Сомнамбулический романс, перевод на цыганский
Прокол с рифмой (точная вместо асонансной) в одном месте, чё делать, не знаю. И сквозную не удалось сохранить.
Кэ ви камав тут зэлэно.
Зэлэна кашта тэ бавал.
Лодка про паны зэлэно,
прэ бэрга зэлэно сы грай.
Ёй сыс бэшты про балконо
кыж о колын дро калыпэ,
о муй тэ бала зэлэна,
шылалэ якха рупувэ.
Кэ ви камав тут зэлэно.
Сыр выджяла романо чён,
саро кругом ла дыкхэла
тэ нисо на дыкхэла ёй.
Кэ ви камав тут зэлэно.
Ивитка барэ чергэня
янэн калыпэ мачеса
тэ лыджял кхамэскрэ сувья.
Дрэво жужэс тхиинэла
наждачна патряса бавал,
тэ бэрга, хараны мыца,
ґаздэла егли сыр бала.
Нэ кон тэ катыр явэла?
Ёй са про балконо бэшты,
о муй тэ бала зэлэна,
тэ дро сунэ кирко паны.
- Камав тэ парував, морэ,
мирэ грас пала тро паринд,
андрыпэ пала глындало,
пала порница - мри чюри.
Бэргитка дромэндыр, с Кабры
нашэл мандыр, морэ, мро рат.
- Э зор т’ авэл мандэ, чяво,
на трэби авэлас лава.
Нэ мэ на сом бутыр мэ жэ,
тэ мро кхэр на сы мро бутыр.
- Камав тэ мэрав мэ, морэ,
патывьяса про пасинды.
Можэт, про саструны, морэ,
простыньенса жужэ парнэ.
Бари ту рана прэ мандэ
кыж колын кирлэстыр дыкхэс?
- Шэла калэ розы, чяво,
про парно тыро гадоро.
Кыж о кустык рат прастала,
ратэса кхандэл дарано.
Нэ мэ на сом бутыр мэ жэ,
тэ мро кхэр на сы мро бутыр.
- Тапордэ мэк тэ джяв, морэ
кыж перила упрэ дастыр.
Мэк мэ, мэк мэ тэ ґаздавпэ
кыж перила дастыр упрэ!
Чёнытка перила сы кай
зэлэно паны гудинэл.
Акэ, дуй рома ґаздэнпэ
кыж уче перила упрэ.
Ачявэн сляды ратэса.
Ясваса сляды ачявэн.
Издран про крыши кхэритка
фонарики орчичюнэ.
Бут шэла бубны хрустальна
парны зоря дро рат мардэ.
Кэ ви камав тут зэлэно.
Зэлэна бавал тэ кашта.
Акэ, рома ґаздынэпэ.
Ачявэлас шшедро бавал
чёраханэс дро муй вкусы:
э жёлчь, гудлы мята тэ чяр.
Морэ, ракир мангэ, кай жэ
тыри кирки романы чяй?
Кицык ратя дужакирлас,
дужакирла кицык ратя
ёй про зэлэно балконо,
калэ бала, лолэ чямья.
Про муй прудо чяй пасёлас,
про паны пасёлас тэлэ,
о муй тэ бала зэлэна,
шылалэ якха рупувэ.
Льдисто шэло чёнэскро
рикирэлас ла про паны.
Адасави сыр о дворо
уютно ячья рат калы.
Матэ рая-халадытка
вымарэнас парно удар.
Кэ ви камав тут зэлэно.
Зэлэна кашта тэ бавал.
Лодка про паны зэлэно,
прэ бэрга зэлэно сы грай.Ведь я люблю тебя, зелёный.
Зелёные ветви и ветер.
Лодка на воде зелёной,
на горе зелёной конь.
Она сидела на балконе
по грудь во мгле,
лицо и волосы зелёные,
холодные глаза серебряные.
Ведь я люблю тебя, зелёный.
Когда выходит цыганский месяц,
всё кругом её видит
и ничего не видит она.
Ведь я люблю тебя, залёный.
Снежные огромные звёзды
приходят с рыбой темноты
чтобы она привела солнечные лучи.
Дерево чисто трёт
наждачными листьями ветер,
и гора, вороватая кошка,
вздыбливает сосны шерстью.
Но кто и откуда придёт?
Она всё на балконе сидит,
лицо и волосы зелёные,
и во сне - горькая вода.
- Хочу обменять, друг мой,
своего коня на твоё одеяло,
упряжь на зеркало,
на перину - мой нож.
С горных дорог, с Кабры
убегает из меня, друг мой, кровь.
- Была бы моя власть, парень,
не надо было бы и слова.
Но я уже не я,
и дом мой не мой уже.
- Хочу умереть я, друг мой,
с честью на кровати.
Может, на железной, друг мой,
с простынями, чистыми, белыми.
Видишь ты рану на мне
от горла до груди, скажи?
- Сотни тёмных роз, парень,
на белой твоей рубашке.
До пояса кровь сбегает,
кровь пахнет страшно.
Но я же уже не я,
и мой дом не мой уже.
- Тогда дай мне взойти, друг мой,
до перил наверх отсюда.
Дай мне, дай мне подняться
до перил отсюда наверх!
Лунные перила там, где
зелёная вода гудит.
Вот, два цыгана восходят
к высоким перилам наверх.
Оставляют следы кровью.
Слезами следы оставляют.
Дрожат крыши домов -
фонарики жестяные.
Много сотен хрустальных бубнов
бледную зарю в кровь избили.
Ведь я люблю тебя, зелёный.
Зелёный ветер и ветви.
Вот, цыгане поднялись.
Оставляет щедрый ветер
украдкой во рту вкусы:
жёлчь, сладкая мята и трава.
Друг мой, поведай мне, где же
твоя горькая цыганская девушка?
Сколько ночей прождала,
прождёт сколько ночей
она на зелёном балконе,
чёрные волосы, румяные щёки.
На лице пруда цыганочка лежала,
на воде лежала внизу,
лицо и волосы зелёные,
холодны глаза серебряные.
Льдистая верёвка месяца
держала её на воде.
Такой, как двор,
ютной стала ночь тёмная.
Пьяные жандармы
выбивали бледную дверь.
Ведь я люблю тебя, зелёный.
Зелёные ветви и ветер.
Лодка на воде зелёной,
на горе зелёной конь.
Оригинал и перевод Гелескула
Verde que te quiero verde.
Verde viento. Verde ramas.
El barco sobre la mar
y el caballo en la motaña.
Con la sombra en la cintura
ella sueña en su baranda,
verde carne, pelo verde,
con ojos de fría plata.
Verde que te quiero verde.
Bajo la luna gitana,
las cosas la están mirando
y ella no puede mirarlas.
Verde que te quiero verde.
Grandes estrellas de escarcha
vienen con el pez de sombra
que abre el camino del alba.
La higuera frota su viento
con la lija de sus ramas,
y el monte, gato garduño,
eriza sus pitas agrias.
Pero ¿quién vendrá? ¿y por donde?
Ella sigue en su baranda,
verde carne, pelo verde,
soñando en la mar amarga.
- Compadre, quiero cambiar
mi caballo por su casa.
mi montura por su espejo,
mi cuchillo por su manta.
Compadre, vengo sangrando,
desde los puertos de Cabra.
- Si yo pudiera, mocito,
ese trato se cerraba.
Pero yo ya no soy yo,
ni mi casa es ya mi casa.
- Compadre, quiero morir
decentemente en mi cama.
De acero, si puede ser,
con las sábanas de holanda.
¿No ves la herida que tengo
desde el pecho a la garganta?
- Trescientas rosas morenas
lleva tu pechera blanca.
Tu sangre rezuma y huele
alrededor de tu faja.
Pero yo ya no soy yo,
ni mi casa es ya mi casa.
- Dejadme subir al menos
hacia las altas barandas.
¡dejadme subir!, dejadme,
hasta las verdes barandas.
Barandales de la luna
por donde retumba el agua
Ya suben los dos compadres
Hacia las altas barandas.
Dejando un rastro de sangre.
Dejando un rastro de lágrimas.
Temblaban en los tejados
farolillos de hojalata.
Mil panderos de cristal
herían la madrugada.
Verde que te quiero verde,
verde viento, verdes ramas.
Los dos compadres subieron.
El largo viento dejaba
en la boca un raro gusto
de hiel, de menta y de albahaca.
¡Compadre! ¿Dónde está, dime,
dónde está tu niña amarga?
¡Cuántas veces te esperó!
¡Cuántas veces te esperara
cara fresca, negro pelo,
en esta verde baranda!
Sobre el rostro del aljibe
se mecía la gitana
verde carne, pelo verde,
con ojos de fría plata.
Un carámbano de luna
la sostiene sobre el agua.
La noche se puso íntima
como una pequeña plaza.
Guardias civiles borrachos
en la puerta golpeaban.
Verde que te quiero verde.
Verde viento. Verdes ramas.
El barco sobre la mar.
y el caballo en la montaña.Любовь моя, цвет зеленый.
Зеленого ветра всплески.
Далекий парусник в море,
далекий конь в перелеске.
Ночами, по грудь в тумане,
она у перил сидела -
серебряный иней взгляда
и зелень волос и тела.
Любовь моя, цвет зеленый.
Лишь месяц цыганский выйдет,
весь мир с нее глаз не сводит -
и только она не видит.
Любовь моя, цвет зеленый.
Смолистая тень густеет.
Серебряный иней звездный
дорогу рассвету стелет.
Смоковница чистит ветер
наждачной своей листвою.
Гора одичалой кошкой
встает, ощетиня хвою.
Но кто придет? И откуда?
Навеки все опустело -
и снится горькое море
ее зеленому телу.
- Земляк, я отдать согласен
коня за ее изголовье,
за зеркало нож с насечкой
и сбрую за эту кровлю.
Земляк, я из дальней Кабры
иду, истекая кровью.
- Будь воля на то моя,
была бы и речь недолгой.
Да я-то уже не я,
и дом мой уже не дом мой.
- Земляк, подостойней встретить
хотел бы я час мой смертный -
на простынях голландских
и на кровати медной.
Не видишь ты эту рану
от горла и до ключицы?
- Все кровью пропахло, парень,
и кровью твоей сочится,
а грудь твоя в темных розах
и смертной полна истомой.
Но я-то уже не я,
и дом мой уже не дом мой.
- Так дай хотя бы подняться
к высоким этим перилам!
О дайте, дайте подняться
к зеленым этим перилам,
к перилам лунного света
над гулом моря унылым!
И поднялись они оба
к этим перилам зеленым.
И след остался кровавый.
И был от слез он соленым.
Фонарики тусклой жестью
блестели в рассветной рани.
И сотней стеклянных бубнов
был утренний сон изранен.
Любовь моя, цвет зеленый.
Зеленого ветра всплески.
И вот уже два цыгана
стоят у перил железных.
Полынью, мятой и желчью
дохнуло с дальнего кряжа.
- Где же, земляк, она, - где же
горькая девушка наша?
Столько ночей дожидалась!
Столько ночей серебрило
темные косы, и тело,
и ледяные перила!
С зеленого дна бассейна,
качаясь, она глядела -
серебряный иней взгляда
и зелень волос и тела.
Баюкала зыбь цыганку,
и льдинка луны блестела.
И ночь была задушевной,
как тихий двор голубиный,
когда патруль полупьяный
вбежал, сорвав карабины...
Любовь моя, цвет зеленый.
Зеленого ветра всплески.
Далекий парусник в море,
далекий конь в перелеске.
Кэ ви камав тут зэлэно.
Зэлэна кашта тэ бавал.
Лодка про паны зэлэно,
прэ бэрга зэлэно сы грай.
Ёй сыс бэшты про балконо
кыж о колын дро калыпэ,
о муй тэ бала зэлэна,
шылалэ якха рупувэ.
Кэ ви камав тут зэлэно.
Сыр выджяла романо чён,
саро кругом ла дыкхэла
тэ нисо на дыкхэла ёй.
Кэ ви камав тут зэлэно.
Ивитка барэ чергэня
янэн калыпэ мачеса
тэ лыджял кхамэскрэ сувья.
Дрэво жужэс тхиинэла
наждачна патряса бавал,
тэ бэрга, хараны мыца,
ґаздэла егли сыр бала.
Нэ кон тэ катыр явэла?
Ёй са про балконо бэшты,
о муй тэ бала зэлэна,
тэ дро сунэ кирко паны.
- Камав тэ парував, морэ,
мирэ грас пала тро паринд,
андрыпэ пала глындало,
пала порница - мри чюри.
Бэргитка дромэндыр, с Кабры
нашэл мандыр, морэ, мро рат.
- Э зор т’ авэл мандэ, чяво,
на трэби авэлас лава.
Нэ мэ на сом бутыр мэ жэ,
тэ мро кхэр на сы мро бутыр.
- Камав тэ мэрав мэ, морэ,
патывьяса про пасинды.
Можэт, про саструны, морэ,
простыньенса жужэ парнэ.
Бари ту рана прэ мандэ
кыж колын кирлэстыр дыкхэс?
- Шэла калэ розы, чяво,
про парно тыро гадоро.
Кыж о кустык рат прастала,
ратэса кхандэл дарано.
Нэ мэ на сом бутыр мэ жэ,
тэ мро кхэр на сы мро бутыр.
- Тапордэ мэк тэ джяв, морэ
кыж перила упрэ дастыр.
Мэк мэ, мэк мэ тэ ґаздавпэ
кыж перила дастыр упрэ!
Чёнытка перила сы кай
зэлэно паны гудинэл.
Акэ, дуй рома ґаздэнпэ
кыж уче перила упрэ.
Ачявэн сляды ратэса.
Ясваса сляды ачявэн.
Издран про крыши кхэритка
фонарики орчичюнэ.
Бут шэла бубны хрустальна
парны зоря дро рат мардэ.
Кэ ви камав тут зэлэно.
Зэлэна бавал тэ кашта.
Акэ, рома ґаздынэпэ.
Ачявэлас шшедро бавал
чёраханэс дро муй вкусы:
э жёлчь, гудлы мята тэ чяр.
Морэ, ракир мангэ, кай жэ
тыри кирки романы чяй?
Кицык ратя дужакирлас,
дужакирла кицык ратя
ёй про зэлэно балконо,
калэ бала, лолэ чямья.
Про муй прудо чяй пасёлас,
про паны пасёлас тэлэ,
о муй тэ бала зэлэна,
шылалэ якха рупувэ.
Льдисто шэло чёнэскро
рикирэлас ла про паны.
Адасави сыр о дворо
уютно ячья рат калы.
Матэ рая-халадытка
вымарэнас парно удар.
Кэ ви камав тут зэлэно.
Зэлэна кашта тэ бавал.
Лодка про паны зэлэно,
прэ бэрга зэлэно сы грай.Ведь я люблю тебя, зелёный.
Зелёные ветви и ветер.
Лодка на воде зелёной,
на горе зелёной конь.
Она сидела на балконе
по грудь во мгле,
лицо и волосы зелёные,
холодные глаза серебряные.
Ведь я люблю тебя, зелёный.
Когда выходит цыганский месяц,
всё кругом её видит
и ничего не видит она.
Ведь я люблю тебя, залёный.
Снежные огромные звёзды
приходят с рыбой темноты
чтобы она привела солнечные лучи.
Дерево чисто трёт
наждачными листьями ветер,
и гора, вороватая кошка,
вздыбливает сосны шерстью.
Но кто и откуда придёт?
Она всё на балконе сидит,
лицо и волосы зелёные,
и во сне - горькая вода.
- Хочу обменять, друг мой,
своего коня на твоё одеяло,
упряжь на зеркало,
на перину - мой нож.
С горных дорог, с Кабры
убегает из меня, друг мой, кровь.
- Была бы моя власть, парень,
не надо было бы и слова.
Но я уже не я,
и дом мой не мой уже.
- Хочу умереть я, друг мой,
с честью на кровати.
Может, на железной, друг мой,
с простынями, чистыми, белыми.
Видишь ты рану на мне
от горла до груди, скажи?
- Сотни тёмных роз, парень,
на белой твоей рубашке.
До пояса кровь сбегает,
кровь пахнет страшно.
Но я же уже не я,
и мой дом не мой уже.
- Тогда дай мне взойти, друг мой,
до перил наверх отсюда.
Дай мне, дай мне подняться
до перил отсюда наверх!
Лунные перила там, где
зелёная вода гудит.
Вот, два цыгана восходят
к высоким перилам наверх.
Оставляют следы кровью.
Слезами следы оставляют.
Дрожат крыши домов -
фонарики жестяные.
Много сотен хрустальных бубнов
бледную зарю в кровь избили.
Ведь я люблю тебя, зелёный.
Зелёный ветер и ветви.
Вот, цыгане поднялись.
Оставляет щедрый ветер
украдкой во рту вкусы:
жёлчь, сладкая мята и трава.
Друг мой, поведай мне, где же
твоя горькая цыганская девушка?
Сколько ночей прождала,
прождёт сколько ночей
она на зелёном балконе,
чёрные волосы, румяные щёки.
На лице пруда цыганочка лежала,
на воде лежала внизу,
лицо и волосы зелёные,
холодны глаза серебряные.
Льдистая верёвка месяца
держала её на воде.
Такой, как двор,
ютной стала ночь тёмная.
Пьяные жандармы
выбивали бледную дверь.
Ведь я люблю тебя, зелёный.
Зелёные ветви и ветер.
Лодка на воде зелёной,
на горе зелёной конь.
Оригинал и перевод Гелескула
Verde que te quiero verde.
Verde viento. Verde ramas.
El barco sobre la mar
y el caballo en la motaña.
Con la sombra en la cintura
ella sueña en su baranda,
verde carne, pelo verde,
con ojos de fría plata.
Verde que te quiero verde.
Bajo la luna gitana,
las cosas la están mirando
y ella no puede mirarlas.
Verde que te quiero verde.
Grandes estrellas de escarcha
vienen con el pez de sombra
que abre el camino del alba.
La higuera frota su viento
con la lija de sus ramas,
y el monte, gato garduño,
eriza sus pitas agrias.
Pero ¿quién vendrá? ¿y por donde?
Ella sigue en su baranda,
verde carne, pelo verde,
soñando en la mar amarga.
- Compadre, quiero cambiar
mi caballo por su casa.
mi montura por su espejo,
mi cuchillo por su manta.
Compadre, vengo sangrando,
desde los puertos de Cabra.
- Si yo pudiera, mocito,
ese trato se cerraba.
Pero yo ya no soy yo,
ni mi casa es ya mi casa.
- Compadre, quiero morir
decentemente en mi cama.
De acero, si puede ser,
con las sábanas de holanda.
¿No ves la herida que tengo
desde el pecho a la garganta?
- Trescientas rosas morenas
lleva tu pechera blanca.
Tu sangre rezuma y huele
alrededor de tu faja.
Pero yo ya no soy yo,
ni mi casa es ya mi casa.
- Dejadme subir al menos
hacia las altas barandas.
¡dejadme subir!, dejadme,
hasta las verdes barandas.
Barandales de la luna
por donde retumba el agua
Ya suben los dos compadres
Hacia las altas barandas.
Dejando un rastro de sangre.
Dejando un rastro de lágrimas.
Temblaban en los tejados
farolillos de hojalata.
Mil panderos de cristal
herían la madrugada.
Verde que te quiero verde,
verde viento, verdes ramas.
Los dos compadres subieron.
El largo viento dejaba
en la boca un raro gusto
de hiel, de menta y de albahaca.
¡Compadre! ¿Dónde está, dime,
dónde está tu niña amarga?
¡Cuántas veces te esperó!
¡Cuántas veces te esperara
cara fresca, negro pelo,
en esta verde baranda!
Sobre el rostro del aljibe
se mecía la gitana
verde carne, pelo verde,
con ojos de fría plata.
Un carámbano de luna
la sostiene sobre el agua.
La noche se puso íntima
como una pequeña plaza.
Guardias civiles borrachos
en la puerta golpeaban.
Verde que te quiero verde.
Verde viento. Verdes ramas.
El barco sobre la mar.
y el caballo en la montaña.Любовь моя, цвет зеленый.
Зеленого ветра всплески.
Далекий парусник в море,
далекий конь в перелеске.
Ночами, по грудь в тумане,
она у перил сидела -
серебряный иней взгляда
и зелень волос и тела.
Любовь моя, цвет зеленый.
Лишь месяц цыганский выйдет,
весь мир с нее глаз не сводит -
и только она не видит.
Любовь моя, цвет зеленый.
Смолистая тень густеет.
Серебряный иней звездный
дорогу рассвету стелет.
Смоковница чистит ветер
наждачной своей листвою.
Гора одичалой кошкой
встает, ощетиня хвою.
Но кто придет? И откуда?
Навеки все опустело -
и снится горькое море
ее зеленому телу.
- Земляк, я отдать согласен
коня за ее изголовье,
за зеркало нож с насечкой
и сбрую за эту кровлю.
Земляк, я из дальней Кабры
иду, истекая кровью.
- Будь воля на то моя,
была бы и речь недолгой.
Да я-то уже не я,
и дом мой уже не дом мой.
- Земляк, подостойней встретить
хотел бы я час мой смертный -
на простынях голландских
и на кровати медной.
Не видишь ты эту рану
от горла и до ключицы?
- Все кровью пропахло, парень,
и кровью твоей сочится,
а грудь твоя в темных розах
и смертной полна истомой.
Но я-то уже не я,
и дом мой уже не дом мой.
- Так дай хотя бы подняться
к высоким этим перилам!
О дайте, дайте подняться
к зеленым этим перилам,
к перилам лунного света
над гулом моря унылым!
И поднялись они оба
к этим перилам зеленым.
И след остался кровавый.
И был от слез он соленым.
Фонарики тусклой жестью
блестели в рассветной рани.
И сотней стеклянных бубнов
был утренний сон изранен.
Любовь моя, цвет зеленый.
Зеленого ветра всплески.
И вот уже два цыгана
стоят у перил железных.
Полынью, мятой и желчью
дохнуло с дальнего кряжа.
- Где же, земляк, она, - где же
горькая девушка наша?
Столько ночей дожидалась!
Столько ночей серебрило
темные косы, и тело,
и ледяные перила!
С зеленого дна бассейна,
качаясь, она глядела -
серебряный иней взгляда
и зелень волос и тела.
Баюкала зыбь цыганку,
и льдинка луны блестела.
И ночь была задушевной,
как тихий двор голубиный,
когда патруль полупьяный
вбежал, сорвав карабины...
Любовь моя, цвет зеленый.
Зеленого ветра всплески.
Далекий парусник в море,
далекий конь в перелеске.