(no subject)
У меня Щастье - мне поручили разобрать библиотеку, которую как привезли 16 лет назад из Эстонии, так она и лежала в стопки связанная.
Ну что - классика советской семьи. Стопка в мой рост русской классики - Лев Николаич, ФМ, Лесков и пр., много Стендаля (Д.А. меня с момента знакомства гнобит "Пармской обителью"), Очень много военных повестей и книг, причем таких.... второго разбора. Это потому что дедушка входил в Прагу в 68-м на танке был военным - все с дарственной надписью на очередной праздник от политотдела. Много специфических "рыбацких" и морских книг, тоже региональная и семейная специфика.
Детского много хорошего, Томек, как у меня - первое издание, польское еще, в мягких обложках 4 книги, приключения.
И куда это все?
Ну детское и подростковое условно оставлять для Варвары, знать это и помнить, и ебук ей сюда не давать, пусть читает папины. А классику?
И у меня, как обычно, сразу моральные метания - я всю Анжелику отложила в стопку "в печку". А имею ли я моральное право? Сама-то я ее читала в 15 лет как раз, и ниче. А дочь, значит, лишаю возможности.
Но целый день прошел в упоительном копании.
Ну что - классика советской семьи. Стопка в мой рост русской классики - Лев Николаич, ФМ, Лесков и пр., много Стендаля (Д.А. меня с момента знакомства гнобит "Пармской обителью"), Очень много военных повестей и книг, причем таких.... второго разбора. Это потому что дедушка входил в Прагу в 68-м на танке был военным - все с дарственной надписью на очередной праздник от политотдела. Много специфических "рыбацких" и морских книг, тоже региональная и семейная специфика.
Детского много хорошего, Томек, как у меня - первое издание, польское еще, в мягких обложках 4 книги, приключения.
И куда это все?
Ну детское и подростковое условно оставлять для Варвары, знать это и помнить, и ебук ей сюда не давать, пусть читает папины. А классику?
И у меня, как обычно, сразу моральные метания - я всю Анжелику отложила в стопку "в печку". А имею ли я моральное право? Сама-то я ее читала в 15 лет как раз, и ниче. А дочь, значит, лишаю возможности.
Но целый день прошел в упоительном копании.