Дженезис Пи-Орридж. Интервью журналу The Wire (2006). Часть 3.
JOEY BELTRAM «Energy Flash» from Simon Reynolds’ Energy Flash book companion CD
Теперь мы перемещаемся в эпоху эйсид-хаус.
Да, ну, может, чуть позднее, на пару лет.
Что-то такое хлюпающее… мне трудно понять, кто это.
Это трек от Джо Белтрама. Вы никогда не чурались таких танцевальных композиций вроде «United» Throbbing Gristle, но было ли это прямым свидетельством интереса к эйсид-хаусу?
Ну… Throbbing Gristle экспериментировали с ритмами; забавно, но «Discipline» стала нашей танцевальной классикой. С тех пор как мы воссоединились, на концертах при первых звуках этой вещи публика начинает сходить с ума, прыгать до потолка. Чувство ритма было всегда, я, как барабанщик, вырос, имея к этому склонности. И когда я посерьезнее вник в тибетскую музыку, то понял, что высокие частоты вырабатывают определенные эндорфины и влияют на обмен веществ, в то время как низкие частоты действуют на желудок…
*Лейбл, открытый в 1983 году. В числе прочего выпускал сборники, начиненные «новым саундом», перемешанным с гаражом и попом из 60-х.
**Представитель британской техно-сцены. Работал в разных стилях, но в конце концов увлекся IDM.
Я замутил серию интервью с Дэвидом Баллом из Soft Cell, Ричардом Норрисом из Bam Caruso* и Энди Визероллом,** что вылилось в Towards Thee Infinite Beat - название говорит о наших интересах… У меня в то время было два больших музыкальных увлечения: с одной стороны это психоделическая музыка, гараж, а с другой - ритмическая музыка, этника, трансовые вещи, так сказать, правильная трансовая музыка. Это было сродни дискуссионной группе… существуют пути создания ритмической трансовой и танцевальной музыки, которая может быть при этом психоделической. Тогда, в середине 80-х, гастролируя с Psychic TV по Америке, я уже было начал экспериментировать с радио-шоу. Вместо раздачи интервью я делал всякие миксы, у меня была сборка из кассетных дек, я мог заряжать одновременно шесть пленок, миксовать их и даже запускать результат на концертах - долгие ритмические миксы на одном основном бите, которые внезапно обрывались и сменялись чем-то другим. Когда я добрался до Детройта, я попал на местное радио, где мне дали время и запустил свои опыты в эфир на полтора часа. А потом там оказался Дерек Картер,* и они говорят: «нам всем очень понравилось, что ты делаешь, тебе надо послушать, чем занимаются ребята в Чикаго и Детройте». И они отвели меня в какой-то малюсенький рекорд-шоп где-то в трущобах и Дерек Картер начал пробовать пластинки - самые первые выпуски белых эйсид-хаус лейблов. Я спрашиваю: «что это такое?» Они говорят: «эйсид-хаус». Я: «эйсид-хаус? Ого, а что это? Покупаю все записи, какие есть». У них было всего четыре названия, и я все забрал. Так все и было на самом деле, я привез их в Англию, переписал на кассету, поставил в машине, позвал Дэвида Балла и говорю: «послушай, вот оно - решение тех вопросов, которые мы обсуждали». Я гонял по Лондону и слушал эту музыку на максимуме.
*Весьма заметный чикагский диджей.
Затем мы замутили Jak the Tab. Я так думаю, что сделай мы это как Psychic TV или Soft Cell, многие бы усомнились в нашей оригинальности. Так что мы пустили слух, что это всякие ранние записи, обнаруженные на такого рода компиляциях, которые сегодня делают Rhino или Bam Caruso, Pebbles, Nuggets. И мы напридумывали имен и названий, и стали следить за реакцией. Я начал как диджей по имени Jak the Tab, а Дэйв Балл начал делать ремиксы. Даже концерты Psychic TV мы стали называть рэйвами и там были Toward Thee Infinite Beat и Beyond Thee Infinite Beat. Мы подружились с дилерами, на наших концертах всегда были таблетки экстази в свободном обиходе, наши мероприятия становились похожи на рэйвы, пересечений было очень много. Энди Визеролл слыл диким фанатом Psychic TV, у него даже была татуировка с крестом с нашего логотипа. Ну и все такое прочее. Время было офигительное. А потом я записал сингл «Turn On, Tune in to the Acid House», который, по всей вероятности, был первым, где в названии сдержался эйсид-хаус, несмотря на то, что слово пришло из Америки. И его запретили. И вовсе не за музыку, а за то, что я использовал изображение Супермена в качестве лейбла. Warner Brothers прислали гневное письмо, где говорилось: «Мы владеем правами на Супермена - вы обязаны уничтожить все копии, отдать нам мастер-ленты и извиниться». Прислали курьера на мотоцикле, забрали пленки, поехали на склад, вытащили все экземпляры пластинок, что смогли найти. Но им невдомек было, что пять тысяч копий уже уплыло в Америку (смеется).
Я был очень разочарован тем, каким образом эйсид-хаус получил широкое распространение. Он стал очень консервативным, превратился в формулу, диджеи стали популярными как лидеры рок-групп. С каждой новой записью оставалось все меньше сюрпризов, внезапно появились эксперты, началось деление на тусовки, на клики. И рэйвы перестали быть секретными мероприятиями: двадцать тысяч платят по тридцать долларов за вход - все это не то, о чем мы думали.
А Вы не думаете, что это частично связано с соматическими ощущениями, не только с танцами, но и с наркотиками, с тем, что людей не так интересует актуальная музыка, что дело больше не в ней, а в самом ритме?
Да, вероятно. Мы как-то просчитались - будучи в некотором смысле элитарными, мы мыслили концептуально и не предполагали, что все может вылиться в поход в бар с целью нажраться. Та же штука произошла и с эйсидом 60-х - мне следовало об этом помнить - ведь поначалу эйсид был направлен на изменение существующих установок и тогда это проявлялось так: «пойдем закинемся парой таблеток, словим кайф и будет нам очень странно». А затем народ не остановился на двух таблетках и пошел бухать! Все-таки это неискоренимо - стремление людей к новым ощущениям без осознания того, что эти ощущения могут в себе заключать. Ну и естественно, что я скоро потерял к этому интерес и вышел из этого круга. Очевидно, что эта культура была присвоена, тут же пошла наркота, а следом за ней большие деньги. В какой-то момент полиция сама подтверждала, что каждый уикенд в Англии два или три миллиона человек закидываются экстази. Так что за всеми большими мероприятиями стояли одновременно промоутеры, бандиты и дилеры, ведь это было лучшим способом хорошо заработать. Ну и все это стало ради… денег. Я даже не знаю, готов ли Запад к какому-то духовному пути посредством музыки. Кажется, что наша культура настолько коррумпирована разного рода коммерцией, настолько она вся усредненная, что в таком случае невозможно что-то создать, не будучи локальными, автономными, закрытыми группами, кланами или племенами, имеющими свои собственные сцены.
SWAMP RATS «Psycho» from Back to the Grave Vol 1 (Crypt)
(хихикнув) Послушай гитару. Я не знаю, кто это. Фантастический саунд. Они очень круто разгоняются. Офигительно.
FLOWER POWER «Mt Olympus» from Beyond the Calico Wall (Voxx)
(смеясь и хлопая в ладоши) Какого черта о ни о себе думают? Вот та свобода, о которой мы говорили. Что за ритм, что за гитара, как будто кошку режут на куски! (щелкает языком) Где ты это нашел? У меня много всяких сборников, но это слышу впервые (включает по второму кругу). Да, все-таки в по-настоящему шизовых вещах не бывает ни грамма жеманности, отличная вещь.
Да, это та же самая песня.
Выше всяких похвал (трек заканчивается, Дженезис радостно смеется и аплодирует). Прелесть.
Мораль сей басни такова, что в 60-е рок-музыка была в высшей степени радикальной (смеется).
Определенно. Когда все идет через усиливающие эффекты, которых раз-два и обчелся, то люди выжимают из них все, что можно. Ограничения выявляют в людях все, на что они способны, они (люди) даже ищут того, что удивит в первую очередь их самих. Я помню всю эту движуху: буквально говоря, каждую неделю ты мог услышать, что-то ранее не слыханное. Фантастическая ситуация. Ты слышишь впервые Strictly Personal Бифхарта со всем этим нарастающим нагнетанием, слышишь Velvet Underground со скрипкой… Логика становилась неуместной, что по мне так было замечательно. Реально было ощущение, что народ конкурировал, кто кого переплюнет в шизанутости. Это позволило многим раскрепоститься - что произошло позже и с панком. Люди были открыты для эксперимента и с интересом смотрели, что из всего этого выйдет. Ранние Пинк Флойд, если взглянуть на те фильмы про них, - они хоть и были такие, несколько прилизанные, но в принципе отражают происходящее тогда. Они просекли фишку, как это можно преподнести, и сумели сделать это убедительно. Сид Барретт восхитителен и сам по себе, и своим саундом. Что он выделывал циркулирующим шариком! - по струнам вверх-вниз… Он ведь еще преобразовал эхоплекс, который слышен, когда звонишь по телефону.
Брайон Гайсин называл такие вещи «горячими точками» - иногда в культуре случаются внезапные вспышки, длящиеся 2-3 года, обычно не дольше, когда происходит взрыв небывалых возможностей и экспериментов из-за развития технологий и витающих в воздухе идей, вроде cut-up. Иногда технологии вступают во взаимосвязь с наркотиками - по какой-то причине эти две вещи частенько становятся катализаторами «горячих точек».
Я заметил, что в большинстве записей того времени непременно отыщется какой-нибудь гениальный звук. Мы даже начали делать Electric Newspaper именно для того, чтобы собрать воедино все эти классные моменты: какую-нибудь странную гитару, басовую линию или просто чей-нибудь крик - а потом творили из полученного коллаж.
Другой интересный момент состоял в том, что у композиции был некий 3-минутный лимит по времени - чтобы ей попасть на радио - так народ начал втюхивать в эти три минуты по максимуму. Вот группа, например, Music Machine - у них все песни по структуре изощренные донельзя. Песня «Talk Talk» - всего две минуты, но кажется, что там слой за слоем.
Да, там есть чему поучиться - как рассказать полноценную историю за такое короткое время. И я до сих пор продолжаю учиться у них, потому что мне все еще трудно писать короткие песни. Это мастерство - еще один пример ограничений, порождающих что-то очень необычное.
Click to viewЗдесь отражается та культурная инертность, о которой я говорил: нынешняя аппаратура приспособлена на усредненный звук, который нельзя изменить или направить в необычное русло. Я очень удивлен тем, что она может на что-то вдохновлять, я искренне недоумеваю, как люди могут полагать, что в будущем только будет лучше. И не удивительно, что все большее число музыкантов собирают старый аппарат. Помнишь такие круглые фуззы? В Throbbing Gristle у меня был такой для скрипки. Я мог лишь нажать на кнопку, и у меня получалось (издает звук) - я мог использовать это как ритм - просто офигительно - мог держать одну ноту на фоне фидбэков. А потом сделали новую версию этих штук, потому что народ жаждет, ну и я тоже прикупил себе одну из таких новинок - и ни фига! У тебя больше не получаются всякие маленькие интересные фишки, потому что аппарат не тот, потому что сейчас все делают настолько аккуратно, что никаких дефектов. Представь, что может произойти с сознанием молодых людей, выросших в культуре, где все ограничено и «в пересказе», что происходит с их слухом, с их видением. Когда я смотрю современные фильмы, то все эти навороченные спецэффеты мне кажутся громоздкими и раздражающими.
Одна из причин, по которой я возродил Psychic TV - это реальная возможность напомнить молодому поколению о том интуитивном, неподконтрольном концертном опыте, о настоящем live gig, о пятиминутной песне, превращающейся в пятнадцатиминутное действие с другими словами и со всякими визуальными штуками. Мы уже проехались где-то по 20 странам и самый частый отзыв на наши выступления примерно таков: «Вау, я не знал, что концерт может быть таким!»
Мы живем в странное время, когда культура становится все более глобальной: MTV, VH1, спутниковое ТВ, Интернет… все меньше пространства для настоящего экспириенса, в смысле коллективного музыкального творчества. Первые электрические группы 60-х, если прочитать историю Битлз или Стоунз: они играли по 2-3 концерта в день - а ведь часто концерт проходил в двух отделениях - а на другой день дальше, и на следующий день тоже. Многие из таких групп играли по 300 концертов в год.
Я помню, просматривал расписание американских концертов Стоунз в 60-е и там они днем играли в Филадельфии, вечером уже в Нью-Йорке.
Что было самое классное в Стоунз или в других, что лучший способ оценить их заключался в возможности увидеть их живьем. Концерт всегда противоположность прослушиванию дома. И я всегда четко воспринимал записи - неважно, винил это или CD - как абсолютно иной проект по отношению к концертам. Важно, что нет необходимости повторять на концерте все оттенки записи. Я всегда думал, что концертный экспириенс должен быть максимально погружающим в событие и мультисенсорным, затрагивающим несколько органов чувств.
Мне кажется, что отношение к музыке у людей до появления записей было более серьезным, ведь они понимали, что услышать оркестр это целое событие.
Абсолютно верно.
И эти ноты, и домашнее музицирование было возможностью восполнить тот музыкальный опыт в повседневности, хотя бы и на таком уровне.
Мой отец и дяди встречались по субботам и играли на разных инструментах.
В живом выступлении очень много различных впечатлений и если ты вычленяешь только звук, то что-то так или иначе пропадает. Я осознаю, что если меня интересует группа, то, чтобы понять ее вполне, необходимо попасть на концерт.
Иногда его приходится ждать очень долго. Я всегда любил Pretty Things,* они несколько лет назад снова начали выступать, и они прекрасны. Все, что мне у них нравилось, теперь увеличилось пятикратно, на них приятно смотреть. Я снова полюбил их музыку, только теперь гораздо глубже.
*Британская группа, основанная в 1963 году. Исполняла гаражный ритм-энд-блюз, созвучный Rolling Stones, но намного более жёсткий; затем психоделию, классический и тяжёлый рок, и, наконец, даже музыку, близкую к панку и новой волне.
Я видел Question Mark and the Mysterians где-то десять лет назад в Maxwell’s -
ДААА! Согласись, они офигительные!
- и они вышли с этими роландовскими клавишными, и я подумал: «О, нет, надеюсь, это не новодел». Но они начали играть и это звучало как (щелкает пальцами) в 66-м, невероятно! Они так построили концерт, что напряжение только нарастало, а в конце они сыграли «96 Tears» и вынесли зал вон.
Мы позвали их в Англию, когда делали Royal Festival Hall. Там были еще Billy Childish and the Headcoatees, Master Musicians of Jajouka. Представлял всех Квентин Крисп,* а потом еще Thee Majesty и Алекс Фергюссон в составе Psychic TV. Question Mark был незабываем. Он охренел от того, что выступает перед 4000 человек.
*Квентин Крисп (урожд. Дэнис Чарльз Прэт, 1908-1999) - английский писатель и гей-идол 1970-х. Стинг посвятил Криспу свою знаменитую песню «Englishman In New York». В 1993 году 85-летний Крисп исполнил роль королевы-девственницы Елизаветы в фильме «Орландо».
Сегодня большинство групп ленивы. Вот почему мне нравятся Yeah Yeah Yeahs - потому что Карен О выкладывается на 100%. Выглядит ли это нелепо или нет, она надевает всякие нелепые одежки, нарочно ошибается, но это круто. Между прочим, Ник Зиннер* играет на нашем новом альбоме. Я микшировал одну из песен на их альбоме - «Y Control». Еще один гость у нас на альбоме - Гибби Хайнс из Butthole Surfers.**
*Ник Зиннер (г. р. 1974) играл и играет в огромном количестве групп: Head Wound City, The Blood Brothers, Bright Eyes, но прежде всего он известен как гитарист группы Yeah Yeah Yeahs.
**Американская рок-группа, созданная в 1981 году, известная прежде всего из-за буйных концертных выступлений и саунда, сочетающего элементы панка, психоделии, хеви-метала, нойз-рока, электроники и многочисленных звуковых эффектов.
Окончание