(no subject)
Когда-нибудь я перейду на ту сторону горы. Что там? Я не знаю. И никогда и ни в чем я не поверю себе настолько, чтобы знать это.
В детстве так остро чувствовался этот переход. Словно он совсем-совсем близко. Осознавание делало его таким выпуклым, отчетливым, а отсутствие какого-либо жизненного опыта - пугающим.
Но потом забылось. Заигралось, завлюблялось, закружилось. Словно не про меня. Про всех. Но только не про меня.
И снова - острым осознанием - я умру. Как все умирают.
Оставлю тело.
Для которого - что я сделала? Чем я была и чем буду?
У меня будут морщины и кожа моя пожелтеет. Станет сухой. Волосы мои поседеют. Глаза выцветут.
Только бы не одной. А если и одной - то что? Данность.
Когда умирала бабушка, мама держала ее за руку.
Будет ли кто-то держать за руку меня?
Все плывет в водах большой реки. Весь мир движется. Поток увлекает нас. И все что внутри. И все что вовне.
Часы отсчитывают время. Но даже если бы не они. Время не в секундах, не в минутах, не в их сумме. Время в нас самих. Мы и есть время. Мы пытаемся ухватить сами себя и сами от себя ускользаем. Потому что время неуловимо.
Быть может, завершив этот бег, ухватив себя меж ладоней, сам себя останавливаешь. И перестаешь быть. Ставишь себя на паузу. Остановил себя. Остановил время.
В детстве так остро чувствовался этот переход. Словно он совсем-совсем близко. Осознавание делало его таким выпуклым, отчетливым, а отсутствие какого-либо жизненного опыта - пугающим.
Но потом забылось. Заигралось, завлюблялось, закружилось. Словно не про меня. Про всех. Но только не про меня.
И снова - острым осознанием - я умру. Как все умирают.
Оставлю тело.
Для которого - что я сделала? Чем я была и чем буду?
У меня будут морщины и кожа моя пожелтеет. Станет сухой. Волосы мои поседеют. Глаза выцветут.
Только бы не одной. А если и одной - то что? Данность.
Когда умирала бабушка, мама держала ее за руку.
Будет ли кто-то держать за руку меня?
Все плывет в водах большой реки. Весь мир движется. Поток увлекает нас. И все что внутри. И все что вовне.
Часы отсчитывают время. Но даже если бы не они. Время не в секундах, не в минутах, не в их сумме. Время в нас самих. Мы и есть время. Мы пытаемся ухватить сами себя и сами от себя ускользаем. Потому что время неуловимо.
Быть может, завершив этот бег, ухватив себя меж ладоней, сам себя останавливаешь. И перестаешь быть. Ставишь себя на паузу. Остановил себя. Остановил время.