(no subject)
Я вот тут писал о тогдашних своих соседях по палате.
Дядька, которого я пометил "Дед 1", в вечер моего перехода в платную палату отжег. Захожу, он валяется на своей кровати и слушает блатнячок с мобилы. По-пацански так. С динамика. Без наушников. И косит лиловым глазом на соседей: кто как отреагирует. Довольный был до безумия. Лежал, подпевал местами.
Когда я перевёлся, он ещё потом по коридору так шастал.
Чуть позже, рядом с моей дверью в коридоре положили другого деда. Он был совсем плохой. Кашель его был чем угодно, но только не кашлем. Стон, крик, эмоция. Всё что угодно. Слышать это было очень больно. Ему наверняка было не легче. Позже его переложили в палату. Но его слышно всё равно. По всему этажу. Правда, уже реже. Поправляется, видать.
Потом на его месте оказался парнишка. Вообще. его положили в терапию, но там не было коек, потому распределили временно к нам. Парнишка оказался упёртым, ленивым и наглым. Постоянно спорил с сёстрами, что-то им доказывал не по делу. Категорически не хотел переводиться, когда освободилось место в терапии. Его ломало вещи собирать.
Сейчас снова лежит дед. Тихий. Если не болтает по телефону. Это он может делать часами, громко, неразборчиво, настойчиво. Сейчас к концу подходит второй час его болтовни. Хорошо, что нифига не понятно - можно не вслушиваться и воспринимать как обычный фон.
Дядька, которого я пометил "Дед 1", в вечер моего перехода в платную палату отжег. Захожу, он валяется на своей кровати и слушает блатнячок с мобилы. По-пацански так. С динамика. Без наушников. И косит лиловым глазом на соседей: кто как отреагирует. Довольный был до безумия. Лежал, подпевал местами.
Когда я перевёлся, он ещё потом по коридору так шастал.
Чуть позже, рядом с моей дверью в коридоре положили другого деда. Он был совсем плохой. Кашель его был чем угодно, но только не кашлем. Стон, крик, эмоция. Всё что угодно. Слышать это было очень больно. Ему наверняка было не легче. Позже его переложили в палату. Но его слышно всё равно. По всему этажу. Правда, уже реже. Поправляется, видать.
Потом на его месте оказался парнишка. Вообще. его положили в терапию, но там не было коек, потому распределили временно к нам. Парнишка оказался упёртым, ленивым и наглым. Постоянно спорил с сёстрами, что-то им доказывал не по делу. Категорически не хотел переводиться, когда освободилось место в терапии. Его ломало вещи собирать.
Сейчас снова лежит дед. Тихий. Если не болтает по телефону. Это он может делать часами, громко, неразборчиво, настойчиво. Сейчас к концу подходит второй час его болтовни. Хорошо, что нифига не понятно - можно не вслушиваться и воспринимать как обычный фон.