Привидения скептиков не любят. Часть 1.
Ленинградский биохимик Мария Вальчихина пытается объяснить непонятные явления, опираясь на законы физики, биологии, математики.
Происшествие в замке.
- Однажды, путешествуя с друзьями по Эстонии, мы набрели на полуразрушенный старинный замок, - вспоминает Мария Дмитриевна. - Построенный вдали от селений и дорог, он был почти неизвестен туристам. Нас встретила пожилая смотрительница и повела по сырым, таинственным залам. Кто-то спросил о привидениях.
«Живет тут одно», - буднично ответила смотрительница, как будто речь шла о кошке. - Я видела его пару раз в картинной галерее».
Никто не воспринял эти слова всерьез, и смотрительница, рассердившись, предложила нам сходить в галерею ночью. Вызвались двое. Запалив свечу, они почти на ощупь добрались до второго этажа. Пламя колебалось, огромные, размытые тени скользили по стенам, наводя страх. Дверь галереи открылась с пронзительным скрипом. Оба добровольца покрылись холодным потом, руки дрожали, хотелось отступить, бежать сломя голову. И вдруг - о ужас! - от одного портрета отделилось белое бесформенное пятно и медленно двинулось на пришельцев. Двое солидных, уже немолодых ученых бежали не чуя ног. Они ворвались в комнату смотрительницы, и по их бледным , испуганным лицам стало понятно - они его видели.
Этот случай стал поводом для кропотливой исследовательской работы. Перечитывая литературные, исторические произведения, М. Вальчихина обратила внимание на три любопытные закономерности. Во-первых, наши современники рассказывают о привидениях точно так же, как их описывали сто, двести, триста лет назад. Вот, к примеру, отрывок из фантастической повести М. Лермонтова «Штосс». Герой играет в карты с призраком. «Что это?» - сказал Лунгин, испугавшись и кивнув налево. Возле него колыхалось что-то белое, неясное, прозрачное».
Очень похожие описания можно встретить у Гоголя, Брюсова, Одовеского, а уж английская литература просто наводнена ими. Итак, заметим - нечто расплывчатое. Пойдем дальше. Призраки селились только в определенных местах - замках, картинных галереях, мастерских художников и особенно около старинных полотен. И, наконец, привидения всегда предпочитали слабое освещение - свечу, тлеющие угли, догорающий факел... У Гоголя в «Портрете» эта деталь тоже подмечена: черты старика сдвинулись, лишь когда комнату озарило сиянье месяца. Нам казалось - еще чуть-чуть, и тайна перестанет быть тайной. Но догадка, словно озарение, пришла позже, в музее голографии. Побывав там, мы предположили, что привидение - это голографическое изображение.
-Но чье?! - удивилась я.
- Человека, - ответили мне.