Hong Kong Horse Racing
На дворе млел 1841 год и море, особенно ласковое этим летом, целовало щиколотки гэцзи*, нежившихся на закат после протяжного летнего дня. Из зарослей гардении пела изящная птица Найтингейл - символ красоты и любовных утех. В кедровых банях шанжэни** лобзали в ласковые места своих цинжэнь***. Вся природа словно застыла, чтобы не спугнуть это мгновение нежданного земного счастья…
И тут пришли британцы. Приплыли через полсвета. Выгрузили с фрегата монархию, овсянку, пятичасовой чай, Шекспира, рубленную манеру говорить. Подняли над островом резкий флаг.
Осмотрелись - задумались.
Засучили рукава, засучили ногами - принялись за дело. Осушили болото, выровняли землю, накидали песка - ипподром. Пустили лошадей в бег. А сами расселись за столики, под зонты, отбрасывающие плотные тени.
Теперь это не топь посреди острова Гонконг. Теперь это трек - «Счастливая долина».
40 лет сидели неорганизованно. Кто во что горазд сидели, пока не сообразили: Господа, на дворе уже 1884 год, а мы все еще не создали клуб! Англичане мы или нет, черт подери! Боже, храни Королеву! Не объединиться ли нам в Hong Kong jockey club - Гонконгский клуб жокеев? Объединиться, объединиться, конечно! Да будет так, ныне, присно и вовеки веков!
Скачут по кругу кони - красивые животные. На их сильных спинах дрожат легкие жокеи. Ах, как интересно - жмутся у ограждения шанжэни. Взволнованная гэцзи встает на цыпочки - не видно из-за спин. Нам бы туда. Поставить грошики на кобылицу. А по мне жеребец хорош. Ай, как хорош. Но не пускают британцы в свои клубы местных. Ни в жокейский не пускаю, ни в клуб отдыхновения, ни, даже, в драматический.
Пройдут годы. Сменятся столетия. Отгремит первая мировая война. По неведомой северной стране прокатится революция. Вот только тогда в английские клубы начнут принимать китайцев. Но лишь в исключительных случаях. По политическим причинам и рекомендации. Но от публичности еще до 1971 года нос воротить будут. А там, вот дела, времена-то переменятся. Жестка до жестокости станет мировая экономика. А прибыль будет важнее сословных условностей. И организует Гонконгский клуб жокеев первые публичные скачки. Был Hong Kong jockey club любительским, станет профессиональным. А китайцам только того и надо. Играть китайцы страсть как любят. Переживать, молиться хитроглазой фортуне. Понесут деньги в кассу и солдаты, и торговцы, и чиновники. Сначала наобум, потом вникнут в правила. Разберутся в тонкостях. Что такое дербист или оксистка узнают. Сообразят, зачем держаться за впередиидущей лошадью - от ветра прятаться, силы для решающего рывка экономить. Поймут: от молодой лошади не стоит ждать постоянства, а от зрелой - чудес. Забегает карандаш по карточке ставок уверенней. И чаще станут возвращаться к окошечку кассы за выигрышем. Из забавы скачки превратятся в религию. Клуб жокеев - в церковь. А ипподром - в храм.
В десятых годах 21 века у Клуба дела хорошо. Год от года жиреет. Как ни жиреть, если в Гонконге он монополизировал азарт. Только через него законно ставить на лошадей, футбольные матчи и покупать лотерею. Пережевывает 9 миллиардов долларов**** в год. Пережевывал бы и больше, да шакалы - черные букмекеры отрывают кусочки жирной добычи. Крадут по миллиарду в сезон. Но и то, что имеется, слава богу, слава богу, грех жаловаться. Самый большой частный налогоплательщик в городе. Дает 9% всех городских доходов. Да еще и на благотворительность по 130 миллионов в год тратит. По всему острову сверкает памятными табличками. То панду в зоопарке спонсирует, то остеопатическую больницу открывает, то состязания инвалидов проводит.
Каждую среду трек в Счастливой долине загорается сотнями прожекторов. Оживает десятиэтажный дом-трибуна. Зашитые в униформу кассирши, пересчитывают деньги, проверяют бланки. Повара со всего света раскочегаривают плиты в 40 ресторанах, закусочных и кафе. Охранники шипят друг на друга рациями. Студенты школы верховой езды ровняют песок. Вспыхивает самое большое в Азии табло. Все готово для мессы. А из метро уже текут потоки верующих. Преодолевают двухдолларовых контролеров и заполняют ипподром. Первым делом к демонстрационной площадке. Оценить сегодняшних участников. Святые троицы: Лошадь - отец, жокей - сын, тренер - дух святой. А потом к кассам, к кассам. Грызть карандаш и думать-передумывать, кто сегодня умоется шампанским. Скрепя сердце, оборвав сомнения, отдают наконец-то карточки да денежки. Теперь за чаем или пивом, рисом или пирожками, гамбургером или фуа-гра - кому что по статусу, да по карману. Подкрепиться необходимо. Четыре часа как не подкрепившись выдержать? Первые три этажа - публичная зона. Можно доплатить еще 20 долларов и взобраться на самую верхотуру. Вид великолепен. Сидишь на открытом балкончике или за витринным стеклом, уплетаешь лапшичку, и за крохотными фигурками внизу наблюдаешь. Или в кресле распластайся и на видеоэкран смотри. Ешь, развлекайся, что пожелаешь делай. Только не заходи в правое крыло. Там особый мир. Там чертоги небожителей.
Вход для них отдельный. Подкатываю к нему бордовые ролс-ройсы, подъезжают раритетные Мерседесы. Привратник спешит - спотыкается! Да осторожнее ты, болван. Распахивает дверцы и замирает в глубоком поклоне. А из авто сначала появляется трость, словно это трость сама в лимузине прикатила. А уж потом он. Нет. ОН. Тот, кто своей волей крутит валики экономики призрачного Гонконга. На нем пальто с меховым воротником и груз ответственности за все на свете. Он владеет банками и половиной домов на острове. Он целует жену/любовницу/дочь. Он идет в закрытый ресторан/террасу для коктейлей/сигарную комнату. Он пьет драгоценное виски/шампанское/вино. Он встречает послов /правителей /миллионеров. Он говорит о бизнесе/о бизнесе/о бизнесе... Он могуч как скала, он хитер как тысяча лис. А еще у него есть лошади. В третьем, пятом и седьмом заездах. Только член клуба, да богач может выставлять красивых животных на соревнования. Животные, каждое по миллиону долларов - тысяча долларов за фунт веса - нежны и привередливы как любовницы. Однажды купил скакуна в Аравии. Вез через моря словно драгоценность. А из-за китайской влажности проявилась скрытая болезнь. Пропали деньги. Со скачками одни расходы. Конюшню арендуй, ветеринару плати, тренеру плати, жокею плати… оклад и проценты призовых. За победу получаешь тысяч 60 долларов. Крошки от 900 000 - оборота каждого заезда. Лошадей в клубе 1355. Заездов в год 700. Чтобы жить не тужить, нужно не менее 10 победоносных лошадей. А то и больше. Устает он от этих размышлений. Выдыхает их вместе с клубом сигарного дыма и бросает взгляд за звуконепроницаемое окно. Толпа. Вскинутые руки. Разинутые рты. «Свидетель Тишины» и «Возмездие Дождя» финишировали в ноздрю. Мучительная минута до беспристрастного фотофиниша…
P.S. Ходят слухи, что отслуживших лошадей убивают. Подносят ко лбу пистолет и нажимают спуск. Это не правда. Правда, как водится, еще более невероятна. Лошадей отдают в конные школы, или отправляют в Новую Зеландию, в дом для престарелых лошадей, где на изумрудных пастбищах они и заканчивают свой век.
* Гэцзи - Гейша, Проститутка
** Шанжэнь - Предприниматель, торговец средней руки
*** Цинжэнь - Возлюбленная
**** - все цифры даны в американских долларах. Курс Гонконгского доллара к американскому: 7 к 1
Автор текста: Александр Саванин