Это просто война...
Мой дед родился в сентябре 1919 года. Его назвали в честь деда Фёдора Загорского, погибшего при защите Порт-Артура в русско-японскую войну.
В школе Фёдор учился на "отлично", и учителя решили перевести его сразу из второго класса в четвёртый, что и позволило ему после окончания школы поступить в педагогическое училище, которое им было также успешно окончено в 1937 году. Затем его направили на работу учителем математики в школу-семилетку.
В 1938 году Фёдор лишится отца (мой прадед Сергей), которого приговорит к расстрелу тройка НКВД в результате предъявления ему сфабрикованного обвинения в контрреволюционной агитации (ст.58 п.10 ч.1 УК РСФСР)...Прадед был человеком весёлым, щедрым и душевным.
До сих пор помню тот день, когда я, наконец, получила ксерокопии материалов его дела, к счастью, сохранившегося в нашем областном архиве по личному составу.
Пока я изучала протоколы его допроса и постановления тройки НКВД о предъявлении ему ложного и нелепого обвинения и о последующем его расстреле, у меня дрожали руки...Мой прадед посмел как-то неосторожно высказаться, что в их колхозе им. Ленина, колхозником которого он являлся, плохо кормят скот. И, конечно же, быстро нашлись 4 «доброжелателя», которые сообщили об этом «куда следует». Четыре лжесвидетеля-односельчанина дали ложные показания в ходе следствия о том, что прадед якобы проводил «агитацию пораженческого характера», "угрожал" расправой над «активистами» (уж не эти ли четыре лжесвидетеля - «активисты»?) и «извращал в контрреволюционном духе» положение о выборах в Верховный Совет…». К материалам уголовного дела, состоящего всего из 12 (!) страниц, также приобщили неизвестно кем придуманную характеристику, составленную, вероятно, в состоянии наркотического опьянения умопомрачения. Согласно ей мой прадед был виновен во всех тяжких грехах - все той же пресловутой «агитации», судебной тяжбе со счетоводом и ревизором, уклонении от выполнения своих обязательств колхозника и уплаты добровольных взносов.
Врагом народа он, конечно, не был, и реабилитация это впоследствии подтвердила. Как писал однажды покойный ныне Александр Исаевич: «Если такой как он - враг народа, то кто - народ?»
...14 февраля 1939 года дед был призван в ряды Красной Армии. Начало войны он встретил в г.Шауляй Литовской ССР. Дни начала войны дедушка вспоминать не любил. Их воинское подразделение, состоящее из таких же как и он, 20-летних и младше, юнцов, было фактически безоружным - одна винтовка на всех! Это уже через год оружие в руках было у каждого солдата, а в начале войны приходилось пользоваться винтовкой погибшего товарища. Но отступать ни на шаг и прятаться от гибели за чьи-то спины было нельзя, тем более ему, сыну «врага народа». Во время бомбёжек немецкие летчики с воздуха в упор беспощадно расстреливали этих мальчишек, пытавшихся спастись, прячась в высокой ржи… Непрекращающиеся бомбёжки, разорванные в клочья тела боевых товарищей, которых он только что видел рядом, свист летящих пуль и разрывающихся снарядов...
Служил дедушка в инженерных войсках, был сапёром, наводил мосты.
В конце июля-августе 1942 года в кровопролитных боях подо Ржевом под жестоким миномётным и артиллерийским огнём противника мой дед-отважный командир взвода, разминировал немецкое 105мм орудие и 150 штук снарядов к нему, из которого 757 ИТТАБ немедленно открыли уничтожающий огонь по врагу. Одновременно происходило строительство моста через ручей Холынка. Быстрой подноской лесоматериалов командир обеспечил выполнение задания в срок.
С 6 по 10 августа дед выполнял со взводом задачу по вытаскиванию завязших танков 196 танковой бригады в с. Ханино. Опасная работа производилась под тем же непрерывным вражеским огнём в 200 м от немецких дзотов (впереди нашей пехоты).Это не помешало Фёдору обеспечить извлечение 4 завязших танков английской системы "Матильда". За эти заслуги его приставили к Правительственной награде - ордену Отечественной войны I степени.
В начале 1944 года Фёдор при выполнении боевого задания был тяжело ранен, контужен и около полугода провёл в военном госпитале (половину времени-в состоянии комы). Позже за этот бой был также награждён орденом Красной звезды и медалью "За отвагу".
В мае 1944 года Фёдора демобилизовали из рядов Красной Армии по состоянию здоровья, а уже в августе 1944 года он приступил к работе директора Товаро-Никольской семилетней школы и тоже преподавал по специальности. Он многим подавал пример дисциплины, выдержки и ответственного отношения к порученному делу и пользовался огромным авторитетом и уважением среди своих коллег и учащихся. В этой должности он оставался до 1953 года, до переезда его с семьей в село Студёные Хутора.
У деда осталось много учеников, которые до сих пор с благодарностью вспоминают его и его огромный вклад, который он внёс в нелёгкую профессию педагога.
Летом 1998 года, когда моего дедушки уже несколько месяцев не было в живых, бабушка получила трогательное письмо от его бывших учеников Товаро-Никольской школы, в котором они приносили ей свои искренние извинения за то, что узнали о его кончине с опозданием. Вместе с ней они скорбили и разделяли её горе. «Обнимаем Вас и склоняем головы в связи с памятью о таком добром и великом человеке…О человеке высокого интеллекта мы будем помнить до последних дней нашей жизни…» - писали они бабушке. Вот таким и был мой дед.
Мой дед, как и многие, побывал в самой страшной за всю мировую историю человечества войне. Несмотря на все трудности и ужасы, он без оглядки шёл в бой.
О подвигах моего деда и ещё тысячи дедов, вернувшихся и не вернувшихся с войны, напоминанием стали стихи, песни, фильмы, кинохроники и сотни, тысячи материалов.
Но это лишь малая толика той благодарности, которую они заслужили, жестокой ценой заплатив за подаренные нам, внукам и правнукам, жизни. Если бы они не выстояли, не отдали бы свои жизни-был ли сейчас бы тот мир, в котором я живу?
Светлая память. Спасибо за подаренную жизнь.
На фото он стоит под сосной, крайний справа, с папиросой.
В школе Фёдор учился на "отлично", и учителя решили перевести его сразу из второго класса в четвёртый, что и позволило ему после окончания школы поступить в педагогическое училище, которое им было также успешно окончено в 1937 году. Затем его направили на работу учителем математики в школу-семилетку.
В 1938 году Фёдор лишится отца (мой прадед Сергей), которого приговорит к расстрелу тройка НКВД в результате предъявления ему сфабрикованного обвинения в контрреволюционной агитации (ст.58 п.10 ч.1 УК РСФСР)...Прадед был человеком весёлым, щедрым и душевным.
До сих пор помню тот день, когда я, наконец, получила ксерокопии материалов его дела, к счастью, сохранившегося в нашем областном архиве по личному составу.
Пока я изучала протоколы его допроса и постановления тройки НКВД о предъявлении ему ложного и нелепого обвинения и о последующем его расстреле, у меня дрожали руки...Мой прадед посмел как-то неосторожно высказаться, что в их колхозе им. Ленина, колхозником которого он являлся, плохо кормят скот. И, конечно же, быстро нашлись 4 «доброжелателя», которые сообщили об этом «куда следует». Четыре лжесвидетеля-односельчанина дали ложные показания в ходе следствия о том, что прадед якобы проводил «агитацию пораженческого характера», "угрожал" расправой над «активистами» (уж не эти ли четыре лжесвидетеля - «активисты»?) и «извращал в контрреволюционном духе» положение о выборах в Верховный Совет…». К материалам уголовного дела, состоящего всего из 12 (!) страниц, также приобщили неизвестно кем придуманную характеристику, составленную, вероятно, в состоянии наркотического опьянения умопомрачения. Согласно ей мой прадед был виновен во всех тяжких грехах - все той же пресловутой «агитации», судебной тяжбе со счетоводом и ревизором, уклонении от выполнения своих обязательств колхозника и уплаты добровольных взносов.
Врагом народа он, конечно, не был, и реабилитация это впоследствии подтвердила. Как писал однажды покойный ныне Александр Исаевич: «Если такой как он - враг народа, то кто - народ?»
...14 февраля 1939 года дед был призван в ряды Красной Армии. Начало войны он встретил в г.Шауляй Литовской ССР. Дни начала войны дедушка вспоминать не любил. Их воинское подразделение, состоящее из таких же как и он, 20-летних и младше, юнцов, было фактически безоружным - одна винтовка на всех! Это уже через год оружие в руках было у каждого солдата, а в начале войны приходилось пользоваться винтовкой погибшего товарища. Но отступать ни на шаг и прятаться от гибели за чьи-то спины было нельзя, тем более ему, сыну «врага народа». Во время бомбёжек немецкие летчики с воздуха в упор беспощадно расстреливали этих мальчишек, пытавшихся спастись, прячась в высокой ржи… Непрекращающиеся бомбёжки, разорванные в клочья тела боевых товарищей, которых он только что видел рядом, свист летящих пуль и разрывающихся снарядов...
Служил дедушка в инженерных войсках, был сапёром, наводил мосты.
В конце июля-августе 1942 года в кровопролитных боях подо Ржевом под жестоким миномётным и артиллерийским огнём противника мой дед-отважный командир взвода, разминировал немецкое 105мм орудие и 150 штук снарядов к нему, из которого 757 ИТТАБ немедленно открыли уничтожающий огонь по врагу. Одновременно происходило строительство моста через ручей Холынка. Быстрой подноской лесоматериалов командир обеспечил выполнение задания в срок.
С 6 по 10 августа дед выполнял со взводом задачу по вытаскиванию завязших танков 196 танковой бригады в с. Ханино. Опасная работа производилась под тем же непрерывным вражеским огнём в 200 м от немецких дзотов (впереди нашей пехоты).Это не помешало Фёдору обеспечить извлечение 4 завязших танков английской системы "Матильда". За эти заслуги его приставили к Правительственной награде - ордену Отечественной войны I степени.
В начале 1944 года Фёдор при выполнении боевого задания был тяжело ранен, контужен и около полугода провёл в военном госпитале (половину времени-в состоянии комы). Позже за этот бой был также награждён орденом Красной звезды и медалью "За отвагу".
В мае 1944 года Фёдора демобилизовали из рядов Красной Армии по состоянию здоровья, а уже в августе 1944 года он приступил к работе директора Товаро-Никольской семилетней школы и тоже преподавал по специальности. Он многим подавал пример дисциплины, выдержки и ответственного отношения к порученному делу и пользовался огромным авторитетом и уважением среди своих коллег и учащихся. В этой должности он оставался до 1953 года, до переезда его с семьей в село Студёные Хутора.
У деда осталось много учеников, которые до сих пор с благодарностью вспоминают его и его огромный вклад, который он внёс в нелёгкую профессию педагога.
Летом 1998 года, когда моего дедушки уже несколько месяцев не было в живых, бабушка получила трогательное письмо от его бывших учеников Товаро-Никольской школы, в котором они приносили ей свои искренние извинения за то, что узнали о его кончине с опозданием. Вместе с ней они скорбили и разделяли её горе. «Обнимаем Вас и склоняем головы в связи с памятью о таком добром и великом человеке…О человеке высокого интеллекта мы будем помнить до последних дней нашей жизни…» - писали они бабушке. Вот таким и был мой дед.
Мой дед, как и многие, побывал в самой страшной за всю мировую историю человечества войне. Несмотря на все трудности и ужасы, он без оглядки шёл в бой.
О подвигах моего деда и ещё тысячи дедов, вернувшихся и не вернувшихся с войны, напоминанием стали стихи, песни, фильмы, кинохроники и сотни, тысячи материалов.
Но это лишь малая толика той благодарности, которую они заслужили, жестокой ценой заплатив за подаренные нам, внукам и правнукам, жизни. Если бы они не выстояли, не отдали бы свои жизни-был ли сейчас бы тот мир, в котором я живу?
Светлая память. Спасибо за подаренную жизнь.
На фото он стоит под сосной, крайний справа, с папиросой.