Летние новости и Мои командировки 8
Главная новость - huckleberry начала спеть:
Долгое время слово Гекльберри было связяно только с героем Твена и городком Перербург из штата Миссури. Но вот уже восьмое лето, как huckleberry в первую очередь обозначает не имя крутого пацана, а ягоду, поедаемую мной в больших количествах. Ночное зрение от этого становится кошачьим - можно ездить не включая фары. Правда, это не очень актуально, так как ночи коротки.
Пляжный сезон в разгаре:
А снег в ближайших горах все еще держится и трейлы открыты для snowshoeing:
Спасатель не скучает, так как на расстоянии метров пятьсот от берега проходит триатлонская дистанция, и около сотни спортсменов именно в этот момент преодолевают ее в упорной борьбе:
Остальной же народ разогревает себя волейболом. На этом участке от Рэкбич до Лукарно я насчитал 112 волейбольных площадок. Пиво здесь на пляжах не пьют:
Прибрежный лес не кажется таким уж дремучим:
Это потому что яркое солнце прорывается сквозь кроны:
Лучшие ягодные кусты вырастают вот в таких буреломах:
Чтобы добраться до них не обязательно ломиться сквозь чащу, можно воспользоваться одной из вот таких тропинок:
Подкрепившись ягодами, возвращаюсь на пляж и, освежившись в водах пролива, прогретых до:
Открываю лэптоп вот в этом месте:
Ненадолго правда, но небольшой кусок записал. Мои командировки 8
В понедельник с утра провели практические занятия и в обед отправились с Виталием в даунтаун. Перекусили в Макдональдсе. Больше я такой глупости в Китае не делал никогда, хотя ничего не имею против американского фастфуда и бывает, что даже и сейчас, правда не чаще одного раза в месяц, перехватываю что-то в таких забегаловках. Но в Китае надо есть здоровую и полезную китайскую еду.
В сверкающем новеньком торговом центре Ван Фу Джей, куда мы и отправились после обеда, обилие товаров поражало воображение. Но я недолго поражался, достал список и начал заполнять еще свободные клетки «куплено»:
• Женское кожанное пальто - 1
• Детские кроссовки - 3
• Детские спортивные костюмы - 3
• Липкую ленту для упаковки багажа - 1
• Женские платки - 4
• Сувениры (нефритовые и прочие каменные безделушки, электронные часики, коробочки с разными сортами чая, ...) - много
Зарубежные командировки конца восьмидесятых - начала девяностых позволяли мне решать проблемы обеспечения себя, жены, детей и ближайших родственников одеждой, обувью и предметами первой необходимости. Как я уже говорил, шопинг всегда был обузой, но куда ж от него денешься. Мой первый опыт и некоторые навыки, правда в области продовольственных товаров, были приобретены еще в период начиная с конца семидесятых и до середины восьмидесятых, когда такие обычные продукты как сыр, масло, мясо, кофе, можно было купить без «блата» и обкомовских буфетов только в Москве, чем я и занимался в свободное от работы время в своих ежемесячных в ту пору командировках в КБ Ил. О командировках в Москву еще предстоит рассказать, а сейчас продолжу про Пекин.
Передвигаться по Пекину с помощью общественного транспорта было совсем просто. Несмотря на отсутсвие надписей наименований остановок на английском я еще во время своей первой командировки начал привыкать к иероглифам и неплохо ориентировался в метро и маршрутных автобусах. Иногда, правда, приходилось штурмовать входную дверь автобуса вместе к пекинскими пассажирами, но нам, куйбышевским жителям, к этому не привыкать. Я не испытывал никаких угрызений совести, расталкивая китайских граждан, которые пытались потеснить меня при входе или выходе из общественного транспорта. Это даже как-то объединяло нас, жителей европейской части СССР с жителями азии. Такие мы одинаковые, никакой разницы.
Вернушись в лабораторию проверили самостоятельные работы наших студентов, ответили на вопросы. А вечером отправились в гости к проректору пекинского аэрокосмического университета, профессору Джоу Ливейю. Профессор жил в маленькой двухкомнатной квартирке пятиэтажной хрущобы. Стол был накрыт по-русски, просто заставлен самой разнообразной китайской едой. Вместо салфеток жена профессора предложила рулоны туалетной бумаги, не той серой, мотки которой уже появились на рынках перестроечной Самары, а белой, мягкой и пушистой. «А что» - подумал я - «вполне годится. Хорошая функциональная замена». Мусорный мешок, кстати, находился тут же, рядом со столом, в переднем углу парадной комнаты.
Много говорили на разные темы, в частности, о развитии отношений между КуАИ и ПАКУ. Джоу Ливей, получивший авиационное образование в пятидесятые годы в МАИ, был разочарован современной политикой в области образования в Китае, ориентированной на развитие сотрудничества с университетами США и Западной Европой. Не знаю, было ли это разочарование искренним или профессор хотел как-то сгладить неприятный эффект очевидной переориентации огромной страны, вся индустрия которой базировалась на советской науке и технике. Он называл это недальновидностью, выражая искреннюю веру в преодолении современной Россией местных переходных трудностей и ближайших новых прорывов в области инноваций и технических достижений. Мы с удовольствием слушивали и поддакивали. Я, например, рассказывал ему об особенностях РИПАКа, отличающих его в лучшую сторону от NASTRANа и о том, что наша подсистема оптимизации опережает NASAвский ASTROS на пару лет в развитии и применении. Каким наивным был я в то время, ведь именно в 1993-м началась уже необратимая деградация российской авиационной науки и всей авиационной отрасли. А я продолжал искренне верить в перспективы российской рыночной экономики, нашего малого научно-внедренческого бизнеса и светлое капиталистическое будущее на самарской земле. Потребовалось еще пять лет приобретения опыта и знаний в области бизнеса, включая стажировки в трех бизнес-школах и компаниях Англии, США, Германии, кризис 1998-го, чтобы понять, что в сегодняшней России я уже никому не нужен и сделать ничего полезного не могу.
Опять отвлекся от китайских событий 1993-го. Чтобы вернуться отмечу, что Джоу Ливей, ведя такие душевные разговоры с русскими друзьями, двух дочек уже отправил заграницу, не в Россию, конечно. Младшая, закончив Беркли, жила и работала в Сан-Франциско. Старшая, получив образование тоже в США, работала в Саудовской Аравии. Но и этот факт не вызывал никаких мыслей о тенденциях развития глобальной экономики и научных разработок в частности. Труба еще не играла свою роковую роль и Россия, с ее орбитальной станцией Мир, летающим Бураном, классным лайнером Ил-96, была передовой, технологически развитой страной. Об этом мы и говорили за ужином у китайского проректора.
Долгое время слово Гекльберри было связяно только с героем Твена и городком Перербург из штата Миссури. Но вот уже восьмое лето, как huckleberry в первую очередь обозначает не имя крутого пацана, а ягоду, поедаемую мной в больших количествах. Ночное зрение от этого становится кошачьим - можно ездить не включая фары. Правда, это не очень актуально, так как ночи коротки.
Пляжный сезон в разгаре:
А снег в ближайших горах все еще держится и трейлы открыты для snowshoeing:
Спасатель не скучает, так как на расстоянии метров пятьсот от берега проходит триатлонская дистанция, и около сотни спортсменов именно в этот момент преодолевают ее в упорной борьбе:
Остальной же народ разогревает себя волейболом. На этом участке от Рэкбич до Лукарно я насчитал 112 волейбольных площадок. Пиво здесь на пляжах не пьют:
Прибрежный лес не кажется таким уж дремучим:
Это потому что яркое солнце прорывается сквозь кроны:
Лучшие ягодные кусты вырастают вот в таких буреломах:
Чтобы добраться до них не обязательно ломиться сквозь чащу, можно воспользоваться одной из вот таких тропинок:
Подкрепившись ягодами, возвращаюсь на пляж и, освежившись в водах пролива, прогретых до:
Открываю лэптоп вот в этом месте:
Ненадолго правда, но небольшой кусок записал. Мои командировки 8
В понедельник с утра провели практические занятия и в обед отправились с Виталием в даунтаун. Перекусили в Макдональдсе. Больше я такой глупости в Китае не делал никогда, хотя ничего не имею против американского фастфуда и бывает, что даже и сейчас, правда не чаще одного раза в месяц, перехватываю что-то в таких забегаловках. Но в Китае надо есть здоровую и полезную китайскую еду.
В сверкающем новеньком торговом центре Ван Фу Джей, куда мы и отправились после обеда, обилие товаров поражало воображение. Но я недолго поражался, достал список и начал заполнять еще свободные клетки «куплено»:
• Женское кожанное пальто - 1
• Детские кроссовки - 3
• Детские спортивные костюмы - 3
• Липкую ленту для упаковки багажа - 1
• Женские платки - 4
• Сувениры (нефритовые и прочие каменные безделушки, электронные часики, коробочки с разными сортами чая, ...) - много
Зарубежные командировки конца восьмидесятых - начала девяностых позволяли мне решать проблемы обеспечения себя, жены, детей и ближайших родственников одеждой, обувью и предметами первой необходимости. Как я уже говорил, шопинг всегда был обузой, но куда ж от него денешься. Мой первый опыт и некоторые навыки, правда в области продовольственных товаров, были приобретены еще в период начиная с конца семидесятых и до середины восьмидесятых, когда такие обычные продукты как сыр, масло, мясо, кофе, можно было купить без «блата» и обкомовских буфетов только в Москве, чем я и занимался в свободное от работы время в своих ежемесячных в ту пору командировках в КБ Ил. О командировках в Москву еще предстоит рассказать, а сейчас продолжу про Пекин.
Передвигаться по Пекину с помощью общественного транспорта было совсем просто. Несмотря на отсутсвие надписей наименований остановок на английском я еще во время своей первой командировки начал привыкать к иероглифам и неплохо ориентировался в метро и маршрутных автобусах. Иногда, правда, приходилось штурмовать входную дверь автобуса вместе к пекинскими пассажирами, но нам, куйбышевским жителям, к этому не привыкать. Я не испытывал никаких угрызений совести, расталкивая китайских граждан, которые пытались потеснить меня при входе или выходе из общественного транспорта. Это даже как-то объединяло нас, жителей европейской части СССР с жителями азии. Такие мы одинаковые, никакой разницы.
Вернушись в лабораторию проверили самостоятельные работы наших студентов, ответили на вопросы. А вечером отправились в гости к проректору пекинского аэрокосмического университета, профессору Джоу Ливейю. Профессор жил в маленькой двухкомнатной квартирке пятиэтажной хрущобы. Стол был накрыт по-русски, просто заставлен самой разнообразной китайской едой. Вместо салфеток жена профессора предложила рулоны туалетной бумаги, не той серой, мотки которой уже появились на рынках перестроечной Самары, а белой, мягкой и пушистой. «А что» - подумал я - «вполне годится. Хорошая функциональная замена». Мусорный мешок, кстати, находился тут же, рядом со столом, в переднем углу парадной комнаты.
Много говорили на разные темы, в частности, о развитии отношений между КуАИ и ПАКУ. Джоу Ливей, получивший авиационное образование в пятидесятые годы в МАИ, был разочарован современной политикой в области образования в Китае, ориентированной на развитие сотрудничества с университетами США и Западной Европой. Не знаю, было ли это разочарование искренним или профессор хотел как-то сгладить неприятный эффект очевидной переориентации огромной страны, вся индустрия которой базировалась на советской науке и технике. Он называл это недальновидностью, выражая искреннюю веру в преодолении современной Россией местных переходных трудностей и ближайших новых прорывов в области инноваций и технических достижений. Мы с удовольствием слушивали и поддакивали. Я, например, рассказывал ему об особенностях РИПАКа, отличающих его в лучшую сторону от NASTRANа и о том, что наша подсистема оптимизации опережает NASAвский ASTROS на пару лет в развитии и применении. Каким наивным был я в то время, ведь именно в 1993-м началась уже необратимая деградация российской авиационной науки и всей авиационной отрасли. А я продолжал искренне верить в перспективы российской рыночной экономики, нашего малого научно-внедренческого бизнеса и светлое капиталистическое будущее на самарской земле. Потребовалось еще пять лет приобретения опыта и знаний в области бизнеса, включая стажировки в трех бизнес-школах и компаниях Англии, США, Германии, кризис 1998-го, чтобы понять, что в сегодняшней России я уже никому не нужен и сделать ничего полезного не могу.
Опять отвлекся от китайских событий 1993-го. Чтобы вернуться отмечу, что Джоу Ливей, ведя такие душевные разговоры с русскими друзьями, двух дочек уже отправил заграницу, не в Россию, конечно. Младшая, закончив Беркли, жила и работала в Сан-Франциско. Старшая, получив образование тоже в США, работала в Саудовской Аравии. Но и этот факт не вызывал никаких мыслей о тенденциях развития глобальной экономики и научных разработок в частности. Труба еще не играла свою роковую роль и Россия, с ее орбитальной станцией Мир, летающим Бураном, классным лайнером Ил-96, была передовой, технологически развитой страной. Об этом мы и говорили за ужином у китайского проректора.