Шесть персонажей в поисках Сахарова
11 июня в рамках 5-го Московского международного открытого книжного фестиваля в Центральном Доме художника на Крымском валу прошел Круглый стол о языке гражданского разговора с детьми.
За последние годы мы научились говорить с нашими детьми практически на любые темы - о смерти, о сексе, о семейных отношениях, об аддикциях и многом другом. Однако смогли ли мы выработать язык для разговора на гражданские темы? Не монополизирован ли детский гражданский дискурс государством и массовой культурой, так же как и в советские времена? Эти вопросы задала участникам модератор круглого стола Александра Поливанова.
Редактор журнала «Теория Моды» Татьяна Григорьева сделала практическую попытку написать зачин к биографии А. Д. Сахарова, чтобы она была понятна обычному подростку и смогла его заинтересовать. Она предложила начать рассказ с интригующего эпизода: на свадьбе известного ученого-физика, академика, присутствуют шесть странных человек в штатском, которых вроде бы никто не приглашал; кто это и зачем они там нужны?
Большинство участников согласилось с тем, что проблема существует. В СССР была предельно простая схема мировой и отечественной истории, ее начинали вдалбливать с детского сада и не удивительно, что она прочно застревала в сознании большинства взрослых людей, - сказал директор Музея и Общественного центра имени А. Сахарова Сергей Лукашевский. Хотим ли мы противопоставить этому такую же простую схему альтернативной истории? Но по сути дела у российского правозащитного сообщества нет языка и для того чтобы донести свои ценности до взрослой части общества! В последние 3-4 года оно озаботилось выработкой такого языка, однако пока заметных успехов не достигло.
Дети вполне понимают, что такое героизм и противостояние тирании, ведь они с увлечением читают «Мио, мой Мио» Астрид Линдгрен, повести Толкина и другие сказки с серьезным гуманистическим содержанием, - возразил литературовед и педагог Борис Рогинский. Адаптированная биография Сахарова вполне может стать следующим уровнем в этом круге чтения. Много хорошей и доступной подростку литературы на русском языке уже написано, например, рассказы и повести Фазиля Искандера.
Не так велика проблема рассказать подрастающему сыну или дочери, почему родители выступали против власти в стране. Гораздо труднее бывает объяснить, почему взрослые НЕ бунтовали - и все-таки прожили достойную жизнь, - эту тему ввели в разговор историк литературы Мария Майофис и поэт и литературовед Илья Кукулин.
Участники круглого стола поделились личным опытом и сомнениями, привели удачные примеры того, как вопросы гражданского обучения и воспитания решаются в зарубежных странах. Среди выступивших были известная переводчица, редактор журнала «Семья и школа» Наталья Мавлевич, руководитель Клуба региональной журналистики Ирина Ясина, журналист и культуролог Михаил Калужский, поэт и педагог Александр Закуренко, историк-«мемориалец» Дмитрий Ермольцев и многие другие.
Автор этих строк тоже поделился опытом: когда дома он проходит мимо включенного телевизора, он как правило начинает грубо ругаться. Его мама сердится: зачем ты говоришь такое при детях, ведь мелкий потащит всё это в школу, а зачем ему там лишние проблемы? Мораль: если у нас есть язык (цензурный или нецензурный), чтобы говорить о политике вслух, ребенок воспроизведет его, даже если мы этого не захотим. Если такого языка у нас нет, придумать его специально для гражданского разговора с потомством, конечно, трудно.
За последние годы мы научились говорить с нашими детьми практически на любые темы - о смерти, о сексе, о семейных отношениях, об аддикциях и многом другом. Однако смогли ли мы выработать язык для разговора на гражданские темы? Не монополизирован ли детский гражданский дискурс государством и массовой культурой, так же как и в советские времена? Эти вопросы задала участникам модератор круглого стола Александра Поливанова.
Редактор журнала «Теория Моды» Татьяна Григорьева сделала практическую попытку написать зачин к биографии А. Д. Сахарова, чтобы она была понятна обычному подростку и смогла его заинтересовать. Она предложила начать рассказ с интригующего эпизода: на свадьбе известного ученого-физика, академика, присутствуют шесть странных человек в штатском, которых вроде бы никто не приглашал; кто это и зачем они там нужны?
Большинство участников согласилось с тем, что проблема существует. В СССР была предельно простая схема мировой и отечественной истории, ее начинали вдалбливать с детского сада и не удивительно, что она прочно застревала в сознании большинства взрослых людей, - сказал директор Музея и Общественного центра имени А. Сахарова Сергей Лукашевский. Хотим ли мы противопоставить этому такую же простую схему альтернативной истории? Но по сути дела у российского правозащитного сообщества нет языка и для того чтобы донести свои ценности до взрослой части общества! В последние 3-4 года оно озаботилось выработкой такого языка, однако пока заметных успехов не достигло.
Дети вполне понимают, что такое героизм и противостояние тирании, ведь они с увлечением читают «Мио, мой Мио» Астрид Линдгрен, повести Толкина и другие сказки с серьезным гуманистическим содержанием, - возразил литературовед и педагог Борис Рогинский. Адаптированная биография Сахарова вполне может стать следующим уровнем в этом круге чтения. Много хорошей и доступной подростку литературы на русском языке уже написано, например, рассказы и повести Фазиля Искандера.
Не так велика проблема рассказать подрастающему сыну или дочери, почему родители выступали против власти в стране. Гораздо труднее бывает объяснить, почему взрослые НЕ бунтовали - и все-таки прожили достойную жизнь, - эту тему ввели в разговор историк литературы Мария Майофис и поэт и литературовед Илья Кукулин.
Участники круглого стола поделились личным опытом и сомнениями, привели удачные примеры того, как вопросы гражданского обучения и воспитания решаются в зарубежных странах. Среди выступивших были известная переводчица, редактор журнала «Семья и школа» Наталья Мавлевич, руководитель Клуба региональной журналистики Ирина Ясина, журналист и культуролог Михаил Калужский, поэт и педагог Александр Закуренко, историк-«мемориалец» Дмитрий Ермольцев и многие другие.
Автор этих строк тоже поделился опытом: когда дома он проходит мимо включенного телевизора, он как правило начинает грубо ругаться. Его мама сердится: зачем ты говоришь такое при детях, ведь мелкий потащит всё это в школу, а зачем ему там лишние проблемы? Мораль: если у нас есть язык (цензурный или нецензурный), чтобы говорить о политике вслух, ребенок воспроизведет его, даже если мы этого не захотим. Если такого языка у нас нет, придумать его специально для гражданского разговора с потомством, конечно, трудно.