Сам себе идол 4: что есть слово
Обсуждение темы самосовершенствования как идолопоклонства вывернуло сначала на Книгу Иова, а через усилие распутать ее смысловой узел - на общую тему: что есть слово.
Иов взывает к Богу, отстаивая свою невиновность, друзья его увещевают. Потом вступает в разговор Бог, сначала вразумляет Иова, получает от него смиренное согласие, а потом - самое важное, потому что парадоксальное и труднопонимаемое - говорит друзьям: "вы говорили о Мне не так верно, как раб Мой Иов". Парадоксальность этой ситуации - в том, что друзья, сам Бог и Иов своим конечным согласием говорят одно и то же: кто есть человек, чтобы судить суды Божьи? В чем разница?
Мои собеседники понудили меня понять вот что. Говоря о слове, говорении, мы можем иметь в виду три различных смысла.
Во-первых, говорение как сообщение, для которого единственно важным является прямой смысл произносимых слов. Тождество говорения упомянутых персонажей Книги Иова - об этом. Это важный смысл - для исследования и т.п.
Во-вторых, слово как дело. Словом можно убить, вылечить. И сотворить мир. Применительно к Иову у меня остается недодуманный вопрос: что разного делают Иов и его друзья? И Бог.
В-третьих, что есть произносимое человеком слово в его личном движении. Здесь в понимании говоримого на первый план выходит вопрос: кто говорит? Тогда становится понятно: если "вы говорили о Мне" про говорение в этом смысле, то ответ (или часть ответа) может быть в том, что слово Иова вернее, потому что это Иов - и в смысле его изначальной непорочности, и в смысле выстраданности им своих слов. Бог смотрит на человека, а не только на слова или даже дела. Эту мысль высказал и обосновал trita, который к тому же связал ее с актуальнейшей для меня темой оценки в образовании.
Сказанное относится не только к слову, но и к делу.
Добавление. А тут - тот аспект, который выделяет trita
Иов взывает к Богу, отстаивая свою невиновность, друзья его увещевают. Потом вступает в разговор Бог, сначала вразумляет Иова, получает от него смиренное согласие, а потом - самое важное, потому что парадоксальное и труднопонимаемое - говорит друзьям: "вы говорили о Мне не так верно, как раб Мой Иов". Парадоксальность этой ситуации - в том, что друзья, сам Бог и Иов своим конечным согласием говорят одно и то же: кто есть человек, чтобы судить суды Божьи? В чем разница?
Мои собеседники понудили меня понять вот что. Говоря о слове, говорении, мы можем иметь в виду три различных смысла.
Во-первых, говорение как сообщение, для которого единственно важным является прямой смысл произносимых слов. Тождество говорения упомянутых персонажей Книги Иова - об этом. Это важный смысл - для исследования и т.п.
Во-вторых, слово как дело. Словом можно убить, вылечить. И сотворить мир. Применительно к Иову у меня остается недодуманный вопрос: что разного делают Иов и его друзья? И Бог.
В-третьих, что есть произносимое человеком слово в его личном движении. Здесь в понимании говоримого на первый план выходит вопрос: кто говорит? Тогда становится понятно: если "вы говорили о Мне" про говорение в этом смысле, то ответ (или часть ответа) может быть в том, что слово Иова вернее, потому что это Иов - и в смысле его изначальной непорочности, и в смысле выстраданности им своих слов. Бог смотрит на человека, а не только на слова или даже дела. Эту мысль высказал и обосновал trita, который к тому же связал ее с актуальнейшей для меня темой оценки в образовании.
Сказанное относится не только к слову, но и к делу.
Добавление. А тут - тот аспект, который выделяет trita