О БЕСЧУВСТВЕННОСТИ
Я тут прочитала в одной книжке. Если бы все действительно становилось все хуже и хуже, если бы постоянно приключались войны, катастрофы и эпидемии, о которых так любят рассуждать ученые и писать СМИ, человеческая цивилизация не протянула бы и века.
А действительно, откуда это желание поныть и попугать друг друга? Откуда это желание заострять внимание на не таких уж и частых со статистической и вероятностной точки зрения несчастных случаях?.. И полное нежелание обращать внимание на удачу и везение?..
Тут одна моя френдесса в своем ЖЖ написала о печальном происшествии, произошедшем недалеко от места, где она живет с семьей. Это под Иерусалимом. Убили целую семью. Это произвело жуткое впечатление на всех окрестных жителей - во всех соседних поселениях. Атмосфера тяжелая, происшествие обсуждается в каждом доме, люди не могут найти выхода для своего страха и скорби. И вот, эта моя френдесса берет своих детей и идет на прогулку. Весна, окрестности цветут. Они идут с фотоаппаратом. А дальше пишется красивый пост о том, как они погуляли. И непременно туда добавляется - как бы между делом, снова история про ту убитую семью. Мол, вот, невозможно, пошли развеяться, потому что все время плохо и страшно.
Я ей на это замечаю: посмотри, как много людей вокруг живет хорошо. Ты замечаешь этих людей? Не фокусируйся на этом происшествии, оно - единичный случай.
Приходит маятник. В ЖЖ этой моей френдессы. И говорит: "Какая потрясающая бесчувственность, а если бы с вашими соседями такое сделали, бла-бла-бла".
Друзья мои! Да. Я бесчувственна. И я рада этому. Это мой выбор.
Или вот еще. Представьте себе ситуацию. Больница. Советского типа. Сто человек в одной палате. Кто-то ерзает, кто-то чихает, кто-то стонет. Кому-то плевать. А кто-то хочет поспать, потому что просто хочет. Потому что надо поправиться, надо выбираться из этой ямы, а для этого необходимо спать. И идет, просит у медсестры снотворное. А ему, например, это снотворное не дают. Говорят: "Потрясающая бесчувственность! Вокруг вас люди болеют, а вам - лишь бы спать спокойно!"
Я не читаю СМИ. И захаживаю в чужие ЖЖ весьма выборочно. Потому что я потрясающе бесчувственна. Потому что с некоторых пор мое хорошее настроение стало для меня одним из самых главных вещей в мире. И если вдруг я начинаю унывать, если вдруг я чувствую какое-то не очень приятное волнение, я - честное слово! - сажусь, останавливаюсь, анализирую, что со мной. Отматываю пленку назад. Нахожу раздражитель - пусть самый мелкий и незаметный (например, мелькнувший баннер, мол, скоро японские безбожники взорвутся! Следите за развитием событий! - на, допустим, фейсбуке). И все. Тут же вырубаю сайт с баннером, не хожу на него в течение дня точно. Потому что я бесчувственна. Потому что спасение утопающих - дело рук самих утопающих. И в данном случае, утопающие - не японцы. А я. А чтобы быть здоровой - просто банально здоровой, я уж не говорю, счастливой и богатой, востребованной и реализованной, удачливой, и т.п., в конце концов, мы это еще не проверили, - просто чтобы быть здоровой, мне нельзя, нельзя, нельзя читать про угрозу мировой катастрофы. Мне нельзя читать про эпидемии, конец света и кровавые бани.
Я часто обращаюсь к биографиям писателей в этих своих рассуждениях, наверное, вы заметили. Просто это - тот исторический материал, который я еще как-то более или менее знаю. Так вот. Про везунчика Набокова мы уже говорили с вами, не так ли? Человек, который свалил из России в 1917-м, неважно, чье это было решение. Человек, который аккурат перед воцарением Гитлера свалил из Германии. Аккурат перед оккупацией Франции свалил из Парижа. А из Америки он свалил аккурат тогда, когда начались возбухания по поводу морали и педофила Гумберта Гумберта. Это я к чему. Такое бывает. Есть люди, которые могут избежать этого. И они среди нас. И мы тоже можем быть такими, во всяком случае, изначально к этому нет препятствий.
А вот вам Мандельштам, тот, который Осип. Понимаете, у него были мысли о терновом венце, о поэте-мученике. Эти мысли очень активно муссировались его окружением, и, в первую очередь, его женой Надей. И что же? Ощущение, что у него все начиналось мягко. Ну, ссылка. Ссылка - это не расстрел же. Так нет, мало ссылки. Сидит, значит, Мандельштам в своей комнате. А к нему Ахматова приехала, чтобы навестить друга по акмеизму. Стучится в дверь. А Мандельштам, конечно, уже готов, крышу сорвало. И он решил, что за ним пришли. Хотя за ним никто еще толком даже не приходил! И - прыг в окно! Ногу сломал. Ай, молодец.
А вот возьмите Пастернака. Не признавал он мученических венцов, не играл со смертью, не писал всякую ахинею, типа "и во цвете лет трам-пам-пам хоронить". Все. Дожил до очень_преклонного_возраста, ему было за 70, когда он умер. Своей смертью. И нобелевку поимел, хоть и не потрогал ее, не подержал в руках. И это был его выбор, друзья, возвращаюсь к мыслям о бесчувственности. Его выбор - жить долго. И жить в этой стране, где народ уничтожался пачками.
И не надо мне говорить о бесчувственности. С этого момента - не надо. Это тупые ярлыки. Тупые и ни о чем не говорящие. Из серии, очкарик, бе-бе-бе, очкарик! Или, хромой, бе-бе-бе, хромой! Ага. Я очкарик и хромой. Бесчувственный и наглый. И это мой выбор.
А действительно, откуда это желание поныть и попугать друг друга? Откуда это желание заострять внимание на не таких уж и частых со статистической и вероятностной точки зрения несчастных случаях?.. И полное нежелание обращать внимание на удачу и везение?..
Тут одна моя френдесса в своем ЖЖ написала о печальном происшествии, произошедшем недалеко от места, где она живет с семьей. Это под Иерусалимом. Убили целую семью. Это произвело жуткое впечатление на всех окрестных жителей - во всех соседних поселениях. Атмосфера тяжелая, происшествие обсуждается в каждом доме, люди не могут найти выхода для своего страха и скорби. И вот, эта моя френдесса берет своих детей и идет на прогулку. Весна, окрестности цветут. Они идут с фотоаппаратом. А дальше пишется красивый пост о том, как они погуляли. И непременно туда добавляется - как бы между делом, снова история про ту убитую семью. Мол, вот, невозможно, пошли развеяться, потому что все время плохо и страшно.
Я ей на это замечаю: посмотри, как много людей вокруг живет хорошо. Ты замечаешь этих людей? Не фокусируйся на этом происшествии, оно - единичный случай.
Приходит маятник. В ЖЖ этой моей френдессы. И говорит: "Какая потрясающая бесчувственность, а если бы с вашими соседями такое сделали, бла-бла-бла".
Друзья мои! Да. Я бесчувственна. И я рада этому. Это мой выбор.
Или вот еще. Представьте себе ситуацию. Больница. Советского типа. Сто человек в одной палате. Кто-то ерзает, кто-то чихает, кто-то стонет. Кому-то плевать. А кто-то хочет поспать, потому что просто хочет. Потому что надо поправиться, надо выбираться из этой ямы, а для этого необходимо спать. И идет, просит у медсестры снотворное. А ему, например, это снотворное не дают. Говорят: "Потрясающая бесчувственность! Вокруг вас люди болеют, а вам - лишь бы спать спокойно!"
Я не читаю СМИ. И захаживаю в чужие ЖЖ весьма выборочно. Потому что я потрясающе бесчувственна. Потому что с некоторых пор мое хорошее настроение стало для меня одним из самых главных вещей в мире. И если вдруг я начинаю унывать, если вдруг я чувствую какое-то не очень приятное волнение, я - честное слово! - сажусь, останавливаюсь, анализирую, что со мной. Отматываю пленку назад. Нахожу раздражитель - пусть самый мелкий и незаметный (например, мелькнувший баннер, мол, скоро японские безбожники взорвутся! Следите за развитием событий! - на, допустим, фейсбуке). И все. Тут же вырубаю сайт с баннером, не хожу на него в течение дня точно. Потому что я бесчувственна. Потому что спасение утопающих - дело рук самих утопающих. И в данном случае, утопающие - не японцы. А я. А чтобы быть здоровой - просто банально здоровой, я уж не говорю, счастливой и богатой, востребованной и реализованной, удачливой, и т.п., в конце концов, мы это еще не проверили, - просто чтобы быть здоровой, мне нельзя, нельзя, нельзя читать про угрозу мировой катастрофы. Мне нельзя читать про эпидемии, конец света и кровавые бани.
Я часто обращаюсь к биографиям писателей в этих своих рассуждениях, наверное, вы заметили. Просто это - тот исторический материал, который я еще как-то более или менее знаю. Так вот. Про везунчика Набокова мы уже говорили с вами, не так ли? Человек, который свалил из России в 1917-м, неважно, чье это было решение. Человек, который аккурат перед воцарением Гитлера свалил из Германии. Аккурат перед оккупацией Франции свалил из Парижа. А из Америки он свалил аккурат тогда, когда начались возбухания по поводу морали и педофила Гумберта Гумберта. Это я к чему. Такое бывает. Есть люди, которые могут избежать этого. И они среди нас. И мы тоже можем быть такими, во всяком случае, изначально к этому нет препятствий.
А вот вам Мандельштам, тот, который Осип. Понимаете, у него были мысли о терновом венце, о поэте-мученике. Эти мысли очень активно муссировались его окружением, и, в первую очередь, его женой Надей. И что же? Ощущение, что у него все начиналось мягко. Ну, ссылка. Ссылка - это не расстрел же. Так нет, мало ссылки. Сидит, значит, Мандельштам в своей комнате. А к нему Ахматова приехала, чтобы навестить друга по акмеизму. Стучится в дверь. А Мандельштам, конечно, уже готов, крышу сорвало. И он решил, что за ним пришли. Хотя за ним никто еще толком даже не приходил! И - прыг в окно! Ногу сломал. Ай, молодец.
А вот возьмите Пастернака. Не признавал он мученических венцов, не играл со смертью, не писал всякую ахинею, типа "и во цвете лет трам-пам-пам хоронить". Все. Дожил до очень_преклонного_возраста, ему было за 70, когда он умер. Своей смертью. И нобелевку поимел, хоть и не потрогал ее, не подержал в руках. И это был его выбор, друзья, возвращаюсь к мыслям о бесчувственности. Его выбор - жить долго. И жить в этой стране, где народ уничтожался пачками.
И не надо мне говорить о бесчувственности. С этого момента - не надо. Это тупые ярлыки. Тупые и ни о чем не говорящие. Из серии, очкарик, бе-бе-бе, очкарик! Или, хромой, бе-бе-бе, хромой! Ага. Я очкарик и хромой. Бесчувственный и наглый. И это мой выбор.