Куда глядит Актеон ?
Актеон случайно увидел, как купается Диана (Артемида), и она превратила его в оленя, которого тут же загнали и загрызли его собственные гончие собаки (Овидий, Метаморфозы, Книга 3, 138-255: рус., лат.).
Тициан Вечеллио. Диана и Актеон, 1556-1559, Масло, холст, 184,5 x 202,2 см.
В 2009 г. картина приобретена совместно Лондонской и Шотландской национальными галереями (.pdf)
(Все изображения здесь можно увеличить щелчком).
Итак, куда глядит Актеон?
Вот он отводит левой рукой занавес, бросает только взгляд, и отшатывается, роняя лук.
А глядит он совсем не на Диану. (Кстати, не кажется ли, что у него уже начинают проклёвываться рожки?)
И первое, что сказал бы излишне торопливый зритель - что Актеон просто совершенно обладел, увидев, что у одной из спутниц Дианы (которая прячется за колонной) есть две левых руки (и одна с маникюром).
Вот он и гадает, то ли Тициан так торопился, то ли что ещё.
Но вдумчивый зритель сначала рассудит, куда обращены взоры всех участников событий.
Вот одна участница смотрит прямо вниз, вытирая ногу Дианы, и не потому, что у неё такая плохая реакция и она не заметила чужака. Она смотрит вниз по указанию Тициана, чтобы соблюсти гармоническую вертикаль, прходящую по освещенному краю колонны, пробору на её голове, направлению её взгляда, её правой руки и ноги, и, наконец, отражению белой материи в воде.
А эта участница без особого смущения, а даже как-то наоборот, рассматривает Актеона, и не столько его лицо, а, так сказать, корпус.
Этой спутнице с голубым покрывалом важен не сам Актеон, а что сейчас будет делать Диана.
Специалисты полагают, что эта дама с голубым - самая тяжелая из всей компании, так как под её весом перекосилась вся мраморная тумба фонтана, а сам львиномордый источник воды по той же причине весь скукожился и набекренился.
Там же - у нижнего шутливого края картины - эта собачонка, тявкающая на гончую Актеона.
Все вопросы об охотничьих свойствах этой собачонки (подарок Пана) - пожалуйста к Диане (ведь она кормила свою свору мясом рыси и они загрызали львов).
Также к Диане вопрос о том, кто это её темнокожая спутница: …всех искусней, Крокала, Дочь Исмена-реки, ей волосы, павшие вольно, Вновь собирала узлом… (по Овидию); или …Всех ты искусней, Ранис; распусти мне, пожалуйста, косы, Простоволосой, как ты, в чистый войду я ручей… (по Гумилёву).
В любом случае, это афрогречанка очень тревожно смотрит на Актеона.
А Диана совсем не глядит на него. Она уже всё решила (боги, а уж тем более богини, мгновенны в решениях).
Диана пристально смотрит на гончую Актеона: и собака хоть ещё и глядит на хозяина, но уже начинает чуять в нём добычу - оленя.
Что за собака? Скорее всего Меламп:Он колебался, а псы увидали: Меламп поначалу,
Чуткий с ним Ихнобат знак первый подали лаем,-
Кносский пес Ихнобат и Меламп породы спартанской,-
Тотчас бросаются все, быстрей, чем порывистый ветер…
Видно, что у Актеона два поводка и он ведёт смычок (то есть пару) гончих. Вторым тогда, очевидно, должен быть Ихнобат (что не совсем правильно по современным правилам: смычок должен состоять из выжлеца и выжловки).
К чему такие подробности? Да ведь сам Овидий перечисляет по кличкам 35 гончих Актеона, добавляя: …Долго других исчислять.
А вот заботливые люди составили по разным источникам список всех 92 собак Актеона.
Загрызли его собачки. И вот специалисты утверждают, что красные оттенки занавеса и покрывала Дианы уже заранее намекают зрителю на печальную судьбу Актеона.
Сдерут с него шкуру, и будет она так же висеть на ветках, как мрачноватые трофеи Дианы.
Стоит добавить, что и цвет хитона и, тем более, сандалей с красными отворотами Актеона, также наводит на те же печальные мысли.
И пасть льва вверху на своде уже совсем не так забавна, как фонтанная рожица.
И в смятении смотрит на Актеона спутница со своими двумя левыми руками.
Но не на неё обращён его потрясенный взор.
Откинув занавес, он увидел своё будущее, которое смертным обычно не дано, да и совсем не рекомендуется видеть:
Трамвай накрыл Берлиоза, и под решетку Патриаршей аллеи выбросило на булыжный откос круглый темный предмет.
Это вон там далеко, за деревьями, уже мчится по склону божественная охотница, и оленю от неё никак не уйти.
Вот общая схема, кто куда глядит и некоторые детали.
Да, совсем забыл, в левом зелёном квадрате мне всё мерещится, что там далеко под деревом стоит ещё совсем спокойный олень.
Длинное послесловие.
Тициан нарисовал в этой серии из семи картин для Филиппа II и Смерть Актеона, 1565-76. Масло, холст 178,4 x 198,1 см.
Думаю, очень спешил. Единственно, на что хочу обратить внимание, что была такая традиция изображать Актеона как бы не совсем уж оленем, а человеком с оленьей головой.
(Johann Ulrich Krauss, Ovid, Met. III, Edition 1690)
Водопады Дианы ( скульптурная группа Актеон) в парке королевского дворца в Казерте.
Так поступил и Тициан (фрагмент картины Смерть Актеона) :
Но мне такие изображения тут же напоминают стариннейшую русскую скоморошью забаву: Медведь и коза.
- А нуте, Мишенька, представьте, как толстая купчиха от Николы на Пупышах, напившись, нажравшись, сидит, мало говорит; через слово рыгнет, через два п[...]нёт. - Мишенька садится на землю и стонет.
Затем вожак пристраивает барабан, а мальчик его устраивает из себя козу, то есть надевает на голову мешок, сквозь который, вверху, проткнута палка с козлиной головой и рожками. К голове этой приделан деревянный язык, от хлопанья которого происходит страшный шум. Вожак начинает выбивать дробь*, дергает медведя за кольцо, а коза выплясывает около Михайло Иваныча трепака, клюет его деревянным языком и дразнит; Михайло Иваныч бесится, рычит, вытягивается во весь рост и кружится на задних лапах около вожака - это значит: он танцует. После такой неуклюжей пляски вожак дает ему в руки шляпу, и Михайло Иваныч обходит с нею честную публику, которая бросает туда свои гроши и копейки.
*«Отсюда произошло и бранное название: «Ах ты, отставной козы барабанщик» (примеч. Ровинского, т. II, стб. 367, источник).
Нижегородская медвежья потеха середины XIX века:
Приподнявшись с земли в последний раз, медведь пятится назад и переступает с ноги на ногу. Толпа немного осаживает и поводатарь начинает припевать козлиным голосом и семенить своими измочаленными лаптишками, подергивая плечами и уморительно повертывая бородкой. Поется песенка, возбудившая задор во всех зрителях, начинавших снова подаваться вперед:Ну-ко, Миша, попляши,
У тя ножки хороши!
Тили, тили, тили-бом,
Загорелся козий дом:
Коза выскочила,
Глаза выпучила.
Таракан дрова рубил,
В грязи ноги завязил.
Раздается мучительный, оглушительно-нескладный стук в лукошко, заменяющее барабан, и медведь с прежним ревом - ясным признаком недовольства - начинает приседать и, делая круг, загребает широкими лапами землю, с которой поднимается густая пыль. Другой проводник, молодой парень, стучавший в лукошко и до времени остававшийся простым зрителем, ставит барабан на землю и сбрасывает привязанную на спине котомку. Вытащив оттуда грязный мешок, он быстро просовывает в него голову и через минуту является в странном наряде, имеющем, как известно, название козы. Мешок этот оканчивается наверху деревянным снарядом козлиной морды, с бородой, составленной из рваных тряпиц; рога заменяют две рогатки, которые держит парень в обеих руках. Нарядившись таким образом, он начинает дергать за веревочку, отчего обе дощечки, из которых сооружена морда, щелкают в такт уродливым прыжкам парня, который, переплетая ногами, время от времени подскакивает к медведю и щекочет его своими вилами. Этот уже готов был опять принять прежнее, естественное положение, но дубина хозяина и щекотки козы продолжают держать его на дыбах и заставляют опять и опять делать круг под веселое продолжение хозяйской песни, которая к концу перешла уже в простое взвизгиванье и складные выкрики. С трудом можно различить только следующие слова:Ах, коза, ах, коза,
Лубяные глаза!
Тили, тили, тили-бом,
Загорелся козий дом.
Медведь огрызается, отмахивает козу лапой, но все-таки приседает и подымает пыль.
Между тем внимание зрителей доходит до крайних пределов: девки хохочут и толкают друг дружку под бочок, ребята уговаривают девок быть поспокойнее и в то же время сильно напирают вперед, отчего место пляски делается все уже и уже и Топтыгину собственною спиною и задом приходится очищать себе место.
Песенка кончилась; козы как не бывало. Хозяин бросил плясуну свою толстую палку, и тот, немного огрызнувшись, поймал в охапку и оперся на нее всею тяжестью своего неуклюжего тела.
- А как, Михайло Потапыч, бабы на барщину ходят? - выкрикнул хозяин и самодовольно улыбнулся… (и так далее).
Ну, а с медведями и медведицами у Артемиды были свои проблемы, да и у греков с её медведицами и древнейшим культом Артемиды в Брауроне тоже :)
Тициан Вечеллио. Диана и Актеон, 1556-1559, Масло, холст, 184,5 x 202,2 см.
В 2009 г. картина приобретена совместно Лондонской и Шотландской национальными галереями (.pdf)
(Все изображения здесь можно увеличить щелчком).
Итак, куда глядит Актеон?
Вот он отводит левой рукой занавес, бросает только взгляд, и отшатывается, роняя лук.
А глядит он совсем не на Диану. (Кстати, не кажется ли, что у него уже начинают проклёвываться рожки?)
И первое, что сказал бы излишне торопливый зритель - что Актеон просто совершенно обладел, увидев, что у одной из спутниц Дианы (которая прячется за колонной) есть две левых руки (и одна с маникюром).
Вот он и гадает, то ли Тициан так торопился, то ли что ещё.
Но вдумчивый зритель сначала рассудит, куда обращены взоры всех участников событий.
Вот одна участница смотрит прямо вниз, вытирая ногу Дианы, и не потому, что у неё такая плохая реакция и она не заметила чужака. Она смотрит вниз по указанию Тициана, чтобы соблюсти гармоническую вертикаль, прходящую по освещенному краю колонны, пробору на её голове, направлению её взгляда, её правой руки и ноги, и, наконец, отражению белой материи в воде.
А эта участница без особого смущения, а даже как-то наоборот, рассматривает Актеона, и не столько его лицо, а, так сказать, корпус.
Этой спутнице с голубым покрывалом важен не сам Актеон, а что сейчас будет делать Диана.
Специалисты полагают, что эта дама с голубым - самая тяжелая из всей компании, так как под её весом перекосилась вся мраморная тумба фонтана, а сам львиномордый источник воды по той же причине весь скукожился и набекренился.
Там же - у нижнего шутливого края картины - эта собачонка, тявкающая на гончую Актеона.
Все вопросы об охотничьих свойствах этой собачонки (подарок Пана) - пожалуйста к Диане (ведь она кормила свою свору мясом рыси и они загрызали львов).
Также к Диане вопрос о том, кто это её темнокожая спутница: …всех искусней, Крокала, Дочь Исмена-реки, ей волосы, павшие вольно, Вновь собирала узлом… (по Овидию); или …Всех ты искусней, Ранис; распусти мне, пожалуйста, косы, Простоволосой, как ты, в чистый войду я ручей… (по Гумилёву).
В любом случае, это афрогречанка очень тревожно смотрит на Актеона.
А Диана совсем не глядит на него. Она уже всё решила (боги, а уж тем более богини, мгновенны в решениях).
Диана пристально смотрит на гончую Актеона: и собака хоть ещё и глядит на хозяина, но уже начинает чуять в нём добычу - оленя.
Что за собака? Скорее всего Меламп:Он колебался, а псы увидали: Меламп поначалу,
Чуткий с ним Ихнобат знак первый подали лаем,-
Кносский пес Ихнобат и Меламп породы спартанской,-
Тотчас бросаются все, быстрей, чем порывистый ветер…
Видно, что у Актеона два поводка и он ведёт смычок (то есть пару) гончих. Вторым тогда, очевидно, должен быть Ихнобат (что не совсем правильно по современным правилам: смычок должен состоять из выжлеца и выжловки).
К чему такие подробности? Да ведь сам Овидий перечисляет по кличкам 35 гончих Актеона, добавляя: …Долго других исчислять.
А вот заботливые люди составили по разным источникам список всех 92 собак Актеона.
Загрызли его собачки. И вот специалисты утверждают, что красные оттенки занавеса и покрывала Дианы уже заранее намекают зрителю на печальную судьбу Актеона.
Сдерут с него шкуру, и будет она так же висеть на ветках, как мрачноватые трофеи Дианы.
Стоит добавить, что и цвет хитона и, тем более, сандалей с красными отворотами Актеона, также наводит на те же печальные мысли.
И пасть льва вверху на своде уже совсем не так забавна, как фонтанная рожица.
И в смятении смотрит на Актеона спутница со своими двумя левыми руками.
Но не на неё обращён его потрясенный взор.
Откинув занавес, он увидел своё будущее, которое смертным обычно не дано, да и совсем не рекомендуется видеть:
Трамвай накрыл Берлиоза, и под решетку Патриаршей аллеи выбросило на булыжный откос круглый темный предмет.
Это вон там далеко, за деревьями, уже мчится по склону божественная охотница, и оленю от неё никак не уйти.
Вот общая схема, кто куда глядит и некоторые детали.
Да, совсем забыл, в левом зелёном квадрате мне всё мерещится, что там далеко под деревом стоит ещё совсем спокойный олень.
Длинное послесловие.
Тициан нарисовал в этой серии из семи картин для Филиппа II и Смерть Актеона, 1565-76. Масло, холст 178,4 x 198,1 см.
Думаю, очень спешил. Единственно, на что хочу обратить внимание, что была такая традиция изображать Актеона как бы не совсем уж оленем, а человеком с оленьей головой.
(Johann Ulrich Krauss, Ovid, Met. III, Edition 1690)
Водопады Дианы ( скульптурная группа Актеон) в парке королевского дворца в Казерте.
Так поступил и Тициан (фрагмент картины Смерть Актеона) :
Но мне такие изображения тут же напоминают стариннейшую русскую скоморошью забаву: Медведь и коза.
- А нуте, Мишенька, представьте, как толстая купчиха от Николы на Пупышах, напившись, нажравшись, сидит, мало говорит; через слово рыгнет, через два п[...]нёт. - Мишенька садится на землю и стонет.
Затем вожак пристраивает барабан, а мальчик его устраивает из себя козу, то есть надевает на голову мешок, сквозь который, вверху, проткнута палка с козлиной головой и рожками. К голове этой приделан деревянный язык, от хлопанья которого происходит страшный шум. Вожак начинает выбивать дробь*, дергает медведя за кольцо, а коза выплясывает около Михайло Иваныча трепака, клюет его деревянным языком и дразнит; Михайло Иваныч бесится, рычит, вытягивается во весь рост и кружится на задних лапах около вожака - это значит: он танцует. После такой неуклюжей пляски вожак дает ему в руки шляпу, и Михайло Иваныч обходит с нею честную публику, которая бросает туда свои гроши и копейки.
*«Отсюда произошло и бранное название: «Ах ты, отставной козы барабанщик» (примеч. Ровинского, т. II, стб. 367, источник).
Нижегородская медвежья потеха середины XIX века:
Приподнявшись с земли в последний раз, медведь пятится назад и переступает с ноги на ногу. Толпа немного осаживает и поводатарь начинает припевать козлиным голосом и семенить своими измочаленными лаптишками, подергивая плечами и уморительно повертывая бородкой. Поется песенка, возбудившая задор во всех зрителях, начинавших снова подаваться вперед:Ну-ко, Миша, попляши,
У тя ножки хороши!
Тили, тили, тили-бом,
Загорелся козий дом:
Коза выскочила,
Глаза выпучила.
Таракан дрова рубил,
В грязи ноги завязил.
Раздается мучительный, оглушительно-нескладный стук в лукошко, заменяющее барабан, и медведь с прежним ревом - ясным признаком недовольства - начинает приседать и, делая круг, загребает широкими лапами землю, с которой поднимается густая пыль. Другой проводник, молодой парень, стучавший в лукошко и до времени остававшийся простым зрителем, ставит барабан на землю и сбрасывает привязанную на спине котомку. Вытащив оттуда грязный мешок, он быстро просовывает в него голову и через минуту является в странном наряде, имеющем, как известно, название козы. Мешок этот оканчивается наверху деревянным снарядом козлиной морды, с бородой, составленной из рваных тряпиц; рога заменяют две рогатки, которые держит парень в обеих руках. Нарядившись таким образом, он начинает дергать за веревочку, отчего обе дощечки, из которых сооружена морда, щелкают в такт уродливым прыжкам парня, который, переплетая ногами, время от времени подскакивает к медведю и щекочет его своими вилами. Этот уже готов был опять принять прежнее, естественное положение, но дубина хозяина и щекотки козы продолжают держать его на дыбах и заставляют опять и опять делать круг под веселое продолжение хозяйской песни, которая к концу перешла уже в простое взвизгиванье и складные выкрики. С трудом можно различить только следующие слова:Ах, коза, ах, коза,
Лубяные глаза!
Тили, тили, тили-бом,
Загорелся козий дом.
Медведь огрызается, отмахивает козу лапой, но все-таки приседает и подымает пыль.
Между тем внимание зрителей доходит до крайних пределов: девки хохочут и толкают друг дружку под бочок, ребята уговаривают девок быть поспокойнее и в то же время сильно напирают вперед, отчего место пляски делается все уже и уже и Топтыгину собственною спиною и задом приходится очищать себе место.
Песенка кончилась; козы как не бывало. Хозяин бросил плясуну свою толстую палку, и тот, немного огрызнувшись, поймал в охапку и оперся на нее всею тяжестью своего неуклюжего тела.
- А как, Михайло Потапыч, бабы на барщину ходят? - выкрикнул хозяин и самодовольно улыбнулся… (и так далее).
Ну, а с медведями и медведицами у Артемиды были свои проблемы, да и у греков с её медведицами и древнейшим культом Артемиды в Брауроне тоже :)