(no subject)
Друзья потихоньку разлетаются по югам, а те кто еще не разлетелся, собираются на временных кухнях и ведут «азиатские разговоры».
Они обсуждают дома, билеты, страховки, города, я снова слышу знакомые слова и меня жестко флешбечит, в голове немедленно встают картинки такого обыденного тайского быта, там у нас суши, там магазинчик с художественными принадлежностями, здесь найтмаркет, а тут самый лучший суп с фиш-бонс за смешные 35 бат. Ну, конечно, а как же еще? Они будут там жить, конечно, где же еще.
А там хозяйственные товары, яркие милые штуки для дома за копейки, за сущие копейки (это я никак не могу отойти от хозяйственного шоппинга в Цуме).
Я слушаю это все и недоумеваю, а мы-то чего?
Ведь все ровно как год назад, та же осень, те же друзья, только они летят, а мы почему-то нет.
От этого кажется будто мы не летим не сейчас, а тогда. Будто мы не летим туда в прошлом году.
Впрочем, чем дальше, чем меньше мне так кажется, потому что осень хоть та же, да не та. Мы живем совсем в другом месте, у нас кот, и моя жизнь полна не интернетом пополам с сериалами, а композициями и натюрмортами. Все по-другому.
На самом деле все по-другому.
Но несмотря на это я дорого дала бы, чтобы оказаться сейчас в бангкокском аэропорту, выйти из него, снова ахуеть от всего этого иномирья, от пальм, от воздуха, который можно наливать в стакан и пить. О как жадко я пила бы его.
И снова увидеть гиганские вазы с лотосами, бананы на обочине, пестроту хлипкого тайского жилья, спутанные клубки проводов, ливневые потоки скутеров на дороге, расписные фуры и розовые такси.
Но у меня на диване сопит, вытянув ноги, черно-белое чудовище и конечно я не променяла бы его ни на какие азии на свете. А к батарее прислонился сложенный мольберт и у меня 7 часов для того, чтобы доделать работу.
Но видит бог, кусок моего сердца остался там, по какой-то нелепой случайности. Потому что я не собиралась, не собиралась его там оставлять.
Они обсуждают дома, билеты, страховки, города, я снова слышу знакомые слова и меня жестко флешбечит, в голове немедленно встают картинки такого обыденного тайского быта, там у нас суши, там магазинчик с художественными принадлежностями, здесь найтмаркет, а тут самый лучший суп с фиш-бонс за смешные 35 бат. Ну, конечно, а как же еще? Они будут там жить, конечно, где же еще.
А там хозяйственные товары, яркие милые штуки для дома за копейки, за сущие копейки (это я никак не могу отойти от хозяйственного шоппинга в Цуме).
Я слушаю это все и недоумеваю, а мы-то чего?
Ведь все ровно как год назад, та же осень, те же друзья, только они летят, а мы почему-то нет.
От этого кажется будто мы не летим не сейчас, а тогда. Будто мы не летим туда в прошлом году.
Впрочем, чем дальше, чем меньше мне так кажется, потому что осень хоть та же, да не та. Мы живем совсем в другом месте, у нас кот, и моя жизнь полна не интернетом пополам с сериалами, а композициями и натюрмортами. Все по-другому.
На самом деле все по-другому.
Но несмотря на это я дорого дала бы, чтобы оказаться сейчас в бангкокском аэропорту, выйти из него, снова ахуеть от всего этого иномирья, от пальм, от воздуха, который можно наливать в стакан и пить. О как жадко я пила бы его.
И снова увидеть гиганские вазы с лотосами, бананы на обочине, пестроту хлипкого тайского жилья, спутанные клубки проводов, ливневые потоки скутеров на дороге, расписные фуры и розовые такси.
Но у меня на диване сопит, вытянув ноги, черно-белое чудовище и конечно я не променяла бы его ни на какие азии на свете. А к батарее прислонился сложенный мольберт и у меня 7 часов для того, чтобы доделать работу.
Но видит бог, кусок моего сердца остался там, по какой-то нелепой случайности. Потому что я не собиралась, не собиралась его там оставлять.