Отчет с игры "Посох и чаша"
Предупреждаю, Остапа несло, а бумага кончалась:)) Букв много, на 4 вордовских листа.
Маленький монастырь Амесбури.
Отец мой, выслушайте меня. Я в смятении и чувствую, что грешна, грешны мои мысли. Еще неделю назад не было сомнений, не было колебаний, была цель. А сейчас я чувствую, что земля уходит из-под ног моих и боюсь оглядываться. Я расскажу вам, отец мой.
Король Камеларда, Лодегранс, мой родитель, с трудом успел услать меня за помощью в Камелот, к королю-сюзерену Артуру. С трудом, потому что у Риенса слова не расходятся с делом, объявил войну и вот - уже его войска под стенами моего дома. Перед тем, как выехать, я исповедалась в нашей часовне. Я просила Господа нашего дать мне знак, дать мне мой путь. И Господь сказал мне: «Артур из Камелота будет великим королем. Помоги ему объединить Британию». Я не знала, чем все закончится, это была моя первая поездка в одиночестве, но я знала, что бог меня не оставит.
Когда ноги мои ступили на землю Камелота, а паж возгласил: «Леди Гвиневера с посольством из Камеларда!», я поняла - путешествие закончено. Теперь я знаю, я ошибалась. За нашими спинами вспыхнул костер и раздался ужасный крик. Сестра обняла меня и не дала мне посмотреть в ту сторону. Погибала женщина… Кто она и что она сделала - было не важно, смерть - всегда смерть. Мы стояли и молились за ее душу.
Нам отвели покои в спокойном и тихом крыле Камелотского замка. Я, мои фрейлины Мелисента и Изольда, моя дорогая сестра Аракси, камеристка Эмили и мой паж едва успели прийти в себя, как в наши двери постучался рыцарь в зеленом. Он представился сэром Моргольтом из Ирландии и объявил, что послан сэром Артуром нам в помощь и в защиту. Он говорил правильные слова, но лицо и душа его оставались для меня закрытыми, будто он не хотел никого пускать вглубь себя. Я поблагодарила его от лица всего Камеларда, и он удалился. Время было позднее, мы собирались поесть и ложиться, как вдруг внезапно первая из отведенных нам комнат заполнилась людьми. От усталости я едва стояла на ногах и потому не сразу поняла, что это римская делегация во главе с мужчиной, представившимся Брутом. Он зачитал мне какие-то стихи, которые я не смогла понять полностью, и вручил желтый продолговатый плод, сказав, что делает мне предложение. Кажется, потрясена происходящим была не только я одна, поэтому мы все склонились в реверансе, поблагодарили его за дар и обещали подумать над предложением. Римская делегация удалилась.
Фрейлины напоили меня вином и перевели римские стихи. Я ужаснулась. Через какое-то время мне передали, что пришел сэр Моргольт и спрашивал, чем помочь. Мне показалось возможным просить его помочь мне уладить ситуацию с римской делегацией мирно… Сэр Моргольт обещал, что постарается помочь. Я знаю, что он сражался с Брутом в шахматы, но проиграл и не смог заставить Брута оставить идею сватовства ко мне. Я все равно была благодарна рыцарю в зеленом.
Аракси предложила прямо сейчас отправиться на поиски сэра Артура, чтобы просить его о помощи Камеларду, ибо завтра может быть уже поздно. Я согласилась, и через небольшое количество времени высокая беловолосая фигура появилась на моем пороге в сопровождении сестры. Фрейлины незаметно выскользнули из покоев и оставили нас втроем. Я впервые видела того, кого отец почитал своим сюзереном, а мой бог - будущим великим королем. Все, что я могла - это упасть на колени и просить помощи. Я не помню, что я говорила точно, и не помню, что он ответил, знаю только - обещал помочь, сделать все возможное и очень скоро. Король удалился. На этом силы меня оставили окончательно, мы помолились за наш дом и за исход нашей просьбы, фрейлины расчесали мои волосы, переодели в ночное и уложили спать.
Утро следующего дня началось для меня с громких голосов слуг во дворе, возвещавших завтрак в самое ближайшее время. Мы должны были увидеть сэра Артура, и мы стали собираться. Сэр Артур в утреннем свете был еще более юн, чем он показался мне вчера, он был сосредоточен и замкнут. Когда мы вернулись в свои покои, там ожидал нас сэр Ульфин, маршал короля, объявивший, что через два часа произойдет встреча всех посольств в тронном зале. Пока мы готовились, познакомились с посольством Корнуолла, находящимся в соседних покоях. Ровно в полдень мы были перед дверьми тронной залы, рядом со мной стояла Аракси, прижимая к груди дар моего отца.
Молочный брат короля, Кэй-сенешаль, вкупе с неожиданно ставшим немым маршалом сэром Ульфином поддерживали порядок, как могли и умели. Не все посольства явились вовремя, кое-кто опоздал и входил в залу уже во время совета. Сэр Артур был сосредоточен и молчалив. Он был юн и мало что мог противопоставить напору взрослых рыцарей, но я знала, что и великие короли были когда-то детьми, и верила своему богу. Артур хотел объединения и мира и спрашивал мнения посольств. Вот тогда я поняла значение дара, присланного отцом, и преподнесла золотой венец, как ответ моего посольства. Был пролит свет на ужасную смерть женщины вчера ночью, ей оказалась мифическая владычица Озера, то там, то тут мелькал Миррдин-сказитель, жрицы Богини Дану спрашивали, что король будет делать с разделением миров, сэр Ланселот требовал найти и казнить убийцу Владычицы, Оркнейя хотела встать во главе объединения и спрашивала у короля о его праве занять это место… В зале летали гневные стрелы, в зале говорились дерзкие и неприличные воспитанным людям слова, но я молчала и молилась, ведь я всего лишь проситель. Когда же большой совет был распущен и просили остаться только глав посольств, Оркнейя удалилась в полном составе. Среди них ушла и леди, упавшая на колени перед всем советом и просившая прощения у сэра Артура за якобы рожденного от него сына. Сын, к слову сказать, выглядел вдвое более взрослым, нежели его предполагаемый отец… Потом я узнала, что этой леди была сестра Артура, леди Моргауза, а сын действительно являлся сыном короля, просто провел свое детство в холмах сидов, где время течет иначе, как говорят. Пути господни неисповедимы.
Малый совет включал в себя сэра Артура, сэра Кея, посланника Ирландии сэра Моргольта, посланника саксов Хёнгиста Белый Конь, Брута из римской делегации, посланницу Корнуолла и нас с Аракси, которая наотрез отказалась оставлять меня одну среди чужих мне людей. Мужчины решали, как они будут объединяться, решали, как снова будут связывать магическую и немагическую Британии, мужчины обсуждали права и методы, а в это время под стенами наших с леди Элейной замков уже, возможно, гибли люди. И это был, пожалуй, единственный случай, когда я пошла против этикета, и попросила благородных рыцарей подумать о людских жизнях в первую очередь. Помощь была обещана наутро. Наутро рыцари должны были выступить на помощь Корнуоллу и Камеларду. Успокоенная словами сэра Артура я отправилась искать своих фрейлин. Милисента и Изольда обнаружились в крыле, где проживали камелотские фрейлины, а также находились покои королевской семьи. Меня угостили чаем и познакомили с маршалом короля сэром Ульфином и его женой. Но общение наше было недолгим, ибо со мной захотела поговорить сестра Анна, духовница Оркнейского посольства.
Сестра Анна оказалась человеком глубокой веры. Она рассказала мне, что римским папой был назначен новый архиепископ Кентерберийский, коим стал сэр Агравейн Оркнейский, и теперь в вопросах веры можно обращаться к нему, делилась со мной мыслями о том, что когда-нибудь вся Британия уверует в Господа нашего. Я была с ней полностью согласна, хоть и сказала, что всякий имеет право на свою веру, и Господь наш милостив и любит всех своих детей, когда бы в своей жизни они не обратились к истинной вере. На этом закончился мой разговор с сестрой Анной, проявившей столько терпения ко мне в этот раз и столько нетерпимости к решению английского народа несколько позже.
Стоило мне только попытаться выйти из главной залы этого крыла замка, как со мной пожелал говорить сэр Ланселот. Признаюсь, мне было очень страшно, он показал себя рыцарем, обуреваемым страстями. Но к счастью говорить со мной желал не он сам, а та, кто находилась под его рыцарской защитой. Эта леди сказала мне, что король Северного Уэльса Риенс хотел бы заключить с Камелардом союз и мир. И что одного моего решения для этого будет достаточно. Но бог велел мне верить Артуру, а отец - просить у Артура помощи, и я обещала написать отцу письмо и молиться.
Ответом от отца, принесенным совиной почтой было лаконичное «Риенс предлагает союз не от чистого сердца, поэтому ты все делаешь правильно. Мои молитвы защитят тебя, а король Артур - Камелард».
Далее стоило удалиться в свои покои, чтобы в терпении и покое ожидать завтра, но и тут мне это сделать не удалось. Посланница жриц Богини Дану передала, что жрицы очень хотят видеть меня как можно скорее в своих покоях. Мне было очень страшно и я взмолилась Господу о защите, чтобы моя цель была достигнута, чтобы я увидела снова отца и смогла выстоять в разговоре с жрицами другой веры. В этот момент мой паж взял меня за руку и повел в наши покои. Он подал мне чашу, в которой была вода, но вода столь необыкновенная на вкус, что мне стало сразу легко и свободно… Паж преподнес мне ограненную хрустальную каплю и сказал, что Вера сохранит меня, потому что она сейчас велика и чиста, как никогда. Дольше задерживаться было нельзя, и я пошла на встречу с жрицами.
Жрицы оказались прекрасными и мудрыми женщинами, я вновь убедилась в словах отца о том, что всякая вера достойна уважения. Мы беседовали долго, но мне было почти не страшно, поскольку слова их были теплыми и мудрыми, и они тоже хотели верить в короля Артура. Точнее, они хотели, чтобы в Британии наконец появился великий король. Истинный король. Они спрашивали меня о даре отца, об отношении в Камеларде к Богине Дану и другим богам, они рассказали мне легенду о Мече в камне. Миррдин тоже был там и говорил. Я вышла из их покоев еще более укрепившаяся в своей вере. В вере в Господа нашего, в вере в свою цель и в Артура.
Надо было готовиться к ужину, и мы с моими девочками отправились в свои покои. Там нашлась Аракси, которая уходила говорить с епископом Кентерберийским. Лицо ее выражало грусть, и я постаралась ее утешить. На все воля бога и если он пожелает, она выдержит это испытание.
На небольшое количество времени заглянул сэр Моргольт, и я рассказала ему о мече в камне и о необходимости найти его и привести к нему Артура. Какие цели преследовал сам рыцарь в зеленом - мне было неизвестно, однако же если бог велел верить в Артура, значит, я должна помогать ему во всем, а сэр Моргольт обещал приложить все усилия к поискам. Засим он откланялся, а меня стали готовить к ужину. Полчаса спустя в дальних покоях послышался звук шагов. Он был страшен и словно бы не принадлежал человеку. Мелисента выглянула, поменялась в лице и выхватила палочку. Ее примеру последовали также Изольда, Эмили и даже Аракси, при всей ее нелюбви к колдовству. Меня они, не спрашивая, увели в самые дальние от входа покои. Когда же шаги приблизились, я ужаснулась от вида того, что… кто шел к нам. Это не был человек. Это было что-то внушающее настолько панический ужас, что Эмили не выдержала и начала колдовать. Существо направилось к ней. Магия словно бы не причиняла ему никакого вреда. Существо склонилось над ней, и Эмили закричала. Милисента бросила в существо заклинание, Оно оставило Эмили и пошло на Милисенту. Моя фрейлина сообразила, что существо реагирует на магию, и увела его, периодически привлекая к себе его внимание. В это время мы собрались и спешно отправились в крыло жителей Камелота. Изольда вела Эмили, чье лицо было обезображено. В общей зале были все, кто был на большом совете. В общей зале было Окнейское посольство и был сын Артура, Мердафт. Он объявил, что Артур не способен вести за собой жителей Британии и вызвался сам объединить всех. Но народ волновался и смотрел на Артура. На ослепшего Артура, который вдруг выпрямился и словно бы стал гораздо выше и сильнее. Кто-то выкрикнул: «иди, Артур, мы пойдем за тобой» и Артур пошел за жрицами, согласными привести его к камню и мечу, а за Артуром и жрицами пошли те, кто верил в него. Эмили оставили в больничном крыле, мы с Аракси и фрейлинами шли за королем по холодному и мокрому лесу, шли и молились за магическую Британию. В процессии были те, кто не видел, также как король, и были кто не слышал, а также те, кто лишился магии. Но они все шли за королем. Только Оркнейя осталась на месте. Когда сэр Артур подошел к камню, мы опустились на колени и молились, молились, молились до тех пор, пока не услышали - «меч у Истинного короля, короля Артура!» И король прозрел, но остальные, кого поразили существа - не излечились.
В главной зале, куда все потом вернулись, мы встретили рыцаря в зеленом. Я попыталась обратиться к нему, но он высокомерно и при этом печально сказал: «Зачем вы делаете вид ,что говорите, и просто открываете рот?». Я поняла, что он тоже глух и бесконечно страдает. Меня охватило чувство жалости и желание поддержать, но даже коснуться его означало обидеть этой жалостью. Мы не стали докучать ему своим обществом, к нему подошла леди из ирландского посольства.
В какой-то момент передо мной возникла леди из римского посольства, прекрасная и величественная, и пожелала говорить со мной, но говорила, к моему безбрежному удивлению, не о моем решении касаемо предложения Брута, а о том, истинно ли я уверена, что этот Артур - настоящий Артур. Что я могла ей сказать, кроме того, что мой бог сказал мне верить и помогать, и я верю и помогаю?
Наконец мы отправились в ставшие безопасными покои, ибо существа исчезли, как только меч был вынут из камня. Сэр Моргольт также пошел с нами, ибо долг по-прежнему велел ему защищать нас. Буквально сразу появился епископ Кентерберийский и пожелал поговорить о вере. Возможно, он пытался проверить, истинно ли я верю, и не создала ли себе кумира из короля Артура, но я знала, что нет греха в моей вере, и епископ благословил меня. Затем он ушел, а мы попытались облегчить страдания рыцаря в зеленом. Мы молились, а мне становилось все понятнее, отчего же рыцарь так печален. Он был уверен, что потеряв слух, перестал быть кому-либо нужен. Мы не смогли вернуть ему слух, зато постарались вернуть силу к жизни. Явились посланники, сообщившие, что король Артур лечит прикосновением рук, и сэр Моргольт отправился к нему. Наступило время ужина, мы последовали в обеденную залу. Король так и не появился, он был занят, он должен был признать сына для мира в стране, как только он излечит всех. Когда мы вернулись к себе, появился сэр Моргольт и сказал, что он слышит, но он теперь не рыцарь, ибо отдал свой жезл королю, как благодарность за излечение. В тот момент Аракси впервые посмотрела на меня как-то странно и горько улыбнулась, а я не знала, что ему сказать, и просто кивнула.
После ужина королева мать просила собраться всех дев на посиделки с рукоделием, и мы собрали свои вышивки и пошли в крыло хозяев Камелота. Это было поистине по-семейному - столько прекрасных дам заняты рукоделием, а господа саксы согласились развлечь нас музыкой. Я вышивала, но думала о том, что рассказал мне по секрету мой паж. А именно, что королева Игрейна изъявила желание уговорить меня оставить мою веру и стать язычницей. Это могло означать только одно, и это одно вызывало у меня смешанные чувства. Особенно после сказанного зеленым рыцарем. Уже не рыцарем.
Не прошло и получаса, как рассказали, что Артур не смог договориться с сыном, и спустя какое-то время будет поединок в тронном зале. Поединок, от которого зависит будущее Британии, и как сказал Миррдин, судьба всего мира. Едва мы стали собираться, чтобы успеть помолиться и отправиться в тронный зал, как появился король, поддерживаемый Моргольтом. Сэр Артур велел всем удалиться, оставил только Аракси. И сказал, что слишком долго колебался и ждал, а ждать уже нельзя, и что он поймет, если я откажусь, но просит быть его женой. И хоть сердце мое заледенело в один миг, король должен был справиться, победить в поединке. И я сказала ему: «Мой ответ, ваше величество, будет состоять из трех частей. Мне надо спросить благословения отца. И благословения бога. Мое же согласие у вас уже есть». Король поблагодарил и сказал, что, не взирая на исход поединка, сэр Моргольт не оставит нас в своей защите. А выходя из покоев я увидела бледного, как смерть рыцаря в зеленом, за поясом которого снова был жезл.
Поединок. Час непрерывного напряжения. Час страха. Час непрерывных молитв. Господи, спаси Британию, спаси короля. Господи, меня спаси…
Когда же исход стал ясен, все кричали: «Слава истинному королю», мне пришло письмо от отца. Он был горд и рад, и давал полнейшее благословение. Сердце покрывалось все большим количеством льда, а душа полнилась решимости выполнить долг, к которому, я уже не сомневалась, изначально готовил меня господь. Я сказала ему: «Господи, на все воля твоя!» И тут мой бог мне ответил. Его слова оглушили меня и сбили с толку. Мой господь сказал: «Я не даю благословления. Артур не оправдал надежд и не говорил со мной. Он не понял меня. Ему не быть Истинным королем, даже принятие им веры не поможет, момент упущен.» Моя цель рассыпалась осколками. В голове было пусто и гулко. Поддерживаемая Аракси я вышла из тронного зала. Сэр Моргольт пожелал мне что-то сказать, я пошла за ним, как сомнамбула.
«Леди Гвиневера, я люблю короля Артура, я готов отдать за него жизнь. Но я имел дерзость полюбить вас, и поэтому я уеду из Камелота, как только закончится моя миссия по вашей охране. Вот мой крест, он пригодится вам больше, чем мне.»
И мир второй раз разбился на осколки. Я смогла сказать лишь: «Я не смогу выйти за Артура, мой отец сказал да, но мой бог сказал нет», повернулась к Аракси, сказала: «Отнеси меня в монастырь Амесбури, я сама не дойду… И объясни моему королю, что случилось.» И перестала чувствовать что-либо.
Отец мой, что мне делать, подскажи мне, вразуми. Раньше меня вел долг. Но Господь отказался вести меня дальше. Что я сделала не так, где ошиблась, где оступилась? Испытание ли это, мое ли испытание?
Мое сердце занято, но оно никогда не будет счастливо в любви. Я согрешила, Господи, полюбив, я согрешила, прося тебя спасти меня, я боюсь выйти из этих стен, боюсь, что не выдержу жизни. Я самой себя боюсь, Господи. Отпусти мне мои грехи и оставь ждать решения твоего. Аминь.
Огромное спасибо всем, кто играл и создавал эту сказку. Слов нет, мозга тоже. Пойду собирать себя в себя обратно.
Маленький монастырь Амесбури.
Отец мой, выслушайте меня. Я в смятении и чувствую, что грешна, грешны мои мысли. Еще неделю назад не было сомнений, не было колебаний, была цель. А сейчас я чувствую, что земля уходит из-под ног моих и боюсь оглядываться. Я расскажу вам, отец мой.
Король Камеларда, Лодегранс, мой родитель, с трудом успел услать меня за помощью в Камелот, к королю-сюзерену Артуру. С трудом, потому что у Риенса слова не расходятся с делом, объявил войну и вот - уже его войска под стенами моего дома. Перед тем, как выехать, я исповедалась в нашей часовне. Я просила Господа нашего дать мне знак, дать мне мой путь. И Господь сказал мне: «Артур из Камелота будет великим королем. Помоги ему объединить Британию». Я не знала, чем все закончится, это была моя первая поездка в одиночестве, но я знала, что бог меня не оставит.
Когда ноги мои ступили на землю Камелота, а паж возгласил: «Леди Гвиневера с посольством из Камеларда!», я поняла - путешествие закончено. Теперь я знаю, я ошибалась. За нашими спинами вспыхнул костер и раздался ужасный крик. Сестра обняла меня и не дала мне посмотреть в ту сторону. Погибала женщина… Кто она и что она сделала - было не важно, смерть - всегда смерть. Мы стояли и молились за ее душу.
Нам отвели покои в спокойном и тихом крыле Камелотского замка. Я, мои фрейлины Мелисента и Изольда, моя дорогая сестра Аракси, камеристка Эмили и мой паж едва успели прийти в себя, как в наши двери постучался рыцарь в зеленом. Он представился сэром Моргольтом из Ирландии и объявил, что послан сэром Артуром нам в помощь и в защиту. Он говорил правильные слова, но лицо и душа его оставались для меня закрытыми, будто он не хотел никого пускать вглубь себя. Я поблагодарила его от лица всего Камеларда, и он удалился. Время было позднее, мы собирались поесть и ложиться, как вдруг внезапно первая из отведенных нам комнат заполнилась людьми. От усталости я едва стояла на ногах и потому не сразу поняла, что это римская делегация во главе с мужчиной, представившимся Брутом. Он зачитал мне какие-то стихи, которые я не смогла понять полностью, и вручил желтый продолговатый плод, сказав, что делает мне предложение. Кажется, потрясена происходящим была не только я одна, поэтому мы все склонились в реверансе, поблагодарили его за дар и обещали подумать над предложением. Римская делегация удалилась.
Фрейлины напоили меня вином и перевели римские стихи. Я ужаснулась. Через какое-то время мне передали, что пришел сэр Моргольт и спрашивал, чем помочь. Мне показалось возможным просить его помочь мне уладить ситуацию с римской делегацией мирно… Сэр Моргольт обещал, что постарается помочь. Я знаю, что он сражался с Брутом в шахматы, но проиграл и не смог заставить Брута оставить идею сватовства ко мне. Я все равно была благодарна рыцарю в зеленом.
Аракси предложила прямо сейчас отправиться на поиски сэра Артура, чтобы просить его о помощи Камеларду, ибо завтра может быть уже поздно. Я согласилась, и через небольшое количество времени высокая беловолосая фигура появилась на моем пороге в сопровождении сестры. Фрейлины незаметно выскользнули из покоев и оставили нас втроем. Я впервые видела того, кого отец почитал своим сюзереном, а мой бог - будущим великим королем. Все, что я могла - это упасть на колени и просить помощи. Я не помню, что я говорила точно, и не помню, что он ответил, знаю только - обещал помочь, сделать все возможное и очень скоро. Король удалился. На этом силы меня оставили окончательно, мы помолились за наш дом и за исход нашей просьбы, фрейлины расчесали мои волосы, переодели в ночное и уложили спать.
Утро следующего дня началось для меня с громких голосов слуг во дворе, возвещавших завтрак в самое ближайшее время. Мы должны были увидеть сэра Артура, и мы стали собираться. Сэр Артур в утреннем свете был еще более юн, чем он показался мне вчера, он был сосредоточен и замкнут. Когда мы вернулись в свои покои, там ожидал нас сэр Ульфин, маршал короля, объявивший, что через два часа произойдет встреча всех посольств в тронном зале. Пока мы готовились, познакомились с посольством Корнуолла, находящимся в соседних покоях. Ровно в полдень мы были перед дверьми тронной залы, рядом со мной стояла Аракси, прижимая к груди дар моего отца.
Молочный брат короля, Кэй-сенешаль, вкупе с неожиданно ставшим немым маршалом сэром Ульфином поддерживали порядок, как могли и умели. Не все посольства явились вовремя, кое-кто опоздал и входил в залу уже во время совета. Сэр Артур был сосредоточен и молчалив. Он был юн и мало что мог противопоставить напору взрослых рыцарей, но я знала, что и великие короли были когда-то детьми, и верила своему богу. Артур хотел объединения и мира и спрашивал мнения посольств. Вот тогда я поняла значение дара, присланного отцом, и преподнесла золотой венец, как ответ моего посольства. Был пролит свет на ужасную смерть женщины вчера ночью, ей оказалась мифическая владычица Озера, то там, то тут мелькал Миррдин-сказитель, жрицы Богини Дану спрашивали, что король будет делать с разделением миров, сэр Ланселот требовал найти и казнить убийцу Владычицы, Оркнейя хотела встать во главе объединения и спрашивала у короля о его праве занять это место… В зале летали гневные стрелы, в зале говорились дерзкие и неприличные воспитанным людям слова, но я молчала и молилась, ведь я всего лишь проситель. Когда же большой совет был распущен и просили остаться только глав посольств, Оркнейя удалилась в полном составе. Среди них ушла и леди, упавшая на колени перед всем советом и просившая прощения у сэра Артура за якобы рожденного от него сына. Сын, к слову сказать, выглядел вдвое более взрослым, нежели его предполагаемый отец… Потом я узнала, что этой леди была сестра Артура, леди Моргауза, а сын действительно являлся сыном короля, просто провел свое детство в холмах сидов, где время течет иначе, как говорят. Пути господни неисповедимы.
Малый совет включал в себя сэра Артура, сэра Кея, посланника Ирландии сэра Моргольта, посланника саксов Хёнгиста Белый Конь, Брута из римской делегации, посланницу Корнуолла и нас с Аракси, которая наотрез отказалась оставлять меня одну среди чужих мне людей. Мужчины решали, как они будут объединяться, решали, как снова будут связывать магическую и немагическую Британии, мужчины обсуждали права и методы, а в это время под стенами наших с леди Элейной замков уже, возможно, гибли люди. И это был, пожалуй, единственный случай, когда я пошла против этикета, и попросила благородных рыцарей подумать о людских жизнях в первую очередь. Помощь была обещана наутро. Наутро рыцари должны были выступить на помощь Корнуоллу и Камеларду. Успокоенная словами сэра Артура я отправилась искать своих фрейлин. Милисента и Изольда обнаружились в крыле, где проживали камелотские фрейлины, а также находились покои королевской семьи. Меня угостили чаем и познакомили с маршалом короля сэром Ульфином и его женой. Но общение наше было недолгим, ибо со мной захотела поговорить сестра Анна, духовница Оркнейского посольства.
Сестра Анна оказалась человеком глубокой веры. Она рассказала мне, что римским папой был назначен новый архиепископ Кентерберийский, коим стал сэр Агравейн Оркнейский, и теперь в вопросах веры можно обращаться к нему, делилась со мной мыслями о том, что когда-нибудь вся Британия уверует в Господа нашего. Я была с ней полностью согласна, хоть и сказала, что всякий имеет право на свою веру, и Господь наш милостив и любит всех своих детей, когда бы в своей жизни они не обратились к истинной вере. На этом закончился мой разговор с сестрой Анной, проявившей столько терпения ко мне в этот раз и столько нетерпимости к решению английского народа несколько позже.
Стоило мне только попытаться выйти из главной залы этого крыла замка, как со мной пожелал говорить сэр Ланселот. Признаюсь, мне было очень страшно, он показал себя рыцарем, обуреваемым страстями. Но к счастью говорить со мной желал не он сам, а та, кто находилась под его рыцарской защитой. Эта леди сказала мне, что король Северного Уэльса Риенс хотел бы заключить с Камелардом союз и мир. И что одного моего решения для этого будет достаточно. Но бог велел мне верить Артуру, а отец - просить у Артура помощи, и я обещала написать отцу письмо и молиться.
Ответом от отца, принесенным совиной почтой было лаконичное «Риенс предлагает союз не от чистого сердца, поэтому ты все делаешь правильно. Мои молитвы защитят тебя, а король Артур - Камелард».
Далее стоило удалиться в свои покои, чтобы в терпении и покое ожидать завтра, но и тут мне это сделать не удалось. Посланница жриц Богини Дану передала, что жрицы очень хотят видеть меня как можно скорее в своих покоях. Мне было очень страшно и я взмолилась Господу о защите, чтобы моя цель была достигнута, чтобы я увидела снова отца и смогла выстоять в разговоре с жрицами другой веры. В этот момент мой паж взял меня за руку и повел в наши покои. Он подал мне чашу, в которой была вода, но вода столь необыкновенная на вкус, что мне стало сразу легко и свободно… Паж преподнес мне ограненную хрустальную каплю и сказал, что Вера сохранит меня, потому что она сейчас велика и чиста, как никогда. Дольше задерживаться было нельзя, и я пошла на встречу с жрицами.
Жрицы оказались прекрасными и мудрыми женщинами, я вновь убедилась в словах отца о том, что всякая вера достойна уважения. Мы беседовали долго, но мне было почти не страшно, поскольку слова их были теплыми и мудрыми, и они тоже хотели верить в короля Артура. Точнее, они хотели, чтобы в Британии наконец появился великий король. Истинный король. Они спрашивали меня о даре отца, об отношении в Камеларде к Богине Дану и другим богам, они рассказали мне легенду о Мече в камне. Миррдин тоже был там и говорил. Я вышла из их покоев еще более укрепившаяся в своей вере. В вере в Господа нашего, в вере в свою цель и в Артура.
Надо было готовиться к ужину, и мы с моими девочками отправились в свои покои. Там нашлась Аракси, которая уходила говорить с епископом Кентерберийским. Лицо ее выражало грусть, и я постаралась ее утешить. На все воля бога и если он пожелает, она выдержит это испытание.
На небольшое количество времени заглянул сэр Моргольт, и я рассказала ему о мече в камне и о необходимости найти его и привести к нему Артура. Какие цели преследовал сам рыцарь в зеленом - мне было неизвестно, однако же если бог велел верить в Артура, значит, я должна помогать ему во всем, а сэр Моргольт обещал приложить все усилия к поискам. Засим он откланялся, а меня стали готовить к ужину. Полчаса спустя в дальних покоях послышался звук шагов. Он был страшен и словно бы не принадлежал человеку. Мелисента выглянула, поменялась в лице и выхватила палочку. Ее примеру последовали также Изольда, Эмили и даже Аракси, при всей ее нелюбви к колдовству. Меня они, не спрашивая, увели в самые дальние от входа покои. Когда же шаги приблизились, я ужаснулась от вида того, что… кто шел к нам. Это не был человек. Это было что-то внушающее настолько панический ужас, что Эмили не выдержала и начала колдовать. Существо направилось к ней. Магия словно бы не причиняла ему никакого вреда. Существо склонилось над ней, и Эмили закричала. Милисента бросила в существо заклинание, Оно оставило Эмили и пошло на Милисенту. Моя фрейлина сообразила, что существо реагирует на магию, и увела его, периодически привлекая к себе его внимание. В это время мы собрались и спешно отправились в крыло жителей Камелота. Изольда вела Эмили, чье лицо было обезображено. В общей зале были все, кто был на большом совете. В общей зале было Окнейское посольство и был сын Артура, Мердафт. Он объявил, что Артур не способен вести за собой жителей Британии и вызвался сам объединить всех. Но народ волновался и смотрел на Артура. На ослепшего Артура, который вдруг выпрямился и словно бы стал гораздо выше и сильнее. Кто-то выкрикнул: «иди, Артур, мы пойдем за тобой» и Артур пошел за жрицами, согласными привести его к камню и мечу, а за Артуром и жрицами пошли те, кто верил в него. Эмили оставили в больничном крыле, мы с Аракси и фрейлинами шли за королем по холодному и мокрому лесу, шли и молились за магическую Британию. В процессии были те, кто не видел, также как король, и были кто не слышал, а также те, кто лишился магии. Но они все шли за королем. Только Оркнейя осталась на месте. Когда сэр Артур подошел к камню, мы опустились на колени и молились, молились, молились до тех пор, пока не услышали - «меч у Истинного короля, короля Артура!» И король прозрел, но остальные, кого поразили существа - не излечились.
В главной зале, куда все потом вернулись, мы встретили рыцаря в зеленом. Я попыталась обратиться к нему, но он высокомерно и при этом печально сказал: «Зачем вы делаете вид ,что говорите, и просто открываете рот?». Я поняла, что он тоже глух и бесконечно страдает. Меня охватило чувство жалости и желание поддержать, но даже коснуться его означало обидеть этой жалостью. Мы не стали докучать ему своим обществом, к нему подошла леди из ирландского посольства.
В какой-то момент передо мной возникла леди из римского посольства, прекрасная и величественная, и пожелала говорить со мной, но говорила, к моему безбрежному удивлению, не о моем решении касаемо предложения Брута, а о том, истинно ли я уверена, что этот Артур - настоящий Артур. Что я могла ей сказать, кроме того, что мой бог сказал мне верить и помогать, и я верю и помогаю?
Наконец мы отправились в ставшие безопасными покои, ибо существа исчезли, как только меч был вынут из камня. Сэр Моргольт также пошел с нами, ибо долг по-прежнему велел ему защищать нас. Буквально сразу появился епископ Кентерберийский и пожелал поговорить о вере. Возможно, он пытался проверить, истинно ли я верю, и не создала ли себе кумира из короля Артура, но я знала, что нет греха в моей вере, и епископ благословил меня. Затем он ушел, а мы попытались облегчить страдания рыцаря в зеленом. Мы молились, а мне становилось все понятнее, отчего же рыцарь так печален. Он был уверен, что потеряв слух, перестал быть кому-либо нужен. Мы не смогли вернуть ему слух, зато постарались вернуть силу к жизни. Явились посланники, сообщившие, что король Артур лечит прикосновением рук, и сэр Моргольт отправился к нему. Наступило время ужина, мы последовали в обеденную залу. Король так и не появился, он был занят, он должен был признать сына для мира в стране, как только он излечит всех. Когда мы вернулись к себе, появился сэр Моргольт и сказал, что он слышит, но он теперь не рыцарь, ибо отдал свой жезл королю, как благодарность за излечение. В тот момент Аракси впервые посмотрела на меня как-то странно и горько улыбнулась, а я не знала, что ему сказать, и просто кивнула.
После ужина королева мать просила собраться всех дев на посиделки с рукоделием, и мы собрали свои вышивки и пошли в крыло хозяев Камелота. Это было поистине по-семейному - столько прекрасных дам заняты рукоделием, а господа саксы согласились развлечь нас музыкой. Я вышивала, но думала о том, что рассказал мне по секрету мой паж. А именно, что королева Игрейна изъявила желание уговорить меня оставить мою веру и стать язычницей. Это могло означать только одно, и это одно вызывало у меня смешанные чувства. Особенно после сказанного зеленым рыцарем. Уже не рыцарем.
Не прошло и получаса, как рассказали, что Артур не смог договориться с сыном, и спустя какое-то время будет поединок в тронном зале. Поединок, от которого зависит будущее Британии, и как сказал Миррдин, судьба всего мира. Едва мы стали собираться, чтобы успеть помолиться и отправиться в тронный зал, как появился король, поддерживаемый Моргольтом. Сэр Артур велел всем удалиться, оставил только Аракси. И сказал, что слишком долго колебался и ждал, а ждать уже нельзя, и что он поймет, если я откажусь, но просит быть его женой. И хоть сердце мое заледенело в один миг, король должен был справиться, победить в поединке. И я сказала ему: «Мой ответ, ваше величество, будет состоять из трех частей. Мне надо спросить благословения отца. И благословения бога. Мое же согласие у вас уже есть». Король поблагодарил и сказал, что, не взирая на исход поединка, сэр Моргольт не оставит нас в своей защите. А выходя из покоев я увидела бледного, как смерть рыцаря в зеленом, за поясом которого снова был жезл.
Поединок. Час непрерывного напряжения. Час страха. Час непрерывных молитв. Господи, спаси Британию, спаси короля. Господи, меня спаси…
Когда же исход стал ясен, все кричали: «Слава истинному королю», мне пришло письмо от отца. Он был горд и рад, и давал полнейшее благословение. Сердце покрывалось все большим количеством льда, а душа полнилась решимости выполнить долг, к которому, я уже не сомневалась, изначально готовил меня господь. Я сказала ему: «Господи, на все воля твоя!» И тут мой бог мне ответил. Его слова оглушили меня и сбили с толку. Мой господь сказал: «Я не даю благословления. Артур не оправдал надежд и не говорил со мной. Он не понял меня. Ему не быть Истинным королем, даже принятие им веры не поможет, момент упущен.» Моя цель рассыпалась осколками. В голове было пусто и гулко. Поддерживаемая Аракси я вышла из тронного зала. Сэр Моргольт пожелал мне что-то сказать, я пошла за ним, как сомнамбула.
«Леди Гвиневера, я люблю короля Артура, я готов отдать за него жизнь. Но я имел дерзость полюбить вас, и поэтому я уеду из Камелота, как только закончится моя миссия по вашей охране. Вот мой крест, он пригодится вам больше, чем мне.»
И мир второй раз разбился на осколки. Я смогла сказать лишь: «Я не смогу выйти за Артура, мой отец сказал да, но мой бог сказал нет», повернулась к Аракси, сказала: «Отнеси меня в монастырь Амесбури, я сама не дойду… И объясни моему королю, что случилось.» И перестала чувствовать что-либо.
Отец мой, что мне делать, подскажи мне, вразуми. Раньше меня вел долг. Но Господь отказался вести меня дальше. Что я сделала не так, где ошиблась, где оступилась? Испытание ли это, мое ли испытание?
Мое сердце занято, но оно никогда не будет счастливо в любви. Я согрешила, Господи, полюбив, я согрешила, прося тебя спасти меня, я боюсь выйти из этих стен, боюсь, что не выдержу жизни. Я самой себя боюсь, Господи. Отпусти мне мои грехи и оставь ждать решения твоего. Аминь.
Огромное спасибо всем, кто играл и создавал эту сказку. Слов нет, мозга тоже. Пойду собирать себя в себя обратно.