Летнее воспоминание.

[ginzzzburg]

Лет десять назад. Август, густая турецкая жара, отель у моря, на первой линии. Мы оттягиваемся в лобби, в смысле - сидим под кондиционером и попиваем что-то холодное. И, как ленивые коты, наблюдаем в полглаза за прибывшим пополнением личного состава. Под рокот чемоданных колесиков люди выпадают из автобуса. Всего пару часов, как с самолета, всего несколько часов, как из дальних уголков нашей необъятной. Сероватые лица, раздувающиеся ноздри, бегающие с безумной скоростью глаза, пытающиеся отсканировать всю обстановку сразу, но в первую очередь ищущие море. А мы уже неделю, как парим ласты в этом раю. То есть никуда не торопимся. Я засмотрелся на одного мужичка. Путешесвует один. Наглухо запакован в джинсы, рубашку с длинными рукавами, да еще в многокарманную желетку, как у Вассермана. Короче, сваи бы делать из этих людей... Мужчина относительно быстро сориентировался, оставил чемодан у ресепшена и двинулся в бар. Был он уже основательно мокр, но уверен в себе и неколебим. Я почему-то был уверен, что чувак сейчас потребует водки (а что еще в такую жару?), и я не ошибся. А надо сказать, что именно в этот момент в баре не оказалось ни одного представителя обслуживающего персонала, кто знал бы русские слова. Мужик начал просить девушку в баре налить ему водки. Но как он это делал! Слово WODKA отлично известно любому землянину. Тем более бармену. Тем более в Турции. Но мужик выбирал какие-то дурацкие эвфемизмы, девушка совершенно не могла понять, чего он хочет. Она все сильнее нервничала, предлагала ему по очереди колу, пиво, кофе, воду... Все без толку. Путем перебора бутылок через минут десять они дошли до водки, и мужик получил желаемое. Смачно опракинув в себя стаканчик водки, он расслабился, малость осоловел и растекся немалым своим телом по барной стойке. Я уже было отвернулся от мужика и едва не пропустил феерический финал сцены в баре. Девушка-барменша вся лучилась усталой радостью от того, что все-таки справилась с непростой задачей, как вдруг лицо ее окаменело, а на прекрасных турецких глазах выступили крупные слезы. И было, от чего. Ибо расслабленный мужик повел косым глазом и промурлыкал:
- Ну а теперь дай чего-нибудь на зуб кинуть.
Занавес.