Андрей Ашкеров об антропоморфизме
Обнаружила в старой вырезке, засунутой в книжку Мишеля Фуко "Археология знания":
"<...> Однако самый строгий запрет на антропоморфизацию предполагает и то, что невозможность применения человеческих мерок определяется исключительно этими же мерками."
(Андрей Ашкеров. По зову пальца: Фетишистская антропоморфизация Мишеля Фуко // НГ-Ex Libris. - 29.11.07.)
То есть персонально для себя я это выписываю к тому, что мы, изнутри своей антропоморфной оптики, в принципе не можем адекватно знать, к чему она применима, а к чему нет; не можем знать её пределов. И это некоторым, не таким уж парадоксальным образом означает и её своего рода безграничность. Антропоморфизм, на который "только и способен", как выразился Поль Валери, антропос - это, пожалуй что, не ограниченная область применения некоторых принципов, а модус видения мира вообще, включая и так называемое "нечеловеческое". И к той давней мысли-скорее-чувству, что задача антропоса таки состоит в очеловечивании мира.
То есть, к тому, что в "принципиальном запрете на антропоморфизм" есть, возможно, некоторый сознательный [ну или не очень, ладно :-)] самообман, даже, пожалуй, самоослепление.
"<...> Однако самый строгий запрет на антропоморфизацию предполагает и то, что невозможность применения человеческих мерок определяется исключительно этими же мерками."
(Андрей Ашкеров. По зову пальца: Фетишистская антропоморфизация Мишеля Фуко // НГ-Ex Libris. - 29.11.07.)
То есть персонально для себя я это выписываю к тому, что мы, изнутри своей антропоморфной оптики, в принципе не можем адекватно знать, к чему она применима, а к чему нет; не можем знать её пределов. И это некоторым, не таким уж парадоксальным образом означает и её своего рода безграничность. Антропоморфизм, на который "только и способен", как выразился Поль Валери, антропос - это, пожалуй что, не ограниченная область применения некоторых принципов, а модус видения мира вообще, включая и так называемое "нечеловеческое". И к той давней мысли-скорее-чувству, что задача антропоса таки состоит в очеловечивании мира.
То есть, к тому, что в "принципиальном запрете на антропоморфизм" есть, возможно, некоторый сознательный [ну или не очень, ладно :-)] самообман, даже, пожалуй, самоослепление.