Две лекции
После лекции по дизайну я долго никуда не выбиралась, и когда поступило предложение пойти куда-нибудь снова "в странное место", я загорелась. Нашла отличный сайт, где публикуются анонсы будущих лекций, а там столько всего, что глаза разбежались.
В итоге мы пошли на лекцию Норштейна на Винзаводе, это мультипликатор, создавший "Ёжика в тумане" и "Сказку сказок". Долго там плутали, потому что многие входы были перекрыты. Любопытное место этот винзавод!
Поскольку мы немножко припозднились, то не сразу включились, но потом нас просто заворожил этот человек. Удивительно умный, вдохновлённый собственным делом, с широчайшим кругозором... А как он говорил! Как филологу, мне больно слышать, каким скособоченным уродцем стал сейчас язык, на котором мы разговариваем. Даже если мы хотим выразиться правильно, в потоке речи сами собой всплывают нелепые конструкции, режущие слух. Тем приятнее было услышать речь не только правильную, но и богатую.
Кроме деталей, касающихся творческого процесса, Норштейн ещё коснулся более глубокой темы - душевной вовлечённости художника и сопряжённости всех составляющих жизни художника до этого момента с тем, как и что он творит сейчас. Он высказал несколько мыслей, которые меня затронули, сразу захотелось примерить сказанное на себя, на свою жизнь.
Завершу пересказом слов Медведева после того, как в России закрылся музей кино, а в Японии открылся музей мультипликации: "Ну мы же не так богаты!"Вторая лекция, вчерашняя, проходила в РГГУ и должна была быть посвящена современному искусству (в моём понимании это то, что называется modern art и обитает в Нью-Йорке), но оказалась об уличном искусстве. Лектором был молодой человек, и, несмотря на его ум и компетентность, я пожалела, что речь его не так чиста, как у Норштейна. После лекции разгорелась дискуссия, посвящённая в основном тому, является ли уличное искусство - искусством, какой посыл оно несёт, и что вообще считать искусством. Выйдя оттуда, мы ещё долго рассуждали на эту тему. Лектор придерживался мнения, что искусством может быть всё, созданное художником, при этом определения художника он не дал, сказав, что художником может быть каждый. Его главный оппонент всё хотел услышать, что уличное искусство несёт исключительно разумное, доброе, вечное, либо безумное, злое, сиюминутное. Для себя я этот вопрос решила так: каждый художник сам решает, какой посыл заложить в своё творчество, но и каждый зритель тоже сам решает, считать ли ему это творчество произведением искусства, или всего лишь мелким уличным хулиганством. Хотя об этом можно было бы ещё долго рассуждать.
В итоге мы пошли на лекцию Норштейна на Винзаводе, это мультипликатор, создавший "Ёжика в тумане" и "Сказку сказок". Долго там плутали, потому что многие входы были перекрыты. Любопытное место этот винзавод!
Поскольку мы немножко припозднились, то не сразу включились, но потом нас просто заворожил этот человек. Удивительно умный, вдохновлённый собственным делом, с широчайшим кругозором... А как он говорил! Как филологу, мне больно слышать, каким скособоченным уродцем стал сейчас язык, на котором мы разговариваем. Даже если мы хотим выразиться правильно, в потоке речи сами собой всплывают нелепые конструкции, режущие слух. Тем приятнее было услышать речь не только правильную, но и богатую.
Кроме деталей, касающихся творческого процесса, Норштейн ещё коснулся более глубокой темы - душевной вовлечённости художника и сопряжённости всех составляющих жизни художника до этого момента с тем, как и что он творит сейчас. Он высказал несколько мыслей, которые меня затронули, сразу захотелось примерить сказанное на себя, на свою жизнь.
Завершу пересказом слов Медведева после того, как в России закрылся музей кино, а в Японии открылся музей мультипликации: "Ну мы же не так богаты!"Вторая лекция, вчерашняя, проходила в РГГУ и должна была быть посвящена современному искусству (в моём понимании это то, что называется modern art и обитает в Нью-Йорке), но оказалась об уличном искусстве. Лектором был молодой человек, и, несмотря на его ум и компетентность, я пожалела, что речь его не так чиста, как у Норштейна. После лекции разгорелась дискуссия, посвящённая в основном тому, является ли уличное искусство - искусством, какой посыл оно несёт, и что вообще считать искусством. Выйдя оттуда, мы ещё долго рассуждали на эту тему. Лектор придерживался мнения, что искусством может быть всё, созданное художником, при этом определения художника он не дал, сказав, что художником может быть каждый. Его главный оппонент всё хотел услышать, что уличное искусство несёт исключительно разумное, доброе, вечное, либо безумное, злое, сиюминутное. Для себя я этот вопрос решила так: каждый художник сам решает, какой посыл заложить в своё творчество, но и каждый зритель тоже сам решает, считать ли ему это творчество произведением искусства, или всего лишь мелким уличным хулиганством. Хотя об этом можно было бы ещё долго рассуждать.