*декабрь*
На мой взгляд, самый короткий и самый длинный месяц в году. Ускользающие дни, вечные ночи, город жив сумерками, а люди - подсчетом недель/дней/минут (кому как нравится) до Нового года. Я не считаю дни. Они как-то сами незаметно уходят в небытие, не оставляя памяти ничего, кроме сожаления и тени от тени воспоминаний. Но система подсчета убивает и тень, погружая декабрь во мрак, превращая и жалкие минуты солнечного дня в непроглядно длинные часы ночи.
А я не считаю дни. Я просто затягиваюсь глубоко-глубоко морозным воздухом. Из стеклянной колбы горизонта он неохотно бежит ко мне в легкие, прозрачный днем, сине-черный вечерами. Он сухой и колючий, обжигающий лицо, сковывающий дыхание от затяжки к затяжке. А если идти быстро, то можно совсем задохнуться, потому что с каждым шагом становится сложнее вдыхать. Это декабрь делает людей неуклюжими, черными, нахохлившимися. Это он связывает по рукам и ногам, делает движения мелкими, дерганными, замораживает мысли, подвергает криоконсервации чувства, все равно они не понадобятся до весны. Взгляд тоже стекленеет от холодного воздуха, а зрачок, еще живой, испуганно мечется, ищет тепло - единственное спасение от асфиксии. Месяц Студень. Студеный. Стылый. Остужающий.
Можно идти медленно, брести, особенно по снегу, ожидая через подошву зимней обуви любой неловкости от сугроба. И тогда на носки сапог забирается небольшая горка снежинок. Можно покатать ее немного, а потом громко топнуть ногой на асфальте, и вот уже ее подхватит ветер и бросит туда же, в неизмеримые декабрьские сумерки.
Нет, не я считаю дни. И какой смысл считать, когда на декабрьском ветру леденеют пальцы, когда дней слишком много, а пальцев всего 10, и вне зависимости от подсчетов время все равно движется вперед.
А я не считаю дни. Я просто затягиваюсь глубоко-глубоко морозным воздухом. Из стеклянной колбы горизонта он неохотно бежит ко мне в легкие, прозрачный днем, сине-черный вечерами. Он сухой и колючий, обжигающий лицо, сковывающий дыхание от затяжки к затяжке. А если идти быстро, то можно совсем задохнуться, потому что с каждым шагом становится сложнее вдыхать. Это декабрь делает людей неуклюжими, черными, нахохлившимися. Это он связывает по рукам и ногам, делает движения мелкими, дерганными, замораживает мысли, подвергает криоконсервации чувства, все равно они не понадобятся до весны. Взгляд тоже стекленеет от холодного воздуха, а зрачок, еще живой, испуганно мечется, ищет тепло - единственное спасение от асфиксии. Месяц Студень. Студеный. Стылый. Остужающий.
Можно идти медленно, брести, особенно по снегу, ожидая через подошву зимней обуви любой неловкости от сугроба. И тогда на носки сапог забирается небольшая горка снежинок. Можно покатать ее немного, а потом громко топнуть ногой на асфальте, и вот уже ее подхватит ветер и бросит туда же, в неизмеримые декабрьские сумерки.
Нет, не я считаю дни. И какой смысл считать, когда на декабрьском ветру леденеют пальцы, когда дней слишком много, а пальцев всего 10, и вне зависимости от подсчетов время все равно движется вперед.