(no subject)
Сейчас я неуклюже расскажу вам одну историю, которая еще и неправдой оказаться может. И прошу прощения за сумбур в дальнейших объяснениях.
Казимир Северинович написал свою главную картину в 1915 году. Главную не для меня, а общепризнанно главную, прошу заметить.
Существует много версий ее создания, кто-то говорит, что он писал ее несколько летне-осенних месяцев, другие утверждают, что он просто закрасил картину, которую не успевал сдать в срок к выставке футуристов "0.10", сам он что-то говорил про то, как идея квадрата настигла его во время росписи декораций для оперы "Победа над Солнцем".
Но есть еще одна версия, одна из непопулярных, но главная для меня, а не общепризнанная. К сожалению, количество пробелов и неточностей в моем пересказе прямо пропорционально количеству пробелов в моей памяти, но суть будет ясна.
Малевич долгое время жил в деревне под Петроградом, а, может, и дальше, в общем, достаточно далекой, чтобы горизонт протыкали верхушки леса, а не прямоугольники зданий. У друга или сам по себе (хотя художники эти такие ребята, что по одному не ходят, а футуристы уж тем более) я не помню.
Шел он одним зимним светлым утром по этой деревне и увидел, как маленький мальчик с портфелем за плечами направляется в школу. Мальчик шел к нему спиной через поле по узкой протоптанной дорожке в сторону того самого горизонта, где не дома, но деревья, а, может, поле лихо бескрайне за него заваливалось. И тут вы должны вспомнить те старые кожаные черные портфели, застегивающиеся с громким щелчком и обычно криком, потому что не прищемить ими пальцы сложно, с растянутыми потрескавшимися лямками, тяжелые и сами по себе, а если уж с книгами, то настолько, что бедные первоклашки сгибаются под ними вдвое. Именно с таким и шел этот мальчик, сонно и нехотя направляющийся в школу.
Казимир Северинович долго смотрел ему вслед, вы тоже легко можете себе представить эту картину: белое поле, белый горизонт, маленькая отдаляющаяся точка с квадратом, постепенно превращающаяся уже только в квадрат. И в этом вот квадрате, понимаете, вся жизнь мальчика: учебники, тетрадки, записки, переданные девочкой с соседней парты, рогатка, яблоко, которое перед выходом из дома ему успела дать мать - все в нем. Но мы-то видим лишь отдаляющийся черный квадрат на белом фоне, черный, как самая пустая пустота, как мгла, в которую кидаешь камень и не слышишь его падения, как черная дыра, в которой ни жизни, ни воздуха.
Так он становится явлением абсолютной наполненности и абсолютной пустоты, мы видим перед собой пространство, которое можем заполнить чем угодно, но которое уже заполнено до краев. Мы в квадрате этом свободны и несвободны одновременно, он-все, он вмещает в себя все цвета, все предметы, все картины и в то же время остается пустотой, в которой существовать ничего не может.
И теперь расположение ее на той самой выставке футуристов в Петрограде, на которой она была представлена в первый раз, как главной картины, висящей в "красном углу", куда обычно вешали иконы, становится, в целом, понятным и закономерным: каждый изобретет себе Бога, каждый наполнит ее всем и ничем, потому что она уже содержит в себе все, для каждого она будет своя, но увидим мы только пустоту, только черный квадрат.
Реальность режется об метафору божественности, Малевич, усмехаясь, смывает с рук черную краску, авангардисты вытирают слезы радости, мальчик вбегает в школу, садится за парту, открывает черный квадратный портфель и высыпает на парту часть своей жизни, а с ней вместе оттуда выпадает и одно из произведений, ставших вехой в мировом искусстве.
Казимир Северинович написал свою главную картину в 1915 году. Главную не для меня, а общепризнанно главную, прошу заметить.
Существует много версий ее создания, кто-то говорит, что он писал ее несколько летне-осенних месяцев, другие утверждают, что он просто закрасил картину, которую не успевал сдать в срок к выставке футуристов "0.10", сам он что-то говорил про то, как идея квадрата настигла его во время росписи декораций для оперы "Победа над Солнцем".
Но есть еще одна версия, одна из непопулярных, но главная для меня, а не общепризнанная. К сожалению, количество пробелов и неточностей в моем пересказе прямо пропорционально количеству пробелов в моей памяти, но суть будет ясна.
Малевич долгое время жил в деревне под Петроградом, а, может, и дальше, в общем, достаточно далекой, чтобы горизонт протыкали верхушки леса, а не прямоугольники зданий. У друга или сам по себе (хотя художники эти такие ребята, что по одному не ходят, а футуристы уж тем более) я не помню.
Шел он одним зимним светлым утром по этой деревне и увидел, как маленький мальчик с портфелем за плечами направляется в школу. Мальчик шел к нему спиной через поле по узкой протоптанной дорожке в сторону того самого горизонта, где не дома, но деревья, а, может, поле лихо бескрайне за него заваливалось. И тут вы должны вспомнить те старые кожаные черные портфели, застегивающиеся с громким щелчком и обычно криком, потому что не прищемить ими пальцы сложно, с растянутыми потрескавшимися лямками, тяжелые и сами по себе, а если уж с книгами, то настолько, что бедные первоклашки сгибаются под ними вдвое. Именно с таким и шел этот мальчик, сонно и нехотя направляющийся в школу.
Казимир Северинович долго смотрел ему вслед, вы тоже легко можете себе представить эту картину: белое поле, белый горизонт, маленькая отдаляющаяся точка с квадратом, постепенно превращающаяся уже только в квадрат. И в этом вот квадрате, понимаете, вся жизнь мальчика: учебники, тетрадки, записки, переданные девочкой с соседней парты, рогатка, яблоко, которое перед выходом из дома ему успела дать мать - все в нем. Но мы-то видим лишь отдаляющийся черный квадрат на белом фоне, черный, как самая пустая пустота, как мгла, в которую кидаешь камень и не слышишь его падения, как черная дыра, в которой ни жизни, ни воздуха.
Так он становится явлением абсолютной наполненности и абсолютной пустоты, мы видим перед собой пространство, которое можем заполнить чем угодно, но которое уже заполнено до краев. Мы в квадрате этом свободны и несвободны одновременно, он-все, он вмещает в себя все цвета, все предметы, все картины и в то же время остается пустотой, в которой существовать ничего не может.
И теперь расположение ее на той самой выставке футуристов в Петрограде, на которой она была представлена в первый раз, как главной картины, висящей в "красном углу", куда обычно вешали иконы, становится, в целом, понятным и закономерным: каждый изобретет себе Бога, каждый наполнит ее всем и ничем, потому что она уже содержит в себе все, для каждого она будет своя, но увидим мы только пустоту, только черный квадрат.
Реальность режется об метафору божественности, Малевич, усмехаясь, смывает с рук черную краску, авангардисты вытирают слезы радости, мальчик вбегает в школу, садится за парту, открывает черный квадратный портфель и высыпает на парту часть своей жизни, а с ней вместе оттуда выпадает и одно из произведений, ставших вехой в мировом искусстве.