустам, в которых крутились доберманские жопы.
Не получив, по понятным причинам, от печального можжевельника ответ, Ева не спеша вернулась в дом и вот тогда только углядела свою катастрофу. Она категорически опаздывала. Везде. Метаться было поздно. Но разве же это остановит бронепоезд?
На бегу запрыгнув в спортивные штаны и тапочки, понеслась в боксерский зал, изымать перепрятанные в свою ячейку сокровища Артема.
Для спортивного заведения она выглядела в самый раз, гармонично и атмосферненько. Здоровый рюкзак довершал ансамбль упрямой леди, заботящийся о своём теле. В него Ева планировала упаковать ноутбук. Идеальный камуфляж.
А в зале её ждал пренеприятный сюрприз. Городские соревнования по Мау-тай. Народу набилось, как семок в подсолнухе. И все сновали по коридорам, раздевалкам, и прочим туалетам-душевым. Уединиться в закутке под лестницей у добротных камер хранения не получалось.
Непосвященному, эти металлические шкафы казались вполне стандартными ящиками, похожими на своих братьев-близнецов из соседнего бассейна. На самом же деле, это были несгораемые сейфовые ячейки с единственным ключом затейливой конфигурации, больше похожим на дорогой дизайнерский кулон, выдаваемым лично хозяином заведения и только в руки самых проверенных и близких.
Ева с Артемом и были проверенными, близкими. Их однокурсник держал этот зал уже лет двадцать, собрав вокруг себя друзей и поддерживая в них молодой дух соперничества и эластичность суставов. Ну и молодняк тренировал. Нравилось ему чувствовать себя рядом с ними - изящными венскими стульями, румынским дубовым буфетом.
Пока Ева бродила среди людей по коридорам в тщетной попытке уличить момент и достать незаметно ноутбук, наткнулась на хозяина заведения. Он был страшно ей рад. В прошлый раз, когда Ева забегала в зал, его не было на месте, не смогли пообщаться. А до этого ещё с пол года не виделись, все были заняты своими делами.
Так что, столкнувшись в коридоре, оба отвели душу, обнимаясь. Точнее, Еву подняли за подмышки и припечатав к необъятной мускулатуре груди, пожамкали за подсдувшийся мышечный корсет спины. После того, как ей пробили голову доской с гвоздем на темной парковке, Ева уже несколько месяцев игнорировала спортивный режим и мышцы подвяли.
Перемены в Евином экстерьере были замечены. Короткую стрижку похвалили, а вот за размякшие мышцы поругали, не выяснив причин и тут же пообещали вернуть всё на место, буквально за пару месяцев, начиная с завтрашнего дня.
В ответной реплике Ева смогла дотянуться до бычьей шеи и сделать попытку обхватить ее. Со стороны выглядело комично, но никто не хихикал. Мальчики уважительно остановили свою суету вдоль стен, а немногочисленные девочки, присутствующие на шоу, завистливо узили глаза и поджимали губы.
На Евином месте хотели оказаться многие. Близость к телу хозяина праздника навевала ауру местечковой власти даже на такую поношенную старую козу, как эта мелкая баба с коротким ежиком темных волос, тронутых начальной сединой.
Осторожно перекинув Еву на плечо, местный царь зверей уволок ее к себе в кабинет. Давно не виделись, а тут перерыв в спаррингах. Маты освежают от пото-жировых следов падающих и пританцовывающих спортсменов, и проветривают помещение. А то болельщики надышали адреналином, спёрли весь воздух.
Еве налили литровую кружку душистого чая, сунули в руку банку с гречишным мёдом и ложку, с хороший ковшик размером. Рассказывать ничего не пришлось, как боялась Ева. Гостеприимный хозяин сам заполнил все паузы повестью о любимой дочке, принёсшей в подоле двух отличных внучек и скрывающей производителя. Чего было больше в его словах, трагедии по безотцовщине или гордости за новеньких внучек, Ева так и не поняла. Пила чай и поддакивала.
Со стороны зала прозвучал долгожданный импровизированный гонг, призывающий возобновить бесчинства на ринге и Еву, не успевшую осилить и половину кружки, выволокли в зал и усадили в первый ряд зрительных лавок, болеть за клуб. Сбежать не получалось. Пришлось симулировать надвигающийся прорыв мочевого пузыря и катастрофу с обвариванием нижних конечностей.
Кто ж не поверит бабе со стажем жены в двадцать пять лет? Поверили. Отпустили. И тут же, в экстазе болельщика и сопричастного, забыли о её существовании.
Наконец-то все праздношатающиеся собрались вокруг ринга в предвкушении решающих поединков и Ева осталась одна под лестницей в пустом коридоре. Ноутбук лежал на прежнем месте, да и все остальное выглядело таким, каким Ева оставила в последний раз.
Булькала в ней с ночи шальная мысль, что ячейку вскрыли еще до ее прихода и ей достанется пустой шкаф. Зато теперь, перекладывая легкий комп в рюкзак, она выдохнула и расслабилась.
Оказалось, что выдохнула рановато...