остановиться и оглядеться. терминологический экскурс 1
Вот три слова: отвязанность, юродство, стёб. Первое и последнее - явно слэнговые, среднее взято из церковного лексикона (Христа ради юродивые) и восходит к апостолу Павлу. То, что сейчас они могут и вполне осмысленно (хотя и со смысловыми сдвигами) употребляться в одном контексте - примета времени. Трудно сказать (мне трудно), хорошо это или плохо. Таково human condition ("ситуация бытия человеком"), что для ее описания приходится пользоваться синкретической терминологией.
ОТВЯЗАННОСТЬ. Внутренняя форма легко просматривается: не на цепи и не на поводке, т.е. свобода в поступках и проявлениях, самостояние, суверенность, αυτεξουσια. Вполне может использоваться как родовое, охватывающее все виды свободы безотносительно к аксиологическому наполнению.
Слова "ЮРОДСТВО" (во внецерковном, расширительном смысле) и "СТЁБ" сейчас иногда употребляются чуть ли не как синонимы, что мне лично глубоко отвратительно - как всякое смешение, стирание существенных различий. Но это таки происходит и надо понять, почему. Дело в том, что внешне проявления того и другого могут быть похожи: нарушение обывательских конвенций и стандартов, приличий, общественных ожиданий. В эмпирии одно вполне можно принять за другое (равно как и за патологию). Существенно расходятся они не в видимом, а в невидимом: во внутренней интенции соответственно юродствующего и стебающегося и в последствиях их воздействия на души воспринимающих. (Не могу исключить и такой возможности, когда действие, слово, по интенции относящееся к одному роду, окажет воздействие иного рода, но это, скорее, исключение).
В искусстве, поэзии смешение очень часто, даже у одного человека. Можно было бы на примерах посмотреть, но боюсь, не вполне доверяю своей способности различать.
Юродство - подвиг, стёб - преступление или, по меньшей мере, дело дурное. Наше же дело в этом плане - обывателей, бОльшую часть жизни проживающих в мире конвенций, "привязанных" (и это правильный, думаю, для большинства выбор, сберегающий от худшего), мне кажется, учиться отличать одно от другого, чтобы хоть сколько-то впустить в себя от первого и выработать неуязвимость для второго - готовясь к тому неизбежному моменту, когда ОТВЯЗАТЬСЯ придется всякому.
ОТВЯЗАННОСТЬ. Внутренняя форма легко просматривается: не на цепи и не на поводке, т.е. свобода в поступках и проявлениях, самостояние, суверенность, αυτεξουσια. Вполне может использоваться как родовое, охватывающее все виды свободы безотносительно к аксиологическому наполнению.
Слова "ЮРОДСТВО" (во внецерковном, расширительном смысле) и "СТЁБ" сейчас иногда употребляются чуть ли не как синонимы, что мне лично глубоко отвратительно - как всякое смешение, стирание существенных различий. Но это таки происходит и надо понять, почему. Дело в том, что внешне проявления того и другого могут быть похожи: нарушение обывательских конвенций и стандартов, приличий, общественных ожиданий. В эмпирии одно вполне можно принять за другое (равно как и за патологию). Существенно расходятся они не в видимом, а в невидимом: во внутренней интенции соответственно юродствующего и стебающегося и в последствиях их воздействия на души воспринимающих. (Не могу исключить и такой возможности, когда действие, слово, по интенции относящееся к одному роду, окажет воздействие иного рода, но это, скорее, исключение).
В искусстве, поэзии смешение очень часто, даже у одного человека. Можно было бы на примерах посмотреть, но боюсь, не вполне доверяю своей способности различать.
Юродство - подвиг, стёб - преступление или, по меньшей мере, дело дурное. Наше же дело в этом плане - обывателей, бОльшую часть жизни проживающих в мире конвенций, "привязанных" (и это правильный, думаю, для большинства выбор, сберегающий от худшего), мне кажется, учиться отличать одно от другого, чтобы хоть сколько-то впустить в себя от первого и выработать неуязвимость для второго - готовясь к тому неизбежному моменту, когда ОТВЯЗАТЬСЯ придется всякому.