Наболевшее
После смерти Влада много-много дней по утрам я вспоминала звонок из реанимации и говорила себе «сегодня не тот самый день, самое страшное уже случилось, уже прошло». Если случайно я заглядывала в те дни, сразу же немело лицо, ноги подкашивались, звенело в ушах. Это была такая рана, к которой не прикоснуться. Сейчас там корочка. И время от времени я к ней прикасаюсь, чтобы проверить, как там, под ней, уже можно об этом подумать или еще нет? Пока еще очень болит. Иногда корочка сдирается, и лавиной, как кровь, все те дни проживаются опять.