Хлебников
Поскольку опубликованная мною мантра из "Досок судьбы" породила ученейшее обсуждение творчества и личности Велимира (ни знатоком, ни особым ценителем коего я не являюсь), помещаю пару его стихов, мне понравившихся. Прокомментируйте - мне в поучение. Решт - город в Иране.
РЕШТ
Дети пекут улыбки больших глаз
Жаровнями темных ресниц
И подают случайным прохожим.
Лотки со льдом, бобы и жмыхи,
И залежи кувшинов голубых,
Чей камень полон синевы.
То каменоломни цвета голубого
Для путника случайного.
Темнеет сумрак, быстро пав.
И запечатанным вином
Проходят жены мимо улиц.
1921
Детуся! Если устали глаза быть широкими,
Если согласны на имя "браток",
Я, синеокий, клянуся
ВысОко держать вашей жизни цветок.
Я ведь такой же, сорвался я с облака,
Много мне зла причиняли
За то, сто не этот,
Всегда нелюдим,
Везде нелюбим.
Хочешь, мы будем брат и сестра,
Мы ведь в свободной стране свободные люди,
Сами законы творим, законов бояться не надо,
И лепим глину поступков.
Знаю, прекрасны вы, цветок голубого.
И мне хорошо и внезапно,
Когда говорите про Сочи
И нежные ширятся очи.
Я, сомневавшийся долго во многом,
Вдруг я поверил навеки,
ЧтО предназначено там,
Тщетно рубить доровосеку.
Много мы лишних слов избежим.
Просто я буду служить вам обедню,
Как волосатый священник с длинною гривой,
Пить голубые ручьи чистоты,
И страшных имен мы не будем бояться.
13 сентября 1921, 1922
РЕШТ
Дети пекут улыбки больших глаз
Жаровнями темных ресниц
И подают случайным прохожим.
Лотки со льдом, бобы и жмыхи,
И залежи кувшинов голубых,
Чей камень полон синевы.
То каменоломни цвета голубого
Для путника случайного.
Темнеет сумрак, быстро пав.
И запечатанным вином
Проходят жены мимо улиц.
1921
Детуся! Если устали глаза быть широкими,
Если согласны на имя "браток",
Я, синеокий, клянуся
ВысОко держать вашей жизни цветок.
Я ведь такой же, сорвался я с облака,
Много мне зла причиняли
За то, сто не этот,
Всегда нелюдим,
Везде нелюбим.
Хочешь, мы будем брат и сестра,
Мы ведь в свободной стране свободные люди,
Сами законы творим, законов бояться не надо,
И лепим глину поступков.
Знаю, прекрасны вы, цветок голубого.
И мне хорошо и внезапно,
Когда говорите про Сочи
И нежные ширятся очи.
Я, сомневавшийся долго во многом,
Вдруг я поверил навеки,
ЧтО предназначено там,
Тщетно рубить доровосеку.
Много мы лишних слов избежим.
Просто я буду служить вам обедню,
Как волосатый священник с длинною гривой,
Пить голубые ручьи чистоты,
И страшных имен мы не будем бояться.
13 сентября 1921, 1922