Часть 21
Рано утром 28 апреля во дворе я встретила Наташу, свою подругу детства. Нас так и называли раньше и, наверное, до сих пор "Наташа с пятого"(это я) и "Наташа с девятого"(это она). Они с мужем катили огромную тележку (на рынках на таких ящики возят), на которой сидел Наташин отец дядя Коля, крупный мужчина ростом под два метра. Он уже давно не ходит, а в последнее время не может даже себя элементарно обслуживать. И Наташа, тонкая и звонкая, постоянно при нем: накормить, помыть, принести-подать, с туалетом помочь. Как эта хрупкая женщина с таким гигантом справляется - загадка.
Когда мы встретились тем утром, Наташа выглядела не просто худой, а измождённой и истощенной, говорила со слезами в голосе. Отец на тележке ныл:"Куда вы меня опять привезли? Вы хотите моей смерти! Вы специально тянете меня туда, где бомбят." Конечно же, никто не желал ему смерти, наоборот, его везли, несли на себе, кормили, спасали, прятали от бомб все прошедшие два месяца. А пришлось побегать немало. Наташа с мужем могли бы, как некоторые, плюнуть на немощного (и выжившего из ума старика) и сбежать. Но, нет! Не бросили. И вот вынуждены выслушивать упрёки и угрозы.
Из рассказа Наташи я узнала, что тем утром они пришли из "красной зоны", это район левобережного хлебозавода, как раз напротив моего офиса и совсем рядом с заводом "Азовсталь". Ни одного целого дома там больше не осталось, всё разрушено и сожжено. Они с отцом долго сидели в одном из подвалов и ушли последними, потому что бежать с отцом-инвалидом в короткие затишья между бомбежками не представлялось возможным. А тем утром их, наконец, достали из подвала и вывели в безопасное место бойцы ДНР. Катили тележку и не знали, цел ли дом, есть ли им куда возвращаться. В общем, шли, как в никуда. Ни продуктов с собой, ни воды, полная неизвестность, адская усталость и ноющий отец.
Отца ещё предстояло занести на девятый этаж, но прежде - отвезти на тележке в пункт выдачи гуманитарной помощи. Там такое условие было: чтобы получить паёк, нужно было прийти с паспортом и пропиской лично, а если в семье есть инвалид, то предъявить и его! И покатил дядя Коля за своим довольствием, сыпя проклятиями во все стороны. Поднять старика на девятый этаж, конечно, наши мужчины потом помогли, и продуктов мы кое-каких семье подкинули. Я отдала картошку, тоже доставшуюся мне от соседей. В общем, кто чем мог, тем и помог.
Позже Наташа поделилась со мной тем, что им довелось пережить. Это она рассказала мне, как с ними в подвале школы 55 прятались Азовцы, как при мирных, не прячась, кололи себе наркотики, как отбирали у людей продукты, называли их мясом, как ещё в марте они в той школе забили насмерть парня за то, что он из Донецка и пытался позвонить своей бабушке и сообщить, что жив. У меня нет причин не верить тому, что рассказала мне моя подруга. Смысл ей врать и придумывать? Она хотела выговориться, как и многие из нас. Потому что когда делишься пережитым и встречаешь сочувствие и понимание, то боль уходит. У каждого из нас, мариупольцев, своя история. Кому-то досталось больше, кому-то меньше, но беда задела каждого. И мы ещё долго будем говорить и писАть. Нам это необходимо.
В тот день вот что ещё произошло. Я была дома, когда ко мне постучали. Пришла Ира с дочерью. Это тоже моя подруга детства, их квартира сгорела вместе с домом, и теперь они жили в нашем подъезде вместе с родителями-стариками. Девчонки пришли ко мне попросить резинку для волос. У дочери Иры роскошные волосы, но их нечем было даже собрать в хвост. Ну, чтоб "усмирить" мои волосы, достаточно пары невидимок, а тут целая копна! И так как девчонки пришли в дом, где живут швеи, пришлось соглашаться на полметра резинки для трусов. Это все, что я смогла найти в своем хозяйстве...
И тут смотрю, а они одеты и обуты по-зимнему, хотя за окном уже буйствует зелень и в полдень жарко, почти как летом. Спрашиваю:
- У вас есть хоть какая-то одежда полегче?
- Нет. Мы же из пылающего дома бежали, в чем были...
- Может, давайте из нашего с сестрой гардероба вам что-нибудь подберём? Возьмёте?
- Конечно, возьмём!
И я раскрыла шкаф и отдала всё, что им подошло, и летнее, и зимнее, и демисезонное. И даже сумку девочке подарила. Ну совсем у людей ничего не осталось, и живут они в чужой квартире. Как не отдать? Я ещё подумала, что не факт, что нашу квартиру, когда я уеду, не ограбят. Так лучше я сама отдам вещи людям, которые в них действительно нуждаются. Я была уверена, что моя сестра поступила бы точно так же. И я оказалась права. Когда я сообщила ей, что отдала многое из ее одежды и обуви, никаких упрёков или сожаления с ее стороны я не услышала.
В тот день состоялась у меня ещё одна встреча! В соседний подъезд приехал Роман, старший брат одного моего одноклассника. Приехал он, чтоб привести в порядок квартиру своих родителей. Пока его жена там шуршала по хозяйству, Роман активно общался с соседями во дворе. Ну и со мной, соответственно, тоже. Его, как я поняла, больше всего интересовал вопрос, где раздобыть алкоголь, но напрямую он не спрашивал, есть у кого выпить или нет. И вот из разговора со мной, когда я сказала, что моя квартира была вскрыта, но ничего ценного не пропало, и даже АЛКОГОЛЬ не тронули, он понял, что со мной есть смысл общаться дальше. Ну, поговорили и разошлись. И вдруг вечером стучится в дверь кто-то. Открываю и вижу Романа. Пришел выпить со мной за знакомство! И как-то странно себя ведёт, расстегнул сумку и банку с солёными огурцами мне на стол ставит. А я пить не планировала, тем более с ним. В общем, отдала ему весь алкоголь, что у меня был, и выпроваживаю. Не уходит!
Мялся, мялся у двери, но понял, что вечеринка не состоится, и ушел. Я думала, не вернётся, но я ошибалась! Через час явился снова уже навеселе и принес мне банку малинового варенья. "Держи, - говорит, - витамины!" Еле отвязалась от него, закрыла дверь и решила больше ему не открывать. Приходил снова, стучал, ушел. Решила я перед сном чайничек согреть, выхожу на лестничную клетку, а Ромэо сидит у меня перед дверью на ступеньках и спит... Прошла мимо, не дыша, не дай бог разбужу! Нет, когда возвращалась, он спал так же сладко.
Утром следующего дня выхожу снова с чайником - сидит на ступеньках в подъезде в зюзю пьяный, меня не узнает. Спрашиваю, как себя чувствует, а он лыка не вяжет. Решила продолжать избегать общения с ним. Особенно я опасалась знакомства с его супругой. Ну, скажет еще, что споила благоверного, глаза выцарапает, последние волосы повыдирает из моей и без того скромной прически. Но пронесло!
Так я и пряталась, насколько это было возможно. Старалась по возможности куда-то уйти на полдня, а потом незаметно вернуться. В общем, конспирация и маскировка! Однажды прихожу, а мне соседи, хихикая, очередную банку варенья передают "сама знаешь от кого!" А то ещё под своей дверью банку с чем-то обнаружила. Без записки, без валентинки, без намека... А через пару дней мне доложили, что Роман покинул территорию, и можно расслабиться. Такая история.
Продолжение следует.
Когда мы встретились тем утром, Наташа выглядела не просто худой, а измождённой и истощенной, говорила со слезами в голосе. Отец на тележке ныл:"Куда вы меня опять привезли? Вы хотите моей смерти! Вы специально тянете меня туда, где бомбят." Конечно же, никто не желал ему смерти, наоборот, его везли, несли на себе, кормили, спасали, прятали от бомб все прошедшие два месяца. А пришлось побегать немало. Наташа с мужем могли бы, как некоторые, плюнуть на немощного (и выжившего из ума старика) и сбежать. Но, нет! Не бросили. И вот вынуждены выслушивать упрёки и угрозы.
Из рассказа Наташи я узнала, что тем утром они пришли из "красной зоны", это район левобережного хлебозавода, как раз напротив моего офиса и совсем рядом с заводом "Азовсталь". Ни одного целого дома там больше не осталось, всё разрушено и сожжено. Они с отцом долго сидели в одном из подвалов и ушли последними, потому что бежать с отцом-инвалидом в короткие затишья между бомбежками не представлялось возможным. А тем утром их, наконец, достали из подвала и вывели в безопасное место бойцы ДНР. Катили тележку и не знали, цел ли дом, есть ли им куда возвращаться. В общем, шли, как в никуда. Ни продуктов с собой, ни воды, полная неизвестность, адская усталость и ноющий отец.
Отца ещё предстояло занести на девятый этаж, но прежде - отвезти на тележке в пункт выдачи гуманитарной помощи. Там такое условие было: чтобы получить паёк, нужно было прийти с паспортом и пропиской лично, а если в семье есть инвалид, то предъявить и его! И покатил дядя Коля за своим довольствием, сыпя проклятиями во все стороны. Поднять старика на девятый этаж, конечно, наши мужчины потом помогли, и продуктов мы кое-каких семье подкинули. Я отдала картошку, тоже доставшуюся мне от соседей. В общем, кто чем мог, тем и помог.
Позже Наташа поделилась со мной тем, что им довелось пережить. Это она рассказала мне, как с ними в подвале школы 55 прятались Азовцы, как при мирных, не прячась, кололи себе наркотики, как отбирали у людей продукты, называли их мясом, как ещё в марте они в той школе забили насмерть парня за то, что он из Донецка и пытался позвонить своей бабушке и сообщить, что жив. У меня нет причин не верить тому, что рассказала мне моя подруга. Смысл ей врать и придумывать? Она хотела выговориться, как и многие из нас. Потому что когда делишься пережитым и встречаешь сочувствие и понимание, то боль уходит. У каждого из нас, мариупольцев, своя история. Кому-то досталось больше, кому-то меньше, но беда задела каждого. И мы ещё долго будем говорить и писАть. Нам это необходимо.
В тот день вот что ещё произошло. Я была дома, когда ко мне постучали. Пришла Ира с дочерью. Это тоже моя подруга детства, их квартира сгорела вместе с домом, и теперь они жили в нашем подъезде вместе с родителями-стариками. Девчонки пришли ко мне попросить резинку для волос. У дочери Иры роскошные волосы, но их нечем было даже собрать в хвост. Ну, чтоб "усмирить" мои волосы, достаточно пары невидимок, а тут целая копна! И так как девчонки пришли в дом, где живут швеи, пришлось соглашаться на полметра резинки для трусов. Это все, что я смогла найти в своем хозяйстве...
И тут смотрю, а они одеты и обуты по-зимнему, хотя за окном уже буйствует зелень и в полдень жарко, почти как летом. Спрашиваю:
- У вас есть хоть какая-то одежда полегче?
- Нет. Мы же из пылающего дома бежали, в чем были...
- Может, давайте из нашего с сестрой гардероба вам что-нибудь подберём? Возьмёте?
- Конечно, возьмём!
И я раскрыла шкаф и отдала всё, что им подошло, и летнее, и зимнее, и демисезонное. И даже сумку девочке подарила. Ну совсем у людей ничего не осталось, и живут они в чужой квартире. Как не отдать? Я ещё подумала, что не факт, что нашу квартиру, когда я уеду, не ограбят. Так лучше я сама отдам вещи людям, которые в них действительно нуждаются. Я была уверена, что моя сестра поступила бы точно так же. И я оказалась права. Когда я сообщила ей, что отдала многое из ее одежды и обуви, никаких упрёков или сожаления с ее стороны я не услышала.
В тот день состоялась у меня ещё одна встреча! В соседний подъезд приехал Роман, старший брат одного моего одноклассника. Приехал он, чтоб привести в порядок квартиру своих родителей. Пока его жена там шуршала по хозяйству, Роман активно общался с соседями во дворе. Ну и со мной, соответственно, тоже. Его, как я поняла, больше всего интересовал вопрос, где раздобыть алкоголь, но напрямую он не спрашивал, есть у кого выпить или нет. И вот из разговора со мной, когда я сказала, что моя квартира была вскрыта, но ничего ценного не пропало, и даже АЛКОГОЛЬ не тронули, он понял, что со мной есть смысл общаться дальше. Ну, поговорили и разошлись. И вдруг вечером стучится в дверь кто-то. Открываю и вижу Романа. Пришел выпить со мной за знакомство! И как-то странно себя ведёт, расстегнул сумку и банку с солёными огурцами мне на стол ставит. А я пить не планировала, тем более с ним. В общем, отдала ему весь алкоголь, что у меня был, и выпроваживаю. Не уходит!
Мялся, мялся у двери, но понял, что вечеринка не состоится, и ушел. Я думала, не вернётся, но я ошибалась! Через час явился снова уже навеселе и принес мне банку малинового варенья. "Держи, - говорит, - витамины!" Еле отвязалась от него, закрыла дверь и решила больше ему не открывать. Приходил снова, стучал, ушел. Решила я перед сном чайничек согреть, выхожу на лестничную клетку, а Ромэо сидит у меня перед дверью на ступеньках и спит... Прошла мимо, не дыша, не дай бог разбужу! Нет, когда возвращалась, он спал так же сладко.
Утром следующего дня выхожу снова с чайником - сидит на ступеньках в подъезде в зюзю пьяный, меня не узнает. Спрашиваю, как себя чувствует, а он лыка не вяжет. Решила продолжать избегать общения с ним. Особенно я опасалась знакомства с его супругой. Ну, скажет еще, что споила благоверного, глаза выцарапает, последние волосы повыдирает из моей и без того скромной прически. Но пронесло!
Так я и пряталась, насколько это было возможно. Старалась по возможности куда-то уйти на полдня, а потом незаметно вернуться. В общем, конспирация и маскировка! Однажды прихожу, а мне соседи, хихикая, очередную банку варенья передают "сама знаешь от кого!" А то ещё под своей дверью банку с чем-то обнаружила. Без записки, без валентинки, без намека... А через пару дней мне доложили, что Роман покинул территорию, и можно расслабиться. Такая история.
Продолжение следует.