Борисова и Брусникин.
Меня, как и многих несведущих в издательских тайнах читателей, удивило рекламно-сенсационное заявление Григория Чхартишвили, что он помимо общеизвестного псевдонима “Борис Акунин” пользовался еще двумя писательскими именами, а именно Анны Борисовой и Анатолия Брусникина. Удивило и заставило тут же книги этих псевдонимов купить и прочесть.
Анна Борисова мне была уже знакома - роман “Там” я года четыре назад прочел, но на том и остановился, потому что второй роман назывался лексически противным мне словом “Креативщик”. Теперь пришлось смириться.
В Анне Борисовой Бориса Акунина никак узнать невозможно. Это совершенно женская проза, обманчиво, как теперь выясняется, определимая по сложноформулируемым, но характерным признакам. Например, по легкой склонности к мистике (а в романе “Там” склонность и вовсе - тяжелая), вниманию к тонким эманациям дамской души, немужскому взгляду на мужских литературных героев... Это, конечно, не означает, что проза для чтения мужчинами не годится - она не слезлива, хоть слегка сентиментально-романтична, она очень в меру... скорее, не легкомысленна, а легкочитаема.
“Там” - это про тот свет, аллегорически-фантастически. “Креативщик” - это про загадочного полупотустороннего персонажа, с неугадываемым смыслом сюжета. “Vremena Goda” - это про дом отчасти сумасшедших престарелых, параллельно - ретроистория из начала ХХ века про любовь, с паранормальными тайнами.
Но в плане захватывающести - нет, это не Акунин: читать легко, но и оторваться от процесса - не тяжело вовсе.
Про некоего Брусникина, несколько лет назад вынырнувшего из ниоткуда, ходили подозрительные слухи, что он, дескать, одно лицо с Чхартишвили. Я тогда подозрений не проверял, будучи напуган аляповато-развесистой клюквой обложек а-ля рюсс и полагая, что под обложками находится нечто бульварное и псевдоисторическое для нетребовательных. А нынче, проверив, убедился, что это же чистейшей воды, наиузнаваемый Акунин! Со всеми характерными ухватками и приемчиками. По стилю и сюжетам - нечто среднее между фандоринским циклом и “фильмами”. То есть, сильно запутанных интриг там нет, но приключений - куча! В историческом антураже. “Девятный Спас” - это из времен петровских, “Герой иного времени” - завоевание Кавказа, “Беллона” - оборона Севастополя. С детско-юношеских лет, с периода зачитывания перипетиями вальтерскоттовских и жюльверновских сюжетов (конечно, включаю Дюма со Стивенсоном в тот же список), редко мне попадались книжки, где концентрация происшествий была бы столь плотна, а сами происшествия были бы столь увлекательны. В общем, настойчиво рекомендую всем, кто желает вспомнить детство золотое, неиспорченное легкодоступными низкокачественными развлечениями.
Анна Борисова мне была уже знакома - роман “Там” я года четыре назад прочел, но на том и остановился, потому что второй роман назывался лексически противным мне словом “Креативщик”. Теперь пришлось смириться.
В Анне Борисовой Бориса Акунина никак узнать невозможно. Это совершенно женская проза, обманчиво, как теперь выясняется, определимая по сложноформулируемым, но характерным признакам. Например, по легкой склонности к мистике (а в романе “Там” склонность и вовсе - тяжелая), вниманию к тонким эманациям дамской души, немужскому взгляду на мужских литературных героев... Это, конечно, не означает, что проза для чтения мужчинами не годится - она не слезлива, хоть слегка сентиментально-романтична, она очень в меру... скорее, не легкомысленна, а легкочитаема.
“Там” - это про тот свет, аллегорически-фантастически. “Креативщик” - это про загадочного полупотустороннего персонажа, с неугадываемым смыслом сюжета. “Vremena Goda” - это про дом отчасти сумасшедших престарелых, параллельно - ретроистория из начала ХХ века про любовь, с паранормальными тайнами.
Но в плане захватывающести - нет, это не Акунин: читать легко, но и оторваться от процесса - не тяжело вовсе.
Про некоего Брусникина, несколько лет назад вынырнувшего из ниоткуда, ходили подозрительные слухи, что он, дескать, одно лицо с Чхартишвили. Я тогда подозрений не проверял, будучи напуган аляповато-развесистой клюквой обложек а-ля рюсс и полагая, что под обложками находится нечто бульварное и псевдоисторическое для нетребовательных. А нынче, проверив, убедился, что это же чистейшей воды, наиузнаваемый Акунин! Со всеми характерными ухватками и приемчиками. По стилю и сюжетам - нечто среднее между фандоринским циклом и “фильмами”. То есть, сильно запутанных интриг там нет, но приключений - куча! В историческом антураже. “Девятный Спас” - это из времен петровских, “Герой иного времени” - завоевание Кавказа, “Беллона” - оборона Севастополя. С детско-юношеских лет, с периода зачитывания перипетиями вальтерскоттовских и жюльверновских сюжетов (конечно, включаю Дюма со Стивенсоном в тот же список), редко мне попадались книжки, где концентрация происшествий была бы столь плотна, а сами происшествия были бы столь увлекательны. В общем, настойчиво рекомендую всем, кто желает вспомнить детство золотое, неиспорченное легкодоступными низкокачественными развлечениями.