2
В те времена моя личная жизнь была гораздо ярче, чем теперь.
Ухажеры у меня были везде!
В садике:
1. Первым претендентом на меня был некто Владик Хмелия-Сунелия, темноволосый красавец латиноамериканского типа. Владик был исполнен страсти. Однажды, по утверждению моих родителей, они, прогуливаясь со мной по Бродвею, пардон, по Сивашской улице, встретили Владика с его родителями, и пока наши родители обменивались любезностями, мы с Владиком вырвались вперед и изрядно облобызали друг друга. Впрочем, эта байка вот именно что родителей, я-то свои поцелуи помню и храню у сердца, посему, мне кажется, не обошлось без родительского преувеличения. Несколько лет назад вштырило меня поискать на Одноклассниках своих бывших ухажеров детсадовской поры. Владик оказался ужасным мужиком бандитского вида, испугалась и пожалела его одновременно.
2. Был у меня романтический поклонник Коля Воронцов-Дашков (фамилиё, как и в первом случае, утрированное). Сей Коля обнимал меня однажды, стоя со мной на сугробе, и клялся мне в вечной любви и в том, что немедленно увезет меня в Барыбино (где, кстати, по странному совпадению, была дача моих "других" бабушки с дедушкой, по материнской линии). Пока он обнимал, я тихонько наблюдала, как падают красивые и совершенно разные снежинки на его цигейковую шубку, и сия картина мне казалась гораздо более занимательной, нежели мечты о Барыбино. Впрочем, через пару лет, попав в один со мной класс в школе, он мне, в порыве дружеского откровения, рассказывал, как влюблен в Аньку Овечкину из нашего класса, и напрочь уже не помнил ни сугроба, ни своих клятв.
3. Что ли, я была секс-символом нашей группы?.. А ведь и в голову не брала! Еще одним моим обожателем был некто Сережка Коркин, этот Сережка вел со мной дружеско-хулиганские беседы, и настолько проник в мой мозг, что потом, когда я уже училась в школе, несколько раз мне снился. Хотя ничего конкретного об этом проникновении сейчас я вспомнить не могу.
4. Наконец, мой печальный поклонник, Миша Эпплов, еврейский мальчик с большими грустными глазами. Он, конечно, ужасно нравился моей маме (ей всегда нравилось, когда у еврейского мальчика глаза не вот так, а вот эдак, кажется, как-то вот эдак глаза были у моего папы, когда они вдруг стали активно "гулять", а может, вот эдак были глаза у кого-то другого, и папа, вроде бы, этого другого как-то не очень жаловал в связи с его эдакими глазами)... Мне же Миша Эпплов казался ужасным занудой, ну и бог с ним. Во время брожения по Одноклассникам я его вообще не нашла, видимо, увезли его в те же сонные 1970-е в Америку или Израиль, и там он забыл и наш садик, и меня.
Но и это еще не все!
Во дворе:
1. Главным действующим лицом был Вовик. Я предпочитала считать, что влюблена я именно в него. Но это не мешало мне "общаться" с другими моими поклонниками. Вовик в садик не ходил: за ним присматривала няня Баба Паша, которая обожала меня и вплоть до своей смерти, когда я уже была сильно замужем, а Вовик - глубоко женат, - считала, что мы с ним - идеальная пара. Вовик смущал меня своим вечно веселым видом и схожестью с мальчиком, игравшем в одноименном фильме Буратино. С детства еще я любила смешных мужчин со странной внешностью! Короче, Вовик взаимностью мне не отвечал, хотя потом рассказывал мне о тех временах как об эпохе, когда у него были "кадры" (его словцо). И главным действующим лицом "кадром" была именно я. Немного о сексе. Мама Вовика была местной модницей и дамой со связями. Посему, пока страна ходила в валенках, носила красные лакированные сапоги-чулки до подбородка, а когда мы уходили от них поздним вечером (наши с Вовиком родители и по сей день дружат и ходят друг к другу в гости), красила мне губы своей красной помадой. Секс заключался в том, чтобы схватить извивающегося Вовика в прихожей, прямо в центре скопления подвыпивших родителей, и насильно чмокнуть его в щеку, оставив на ней игривый след моего пятилетнего рта. Помню дорогу домой (мы жили в соседних дворах), вечер, тополя вокруг нашей с Вовиком будущей школы. И я спрашивала маму каждый раз, сохранится ли помада до завтра? Я так хотела пойти с накрашенными губами в детский сад!
2. На вторых ролях в нашем дворе у меня был Андрюша Колымов (фамилиё придуманное, но похожее). Этот Андрюша был развратен с пеленок, именно он мне показал свое, а затем стал требовать взглянуть на мое (и я сдалась!). Андрюша был силен, как зверь, и когда видел, что надвигается Вовик с Бабой Пашей, хватал меня на руки и уносил подальше. Впрочем, я не сопротивлялась. :) Папа Андрюши занимался яхтенным спортом, а потому у нас у всех на раёне были шикарные непромокаемые штанцы, в которых можно было кататься с горки, сшитые из белой парусины. Когда мы пошли в разные школы, след Андрюши потерялся. Потом кто-то рассказывал - уже когда мы учились в старших классах, - что Андрюша сломал ногу, выпрыгивая из окна 3 этажа, будучи классическим любовником какой-то замужней дамы, и что ему повезло, поскольку в процессе своего рискового адюльтера он мог бы расшибиться насмерть. На Одноклассниках Андрюша засечен не был.
А с Вовиком мы до сих пор лучшие друзья, любим джаз и вино. И встречаемся пару раз в год случайно или нет. Последний раз встретились в Азбуке Вкуса, он купил свежего хлеба, и мы вчетвером - он, его старшая дочь, мой муж и я, - ехали сквозь зимнюю ночь на его огромной машине к нашему дому и рвали руками свежий хлеб и болтали про слонов (на которых Вовик катался) и тигров (про которых я посмотрела кино).
(Продолжение следует).
Ухажеры у меня были везде!
В садике:
1. Первым претендентом на меня был некто Владик Хмелия-Сунелия, темноволосый красавец латиноамериканского типа. Владик был исполнен страсти. Однажды, по утверждению моих родителей, они, прогуливаясь со мной по Бродвею, пардон, по Сивашской улице, встретили Владика с его родителями, и пока наши родители обменивались любезностями, мы с Владиком вырвались вперед и изрядно облобызали друг друга. Впрочем, эта байка вот именно что родителей, я-то свои поцелуи помню и храню у сердца, посему, мне кажется, не обошлось без родительского преувеличения. Несколько лет назад вштырило меня поискать на Одноклассниках своих бывших ухажеров детсадовской поры. Владик оказался ужасным мужиком бандитского вида, испугалась и пожалела его одновременно.
2. Был у меня романтический поклонник Коля Воронцов-Дашков (фамилиё, как и в первом случае, утрированное). Сей Коля обнимал меня однажды, стоя со мной на сугробе, и клялся мне в вечной любви и в том, что немедленно увезет меня в Барыбино (где, кстати, по странному совпадению, была дача моих "других" бабушки с дедушкой, по материнской линии). Пока он обнимал, я тихонько наблюдала, как падают красивые и совершенно разные снежинки на его цигейковую шубку, и сия картина мне казалась гораздо более занимательной, нежели мечты о Барыбино. Впрочем, через пару лет, попав в один со мной класс в школе, он мне, в порыве дружеского откровения, рассказывал, как влюблен в Аньку Овечкину из нашего класса, и напрочь уже не помнил ни сугроба, ни своих клятв.
3. Что ли, я была секс-символом нашей группы?.. А ведь и в голову не брала! Еще одним моим обожателем был некто Сережка Коркин, этот Сережка вел со мной дружеско-хулиганские беседы, и настолько проник в мой мозг, что потом, когда я уже училась в школе, несколько раз мне снился. Хотя ничего конкретного об этом проникновении сейчас я вспомнить не могу.
4. Наконец, мой печальный поклонник, Миша Эпплов, еврейский мальчик с большими грустными глазами. Он, конечно, ужасно нравился моей маме (ей всегда нравилось, когда у еврейского мальчика глаза не вот так, а вот эдак, кажется, как-то вот эдак глаза были у моего папы, когда они вдруг стали активно "гулять", а может, вот эдак были глаза у кого-то другого, и папа, вроде бы, этого другого как-то не очень жаловал в связи с его эдакими глазами)... Мне же Миша Эпплов казался ужасным занудой, ну и бог с ним. Во время брожения по Одноклассникам я его вообще не нашла, видимо, увезли его в те же сонные 1970-е в Америку или Израиль, и там он забыл и наш садик, и меня.
Но и это еще не все!
Во дворе:
1. Главным действующим лицом был Вовик. Я предпочитала считать, что влюблена я именно в него. Но это не мешало мне "общаться" с другими моими поклонниками. Вовик в садик не ходил: за ним присматривала няня Баба Паша, которая обожала меня и вплоть до своей смерти, когда я уже была сильно замужем, а Вовик - глубоко женат, - считала, что мы с ним - идеальная пара. Вовик смущал меня своим вечно веселым видом и схожестью с мальчиком, игравшем в одноименном фильме Буратино. С детства еще я любила смешных мужчин со странной внешностью! Короче, Вовик взаимностью мне не отвечал, хотя потом рассказывал мне о тех временах как об эпохе, когда у него были "кадры" (его словцо). И главным действующим лицом "кадром" была именно я. Немного о сексе. Мама Вовика была местной модницей и дамой со связями. Посему, пока страна ходила в валенках, носила красные лакированные сапоги-чулки до подбородка, а когда мы уходили от них поздним вечером (наши с Вовиком родители и по сей день дружат и ходят друг к другу в гости), красила мне губы своей красной помадой. Секс заключался в том, чтобы схватить извивающегося Вовика в прихожей, прямо в центре скопления подвыпивших родителей, и насильно чмокнуть его в щеку, оставив на ней игривый след моего пятилетнего рта. Помню дорогу домой (мы жили в соседних дворах), вечер, тополя вокруг нашей с Вовиком будущей школы. И я спрашивала маму каждый раз, сохранится ли помада до завтра? Я так хотела пойти с накрашенными губами в детский сад!
2. На вторых ролях в нашем дворе у меня был Андрюша Колымов (фамилиё придуманное, но похожее). Этот Андрюша был развратен с пеленок, именно он мне показал свое, а затем стал требовать взглянуть на мое (и я сдалась!). Андрюша был силен, как зверь, и когда видел, что надвигается Вовик с Бабой Пашей, хватал меня на руки и уносил подальше. Впрочем, я не сопротивлялась. :) Папа Андрюши занимался яхтенным спортом, а потому у нас у всех на раёне были шикарные непромокаемые штанцы, в которых можно было кататься с горки, сшитые из белой парусины. Когда мы пошли в разные школы, след Андрюши потерялся. Потом кто-то рассказывал - уже когда мы учились в старших классах, - что Андрюша сломал ногу, выпрыгивая из окна 3 этажа, будучи классическим любовником какой-то замужней дамы, и что ему повезло, поскольку в процессе своего рискового адюльтера он мог бы расшибиться насмерть. На Одноклассниках Андрюша засечен не был.
А с Вовиком мы до сих пор лучшие друзья, любим джаз и вино. И встречаемся пару раз в год случайно или нет. Последний раз встретились в Азбуке Вкуса, он купил свежего хлеба, и мы вчетвером - он, его старшая дочь, мой муж и я, - ехали сквозь зимнюю ночь на его огромной машине к нашему дому и рвали руками свежий хлеб и болтали про слонов (на которых Вовик катался) и тигров (про которых я посмотрела кино).
(Продолжение следует).