только детские книги читать
Гамбургский счет, еще немножко.
Про Пушкина.
Теперь эти открытия - общее место, исключая сомнения: можно ли это наследие угнетателей показывать простому народу? Что Пушкин брал, что ему нужно, где найдет, нам объяснять не надо. Главное, все равно ведь получится что-то совсем другое - сам удивлялся потом.
(Жаль, Шкловский не привел пример помощника и свата разбойника из китайской литературы).
А вот зачем это было нужно нам, юным химикам и математикам? Это же мы не проходили, это нам не задавали. Зачем искали стихи, которых сразу-то и не понимали. А кругом была масса хороших и понятных стихов. Не нравятся Сурков и Асадов, читай Некрасова. А тут: "Как бронзовой золой жаровен, жуками сыплет сонный сад..." или "Свежак надрывается. Прет на рожон..."
Отыскивали и переписывали Сельвинского, Орешина...
Ахматова и Гумилев были понятные, их наизусть знали - а вдруг пришли Цветаева и Мандельштам. Все конечно в своем случайном и довольно узком кругу, хотя знакомились в Литобъединении (ветры - километры, безбрежного - прежнего).
Когда грянул скандал с Пастернаком, оживились и широкие круги. Добывали старые книжечки, читали вслух, путаясь в ритме. Сам-то он в это время впал в "неслыханную простоту", в прозаизм то-есть.
А что чувствовал в это время Шкловский? Его книжку тогда издали. Он следил за новой поэзией? Крученых - да, ходил слушать.
Говорят, Евтушенко тогда сказал кому-то, что хотел бы тоже научиться писать непонятно.
А Бродский завидовал Евтушенко: неофициально он был первым поэтом, а мечтал - официально...
Как у англичан выбирают "поэта-Лауреата".
Пусть уж Хлебников останется у нас чемпионом.
Про Пушкина.
Теперь эти открытия - общее место, исключая сомнения: можно ли это наследие угнетателей показывать простому народу? Что Пушкин брал, что ему нужно, где найдет, нам объяснять не надо. Главное, все равно ведь получится что-то совсем другое - сам удивлялся потом.
(Жаль, Шкловский не привел пример помощника и свата разбойника из китайской литературы).
А вот зачем это было нужно нам, юным химикам и математикам? Это же мы не проходили, это нам не задавали. Зачем искали стихи, которых сразу-то и не понимали. А кругом была масса хороших и понятных стихов. Не нравятся Сурков и Асадов, читай Некрасова. А тут: "Как бронзовой золой жаровен, жуками сыплет сонный сад..." или "Свежак надрывается. Прет на рожон..."
Отыскивали и переписывали Сельвинского, Орешина...
Ахматова и Гумилев были понятные, их наизусть знали - а вдруг пришли Цветаева и Мандельштам. Все конечно в своем случайном и довольно узком кругу, хотя знакомились в Литобъединении (ветры - километры, безбрежного - прежнего).
Когда грянул скандал с Пастернаком, оживились и широкие круги. Добывали старые книжечки, читали вслух, путаясь в ритме. Сам-то он в это время впал в "неслыханную простоту", в прозаизм то-есть.
А что чувствовал в это время Шкловский? Его книжку тогда издали. Он следил за новой поэзией? Крученых - да, ходил слушать.
Говорят, Евтушенко тогда сказал кому-то, что хотел бы тоже научиться писать непонятно.
А Бродский завидовал Евтушенко: неофициально он был первым поэтом, а мечтал - официально...
Как у англичан выбирают "поэта-Лауреата".
Пусть уж Хлебников останется у нас чемпионом.