Модернизация
В начале 1990-х гг. две мощных державы в разных регионах мира переживали тяжелые времена. В России инфляция в 1992 г. достигла 2600%, ВВП за несколько лет сократился более чем на треть, миллионы людей потеряли привычную работу. В Бразилии инфляция в 1992 г. составила 1150%, а в 1993-м - 2500%; социальное недовольство становилось все более серьезным. Обе страны провели реформы, в конечном счете обуздавшие инфляцию и обеспечившие экономический рост. Обе во второй половине 1990-х ощутили как увлеченность, так и разочарование инвесторов. Обе с огромными надеждами вступили в новое тысячелетие.
Однако тут их пути разошлись. Казалось, Россия и Бразилия сделали акцент на разных частях лозунга «Ordem e progresso», украшающего знамя великой латиноамериканской страны. Владимир Путин поставил на ordem, тогда как Фернанду Энрике Кардозу и Луис Инасиу Лула да Силва - на progresso. Прошло 10 лет, и теперь можно подвести некоторые итоги.
Россия сделала ставку на постепенное огосударствление энергетического сектора, тогда как Бразилия, напротив, отказалась от монополии государственной компании Petrobras, допустив появление 50 новых нефтегазовых фирм. В итоге Россия, по данным Госкомстата, добыла в 2009 г. на 7,4% нефти меньше, чем в 1990-м, а Бразилия - в 3,1 раза больше (Statistical Review of World Energy 2009, BP; источники полностью см. на www.vedomosti.ru). При этом бразильцы поняли, что им не выжить без иностранных инвестиций и вложений в новые технологии. Результат очевиден: разведанные запасы нефти выросли в России в 1990-2007 гг. на 36%, в Бразилии - в 4,5 раза; к тому же бразильцы за 10 лет увеличили глубину бурения на шельфе Атлантики с 1400 до 7000 м, а «Газпром», не имея необходимых технологий, как вороватый кот на сметану смотрит на темные воды Баренцева моря, где на 300-метровой глубине находится гигантское Штокмановское газовое месторождение.
Но Бразилия не только поднялась за 2000-е гг. с 18-го на 15-е место в мировом списке производителей нефти; она стала вторым в мире производителем биодизеля и крупнейшим в мире экспортером этого вида топлива. К августу 2009 г. 94% всех производимых в стране автомобилей имели двигатели, приспособленные к работе на нем. Кроме того, ставка была сделана на индустриализацию экономики на основе высоких технологий. В 1994 г. Россия и Бразилия производили почти равное количество автомобилей - 1,03 млн и 1,13 млн; в 2009-м - 722 000 и 3,18 млн штук соответственно.
В 1996-1997 гг. мы были сопоставимы в производстве гражданских самолетов: 5-8 - в России и 4-10 штук в год - в Бразилии; в 2009-м в России было собрано 14 машин, в Бразилии - 244. Сегодня Бразилия удовлетворяет 81% потребности в промышленном оборудовании за счет собственного производства, тогда как Россия - менее 40%. Сырьевые товары и продукция первичной переработки составили в 2009 г. 62,8% российского экспорта и 40,5% - бразильского. Но это еще далеко не все.
Бразилия всегда считалась страной социальных противоречий, а Россия - относительного равенства, обеспечиваемого государством. Но сейчас при полуторакратном превосходстве в душевом ВВП по паритету покупательной способности (в 2009 г. $15 200 - в России и $10 200 - в Бразилии) минимальная зарплата составляет у нас 4300 руб., или $148, а в Бразилии - 510 реалов, или $280. Повышение этого индикатора считается в Бразилии важнейшим показателем успехов борьбы с теневым сектором и одним из главных рычагов технологической модернизации. Зато подоходный налог в России - 13%, в Бразилии - 27,5%. При сопоставимом ВВП миллиардеров в Бразилии - 17, а в России - 62.
В отличие от российских властей политики Бразилии понимают: отсталость не преодолеть без образования и науки. По программе ProUni выходцы из бедных семей могут получить образование в престижных федеральных и частных университетах (в 2005 г. эта программа охватила 112 300 студентов, а в 2009 г. - 247 600). Наконец, Бразилия давно тратит на научные исследования более 1% ВВП (Россия - 0,38%) и планирует довести этот уровень до 2%. Налоговые послабления технологическим отраслям, принятые в 1990-е гг., привели к росту телекоммуникационной и компьютерной индустрии на 10-13% ежегодно; в отличие от России в Бразилии почти 10 лет работает электронное правительство, а в 2002 г. страна первой в мире провела полностью компьютеризированные выборы, результаты которых были обработаны в течение двух часов.
Когда в России начинаешь говорить о не слишком впечатляющей модернизации, то часто отвечают: Россия не Китай. Да, Китаем она не была и не будет. Но в начале 1990-х она была похожа на Бразилию, чего сегодня, увы, не скажешь. Бразилия стала крупнейшим в своем регионе экспортером промышленной продукции, а Россия в своем - ее крупнейшим покупателем. Бразилия прошла через четыре свободных избирательных кампании и готовится к пятой, а в России сложно даже предположить, как и кем будет избран ее следующий лидер. Десять лет назад политики России выбрали порядок, а политики Бразилии - прогресс. Сегодня прогресс в Бразилии очевиден, а порядок в России - не очень. По «индексу честности», ежегодно рассчитываемому Transparency International, Бразилия находится в середине списка из 180 стран, а Россия делит 147-150-е места с Бангладеш, Кенией и Сирией. Бывший бразильский президент, всемирно известный социолог Кардозу, когда-то не раз говорил: «Brasil é uma Rússia tropical». Кто бы ни пришел на смену нынешнему президенту Луле да Силве, он не рискнет так уничижительно высказаться о собственной стране.
---отсюда
http://www.vedomosti.ru/newspaper/article/2010/03/22/228682
Однако тут их пути разошлись. Казалось, Россия и Бразилия сделали акцент на разных частях лозунга «Ordem e progresso», украшающего знамя великой латиноамериканской страны. Владимир Путин поставил на ordem, тогда как Фернанду Энрике Кардозу и Луис Инасиу Лула да Силва - на progresso. Прошло 10 лет, и теперь можно подвести некоторые итоги.
Россия сделала ставку на постепенное огосударствление энергетического сектора, тогда как Бразилия, напротив, отказалась от монополии государственной компании Petrobras, допустив появление 50 новых нефтегазовых фирм. В итоге Россия, по данным Госкомстата, добыла в 2009 г. на 7,4% нефти меньше, чем в 1990-м, а Бразилия - в 3,1 раза больше (Statistical Review of World Energy 2009, BP; источники полностью см. на www.vedomosti.ru). При этом бразильцы поняли, что им не выжить без иностранных инвестиций и вложений в новые технологии. Результат очевиден: разведанные запасы нефти выросли в России в 1990-2007 гг. на 36%, в Бразилии - в 4,5 раза; к тому же бразильцы за 10 лет увеличили глубину бурения на шельфе Атлантики с 1400 до 7000 м, а «Газпром», не имея необходимых технологий, как вороватый кот на сметану смотрит на темные воды Баренцева моря, где на 300-метровой глубине находится гигантское Штокмановское газовое месторождение.
Но Бразилия не только поднялась за 2000-е гг. с 18-го на 15-е место в мировом списке производителей нефти; она стала вторым в мире производителем биодизеля и крупнейшим в мире экспортером этого вида топлива. К августу 2009 г. 94% всех производимых в стране автомобилей имели двигатели, приспособленные к работе на нем. Кроме того, ставка была сделана на индустриализацию экономики на основе высоких технологий. В 1994 г. Россия и Бразилия производили почти равное количество автомобилей - 1,03 млн и 1,13 млн; в 2009-м - 722 000 и 3,18 млн штук соответственно.
В 1996-1997 гг. мы были сопоставимы в производстве гражданских самолетов: 5-8 - в России и 4-10 штук в год - в Бразилии; в 2009-м в России было собрано 14 машин, в Бразилии - 244. Сегодня Бразилия удовлетворяет 81% потребности в промышленном оборудовании за счет собственного производства, тогда как Россия - менее 40%. Сырьевые товары и продукция первичной переработки составили в 2009 г. 62,8% российского экспорта и 40,5% - бразильского. Но это еще далеко не все.
Бразилия всегда считалась страной социальных противоречий, а Россия - относительного равенства, обеспечиваемого государством. Но сейчас при полуторакратном превосходстве в душевом ВВП по паритету покупательной способности (в 2009 г. $15 200 - в России и $10 200 - в Бразилии) минимальная зарплата составляет у нас 4300 руб., или $148, а в Бразилии - 510 реалов, или $280. Повышение этого индикатора считается в Бразилии важнейшим показателем успехов борьбы с теневым сектором и одним из главных рычагов технологической модернизации. Зато подоходный налог в России - 13%, в Бразилии - 27,5%. При сопоставимом ВВП миллиардеров в Бразилии - 17, а в России - 62.
В отличие от российских властей политики Бразилии понимают: отсталость не преодолеть без образования и науки. По программе ProUni выходцы из бедных семей могут получить образование в престижных федеральных и частных университетах (в 2005 г. эта программа охватила 112 300 студентов, а в 2009 г. - 247 600). Наконец, Бразилия давно тратит на научные исследования более 1% ВВП (Россия - 0,38%) и планирует довести этот уровень до 2%. Налоговые послабления технологическим отраслям, принятые в 1990-е гг., привели к росту телекоммуникационной и компьютерной индустрии на 10-13% ежегодно; в отличие от России в Бразилии почти 10 лет работает электронное правительство, а в 2002 г. страна первой в мире провела полностью компьютеризированные выборы, результаты которых были обработаны в течение двух часов.
Когда в России начинаешь говорить о не слишком впечатляющей модернизации, то часто отвечают: Россия не Китай. Да, Китаем она не была и не будет. Но в начале 1990-х она была похожа на Бразилию, чего сегодня, увы, не скажешь. Бразилия стала крупнейшим в своем регионе экспортером промышленной продукции, а Россия в своем - ее крупнейшим покупателем. Бразилия прошла через четыре свободных избирательных кампании и готовится к пятой, а в России сложно даже предположить, как и кем будет избран ее следующий лидер. Десять лет назад политики России выбрали порядок, а политики Бразилии - прогресс. Сегодня прогресс в Бразилии очевиден, а порядок в России - не очень. По «индексу честности», ежегодно рассчитываемому Transparency International, Бразилия находится в середине списка из 180 стран, а Россия делит 147-150-е места с Бангладеш, Кенией и Сирией. Бывший бразильский президент, всемирно известный социолог Кардозу, когда-то не раз говорил: «Brasil é uma Rússia tropical». Кто бы ни пришел на смену нынешнему президенту Луле да Силве, он не рискнет так уничижительно высказаться о собственной стране.
---отсюда
http://www.vedomosti.ru/newspaper/article/2010/03/22/228682