Глубокая наступательная операция
Вообще, у меня тут остались иллюстрации к посту про " советский стратегический план", которые мне некуда девать. Во-первых, это клёвая вьетнамская схема концепции глубокой наступательной операции Триандафиллова (не смог выбрать версию, они мне обе нравятся - и классическая, и современная стилизация по мотивам классической):
1) Удар по широкому фронту, поддержанный массированным огнём артиллерии на тактическую глубину вражеской обороны. Часть атак, при этом, может не иметь под собой основания и играть чисто отвлекающую роль, остальные могут потенциально обернуться успехом.
2) Подкрепления перебрасываются на те направления, где наблюдается локальный успех. Там, где удалось преодолеть вражескую оборону, в прорыв вводятся силы, осуществляющие глубокий манёвр ("эшелон развития успеха").
3) Удары авиацией и парашютные десанты поддерживают наступление на оперативную глубину, обеспечивают срыв вражеских контратак.
И к этому я хотел ещё добавить высказывание Переслегина, насчёт того, что в идеальной глубокой наступательной операции прорыв осуществляется силами одной лишь пехоты и артиллерии, а бронетехника используется только для осуществления глубокого манёвра. Если (как у немцев) использовать танки и для прорыва, и для развития успеха, неизбежные на стадии прорыва потери в танках негативно скажутся на глубине наступления.
"Гораздо более нетривиальна вторая концепция. То есть глубокая операция. Сама по себе идея достаточно банальна: в рамках идеологии Шлиффена удар всегда лучше наносить по дальнему флангу противника, а не по ближнему. Кроме того, простое расширение участка прорыва есть тактический успех, не в полной мере разрешающий аналитическую природу кризиса. Отсюда вывод - новый вид войск нужно использовать для проведения обходных маневров. При этом глубина маневра должна быть с точки зрения характерных показателей Первой Мировой Войны очень велика: для преодоления "кризиса аналитичности" танки должны были преодолеть линию расположения резервов противника и выйти на оперативный простор. Несложно видеть, что при глубокой операции необходимость в сильной броне отпадает. Лишь на этапе преодоления оперативного построения противника сильная броня может обеспечить существенное преимущество.
Несложно показать, что непосредственное участие "танков глубокой операции" в прорыве обороны скорее вредит ходу операции, нежели помогает. Действительно, связав мобильное соединение второстепенной задачей (поскольку главная задача определена как маневр в оперативной глубине), мы уже хотя бы вследствие одних только неизбежных потерь сил и времени ограничиваем масштаб операции, повышая аналитичность, от которой стремились уйти.
Согласно принципу "нескомпенсированной слабости", оборону противника нужно прорвать не в одном месте, а в нескольких, танки желательно выделить в резерв, чтобы развить успех именно на том направлении, где возникнем эта "нескомпенсированная слабость".
Остается еще вопрос о цели наступления. Танки могут использовать маневр на окружение или на удар во фланг (в тыл) той или иной его группировки. Второй вариант намного проще, так как глубина маневра меньше, а результат достигается быстрее, тем не менее, такой маневр сравнительно легко опровергается контрударом из глубины.
Общая концепция должна, следовательно, выглядеть так: пехота при поддержке артиллерии прорывает, танки уходят в прорыв, совершают маневр на окружение и, совместно с другими войсками, завершают операцию. Легко видеть, что требование произвести маневр на максимально возможную глубину порождает необходимость производить сразу два танковых удара по направлениям, сходящимся в глубине обороны противника...
К сожалению, ни в одной стране мира такая концепция не была полностью принята. Советская и немецкая военная доктрина предусматривала использования танков "маневренного соединения" для непосредственного прорыва обороны. А в доктринах остальных стран глубокая операция вообще не нашла места...
Надо отметить, что Советская армия в 1944 г. последовательно осуществляла правильный принцип: танковая армия должна вводиться только в "чистый прорыв"".
Пехота и артиллерия прорывают, танки (и кавалерия) входят в чистый прорыв, авиация, воздушно-десантные войска, диверсанты и "пятая колонна" обеспечивают коллапс обороны и полный разгром противника. Правда, для идеальной глубокой операции по Переслегину нужна очень сильная пехота, способная самостоятельно прорывать оборону в стиле немецких штурмовых отрядов Первой мировой. А такой пехоты в СССР не было, тут идеальное (по мысли Переслегина) сильно отставало от реального. Приходилось использовать танки для поддержки пехоты и всячески насыщать "мотострелковую роту" бронетехникой, чтобы скомпенсировать слабость советской пехоты, как таковой.
***
Вообще, как я уже говорил, белоэмигрант Месснер свои пять планов из пальца высосал. Но в контексте "советского"/"ангбандского" плана ("угроза регулярным воинством и широкое применение иррегулярного войска, а также революционных сил") меня веселит, что именно у нас появилась:
1) Сюжетная схема "Трудно быть богом". Орден располагает значительным количеством отрядов тяжёлой конницы и средствами для их переброски по морю, но при этом предпочитает действовать руками агентов, которые внедряются в органы управления вражеской страны и потихоньку разваливают её изнутри.
2) Ненулевое количество конспирологических трактовок "Гамлета", где Призрак (и Горацио) - агенты Фортинбраса, работающие на развал датской державы изнутри, руками Гамлета, в интересах норвежской интервенции. Это и рассказ "Два Гамлета" Никиты Елисеева, который я как-то уже цитировал:
"Коля с воодушевлением рассказывал: "Я пытался дать такой синтез в пьесе "Фортинбрас, или за кулисами". У меня призрак был и его ... не было. Это всё Брехт и Аксёнов, Иван - виноваты. У Брехта в его режиссёрской разработке "Гамлета" - Фортинбрас был агрессором, Клавдий - королём-миротворцем, а Гамлет - истериком, рушащим здание мира с таким трудом, с такими грехами возведённое Клавдием. Иван Аксёнов целую статью написал о "Гамлете". Он полагал, что мы читаем неполный вариант пьесы. Выпали куски, связанные с Фортинбрасом, вся линия Фортинбраса оказалась потерянной. И тогда я подумал: а что если Призрак - умелая провокация Фортинбраса? Тогда понятно, почему Фортинбрас просит оказать Гамлету воинские почести. Гамлет сделал для него то, чего никакой генерал сделать не смог, - проторил дорогу к датскому престолу. Гамлет думает, что на нём нельзя играть. Я, мол, не флейта! Правильно, не - флейта. Инструмент куда более сложный. Например, орган. И на этом органе уже играют. Гамлет думает, что он мстит за отца, а на самом деле он ведёт к престолу того, кого осиротил его отец, Гамлет-старший! - ( сын крикнул: "Пока!", грохнула дверь, радио забубнило громче ) - Призрак - артист, подкупленный Фортинбрасом, потом этот же артист сыграет короля в "Мышеловке". Гамлет, провоцируя Клавдия, не понимает, что сам спровоцирован! Он не знает, что сам играет в пьесе "Мышеловка"! Он - умный, нравственный, волевой человек - оказывается орудием контрразведки!""
И, из недавнего, стихотворный "Апокриф от Горацио" Сергея Удалина в сборнике "Шекспи/еременты" (или, как я его называю, "Шексэкскременты"):
Вы спросите, при чём здесь Фортинбрас?
А кем ещё, по-вашем, мог быть
Не названный до сей поры заказчик?
Кто выгоду извлёк из той беды,
Что приключилась в славном Эльсиноре?
А чьи войска случайно возвращались
С успешной, но бессмысленной войны,
В чём признавались сами же норвежцы?
И кто ещё, в конце концов, давно
Уж зарился на датскую корону?
Нет, было бы неправдою сказать,
Что Фортинбрас со мной не расплатился...
Смешно, что каждый следующий подобный автор не понимает, насколько он банален. И всё-таки, не является ли любовь к подобному сюжету воспроизведением некого культурного паттерна?
1) Удар по широкому фронту, поддержанный массированным огнём артиллерии на тактическую глубину вражеской обороны. Часть атак, при этом, может не иметь под собой основания и играть чисто отвлекающую роль, остальные могут потенциально обернуться успехом.
2) Подкрепления перебрасываются на те направления, где наблюдается локальный успех. Там, где удалось преодолеть вражескую оборону, в прорыв вводятся силы, осуществляющие глубокий манёвр ("эшелон развития успеха").
3) Удары авиацией и парашютные десанты поддерживают наступление на оперативную глубину, обеспечивают срыв вражеских контратак.
И к этому я хотел ещё добавить высказывание Переслегина, насчёт того, что в идеальной глубокой наступательной операции прорыв осуществляется силами одной лишь пехоты и артиллерии, а бронетехника используется только для осуществления глубокого манёвра. Если (как у немцев) использовать танки и для прорыва, и для развития успеха, неизбежные на стадии прорыва потери в танках негативно скажутся на глубине наступления.
"Гораздо более нетривиальна вторая концепция. То есть глубокая операция. Сама по себе идея достаточно банальна: в рамках идеологии Шлиффена удар всегда лучше наносить по дальнему флангу противника, а не по ближнему. Кроме того, простое расширение участка прорыва есть тактический успех, не в полной мере разрешающий аналитическую природу кризиса. Отсюда вывод - новый вид войск нужно использовать для проведения обходных маневров. При этом глубина маневра должна быть с точки зрения характерных показателей Первой Мировой Войны очень велика: для преодоления "кризиса аналитичности" танки должны были преодолеть линию расположения резервов противника и выйти на оперативный простор. Несложно видеть, что при глубокой операции необходимость в сильной броне отпадает. Лишь на этапе преодоления оперативного построения противника сильная броня может обеспечить существенное преимущество.
Несложно показать, что непосредственное участие "танков глубокой операции" в прорыве обороны скорее вредит ходу операции, нежели помогает. Действительно, связав мобильное соединение второстепенной задачей (поскольку главная задача определена как маневр в оперативной глубине), мы уже хотя бы вследствие одних только неизбежных потерь сил и времени ограничиваем масштаб операции, повышая аналитичность, от которой стремились уйти.
Согласно принципу "нескомпенсированной слабости", оборону противника нужно прорвать не в одном месте, а в нескольких, танки желательно выделить в резерв, чтобы развить успех именно на том направлении, где возникнем эта "нескомпенсированная слабость".
Остается еще вопрос о цели наступления. Танки могут использовать маневр на окружение или на удар во фланг (в тыл) той или иной его группировки. Второй вариант намного проще, так как глубина маневра меньше, а результат достигается быстрее, тем не менее, такой маневр сравнительно легко опровергается контрударом из глубины.
Общая концепция должна, следовательно, выглядеть так: пехота при поддержке артиллерии прорывает, танки уходят в прорыв, совершают маневр на окружение и, совместно с другими войсками, завершают операцию. Легко видеть, что требование произвести маневр на максимально возможную глубину порождает необходимость производить сразу два танковых удара по направлениям, сходящимся в глубине обороны противника...
К сожалению, ни в одной стране мира такая концепция не была полностью принята. Советская и немецкая военная доктрина предусматривала использования танков "маневренного соединения" для непосредственного прорыва обороны. А в доктринах остальных стран глубокая операция вообще не нашла места...
Надо отметить, что Советская армия в 1944 г. последовательно осуществляла правильный принцип: танковая армия должна вводиться только в "чистый прорыв"".
Пехота и артиллерия прорывают, танки (и кавалерия) входят в чистый прорыв, авиация, воздушно-десантные войска, диверсанты и "пятая колонна" обеспечивают коллапс обороны и полный разгром противника. Правда, для идеальной глубокой операции по Переслегину нужна очень сильная пехота, способная самостоятельно прорывать оборону в стиле немецких штурмовых отрядов Первой мировой. А такой пехоты в СССР не было, тут идеальное (по мысли Переслегина) сильно отставало от реального. Приходилось использовать танки для поддержки пехоты и всячески насыщать "мотострелковую роту" бронетехникой, чтобы скомпенсировать слабость советской пехоты, как таковой.
***
Вообще, как я уже говорил, белоэмигрант Месснер свои пять планов из пальца высосал. Но в контексте "советского"/"ангбандского" плана ("угроза регулярным воинством и широкое применение иррегулярного войска, а также революционных сил") меня веселит, что именно у нас появилась:
1) Сюжетная схема "Трудно быть богом". Орден располагает значительным количеством отрядов тяжёлой конницы и средствами для их переброски по морю, но при этом предпочитает действовать руками агентов, которые внедряются в органы управления вражеской страны и потихоньку разваливают её изнутри.
2) Ненулевое количество конспирологических трактовок "Гамлета", где Призрак (и Горацио) - агенты Фортинбраса, работающие на развал датской державы изнутри, руками Гамлета, в интересах норвежской интервенции. Это и рассказ "Два Гамлета" Никиты Елисеева, который я как-то уже цитировал:
"Коля с воодушевлением рассказывал: "Я пытался дать такой синтез в пьесе "Фортинбрас, или за кулисами". У меня призрак был и его ... не было. Это всё Брехт и Аксёнов, Иван - виноваты. У Брехта в его режиссёрской разработке "Гамлета" - Фортинбрас был агрессором, Клавдий - королём-миротворцем, а Гамлет - истериком, рушащим здание мира с таким трудом, с такими грехами возведённое Клавдием. Иван Аксёнов целую статью написал о "Гамлете". Он полагал, что мы читаем неполный вариант пьесы. Выпали куски, связанные с Фортинбрасом, вся линия Фортинбраса оказалась потерянной. И тогда я подумал: а что если Призрак - умелая провокация Фортинбраса? Тогда понятно, почему Фортинбрас просит оказать Гамлету воинские почести. Гамлет сделал для него то, чего никакой генерал сделать не смог, - проторил дорогу к датскому престолу. Гамлет думает, что на нём нельзя играть. Я, мол, не флейта! Правильно, не - флейта. Инструмент куда более сложный. Например, орган. И на этом органе уже играют. Гамлет думает, что он мстит за отца, а на самом деле он ведёт к престолу того, кого осиротил его отец, Гамлет-старший! - ( сын крикнул: "Пока!", грохнула дверь, радио забубнило громче ) - Призрак - артист, подкупленный Фортинбрасом, потом этот же артист сыграет короля в "Мышеловке". Гамлет, провоцируя Клавдия, не понимает, что сам спровоцирован! Он не знает, что сам играет в пьесе "Мышеловка"! Он - умный, нравственный, волевой человек - оказывается орудием контрразведки!""
И, из недавнего, стихотворный "Апокриф от Горацио" Сергея Удалина в сборнике "Шекспи/еременты" (или, как я его называю, "Шексэкскременты"):
Вы спросите, при чём здесь Фортинбрас?
А кем ещё, по-вашем, мог быть
Не названный до сей поры заказчик?
Кто выгоду извлёк из той беды,
Что приключилась в славном Эльсиноре?
А чьи войска случайно возвращались
С успешной, но бессмысленной войны,
В чём признавались сами же норвежцы?
И кто ещё, в конце концов, давно
Уж зарился на датскую корону?
Нет, было бы неправдою сказать,
Что Фортинбрас со мной не расплатился...
Смешно, что каждый следующий подобный автор не понимает, насколько он банален. И всё-таки, не является ли любовь к подобному сюжету воспроизведением некого культурного паттерна?