Вжался в кресло
"опубликованные мемуары Микояна были в некоторых частях искажены его сыном, готовившим рукопись к изданию. Он произвольно, без принятых в таких случаях оговорок, включал в подлинный текст диктовок свои дополнения и исправления, якобы основанные на более поздних рассказах отца" (отсюда)
"Сами диктовки лежат в фонде Микояна в РГАСПИ. Историк Олег Хлевнюк не поленился взять эти диктовки и сравнить их с опубликованным текстом воспоминаний. Выяснилось, что фразы "он как бы вжался в кресло" в диктовках нет, вид у Сталина был не "настороженный", а "спокойный" и, наконец, фразы "он решил, что мы приехали его арестовать" в диктовках тоже нет." ( отсюда)
Диктовки те Микоян (якобы) сам читал и при необходимости вносил поправки.
"И вообще, если Микоян и рассказывал сыну что-либо подобное, то это тоже выглядит сомнительно, потому что совершенно невозможно предположить, каким образом Микоян мог представить себе, что думал Сталин в этот момент, когда принимал своих соратников." (отсюда)
Выше речь идет о приезде к Сталину Молотова и других членов Политбюро 30 июня 1941, с предложением о создании ГКО. Хлевнюка интересовал именно этот эпизод, в остальном же, насколько известно, изданные т. н. "мемуары" Микояна с архивными диктовками никогда никем не сверялись. Остается только гадать, что из там написанного Микоян действительно диктовал, что рассказывал сыну (и правильно ли тот запомнил, ведь прошло много лет), а что сын попросту сочинил (или скопипастил из других "разоблачений"). Есть в тех "мемуарах" и такое: якобы Сталин
"Хотел, видно, чтобы по армии прошел слух о том, что Сталин выезжал на фронт. Однако не доехал до фронта, может быть, около пятидесяти или семидесяти километров. В условленном месте его встречали генералы (не помню кто, вроде Еременко). Конечно, отсоветовали ехать дальше - поняли по его вопросу, какой совет он хотел услышать. Да и ответственность никто не хотел брать на себя. Или вызвать неудовольствие его. Такой трус оказался, что опозорился на глазах у генералов, офицеров и солдат охраны. Захотел по большой нужде (может, тоже от страха? - не знаю), и спросил, не может ли быть заминирована местность в кустах возле дороги? Конечно, никто не захотел давать такой гарантии. Тогда Верховный Главнокомандующий на глазах у всех спустил брюки и сделал свое дело прямо на асфальте. На этом "знакомство с фронтом" было завершено и он уехал обратно в Москву".
Надо ли говорить, что это любимая цитата современных "борцов с режимом"? Как я уже писал, их претензии к Сталину почему-то часто имеют какой-то сортирный уклон. Например, всячески смакуется то, что Сталин перед смертью обмочился. Непонятно, что, по их "мнению", это "доказывает". Аналогичный случай, кстати, был у моего знакомого: его мать-старуха жила одна, мобил тогда не было, сын не смог по городскому ей дозвониться, забеспокоился, приехал - а она на полу лежит. Инсульт. И что, он мать презирать должен, за то, что она в таком состоянии описалась?
"Микоян" прямо не пишет, что он сам при этом присутствовал, да и зачем бы Сталину брать его с собой на фронт? Но "разоблачители" толкуют сие именно как свидетельство (причем, понятно, заведомо правдивое). Откуда "Микоян" об этом узнал и когда именно это было - он тоже не сообщает (а то можно было бы проверить по журналу принятых Сталиным, где тот был в этот день). Поездки первых лиц всегда детально организуются (в т. ч. и то, где им какать). А если Сталин хотел, чтоб о его приезде "прошел слух", то достаточно было такой слух распустить (и при этом можно было никуда не ездить). Ну и, понятно, малейшие сомнения в том, что Сталин "публично обосрался", караются у "демократов" удалением этих сомнений и баном посмевшего их высказать.
(продолжение следует)
"Сами диктовки лежат в фонде Микояна в РГАСПИ. Историк Олег Хлевнюк не поленился взять эти диктовки и сравнить их с опубликованным текстом воспоминаний. Выяснилось, что фразы "он как бы вжался в кресло" в диктовках нет, вид у Сталина был не "настороженный", а "спокойный" и, наконец, фразы "он решил, что мы приехали его арестовать" в диктовках тоже нет." ( отсюда)
Диктовки те Микоян (якобы) сам читал и при необходимости вносил поправки.
"И вообще, если Микоян и рассказывал сыну что-либо подобное, то это тоже выглядит сомнительно, потому что совершенно невозможно предположить, каким образом Микоян мог представить себе, что думал Сталин в этот момент, когда принимал своих соратников." (отсюда)
Выше речь идет о приезде к Сталину Молотова и других членов Политбюро 30 июня 1941, с предложением о создании ГКО. Хлевнюка интересовал именно этот эпизод, в остальном же, насколько известно, изданные т. н. "мемуары" Микояна с архивными диктовками никогда никем не сверялись. Остается только гадать, что из там написанного Микоян действительно диктовал, что рассказывал сыну (и правильно ли тот запомнил, ведь прошло много лет), а что сын попросту сочинил (или скопипастил из других "разоблачений"). Есть в тех "мемуарах" и такое: якобы Сталин
"Хотел, видно, чтобы по армии прошел слух о том, что Сталин выезжал на фронт. Однако не доехал до фронта, может быть, около пятидесяти или семидесяти километров. В условленном месте его встречали генералы (не помню кто, вроде Еременко). Конечно, отсоветовали ехать дальше - поняли по его вопросу, какой совет он хотел услышать. Да и ответственность никто не хотел брать на себя. Или вызвать неудовольствие его. Такой трус оказался, что опозорился на глазах у генералов, офицеров и солдат охраны. Захотел по большой нужде (может, тоже от страха? - не знаю), и спросил, не может ли быть заминирована местность в кустах возле дороги? Конечно, никто не захотел давать такой гарантии. Тогда Верховный Главнокомандующий на глазах у всех спустил брюки и сделал свое дело прямо на асфальте. На этом "знакомство с фронтом" было завершено и он уехал обратно в Москву".
Надо ли говорить, что это любимая цитата современных "борцов с режимом"? Как я уже писал, их претензии к Сталину почему-то часто имеют какой-то сортирный уклон. Например, всячески смакуется то, что Сталин перед смертью обмочился. Непонятно, что, по их "мнению", это "доказывает". Аналогичный случай, кстати, был у моего знакомого: его мать-старуха жила одна, мобил тогда не было, сын не смог по городскому ей дозвониться, забеспокоился, приехал - а она на полу лежит. Инсульт. И что, он мать презирать должен, за то, что она в таком состоянии описалась?
"Микоян" прямо не пишет, что он сам при этом присутствовал, да и зачем бы Сталину брать его с собой на фронт? Но "разоблачители" толкуют сие именно как свидетельство (причем, понятно, заведомо правдивое). Откуда "Микоян" об этом узнал и когда именно это было - он тоже не сообщает (а то можно было бы проверить по журналу принятых Сталиным, где тот был в этот день). Поездки первых лиц всегда детально организуются (в т. ч. и то, где им какать). А если Сталин хотел, чтоб о его приезде "прошел слух", то достаточно было такой слух распустить (и при этом можно было никуда не ездить). Ну и, понятно, малейшие сомнения в том, что Сталин "публично обосрался", караются у "демократов" удалением этих сомнений и баном посмевшего их высказать.
(продолжение следует)