genesis (p) 1974 Предисловие Питера
Эквиритмичный перевод пластинки Genesis 1974 года.
Вступление.
ЗАКЛАНИЕ АГНЦА НА БРОДВЕЕ (P) 1974
Снимите ладони с моих глаз.
Когда я пишу, я люблю посматривать на бабочек под стеклом, развешанных по стенам. В моей памяти люди приколоты булавками к происшествиям, которые я не слишком хорошо помню, но одного человечка я все-таки сниму с булавки, чтобы понаблюдать, как он, ослабевший, надломившийся и изменившийся, начнет насыщаться новой жизнью. Речь пойдет о целиком и полностью биодеградировавшем материале, именуемым "Раэлем". Раэль ненавидит меня, а я люблю Раэля, да-да, даже страусы имеют чувства, но наши с ним взаимоотношения почти полностью сводятся к попыткам как-то ужиться друг с другом. Раэль любит хорошо проводить время, я же люблю хорошие стихи, но больше вы не встретитесь со мной непосредственно: Раэль терпеть не может, когда я нахожусь где-то неподалеку. Короче, наберитесь немного терпения, скоро начнется представление. ( Кстати, основа повествования - стихи - уже готовы).
Дрожащая игла вонзается в красное.
Нью-Йорк выползает из удобной кровати.
Уставшую публику, уснувшую от грез, которые другим лишь снятся, просят покинуть уютное тепло круглосуточного кинотеатра. Бесплатные экстренные выпуски газет тормошат сонную улицу.
СТОЙТЕ справа, ИДИТЕ налево - огни светофоров стали тусклее.
Таксомоторы и тени от них мчатся друг с другом наперегонки.
Но прервемся: наш герой выходит из метро навстречу рассве ту. Под кожаной курткой он прячет пульверизатор с краской, которой он намалевал большими буквами на стене послание: "Р-А-Э-Л-Ь" Наверно, для вас этот поступок не имеет того значения, какое он имеет для Раэля, ведь для него это нечто вроде попытки "сделать себе имя". Даже если вы и не чистокровный пуэрториканец, нацеленность превращается в упрямство, а упрямство - в нацеленность.
Время от времени Раэль поглядывает на влажный тротуар и, заметив в клубах тумана чьи-то движения, притормаживает, опасаясь столкновения. Не встретив, однако, никого, он прибавляет шагу и проходит мимо киоска, с витрины которого уже сняты стальные щиты и улыбается девушка, рекламирующая зубную пасту, мимо проституток и мимо полицейского Фрэнка Леоновича(48 лет, женат, двое детей), стоящего у входа в магазин париков. Полицейский Леонович глядит на Раэля так же, как смотрел бы на него любой другой полицейский, а Раэль только делает вид, что он что-то скрывает. Тем временем туман рассеивается, и агнец принимает смерть на Бродвее. Этот агнец не имеет ничего общего с Раэлем или каким-либо другим агнцем, просто он умирает в муках на Бродвее.
Небо затянулось облаками, и, оглянувшись, Раэль увидел черную тучу, опускающуюся на Тайм-сквер как воздушный шар. Приземлившись, туча превращается в плоскость с четко очерченными гранями, затвердевает, вырастает до небес и растягивается с востока на запад вдоль 47-й улицы. Кроме того, на этой стене появляется экран, и на нем видно все, что происходило по другую ее сторону минуту назад. Изображение на экране мерцает, а затем покрывается, как раскрашенная глина, сетью тонких трещин, а стена в это время начинает двигаться вперед, поглощая все на своем пути. Словно слепые, жители Нью-Йорка не замечают, что происходит.
Раэль бросается наутек, он бежит по направлению к Колумус-сёркл. Всякий раз, осмелившись оглянуться, он замечает, что стена продвинулась еще на один квартал. Только Раэль подумал, что сможет сохранить безопасную дистанцию со стеной, сильный порыв колючего ветра резко замедлил его бег. Ветер усиливается, мокрая улица высыхает, и с мостовой поднимается пыль, которая летит Раэлю в лицо. Все больше и больше пыли оседает на Раэле,
его одежда покрывается толстым слоем грязи, и тело его постепен но становится неподвижным и беспомощным и превращается в легкую добычу.
Тишину разрывает взрыв, и последнее мгновение наполненной грохотом минуты длится целую вечность в мире отзвуков, как будто ожили воспоминания бетона и кирпичей Бродвея. Позади последний продолжительный переход.
Бинг Кросби воркует: "Не надо петь с надрывом блюз.
Не надо кричать, и доллары некуда будет девать."
Мартин Лютер Кинг кричит "Пойте все!"
И звонит в огромный старинный колокол свободы.
На небесах Лири, которому осточертело в тюрьме,
Гуляет и рассказывает о преисподней.
Дж.Ф.К. разрешает пальнуть в нас,
Потягивая "Оранж Джутус" и "Лемон Брутас".
Играет мускулами ковбой
Двухпалубный трехкратный чемпион.
Кого интересует бесплатная медпомощь и дешевая жилплощадь,
35 центов за квадратный метр,
Когда призраки Фреда Астера и Рыжего Роджерса
Проносятся мимо, подхваченные ветром?
Бродвейские шлягеры навязли в зубах,
И оркестр начинает играть гимн США,
Выжимая слезу у самогонщика,
Который разливает по бутылкам запрещенную продукцию.
Ростовщик снимает звенящую кассу,
Загребая в свои лапы приносящие счастье
Долларовые банкноты.
В это время гаснет свет.
Раэль очнулся в каком-то полумраке. Он удобно закутан во что-то вроде кокона, который пахнет шерстью. Единственное, что он слышит - это звук падающих капель тускло мерцающей жидкости.
Наверно, решил Раэль, я нахожусь в какой-то пещере, или в катакомбах, или внутри яйца перед тем, как вылупиться из него на свет. Но чем бы это ни было, мне здесь нравится, я как куколка безмятежно лежу в уютном коконе с полным животиком, так какая мне разница, куда я попал? Смирившись с неизвестностью, Раэль погрузился в сладкий сон. Он проснулся в холодном поту, с дикими позывами к тошноте. От кокона не осталось и следа, и Раэль смог рассмотреть свою пещеру получше. С ее сводов капала, причем гораздо чаще, чем раньше, светящаяся жидкость, а со всех сторон очень быстро появлялись и исчезали сталактиты и сталагмиты. Констатировав, что он испуган и потрясен, Раэль пришел к выводу, что самообладание по может ему выстоять, однако эта его мысль моментально вылетела из головы, как только он заметил, что сталактиты и сталагмиты переплетаются определенным образом, и что они образуют клетку, прутья которой надвигаются на него. Сверкнула молния, и Раэль разглядел бесконечные ряды решеток, похожие на развешанные рыбацкие сети. Когда прутья уже сжали его тело, Раэль увидел перед клеткой своего брата Джона. Несмотря на крики Раэля о помощи, тот стоял неподвижно, но вдруг на безучастном лице его появилась кровавая слеза и скатилась по щеке. Затем Джон хладнокровно двинулся прочь, оставив брата терпеть страшные муки. Но стоило Джону скрыться из виду, решетки словно испарились, и Раэль, завертевшись волчком, вылетел на волю.
Перестав вращаться, Раэль присел на отполированный до блеска пол и стал ждать, пока у него перестанет кружиться голова. В безлюдном, современного вида коридоре за столом заказов сидела продавщица говорящих кукол. Хотя Раэль не спрашивал ее ни о чем, она затараторила: "Здесь производится грандиозная распродажа безжизненных болванов, почти все, кого вы сейчас увидите, целиком предназначены для реализации, за исключением небольшой партии
наших новых моделей, они во втором зале. Последние используются только для поддержания работы нашего предприятия. Продукция всех сортов поступает региональным дилерам, существует множество льгот для крупных инвесторов.
Ассортимент варьируется в пределах от дорогостоящих манекенов, требующих тщательного ухода, до неприхотливых и реализуемых по вполне доступной цене. Мы пришли к выводу, что для последних сойдет любая внешность. Каждому манекену, кроме дешевых, не требующих много пищи, гарантируется удачное появление на свет и безбедное существование на начальной стадии развития. Хотя, конечно, существует, с малой вероятностью, возможность появления небольших отклонений от среднего интервала значений признаков.
Как видите, установлены строгие границы между различными группами болванов, это связано с теми функциями, которые члены этих групп выполняют, однако отдельные индивидуумы могут переходить из одной группы в другую, если при этом будет соблюдаться принцип сбалансированности".
Блуждая вдоль витрин с экспонатами, Раэль неожиданно наткнулся на корешей из его прежней банды и, испугавшись, бросился бежать. Пробегая через производственный корпус, он краем глаза заметил своего брата, на лбу у Джона стоял номер 9.
Убедившись в отсутствии погони и будучи не в силах забыть хорошо знакомые, только что повстречавшиеся рожи, Раэль вознамерился заняться переустройством своей жизни в этом мире.
У него было слишком много времени, он не знал, куда бы эту прорву употребить, и, поэтому, решил немножко его убить. Раэль был не то чтобы тормозной, а, скорее, ко всему безразличный.
Предки слишком ретиво занимались его воспитанием, и сынок рано связался с дурной компанией. Однако авторитетом он стал пользоваться только после возвращения из Понтиака, специнтерната для несовершеннолетних. Однажды ночью наш паршивец возвращался после
разборок домой и обнял спящего дикобраза. И представил себе, что его волосатое сердце вынули из груди, и на его собственных глазах, под возвышенную музыку, бреют наголо какой-то бритвой из нержавейки. Вернувшись на свое законное место, пунцовый орган забился быстрее, зовя нашего героя, не жалеющего времени, на первое в его жизни любовное приключение.
Раэль слишком увлекся своими воспоминаниями и не сразу заметил, что идет по коридору. Пол коридора покрыт ковром, а на стенах, выкрашенных в светло-коричневый цвет, нарисованы непонятные символы, одни из них напоминали глаза быка, другие - лодки и птиц. Через несколько шагов Раэль поравнялся со странными людьми, ползущими на четвереньках. Они пыхтели и изо всех сил, тяжело дыша, двигались по направлению к деревянным дверям в конце прихожей. Не встретив на распродаже ни единой живой души, Раэль с жадностью набросился на незнакомцев с вопросами: "Что здесь происходит?" Бормочущий что-то монах подавил зевок и процедил: " До рассвета еще долго". Один из ползущих, похожий на сфинкса, представился и объяснил: " Не слушайте монаха, он пьян. Здесь каждый пытается добраться до лестницы, чтобы подняться на верх, там, говорят, находится выход."
Раэль не стал спрашивать, почему в отличии от них он может нормально ходить, и нахально пролез через двери. Обойдя стол, ломившийся от яств, и поднявшись по винтовой лестнице на антресоли, Раэль очутился в комнате, по форме напоминающей полусферу. В этой комнате было очень много дверей, расположенных по всей окружности, и толпилось много людей. Все присутствующие то и дело собирались в разные группы. Из их криков Раэль узнал, что всего в комнате имеется 32 двери, но только одна из них ведет к выходу. Шум в комнате становился все громче и громче, и Раэль закричал: "Заткнитесь!" И тут же он оказался в центре внимания - все, кто был вокруг, обрушились на Раэля с со ветами и указаниями. Отыскав тихий уголок, Раэль бросился туда и увидел бледную женщину средних лет, она тихо разговаривала сама с собой. Будучи слепой, женщина искала себе проводника. Раэль спросил ее: "Для чего нужен поводырь, если тебе некуда идти?" "Мне есть куда идти", ответила женщина, "могу показать, если проведешь меня через шумную толпу. Я дитя подземелий и умею на ходить дорогу по сквознякам."
Раэль провел женщину сквозь неохотно пропустившую их толпу. Они вышли из многолюдной комнаты, и спутница повела Раэля по подземному ходу. Вскоре свет из комнаты перестал проникать в тоннель, но его провожатая шагала уверенно, а Раэль то и дело спотыкался в темноте.
Они шли долго, и, наконец, насколько Раэль смог разглядеть, очутились в высокой круглой пещере. Тут женщина снова заговорила, предложив Раэлю присесть на напоминающий трон холодный камень.
"Садись, Раэль, за тобой придут. Не бойся!" И, не молвив больше ни слова, ушла. У Раэля снова засосало под ложечкой. Он заволновался еще сильнее, когда увидел, что по левую от него сторону появился свет. Этот свет усиливался, и Раэль услышал лязг металла. Яркий свет резал глаза, наступило что-то вроде снежной слепоты. Испугавшись не на шутку, он принялся шарить у себя под ногами и, отыскав камень, швырнул его в самую яркую точку. Звук разбитого стекла эхом пронесся по пещере.
После того как к Раэлю вернулось зрение мимо него промелькнули два золотистых шара диаметром около фута. Как только шары исчезли, под потолком раздался страшный треск и все вокруг стало рушиться. В который раз уже наш герой попал в западню...
"Вот оно!" - подумал Раэль, будучи не в силах сдвинуть хотя бы одну из обваливающихся глыб. Окончен спектакль для очутившегося под землей креола, когда он входит в ворота Шеола. "Лучше бы тело мое разлетелось на тысячи мелких кусочков, или, наполненное гелием, воспарило в мавзолее. Сейчас у меня нет возможности произвести окончательный расчет по причитающимся желанию вернуться к родному очагу налоговым платежам. Так или иначе, я вырвусь из лап любого маньяка-бальзаматора, который создает собственную интерпретацию моей внешности, набивая мне вату за щеки."
Одолеваемый подобного рода сомнениями, Наш Герой получил возможность встретиться еще при жизни со Своей, Смертью. Смерть носит белую маску, Раэль уже перегорел. Он называет Смерть "сверхъестественным анестезиологом". Смерть любит встречаться с людьми, поэтому ей приходится много путешествовать. Приблизившись к Раэлю, она выпустила из своего специального баллончика струю и, по-видимому удовлетворившись, ушла сквозь стену.
Раэль ощупал себя, дабы убедиться в том, что жив. Он постарался вычеркнуть из своей памяти привидевшийся кошмар, но вдруг почувствовал, что в воздухе висит густой мускусный запах. В том углу, где пахло особенно сильно, Раэль обнаружил, что между камнями есть щель, через которую этот запах проникает, и попытался раздвинуть валуны, чтобы пролезть в эту щелочку. Выбравшись наружу, он заметил, что запах стал еще сильнее, и со вновь обретенными силами бросился на поиски его источника.
Наконец, он нашел роскошный бассейн, щедро инкрустированный золотом и наполненный розовой водой. Окружающие бассейн стены обиты темно-бордовым бархатом и убраны вьющейся жимолостью. Над рябящей поверхностью воды клубится душистая дымка. Перед Раэлем плескались три змееподобные твари. Он заметил у каждой из ламий миниатюрную головку и прелестные женские груди, а в их нежных зеленых глазах прочел призыв, и тогда чувство омерзения, посетившее Раэля в первый момент, сменилось испепеляющей страстью.
Ламии предложили ему отведать душистой воды, и Раэль стремительно прыгнул в бассейн. Стоило ему сделать первый глоток, как его кожа покрылась ярко светящимися бледно-голубыми пятнами. Ламии смаковали жидкость; они начали в умеренном темпе, но каждым следующим прикосновением подчиняли себе Раэля все больше и больше.
Ламии делали ему массаж, и, когда размякшее тело потеряло способность к сопротивлению, впились в него. От первой же капли крови их глаза померкли, и рептилии забились в судорогах. Обессиленный пылкой страстью, Раэль беспомощно созерцал смерть своих пассий. В отчаянной попытке соединить свою плоть с тем, что от них осталось, бедняга взял и съел безжизненных ламий, а затем принялся энергично искать выход их ихнего вертепа.
Он вышел в ту же дверь, через которую входил, и очутился в каком-то гетто, населенном уродцами. Кишащая перекошенными фигу рами улица встретила появление Раэля оглушительным хохотом. Самый безобразный житель колонии, состоявший с ног до головы
сплошь из одних опухолей и культей, подошел к новичку.
Здороваясь с Раэлем, он изобразил что-то отдаленно напоминающее гостеприимную улыбку, при этом подбородок исчез под распухшими губами, и протянул свою заразную руку. Узнав от прокаженного, что все больные один за одним пережили аналогичное невероятное любовное приключение с теми же самыми тремя ламиями, Раэль испытал легкое чувство досады. "Эти ламии," добавил прокаженный, "всякий раз восстанавливались, пока ты, Раэль, не положил конец сему загадочному процессу."
Среди кривых рож колонистов Раэль узнает то, что осталось от его брата Джона. Братья крепко обнялись. Джон в язвительных выражениях обрисовал жизнь прокаженных, которая целиком и полностью сведена к удовлетворению усвоенных под влиянием ламий ненасытных желаний. Путь к спасению только один - обратиться к печально известному Доктору Дайперу, который ликвидирует источник желаний, то есть, грубо говоря, кастрирует.
Братья серьезно обсудили сомнительный путь к избавлению, и в конце концов решили сходить к доктору. Выдержав тяжелое испытание, они получили в награду "наступательное оружие" в виде стерилизованных желтых пластмассовых трубок с золотыми цепочками.
"Обычно их носят на шее", сказал врач, "операция вовсе не исключает повторное использование приспособления в течение короткого периода времени, но если у вас возникнет желание, то, несомненно, вы будете обязаны сообщить нам об этом заблаговременно." Пока братья обменивались мнениями относительно предстоящих затруднений, огромный черный ворон влетел в подземелье. Спикировав вниз, он вырвал трубку из рук Раэля и унес ее в своем клюве. Раэль позвал Джона с собой.
А тот отвечал: "Я не пойду ловить черного ворона. Успокойся, вспомни приметы и поступай в соответствии с ними. Ворон приносит несчастье." В который уже раз Джон бросил брата в беде.
Птица уводит Раэля в узкий тоннель. Ему кажется, что он вот-вот догонит ворона, но стоило только об этом подумать, как подземный ход кончился глубоким ущельем. Внезапно ворон роняет свой драгоценный груз прямо в бурлящий на дне ущелья поток. Бедный малый едва не сошел с ума.
Кипя от злости, наш герой застыл в бессилии над страшным обрывом. Затем, не сводя глаз с прыгающей в стремительном потоке трубы, он двинулся по узенькой тропинке, которая петляет между скал. Завернув за угол, он заметил над головой свет, шедший из пролома в скалах. Сквозь этот пролом Раэль увидел зеленый газон около родного дома; весьма отчетливо, но не совсем, виднеется Бродвей. Его сердце, немного ожесточенное, вздрогнуло от нахлы-
нувшего счастья и заколотилось, и с распростертыми объятиями Раэль устремился к выходу. Но в этот момент до него доносится крик о помощи. Кто-то барахтается внизу, в стремнине. Это Джон. Несколько секунд Раэль медлит, вспомнив о том, как брат предавал его самого, но надо решать как можно скорее - свет начинает тускнеть.
Бросившись к обрыву, Раэль стал спускаться по скалам вниз. Наконец, он добрался до воды, но все силы уходят на борьбу с течением. Вот и вконец обессилевший Джон. Раэль ныряет в ледяную воду, и сразу же стремительный поток швыряет его на скалы, затягивает под воду и тащит мимо Джона. Но Раэль сумел зацепиться за камень, вынырнуть и набрать в легкие воздуха. И когда Джон проплывал мимо - снова нырнул и ухватил брата за руку. Затем наш геpой, обхватив бездыханное тело, преодолевает стремнину и выплывает на спокойную воду.
Выбравшись из воды, Раэль разложил обмякшее тело на берегу и заглянул брату в глаза, в надежде отыскать в них хотя бы малейшие признаки жизни. И в ужасе отшатнулся, ибо на него глядел вовсе не Джон, а таращило глаза его, Раэля, собственное лицо.
Зачарованный своим образом, Раэль не в силах оторваться от этого взгляда. Вдруг разум его на несколько секунд переметнулся из первой головы во вторую, вернулся обратно, а потом стал непрерывно скакать из одной головы в другую.
В мечущемся сознании нашего героя запечатлелось напоследок, как желтеющие контуры двух тел вместе с окружающим их пейзажем постепенно исчезают в "багровом тумане". Неожиданно оба скелета ощущают резкий прилив сил, и в одно мгновение окончательно растворяются в дымке.
За время, в течение которого произошли описываемые события, солнце ни разу не село за горизонт, ни разу не ударил колокол, и ни один цветок не закрыл свои лепестки на ночь. Однако, ЭТО за полнило ВСЕ вокруг своим сверхъестественно возбуждающим присутствием. Достаточно с вас.
* *
*
Авторские права: Питер Гэбриэл, (С) 1974
Эквиритмический перевод: Glupectupid 1991
Подытоживая, мощно писал в 1974 году Питер Габриэль
Вступление.
ЗАКЛАНИЕ АГНЦА НА БРОДВЕЕ (P) 1974
Снимите ладони с моих глаз.
Когда я пишу, я люблю посматривать на бабочек под стеклом, развешанных по стенам. В моей памяти люди приколоты булавками к происшествиям, которые я не слишком хорошо помню, но одного человечка я все-таки сниму с булавки, чтобы понаблюдать, как он, ослабевший, надломившийся и изменившийся, начнет насыщаться новой жизнью. Речь пойдет о целиком и полностью биодеградировавшем материале, именуемым "Раэлем". Раэль ненавидит меня, а я люблю Раэля, да-да, даже страусы имеют чувства, но наши с ним взаимоотношения почти полностью сводятся к попыткам как-то ужиться друг с другом. Раэль любит хорошо проводить время, я же люблю хорошие стихи, но больше вы не встретитесь со мной непосредственно: Раэль терпеть не может, когда я нахожусь где-то неподалеку. Короче, наберитесь немного терпения, скоро начнется представление. ( Кстати, основа повествования - стихи - уже готовы).
Дрожащая игла вонзается в красное.
Нью-Йорк выползает из удобной кровати.
Уставшую публику, уснувшую от грез, которые другим лишь снятся, просят покинуть уютное тепло круглосуточного кинотеатра. Бесплатные экстренные выпуски газет тормошат сонную улицу.
СТОЙТЕ справа, ИДИТЕ налево - огни светофоров стали тусклее.
Таксомоторы и тени от них мчатся друг с другом наперегонки.
Но прервемся: наш герой выходит из метро навстречу рассве ту. Под кожаной курткой он прячет пульверизатор с краской, которой он намалевал большими буквами на стене послание: "Р-А-Э-Л-Ь" Наверно, для вас этот поступок не имеет того значения, какое он имеет для Раэля, ведь для него это нечто вроде попытки "сделать себе имя". Даже если вы и не чистокровный пуэрториканец, нацеленность превращается в упрямство, а упрямство - в нацеленность.
Время от времени Раэль поглядывает на влажный тротуар и, заметив в клубах тумана чьи-то движения, притормаживает, опасаясь столкновения. Не встретив, однако, никого, он прибавляет шагу и проходит мимо киоска, с витрины которого уже сняты стальные щиты и улыбается девушка, рекламирующая зубную пасту, мимо проституток и мимо полицейского Фрэнка Леоновича(48 лет, женат, двое детей), стоящего у входа в магазин париков. Полицейский Леонович глядит на Раэля так же, как смотрел бы на него любой другой полицейский, а Раэль только делает вид, что он что-то скрывает. Тем временем туман рассеивается, и агнец принимает смерть на Бродвее. Этот агнец не имеет ничего общего с Раэлем или каким-либо другим агнцем, просто он умирает в муках на Бродвее.
Небо затянулось облаками, и, оглянувшись, Раэль увидел черную тучу, опускающуюся на Тайм-сквер как воздушный шар. Приземлившись, туча превращается в плоскость с четко очерченными гранями, затвердевает, вырастает до небес и растягивается с востока на запад вдоль 47-й улицы. Кроме того, на этой стене появляется экран, и на нем видно все, что происходило по другую ее сторону минуту назад. Изображение на экране мерцает, а затем покрывается, как раскрашенная глина, сетью тонких трещин, а стена в это время начинает двигаться вперед, поглощая все на своем пути. Словно слепые, жители Нью-Йорка не замечают, что происходит.
Раэль бросается наутек, он бежит по направлению к Колумус-сёркл. Всякий раз, осмелившись оглянуться, он замечает, что стена продвинулась еще на один квартал. Только Раэль подумал, что сможет сохранить безопасную дистанцию со стеной, сильный порыв колючего ветра резко замедлил его бег. Ветер усиливается, мокрая улица высыхает, и с мостовой поднимается пыль, которая летит Раэлю в лицо. Все больше и больше пыли оседает на Раэле,
его одежда покрывается толстым слоем грязи, и тело его постепен но становится неподвижным и беспомощным и превращается в легкую добычу.
Тишину разрывает взрыв, и последнее мгновение наполненной грохотом минуты длится целую вечность в мире отзвуков, как будто ожили воспоминания бетона и кирпичей Бродвея. Позади последний продолжительный переход.
Бинг Кросби воркует: "Не надо петь с надрывом блюз.
Не надо кричать, и доллары некуда будет девать."
Мартин Лютер Кинг кричит "Пойте все!"
И звонит в огромный старинный колокол свободы.
На небесах Лири, которому осточертело в тюрьме,
Гуляет и рассказывает о преисподней.
Дж.Ф.К. разрешает пальнуть в нас,
Потягивая "Оранж Джутус" и "Лемон Брутас".
Играет мускулами ковбой
Двухпалубный трехкратный чемпион.
Кого интересует бесплатная медпомощь и дешевая жилплощадь,
35 центов за квадратный метр,
Когда призраки Фреда Астера и Рыжего Роджерса
Проносятся мимо, подхваченные ветром?
Бродвейские шлягеры навязли в зубах,
И оркестр начинает играть гимн США,
Выжимая слезу у самогонщика,
Который разливает по бутылкам запрещенную продукцию.
Ростовщик снимает звенящую кассу,
Загребая в свои лапы приносящие счастье
Долларовые банкноты.
В это время гаснет свет.
Раэль очнулся в каком-то полумраке. Он удобно закутан во что-то вроде кокона, который пахнет шерстью. Единственное, что он слышит - это звук падающих капель тускло мерцающей жидкости.
Наверно, решил Раэль, я нахожусь в какой-то пещере, или в катакомбах, или внутри яйца перед тем, как вылупиться из него на свет. Но чем бы это ни было, мне здесь нравится, я как куколка безмятежно лежу в уютном коконе с полным животиком, так какая мне разница, куда я попал? Смирившись с неизвестностью, Раэль погрузился в сладкий сон. Он проснулся в холодном поту, с дикими позывами к тошноте. От кокона не осталось и следа, и Раэль смог рассмотреть свою пещеру получше. С ее сводов капала, причем гораздо чаще, чем раньше, светящаяся жидкость, а со всех сторон очень быстро появлялись и исчезали сталактиты и сталагмиты. Констатировав, что он испуган и потрясен, Раэль пришел к выводу, что самообладание по может ему выстоять, однако эта его мысль моментально вылетела из головы, как только он заметил, что сталактиты и сталагмиты переплетаются определенным образом, и что они образуют клетку, прутья которой надвигаются на него. Сверкнула молния, и Раэль разглядел бесконечные ряды решеток, похожие на развешанные рыбацкие сети. Когда прутья уже сжали его тело, Раэль увидел перед клеткой своего брата Джона. Несмотря на крики Раэля о помощи, тот стоял неподвижно, но вдруг на безучастном лице его появилась кровавая слеза и скатилась по щеке. Затем Джон хладнокровно двинулся прочь, оставив брата терпеть страшные муки. Но стоило Джону скрыться из виду, решетки словно испарились, и Раэль, завертевшись волчком, вылетел на волю.
Перестав вращаться, Раэль присел на отполированный до блеска пол и стал ждать, пока у него перестанет кружиться голова. В безлюдном, современного вида коридоре за столом заказов сидела продавщица говорящих кукол. Хотя Раэль не спрашивал ее ни о чем, она затараторила: "Здесь производится грандиозная распродажа безжизненных болванов, почти все, кого вы сейчас увидите, целиком предназначены для реализации, за исключением небольшой партии
наших новых моделей, они во втором зале. Последние используются только для поддержания работы нашего предприятия. Продукция всех сортов поступает региональным дилерам, существует множество льгот для крупных инвесторов.
Ассортимент варьируется в пределах от дорогостоящих манекенов, требующих тщательного ухода, до неприхотливых и реализуемых по вполне доступной цене. Мы пришли к выводу, что для последних сойдет любая внешность. Каждому манекену, кроме дешевых, не требующих много пищи, гарантируется удачное появление на свет и безбедное существование на начальной стадии развития. Хотя, конечно, существует, с малой вероятностью, возможность появления небольших отклонений от среднего интервала значений признаков.
Как видите, установлены строгие границы между различными группами болванов, это связано с теми функциями, которые члены этих групп выполняют, однако отдельные индивидуумы могут переходить из одной группы в другую, если при этом будет соблюдаться принцип сбалансированности".
Блуждая вдоль витрин с экспонатами, Раэль неожиданно наткнулся на корешей из его прежней банды и, испугавшись, бросился бежать. Пробегая через производственный корпус, он краем глаза заметил своего брата, на лбу у Джона стоял номер 9.
Убедившись в отсутствии погони и будучи не в силах забыть хорошо знакомые, только что повстречавшиеся рожи, Раэль вознамерился заняться переустройством своей жизни в этом мире.
У него было слишком много времени, он не знал, куда бы эту прорву употребить, и, поэтому, решил немножко его убить. Раэль был не то чтобы тормозной, а, скорее, ко всему безразличный.
Предки слишком ретиво занимались его воспитанием, и сынок рано связался с дурной компанией. Однако авторитетом он стал пользоваться только после возвращения из Понтиака, специнтерната для несовершеннолетних. Однажды ночью наш паршивец возвращался после
разборок домой и обнял спящего дикобраза. И представил себе, что его волосатое сердце вынули из груди, и на его собственных глазах, под возвышенную музыку, бреют наголо какой-то бритвой из нержавейки. Вернувшись на свое законное место, пунцовый орган забился быстрее, зовя нашего героя, не жалеющего времени, на первое в его жизни любовное приключение.
Раэль слишком увлекся своими воспоминаниями и не сразу заметил, что идет по коридору. Пол коридора покрыт ковром, а на стенах, выкрашенных в светло-коричневый цвет, нарисованы непонятные символы, одни из них напоминали глаза быка, другие - лодки и птиц. Через несколько шагов Раэль поравнялся со странными людьми, ползущими на четвереньках. Они пыхтели и изо всех сил, тяжело дыша, двигались по направлению к деревянным дверям в конце прихожей. Не встретив на распродаже ни единой живой души, Раэль с жадностью набросился на незнакомцев с вопросами: "Что здесь происходит?" Бормочущий что-то монах подавил зевок и процедил: " До рассвета еще долго". Один из ползущих, похожий на сфинкса, представился и объяснил: " Не слушайте монаха, он пьян. Здесь каждый пытается добраться до лестницы, чтобы подняться на верх, там, говорят, находится выход."
Раэль не стал спрашивать, почему в отличии от них он может нормально ходить, и нахально пролез через двери. Обойдя стол, ломившийся от яств, и поднявшись по винтовой лестнице на антресоли, Раэль очутился в комнате, по форме напоминающей полусферу. В этой комнате было очень много дверей, расположенных по всей окружности, и толпилось много людей. Все присутствующие то и дело собирались в разные группы. Из их криков Раэль узнал, что всего в комнате имеется 32 двери, но только одна из них ведет к выходу. Шум в комнате становился все громче и громче, и Раэль закричал: "Заткнитесь!" И тут же он оказался в центре внимания - все, кто был вокруг, обрушились на Раэля с со ветами и указаниями. Отыскав тихий уголок, Раэль бросился туда и увидел бледную женщину средних лет, она тихо разговаривала сама с собой. Будучи слепой, женщина искала себе проводника. Раэль спросил ее: "Для чего нужен поводырь, если тебе некуда идти?" "Мне есть куда идти", ответила женщина, "могу показать, если проведешь меня через шумную толпу. Я дитя подземелий и умею на ходить дорогу по сквознякам."
Раэль провел женщину сквозь неохотно пропустившую их толпу. Они вышли из многолюдной комнаты, и спутница повела Раэля по подземному ходу. Вскоре свет из комнаты перестал проникать в тоннель, но его провожатая шагала уверенно, а Раэль то и дело спотыкался в темноте.
Они шли долго, и, наконец, насколько Раэль смог разглядеть, очутились в высокой круглой пещере. Тут женщина снова заговорила, предложив Раэлю присесть на напоминающий трон холодный камень.
"Садись, Раэль, за тобой придут. Не бойся!" И, не молвив больше ни слова, ушла. У Раэля снова засосало под ложечкой. Он заволновался еще сильнее, когда увидел, что по левую от него сторону появился свет. Этот свет усиливался, и Раэль услышал лязг металла. Яркий свет резал глаза, наступило что-то вроде снежной слепоты. Испугавшись не на шутку, он принялся шарить у себя под ногами и, отыскав камень, швырнул его в самую яркую точку. Звук разбитого стекла эхом пронесся по пещере.
После того как к Раэлю вернулось зрение мимо него промелькнули два золотистых шара диаметром около фута. Как только шары исчезли, под потолком раздался страшный треск и все вокруг стало рушиться. В который раз уже наш герой попал в западню...
"Вот оно!" - подумал Раэль, будучи не в силах сдвинуть хотя бы одну из обваливающихся глыб. Окончен спектакль для очутившегося под землей креола, когда он входит в ворота Шеола. "Лучше бы тело мое разлетелось на тысячи мелких кусочков, или, наполненное гелием, воспарило в мавзолее. Сейчас у меня нет возможности произвести окончательный расчет по причитающимся желанию вернуться к родному очагу налоговым платежам. Так или иначе, я вырвусь из лап любого маньяка-бальзаматора, который создает собственную интерпретацию моей внешности, набивая мне вату за щеки."
Одолеваемый подобного рода сомнениями, Наш Герой получил возможность встретиться еще при жизни со Своей, Смертью. Смерть носит белую маску, Раэль уже перегорел. Он называет Смерть "сверхъестественным анестезиологом". Смерть любит встречаться с людьми, поэтому ей приходится много путешествовать. Приблизившись к Раэлю, она выпустила из своего специального баллончика струю и, по-видимому удовлетворившись, ушла сквозь стену.
Раэль ощупал себя, дабы убедиться в том, что жив. Он постарался вычеркнуть из своей памяти привидевшийся кошмар, но вдруг почувствовал, что в воздухе висит густой мускусный запах. В том углу, где пахло особенно сильно, Раэль обнаружил, что между камнями есть щель, через которую этот запах проникает, и попытался раздвинуть валуны, чтобы пролезть в эту щелочку. Выбравшись наружу, он заметил, что запах стал еще сильнее, и со вновь обретенными силами бросился на поиски его источника.
Наконец, он нашел роскошный бассейн, щедро инкрустированный золотом и наполненный розовой водой. Окружающие бассейн стены обиты темно-бордовым бархатом и убраны вьющейся жимолостью. Над рябящей поверхностью воды клубится душистая дымка. Перед Раэлем плескались три змееподобные твари. Он заметил у каждой из ламий миниатюрную головку и прелестные женские груди, а в их нежных зеленых глазах прочел призыв, и тогда чувство омерзения, посетившее Раэля в первый момент, сменилось испепеляющей страстью.
Ламии предложили ему отведать душистой воды, и Раэль стремительно прыгнул в бассейн. Стоило ему сделать первый глоток, как его кожа покрылась ярко светящимися бледно-голубыми пятнами. Ламии смаковали жидкость; они начали в умеренном темпе, но каждым следующим прикосновением подчиняли себе Раэля все больше и больше.
Ламии делали ему массаж, и, когда размякшее тело потеряло способность к сопротивлению, впились в него. От первой же капли крови их глаза померкли, и рептилии забились в судорогах. Обессиленный пылкой страстью, Раэль беспомощно созерцал смерть своих пассий. В отчаянной попытке соединить свою плоть с тем, что от них осталось, бедняга взял и съел безжизненных ламий, а затем принялся энергично искать выход их ихнего вертепа.
Он вышел в ту же дверь, через которую входил, и очутился в каком-то гетто, населенном уродцами. Кишащая перекошенными фигу рами улица встретила появление Раэля оглушительным хохотом. Самый безобразный житель колонии, состоявший с ног до головы
сплошь из одних опухолей и культей, подошел к новичку.
Здороваясь с Раэлем, он изобразил что-то отдаленно напоминающее гостеприимную улыбку, при этом подбородок исчез под распухшими губами, и протянул свою заразную руку. Узнав от прокаженного, что все больные один за одним пережили аналогичное невероятное любовное приключение с теми же самыми тремя ламиями, Раэль испытал легкое чувство досады. "Эти ламии," добавил прокаженный, "всякий раз восстанавливались, пока ты, Раэль, не положил конец сему загадочному процессу."
Среди кривых рож колонистов Раэль узнает то, что осталось от его брата Джона. Братья крепко обнялись. Джон в язвительных выражениях обрисовал жизнь прокаженных, которая целиком и полностью сведена к удовлетворению усвоенных под влиянием ламий ненасытных желаний. Путь к спасению только один - обратиться к печально известному Доктору Дайперу, который ликвидирует источник желаний, то есть, грубо говоря, кастрирует.
Братья серьезно обсудили сомнительный путь к избавлению, и в конце концов решили сходить к доктору. Выдержав тяжелое испытание, они получили в награду "наступательное оружие" в виде стерилизованных желтых пластмассовых трубок с золотыми цепочками.
"Обычно их носят на шее", сказал врач, "операция вовсе не исключает повторное использование приспособления в течение короткого периода времени, но если у вас возникнет желание, то, несомненно, вы будете обязаны сообщить нам об этом заблаговременно." Пока братья обменивались мнениями относительно предстоящих затруднений, огромный черный ворон влетел в подземелье. Спикировав вниз, он вырвал трубку из рук Раэля и унес ее в своем клюве. Раэль позвал Джона с собой.
А тот отвечал: "Я не пойду ловить черного ворона. Успокойся, вспомни приметы и поступай в соответствии с ними. Ворон приносит несчастье." В который уже раз Джон бросил брата в беде.
Птица уводит Раэля в узкий тоннель. Ему кажется, что он вот-вот догонит ворона, но стоило только об этом подумать, как подземный ход кончился глубоким ущельем. Внезапно ворон роняет свой драгоценный груз прямо в бурлящий на дне ущелья поток. Бедный малый едва не сошел с ума.
Кипя от злости, наш герой застыл в бессилии над страшным обрывом. Затем, не сводя глаз с прыгающей в стремительном потоке трубы, он двинулся по узенькой тропинке, которая петляет между скал. Завернув за угол, он заметил над головой свет, шедший из пролома в скалах. Сквозь этот пролом Раэль увидел зеленый газон около родного дома; весьма отчетливо, но не совсем, виднеется Бродвей. Его сердце, немного ожесточенное, вздрогнуло от нахлы-
нувшего счастья и заколотилось, и с распростертыми объятиями Раэль устремился к выходу. Но в этот момент до него доносится крик о помощи. Кто-то барахтается внизу, в стремнине. Это Джон. Несколько секунд Раэль медлит, вспомнив о том, как брат предавал его самого, но надо решать как можно скорее - свет начинает тускнеть.
Бросившись к обрыву, Раэль стал спускаться по скалам вниз. Наконец, он добрался до воды, но все силы уходят на борьбу с течением. Вот и вконец обессилевший Джон. Раэль ныряет в ледяную воду, и сразу же стремительный поток швыряет его на скалы, затягивает под воду и тащит мимо Джона. Но Раэль сумел зацепиться за камень, вынырнуть и набрать в легкие воздуха. И когда Джон проплывал мимо - снова нырнул и ухватил брата за руку. Затем наш геpой, обхватив бездыханное тело, преодолевает стремнину и выплывает на спокойную воду.
Выбравшись из воды, Раэль разложил обмякшее тело на берегу и заглянул брату в глаза, в надежде отыскать в них хотя бы малейшие признаки жизни. И в ужасе отшатнулся, ибо на него глядел вовсе не Джон, а таращило глаза его, Раэля, собственное лицо.
Зачарованный своим образом, Раэль не в силах оторваться от этого взгляда. Вдруг разум его на несколько секунд переметнулся из первой головы во вторую, вернулся обратно, а потом стал непрерывно скакать из одной головы в другую.
В мечущемся сознании нашего героя запечатлелось напоследок, как желтеющие контуры двух тел вместе с окружающим их пейзажем постепенно исчезают в "багровом тумане". Неожиданно оба скелета ощущают резкий прилив сил, и в одно мгновение окончательно растворяются в дымке.
За время, в течение которого произошли описываемые события, солнце ни разу не село за горизонт, ни разу не ударил колокол, и ни один цветок не закрыл свои лепестки на ночь. Однако, ЭТО за полнило ВСЕ вокруг своим сверхъестественно возбуждающим присутствием. Достаточно с вас.
* *
*
Авторские права: Питер Гэбриэл, (С) 1974
Эквиритмический перевод: Glupectupid 1991
Подытоживая, мощно писал в 1974 году Питер Габриэль