ОТЕЦ 170: 1944 (47)
Старушка дала ему три светочка. «Если што будет над вами - на грудь, на лоб и на серцо положь».
И было у ней три дочери, был у них взгляд ясного сокола, бровь у них была черного соболя, лицинько было белое и щоцьки у них алые, оченно были девицы бравые.
Сестра закричала, смолилась брату своему: «Братец мой, красота у меня ведь непомерная, белота в лице снигу белого, красота в лице соньца красного, бровь у меня черного соболя, очи у меня ясного сокола, не дай братец за зверя меня!».
Говорит ему лев-зверь: «Ах ты, милый брат мой, не мог я девицу унести, так тебе в глаза не увидать».
Говорит Иван Иванович: «Щастье мое и бесщастье мое, все-таки я пойду».
Отец в последней выписке отметил слово «бесщастье» - что оно лучше, чем несчастье, и что оттенок смысла другой. А мне сама формула нравится: и хорошее, и худое - мое, самим выбранное.
И было у ней три дочери, был у них взгляд ясного сокола, бровь у них была черного соболя, лицинько было белое и щоцьки у них алые, оченно были девицы бравые.
Сестра закричала, смолилась брату своему: «Братец мой, красота у меня ведь непомерная, белота в лице снигу белого, красота в лице соньца красного, бровь у меня черного соболя, очи у меня ясного сокола, не дай братец за зверя меня!».
Говорит ему лев-зверь: «Ах ты, милый брат мой, не мог я девицу унести, так тебе в глаза не увидать».
Говорит Иван Иванович: «Щастье мое и бесщастье мое, все-таки я пойду».
Отец в последней выписке отметил слово «бесщастье» - что оно лучше, чем несчастье, и что оттенок смысла другой. А мне сама формула нравится: и хорошее, и худое - мое, самим выбранное.