Главное - не пиши
Ольга Балла
Главное - не пиши
«НГ-Ex Libris», 29.03.2007. = http://exlibris.ng.ru/koncep/2007-03-29/11_writer.html
Текст - наверное, самое странное, что может случиться с человеком. Нет, я серьезно: текст - настолько особая, самоценная и самовластная реальность, что, честное слово, мы еще недооценили всех его возможностей. Всех опасностей - точно недооценили.
А ведь наша «логоцентричная» культура породила уже такую мощную текстовую стихию, что давно бы уже пора об этом задуматься.
Надо, конечно, признать, что кое-какие шаги в этом направлении уже делаются.
Западный мир - нас это тоже касается - выработал поистине виртуозную систему техник работы с текстом: культуру толкования. Вернее было бы назвать ее культурой подозрения. Проницательные науки - филология, лингвистика, психология, психиатрия - давно уже догадались, что текст выдает своего создателя (в общем-то, и читателя тоже) с головой, проговаривается о нем буквально каждой деталью. Он весь - живая память, сплошные симптомы, только лови. Главное - повнимательнее всмотреться и правильно истолковать.
Таким-то образом толкователи и интерпретаторы всех видов - с помощью наших же текстов! - видят нас насквозь. Прочитывают даже то, в чем мы не проговаривались. Даже то, о чем и понятия никакого не имели.
Простые комбинации букв на бумаге сами по себе, без всяких наших усилий, выболтают наши желания, склонности и странности, наше душевное устройство и человеческие связи, подробности нашего прошлого и вероятные варианты нашего будущего. А уж толкователи - можно не сомневаться - нас от души на основании всего этого опишут и классифицируют.
Но все это - сущие пустяки по сравнению с тем, что способен сделать с человеком сам текст. О, он может многое. Да что там - попросту все!
Он человека себе еще и подчиняет. Попросту сам его создает, лепит во всех подробностях. Что прочитаешь - в то и превратишься. Что пишешь - тем и станешь.
Нам недостает, чувствую я, культуры защиты от текста.
У западного текстолюбивого человека есть такая устойчивая иллюзия: текст - лучший способ освобождения от внетекстовой жизни. Даже тот, который ты всего лишь читаешь: он всегда обеспечит тебя автономной, портативной реальностью. А уж если сам пишешь - и подавно: тут ты хозяин целого мира, малый демиург. Выращиваешь себе - и сам же заселяешь - любые пространства.
Разумеется, истинная несвобода подстерегает человека как раз там, где он чувствует себя свободнее всего.
Зря, что ли, постмодернистам, не к ночи будь помянуты, повсюду мерещились одни сплошные тексты? Напрасно, напрасно это так раздражало их критиков - им бы, напротив, насторожиться. Это еще только начало Великого Текстового Невроза западного мира. Никакая визуальность не спасет. По той простой причине, что и она - текст…
Хочешь быть свободным? Даже не вздумай искать этого в текстах. Только начни - вообще никогда не освободишься. Текст затянет тебя, засосет, превратит в себя. Ты уже не сможешь отличить себя от него. Не только не вырвешься, но и не захочешь этого.
Нет, нет, лучше не читай. А главное - не пиши.
Главное - не пиши
«НГ-Ex Libris», 29.03.2007. = http://exlibris.ng.ru/koncep/2007-03-29/11_writer.html
Текст - наверное, самое странное, что может случиться с человеком. Нет, я серьезно: текст - настолько особая, самоценная и самовластная реальность, что, честное слово, мы еще недооценили всех его возможностей. Всех опасностей - точно недооценили.
А ведь наша «логоцентричная» культура породила уже такую мощную текстовую стихию, что давно бы уже пора об этом задуматься.
Надо, конечно, признать, что кое-какие шаги в этом направлении уже делаются.
Западный мир - нас это тоже касается - выработал поистине виртуозную систему техник работы с текстом: культуру толкования. Вернее было бы назвать ее культурой подозрения. Проницательные науки - филология, лингвистика, психология, психиатрия - давно уже догадались, что текст выдает своего создателя (в общем-то, и читателя тоже) с головой, проговаривается о нем буквально каждой деталью. Он весь - живая память, сплошные симптомы, только лови. Главное - повнимательнее всмотреться и правильно истолковать.
Таким-то образом толкователи и интерпретаторы всех видов - с помощью наших же текстов! - видят нас насквозь. Прочитывают даже то, в чем мы не проговаривались. Даже то, о чем и понятия никакого не имели.
Простые комбинации букв на бумаге сами по себе, без всяких наших усилий, выболтают наши желания, склонности и странности, наше душевное устройство и человеческие связи, подробности нашего прошлого и вероятные варианты нашего будущего. А уж толкователи - можно не сомневаться - нас от души на основании всего этого опишут и классифицируют.
Но все это - сущие пустяки по сравнению с тем, что способен сделать с человеком сам текст. О, он может многое. Да что там - попросту все!
Он человека себе еще и подчиняет. Попросту сам его создает, лепит во всех подробностях. Что прочитаешь - в то и превратишься. Что пишешь - тем и станешь.
Нам недостает, чувствую я, культуры защиты от текста.
У западного текстолюбивого человека есть такая устойчивая иллюзия: текст - лучший способ освобождения от внетекстовой жизни. Даже тот, который ты всего лишь читаешь: он всегда обеспечит тебя автономной, портативной реальностью. А уж если сам пишешь - и подавно: тут ты хозяин целого мира, малый демиург. Выращиваешь себе - и сам же заселяешь - любые пространства.
Разумеется, истинная несвобода подстерегает человека как раз там, где он чувствует себя свободнее всего.
Зря, что ли, постмодернистам, не к ночи будь помянуты, повсюду мерещились одни сплошные тексты? Напрасно, напрасно это так раздражало их критиков - им бы, напротив, насторожиться. Это еще только начало Великого Текстового Невроза западного мира. Никакая визуальность не спасет. По той простой причине, что и она - текст…
Хочешь быть свободным? Даже не вздумай искать этого в текстах. Только начни - вообще никогда не освободишься. Текст затянет тебя, засосет, превратит в себя. Ты уже не сможешь отличить себя от него. Не только не вырвешься, но и не захочешь этого.
Нет, нет, лучше не читай. А главное - не пиши.