полетели!
- Мико, Мико! - в небесной лазури звучали серебрянные голоса-колокольчики - это облака звали маленького лисенка с собой.
- Полетели с нами, Мико!
- Ну же, поспеши!
- Не бойся!
И Мико зажмурился крепко-крепко, и вытянулся в струнку, и встал на носочки, и почувствовал, как его прохладным ветерком наполняет легкость, как он отрывается от земли, как щекочут ему лапки верхушки самых длинных, самых тонких травинок, и как он поднимается все выше и выше, и вот уже не могут допрыгнуть до него самые резвые кузнечики, и не могут долететь самые смелые бабочки, и только стрижи весело щебечут вокруг "Мико летит! Маленький Мико!".
Лисенок открыл глаза и увидел бескрайнее лесное море, колышимое ветром, посылающее свои волны к далеким полям.
И, словно корабли, плыли в этом море столетние дубы.
И, словно пестрые рыбки, выныривали из его зелени луговые травы.
И, словно острова, виднелись среди зеленых вод голубые озера.
Над головой висело медным диском яркое солнце.
Рядом летели невесомые кудрявые облака и смеялись от счастья звонким небесным смехом.
Все дальше убегал горизонт, и Мико казалось, что Земля распахивала ему свои объятья. И чистая радость наполняла его сердце.
А на быстром ручье рыбачил папа. Он стоял неподвижно в тени дерева, и зорко глядел на воду.
Ручей пел ему свою летнюю песенку, и кружевная тень мягко ложилась ему на плечи, и где-то рядом щебетали лесные птицы.
Вот бы стоять сейчас рядом с папой! Вот бы держать его за руку! Вот бы смотреть в его глаза! Вот бы сейчас вместе! Вот бы рядом!
Тогда лисенок попрощался с облаками, и со стрижами, и с блестящим медным солнцем, и с далеким горизонтом, и с лесным морем.
Он медленно опустился на пенек. Пенек был шершавый и горячий.
Мико спрыгнул с него в мягкую траву и побежал домой. За удочкой.
- Полетели с нами, Мико!
- Ну же, поспеши!
- Не бойся!
И Мико зажмурился крепко-крепко, и вытянулся в струнку, и встал на носочки, и почувствовал, как его прохладным ветерком наполняет легкость, как он отрывается от земли, как щекочут ему лапки верхушки самых длинных, самых тонких травинок, и как он поднимается все выше и выше, и вот уже не могут допрыгнуть до него самые резвые кузнечики, и не могут долететь самые смелые бабочки, и только стрижи весело щебечут вокруг "Мико летит! Маленький Мико!".
Лисенок открыл глаза и увидел бескрайнее лесное море, колышимое ветром, посылающее свои волны к далеким полям.
И, словно корабли, плыли в этом море столетние дубы.
И, словно пестрые рыбки, выныривали из его зелени луговые травы.
И, словно острова, виднелись среди зеленых вод голубые озера.
Над головой висело медным диском яркое солнце.
Рядом летели невесомые кудрявые облака и смеялись от счастья звонким небесным смехом.
Все дальше убегал горизонт, и Мико казалось, что Земля распахивала ему свои объятья. И чистая радость наполняла его сердце.
А на быстром ручье рыбачил папа. Он стоял неподвижно в тени дерева, и зорко глядел на воду.
Ручей пел ему свою летнюю песенку, и кружевная тень мягко ложилась ему на плечи, и где-то рядом щебетали лесные птицы.
Вот бы стоять сейчас рядом с папой! Вот бы держать его за руку! Вот бы смотреть в его глаза! Вот бы сейчас вместе! Вот бы рядом!
Тогда лисенок попрощался с облаками, и со стрижами, и с блестящим медным солнцем, и с далеким горизонтом, и с лесным морем.
Он медленно опустился на пенек. Пенек был шершавый и горячий.
Мико спрыгнул с него в мягкую траву и побежал домой. За удочкой.