Дорога
Из майского номера журнала "Родина", Дмитрий Каралис, "Забытая страница блокады?":
"С сентября 1941 года советское военное командование предприняло четыре попытки прорвать блокаду Ленинграда. Лишь с пятой, 18 января 1943 года, стальной ошейник удалось разорвать. В районе Рабочего посёлка и Шлиссельбурга встретились войска Ленинградского и Волховсеого фронтов... Шёл пятисотый день блокады.
...Советское командование, готовившее операцию по прорыву блокады, знало истинную цену будущему коридору рядом с Ладогой. Вечером того же дня Государственный Комитет Обороны принял решение о строительстве железнодорожной ветки длиною в тридцать три километра. Она должна была соединить внутренюю блокадную сеть железных дорог с внешней, ведущей на Волховстрой и далее на восток страны. Уже на следующий день вслед за минёрами по январским снегам двинулись геодезисты и военные железнодорожники - они начали разметку и прокладку трассы.
Строительство велось с двух сторон. Пять тысяч человек днём и ночью рубили деревя, заготавливали шпалы, подносили и подвозили рельсы. Почти вся трасса просматривалась в близких Силявинских высот вражескими наблюдателями. Фашисты методично и довольно точно обстреливали каждый её километр. Машинам там было не пройти. Грунт приходилось таскать в трофейных мешках с карьеров, возить на санках и кусках кровельного железа. Ссыпали в хлюпающее болото. Поверху настилали клети из бревён, вмораживали рельсы.
Дорогу под бомбёжками и обстрелами построили за семнадцать дней. Особенно трудно дался строителям свайно-ледовый мост через Неву напротив Шлиссельбурга. Течение реки сносило сваи. Временный мост-эстакаду строили полукругом, выгнутой стороной навстречу мощному напору Невы. В дно реки копрами забивали сваи, поверх льда вмораживали шпалы, на них укладывали рельсы. В сутки давали по сто погонных метров готовой эстакады!
...Буквально через две недели после начала действия шлиссельбургской трассы ленинградцы ощутили результат прорыва блокады - их хлебный паёк сравнялся с московским! Вскоре по карточкам уже выдавали свежее мясо, сало, пшеничную крупу. Каждый день в город поступало продовольствие, побеждая главного врага ленинградцев - голод. Но какой ценой оно поступало - знали немногие...
Первые поезда продвигались про шлиссельбургскому коридору только ночю, с погашенными фонарями. Немцы, располагавшиеся на близких Синявских высотах, отчётливо просматривали большую часть трассы. Сильнейшие авиационные прожектора и звукоуловители засекали поезд, едва он въезжал на свайно-ледовую переправу через Неву. Начиналась дуэль: едва немецкие орудия начинали обстрел эшелон, наша дальнобойная артиллерия открывала по ним контрбатарейный огонь. В светлое время суток, а потом и во время белых ночей вражеская артиллерия била прямой наводкой по каждому составу. Дыбом вставала земля от разрывов снарядов и бомб. Рельсы закручивало, как проволоку.
30 марта ледовая трасса Дороги жизни растаяла, и всю тяжесть перевозок взял на себя железнодорожный коридор. Ставка делала всё, чтобы продовольственный поток в осаждённый город не прерывался. Контрбатарейную борьбу с противником вели группы дальнобойной артиллерии, бронепоезда, морские орудия крупного калибра, установленные на железнодорожных платформах. Зенитно-пулемётные взводы защищали поезда от самолётов. Истребители и бронепоезда сопровождали эшелоны с бензином и боеприпасами.
Шлисселбургскую трассу разрушали 1200 раз - это три прямых попадания в день. Разбитые паровозы и вагоны лежали под откосами. Огромные воронки прерывали путь. Но удивительно чётко действовали восстановительные поезда и летучки: сгоревшие вагоны расстаскивали тракторами, опрокидывали под откос мощными домкратами, засыпали воронки - и движение возобновлялось. Случалось, девушки вели паровозы за раненых или убитых машинистов. На этом пути теряли боевых друзей и подруг. Хоронили в свежих воронках. И звук паровозного гудка звучал им вместо прощального салюта".
"С сентября 1941 года советское военное командование предприняло четыре попытки прорвать блокаду Ленинграда. Лишь с пятой, 18 января 1943 года, стальной ошейник удалось разорвать. В районе Рабочего посёлка и Шлиссельбурга встретились войска Ленинградского и Волховсеого фронтов... Шёл пятисотый день блокады.
...Советское командование, готовившее операцию по прорыву блокады, знало истинную цену будущему коридору рядом с Ладогой. Вечером того же дня Государственный Комитет Обороны принял решение о строительстве железнодорожной ветки длиною в тридцать три километра. Она должна была соединить внутренюю блокадную сеть железных дорог с внешней, ведущей на Волховстрой и далее на восток страны. Уже на следующий день вслед за минёрами по январским снегам двинулись геодезисты и военные железнодорожники - они начали разметку и прокладку трассы.
Строительство велось с двух сторон. Пять тысяч человек днём и ночью рубили деревя, заготавливали шпалы, подносили и подвозили рельсы. Почти вся трасса просматривалась в близких Силявинских высот вражескими наблюдателями. Фашисты методично и довольно точно обстреливали каждый её километр. Машинам там было не пройти. Грунт приходилось таскать в трофейных мешках с карьеров, возить на санках и кусках кровельного железа. Ссыпали в хлюпающее болото. Поверху настилали клети из бревён, вмораживали рельсы.
Дорогу под бомбёжками и обстрелами построили за семнадцать дней. Особенно трудно дался строителям свайно-ледовый мост через Неву напротив Шлиссельбурга. Течение реки сносило сваи. Временный мост-эстакаду строили полукругом, выгнутой стороной навстречу мощному напору Невы. В дно реки копрами забивали сваи, поверх льда вмораживали шпалы, на них укладывали рельсы. В сутки давали по сто погонных метров готовой эстакады!
...Буквально через две недели после начала действия шлиссельбургской трассы ленинградцы ощутили результат прорыва блокады - их хлебный паёк сравнялся с московским! Вскоре по карточкам уже выдавали свежее мясо, сало, пшеничную крупу. Каждый день в город поступало продовольствие, побеждая главного врага ленинградцев - голод. Но какой ценой оно поступало - знали немногие...
Первые поезда продвигались про шлиссельбургскому коридору только ночю, с погашенными фонарями. Немцы, располагавшиеся на близких Синявских высотах, отчётливо просматривали большую часть трассы. Сильнейшие авиационные прожектора и звукоуловители засекали поезд, едва он въезжал на свайно-ледовую переправу через Неву. Начиналась дуэль: едва немецкие орудия начинали обстрел эшелон, наша дальнобойная артиллерия открывала по ним контрбатарейный огонь. В светлое время суток, а потом и во время белых ночей вражеская артиллерия била прямой наводкой по каждому составу. Дыбом вставала земля от разрывов снарядов и бомб. Рельсы закручивало, как проволоку.
30 марта ледовая трасса Дороги жизни растаяла, и всю тяжесть перевозок взял на себя железнодорожный коридор. Ставка делала всё, чтобы продовольственный поток в осаждённый город не прерывался. Контрбатарейную борьбу с противником вели группы дальнобойной артиллерии, бронепоезда, морские орудия крупного калибра, установленные на железнодорожных платформах. Зенитно-пулемётные взводы защищали поезда от самолётов. Истребители и бронепоезда сопровождали эшелоны с бензином и боеприпасами.
Шлисселбургскую трассу разрушали 1200 раз - это три прямых попадания в день. Разбитые паровозы и вагоны лежали под откосами. Огромные воронки прерывали путь. Но удивительно чётко действовали восстановительные поезда и летучки: сгоревшие вагоны расстаскивали тракторами, опрокидывали под откос мощными домкратами, засыпали воронки - и движение возобновлялось. Случалось, девушки вели паровозы за раненых или убитых машинистов. На этом пути теряли боевых друзей и подруг. Хоронили в свежих воронках. И звук паровозного гудка звучал им вместо прощального салюта".