Что я делал 19 августа 1991 года
Традиционное уже 0_0, но пусть будет для истории.
Уикенд с тогдашним молодым человеком мы провели в военном городке Клин-9, в котором он вырос и где служил его отец. Пока мы ехали в понедельник утром на электричке в сторону Москвы, мимо нас в ту же сторону шли воинские эшелоны с солдатами и танками. А может, самоходками? Я в них не очень разбиралась в 20 лет.
Офис у нас был на Звездном бульваре, мы сошли на какой-то платформе, наверное «Останкино» Ленинградской железной дороги и пошли пешком к гостинице «Звездная». Мы шли мимо телецентра Останкино, а вдоль всего забора уже стояли солдаты с автоматами. Мы поржали, пришли в гостиницу (тогда все гостиницы начали сдавать номера под «офисы») и пошли в буфет на 1 этаже завтракать.
Попросили официанту (девушка-гот. Когда ее спрашивали «Как дела?» она неизменно отвечала «Как в Дании! Всех ебут, а нам до свидания!») включить телевизор и наткнулись на «Лебединое озеро». Поскольку каждый из нас (мне было 20, мальчишкам 22-23) прекрасно знал, что это означает, мы стали думать, что случилось с Михаилом Сергеевичем.
И тут в буфет вбежал один парень из нашей конторы и, заикаясь, проорал, что Горбачева арестовали в Крыму и в Москве путч. Мы ломанулись в нашу комнату и по телевизору поймали радио! Было тогда уже М-радио или нет? Мне кажется, что слушали именно его. И слушали, и слушали.....
Помню, как в этот день зашл какой-то парень и попросил отксерить листовки против ГКЧП, а я важная такая, секретарь!!! ему разрешила и сделала много экземпляров. И как почему-то именно в этот день к нам пришли рабочие со стремянкой менять лампочки. Они стояли на этой стремянке, а у меня начался приступ паранойи, что это нам монтируют какую-нибудь прослушивающую хрень в люстру.
А потом я поехала домой. На платформе «Ждановская» я поняла что без Михайлюка никуда дальше не поеду и пошла ему звонить. А звонить тогда было некуда - только в общагу или на домашний. Я уже не помню, каким образом и до кого я дозвонилась, в общем я стояла и ждала его на этой платформе 3 часа. И рыдала. А мимо меня шли люди. Что самое непонятное в этой истории - я дождалась! Я не знаю, как и кто ему передал и зачем он вообще поехал через столько времени. В общем, он приехал и повез меня на электричке в Жу.
Мы вошли в квартиру, а там уже тряслась мама и сидел мой «бывший» малтШик. Что он бывший, я ему сообщать не торопилась почему-то. На возмущенное сопение в сторону нового МЧ я повела носом и сказала тоненьким голоском «да-а-а-а, там же танки!».
Вечером по телевизору стали показывать пресс-конференцию ГКЧП. А я не стала смотреть, сказала, что видеть их не могу. О чем потом сильно жалела всю жизнь.
Помню, как визжала маме, что мы уйдем в канализацию, но жить по-старому уже не будем!
А в четверг потихоньку взяла термос в сумку, а после работы мы наделали бутербродов и с рюкзаком отправились к Белому дому. Ну, там было полно народу, и это уже в общем-то было после перелома, но все равно было очень страшно, когда кто-то сказал, что в сторону набережной идут танки. А потом, когда толпа начала с выпученными глазами скандировать «Ель-цин! Ель-цин!», мы оттуда ушли. И на такси или на первой электричке доехали до Долгопы, где повалились спать в «восьмерке».
А потом я узнала, что мой отец и брат в ту же ночь тоже были у Белого дома. Брат был у нашей бабушки и просто сбежал (17 лет), а отец (46 лет) сказал сам себе, что перестанет себя уважать, если не.... Собрал какие-то последние деньги и прилетел с Камчатки, где тогда жил.
А когда в 1993 расстреливали парламент, нам уже было все равно.
#летниедни