Самый главный продукт советских НИИ. Часть 2.
На фото: Научно-исследовательский институт экстремальной медицины, НИИ ЭМ(Скан из шутера Metro Exodus)
Итак, напомню основное положение первой части моего эссе. Для развития и расцвета культуры требуется: а) развитая экономика, в которой имеются б) люди с большими дарованиями и в) люди с большими деньгами и досугом, которые г) имеют общественное пространство для встреч и спокойного обмена мыслями, идеями, концепциями и т.д. Каким же боком это всё применимо к советским НИИ?
Чем были советские НИИ с точки зрения того, что я говорил об условиях созревания и расцвета любой культуры? Это были пресловутые парижские салоны, лондонские клубы и древнегреческие портики в одном флаконе. В советских НИИ собирались самые образованные советские люди. Безусловно, сам факт высшего образования ещё не говорит о высоком интеллекте и хорошем вкусе (увы, СССР доказал, что часто тут нет никакой корреляции). И однако же, посадите вместе на несколько часов людей образованных, да ещё не давайте им напиваться, и они просто вынужденно будут вести друг с другом достаточно интеллектуальную беседу. Окружение обязывает, так сказать. А в советских НИИ часть рабочего времени отдавалась на разного рода чаепития или просто болтовню, стоя за кульманом. А «болтовня» образованных людей - это и есть образующий культуру фактор.
На фото: советские инженеры-конструкторы Всесоюзного научно-исследовательский институт технической эстетики (ВНИИТЭ). Это НИИ занималось тем, что сегодня называется дизайном продукции.
Тонкий момент с возможностью оплаты. Советские инженеры, собранные в НИИ, не могли оплачивать создание приятных им (а не власти) произведений искусства. Но советские инженеры были советскими людьми, а коммунисты, причём из лучших, так сказать, побуждений, доказали, что работу человека можно оплачивать как «живыми» деньгами, так и общественными суррогатами в виде почётных грамот, переходящих вымпелов и знамён, почётными званиями и т.п. Иначе говоря, общественное признание и общественная похвала являются почти такой же валютой, как и казначейские билеты государственного банка.
На этом свойстве человеческой психики, к слову, базируются и современные социальные сети. Не зная этого явления, можно усомниться в том, что человеке будет тратить какую-то часть своего времени для совершения работы не для того, чтобы получить за неё деньги, а для того, чтобы получить какое-то количество «лайков» - то есть, по сути, получить как можно более высокое число, стоящее рядом со стилизованным сердечком в конце его статьи. Более того, иные граждане сегодня даже тратят какое-то количество не только личного времени, но и личных денежных средств, чтобы увеличить это «число возле сердечка» (разного рода промо и прочие механизмы эксплуатации трудящихся).
Это общее свойство человеческой психики, а не только специфически советское явление. Человек всегда считает, что есть реальная оплата его труда, а есть потенциальная оплата. И между ним, как считает человек, есть дельта. Эту дельту он конечно не прочь получить в виде звонких гульденов. Но также подчас не против получить её и виртуальной валютой - общественным признанием. И вот как раз советские НИИ обладали этой валютой. Уж чего-чего, а этой валюты у советских инженеров было с избытком.
Итак, мы уже имеем несколько важных факторов для становления культуры, которыми обладали советские НИИ: наличие достаточно большого количества образованных людей с достаточно развитым вкусом, которые обладают местом для регулярных встреч и свободой обсуждать свои мысли и идеи во время этих встреч, а также обладают и виртуальным капиталом для оплаты своего социального заказа за труд тех художников (в широком смысле), которые могли взяться за выполнение этого социального заказа.
Но каким образом НИИ могли разместить этот социальный заказ и где они могли взять этих потенциальных творцов? А тоже часто из своей же среды. Ведь в СССР в ВУЗы - а оттуда в НИИ - люди часто шли не по зову сердца, так сказать, а просто чтобы получить высшее образование, которое, возможно, затем конвертировать в какие-то другие занятия. Приведу лишь несколько примеров.
Борис Гребенщиков - в 1977 году окончил факультет прикладной математики и процессов управления Ленинградского государственного университета им. Жданова и стал работать в НИИ социологии. Андрей Макаревич - хотя и был исключён с четвёртого курса МАРХИ, но некоторое время работал архитектором в Государственном институте проектирования театров и зрелищных сооружений, который по сути являлся тем же НИИ. Были представители этой культуры - назову её НИИшной - которые непосредственно в НИИ не работали, но так или иначе входили в страту советской научной интеллигенции (хотя бы по тому факту, что заканчивали соответствующие вузы): Юрий Визбор, Юлий Ким, Александр Розенбаум, Стругацкие и даже Аркадий Северный, который в 1965 году окончил Лесотехническую академию и начал работать экономистом в ленинградской конторе объединения «Экспортлес», что конечно не было НИИ в чистом виде, но было одной из «НИИподобных» структур (интересно о том, какую роль в раскрутке Аркадия Северного сыграли НИИ: в пространном интересном комментарии к прошлому посту от
rsx11m ссылка).
На фото: инженеры в советском НИИ (не позднее 1982 года).
Не следует думать, что НИИшная культура возникал как явная альтернатива официальной культуре, которую продвигали в массы коммунисты. Отдельные элементы того, что можно назвать НИИшной культурой, возникли ещё в 20-е и 30-е годы. Дилогия Ильфа и Петрова про Остапа Бендера, «Мастер и Маргарита» Булгакова, сочинения Даниила Хармса - это были всполохи того, что условно можно назвать протоНИИшной культурой. Но заявлять она о себе начала ближе к концу 50-х. Причём она не только поначалу не носила в себе заряд антикоммунизма или антисоветизма, а, напротив, вдохновлённая т.н. «развенчанием культа личности Сталина» взяла на себя бремя формирования образа коммунистического завтра. Роман Ивана Ефремова «Туманность Андромеды» стал как бы ответом на социальный заказ нарождающейся НИИшной культуры. А фильм Марлена Хуциева «Мне двадцать лет» («Застава Ильича»), идея которого возникла в 1959 году - как бы декларацией НИИшной культуры, ощутившей свою самостоятельною по отношению к официозу миссию в формировании т.н. нового советского человека. Не случайно деятели официальной коммунистической культуры сразу заподозрили некую идеологическую диверсию. Никита Хрущёв после премьеры сформулировал вполне конкретно: «Даже наиболее положительные из персонажей фильма - трое рабочих парней - не являются олицетворением нашей замечательной молодёжи. Они показаны так, что не знают, как им жить и к чему стремиться. И это в наше время развёрнутого строительства коммунизма, освещённое идеями Программы Коммунистической партии!»
А.И.Китаев. Н.С.Хрущев среди рабочих-строителей. 1961 год.
Хрущёв очень чутко уловил зарождения чего-то нового, не коммунистического. И это при том, что герои «Заставы Ильича» декларируют как раз коммунизм. Но очень уж «не по-коммунистически» они это делают, не так, как «учат родная партия и правительство». Всё верно, товарищ Хрущёв, у вас под носом стала зарождаться новая культура. Пока что она даже не пыталась размежеваться с марксизмом-ленинизмом, а лишь пыталась самостоятельно начать формировать образ этого коммунизма. Пройдёт всего пара пятилеток и эта культура осознает, что никакой образ коммунизма формировать не стоит, поскольку коммунизм - это утопия агрессивных асоциальных маньяков, ненавидящих жизнь во всём её многообразии. Но пока что НИИшная культура даже не понимает своего отличия и думает, что она точно такая же советская и коммунистическая, как любой обком партии. Она пока что ваша, товарищ Хрущёв. Но коммунисты не были бы коммунистами, если бы, ратуя за самостоятельное творчество масс, одновременно не боролись бы с любым проявлением всего, что хотя бы отдалённо напоминает самостоятельное творчество масс, без раздражающей опеки «родной партии» или хотя бы «резерва партии - ВЛКСМ».
И вот ведь как странно легла карта. Никто иной, как Хрущёв, приложил массу сил и энергии для создания культуры советских НИИ. И он же сразу с раздражением отметил, что в этой среде рождается «что-то не то».
Итак. Феномен советских НИИ, как творческих лабораторий по формированию альтернативной советской культуры, возник в конце 50-х. Именно тогда, когда в СССР начались космические запуски, авторитет «очкариков в белых халатах» в советском обществе вообще и среди руководства КПСС стал расти и к концу 60-х это явление достигло своего апогея. Если при Сталине инженер и конструктор рассматривался как крепостной, которого «в целях государственной целесообразности» можно было схватить ночью, сунуть ему в зубу «десятку» по надуманной 58-й статьей и отправить в шарашку на хлеб и воду конструировать самолёты и танки, то при Хрущёве отношение поменялось. И советские инженеры это ощутили. И началось творчество масс.
Процесс шёл. Через какое-то время советским НИИ уже не нужно было «растить кадры из своих», то есть формировать творцов исключительно из своей среды. Огромный виртуальный капитал, которым обладали НИИ - общественное признание - позволял размещать социальный заказ в среде официальных творцов. Владимир Высоцкий был официальным советским актёром театра и кино. Однако в историю советской культуры вошёл благодаря выполнению социального заказа НИИшной культуры. Все его песни, да и роль в фильме «Место встречи изменить нельзя» - это НИИшная, а не официальная советская культура.
На фото: Актёр БДТ им.Горбкого Сергей Юрский (автор фото Владимир Целик, 1966 год).
Говорят, актёр Сергей Юрский незадолго до смерти как-то посетовал, что в театрах мало публики. На удивлённый вопрос - как так, ведь все залы переполнены - мэтр ответил: «Нет моей публики, той, которая ходила в театры в советское время». Возможно он и сам не ощущал, какую именно публику он имел в виду. А имел в виду он публику, взращённую НИИшной культурой. Да, это была особая публика. Почти все комедии Эльдара Рязанова - это для неё, для НИИшной культуры. В рамках этой культуры творили такие художники, как Шукшин, Тарковский и Шпаликов, чьи фигуры стоят сегодня у входа в здание ВГИК.
На фото: Шпаликов, Тарковский и Шукшин перед входом во ВГИК.
В рамках именно этой, советской ННИшной культуры стал знаменит Виктор Попков. К слову, если взять биографию Виктора Попкова, то она может символически иллюстрировать противостояние официальной коммунистической советской и неофициальной НИИшной советской культур. Виктор Попков был застрелен охранником 12 ноября 1974 года, когда неосторожно подошёл к инкассаторской машине. Такова официальная версия. Но по сути, он был убит официальной коммунистической культурой, когда от таких картин, как «Строители Братска» (1960) - тоже, к слову, идеологически несколько сомнительной - перешёл к таким пронзительным вещам, как «Северная песня» (1968). Я не хочу сказать, что он был убит намеренно. Но смена заказчика - с официального коммунистического на неофициального НИИшного - коммунистической системой рассматривалось как измена.
Это касается и всех деятелей официальной советской коммунистической культуры, которые стали востребованы культурой НИИшной. Порой от адептов СССР можно слышать по поводу, скажем, Высоцкого или Тарковского - «бедненькие, гонениям они подвергались, а сами по заграницам катались». Но надо понимать наличие в СССР этих двух порой даже противостоящих друг другу (впрочем, не всегда) культур - коммунистической и Ниишной, - чтобы понять суть явления. Повторю, тот же Высоцкий был официальным советским актёром, но при этом обслуживал он интересы «заказчика из НИИ», а не из обкома. И не стоит напрягаться по поводу слова «обслуживал». Моцарт тоже обслуживал интересы заказчика. Не то чтобы я ставлю на одну доску Моцарта и Высоцкого, но для понимания смысла слова сказанного, полагаю, довольно.
Что касается Тарковского, то тоже самое справедливо и для него. А то что коммунистические власти безропотно давали деньги на его фильмы, то тут уже был вопрос добывания валюты. Коммунисты знали, что фильма Тарковского востребованы на Западе и сколько бы денег они не потратили на него внутри СССР, при продаже его фильмов на кинофестивалях, они сторицей эти расходы покроют и ещё в хорошем наваре останутся.
Сам Тарковский, кстати, вряд ли считал себя представителем НИИшной культуры. Он, я думаю, считал себя западноевропейцем. «Охотники на снегу», которые, кажется, стали принадлежать уже не столько Брейгелю-старшему, сколько самому Тарковскому, это его манифест «Я - европеец». И однако вызвала к жизни Тарковского именно советская НИИшная культура.
Питер Брейгель Старший. Охотники на снегу. (1565).
Почему же коммунистический официоз не уничтожил эту неофициальную НИИшную культур КСП, межстрочных смыслов и подпольных концертов? По ряду причин. Во-первых, формально, НИИшная культура, особенно в 60-е, апеллировала к тем ценностям, которые не противоречили и коммунистическому агитпропу. Иногда они даже объединялись, скажем, в борьбе с фашизмом. «Обыкновенный фашизм» Михаила Ромма был вполне хорошо встречен коммунистическим официозом и получил широкий экран. И только когда стало ясно, что НИИшная культура смотрела на этот фильм иначе и видела в нём иные смыслы, «Обыкновенный фашизм» по тихому из проката убрали. Порой были явные атаки официоза в виде запрета концертов или выставок работ художников. Часто прибегали к тактике «портить нервы бесконечными мелкими придирками и запретами, в расчёте на нервный срыв и смерть от инфаркта». Так были, по сути, убиты Шукшин, Шпаликов, Высоцкий, да и Тарковский, который думал, что он западноевропеец, но вырвавшись на свободу вдруг ясно ощутивший, что без советской НИИшной культуры для него нет жизни. Так что официальная коммунистическая культура не прекращала своих атак - то скрытых, то явных - на культуру НИИшную. Но как всегда и всюду, чем мощнее становилась НИИшная культура, чем большее число людей она вовлекала в свою орбиту, тем опаснее становилась борьба с ней. Ведь только полный болван не понимает, что если деятели культуры отвернутся от режима, то режим падёт. Приходилось лавировать, выдавливая и уничтожая наиболее ярких, подкупая колеблющихся и подстраиваясь по возможности, как вообще любят делать коммунисты, когда не могут уничтожить явления наскоком.
Ну а что же в итоге случилось с советской НИИшной культурой? А она умерла. Причём умерла несколько ранее, чем умер СССР. Фильм «Самая обаятельная и привлекательная» - отличная иллюстрация смерти НИИшной культуры. Причин тому множество, но главная - общая системная деградация СССР как такового. НИИ потеряли ауру самого передового элемента советской системы, превратившись в унылые присутственные места с нищенской зарплатой. В закрытых элитных клубах культура цветёт - в присутственных местах она умирает.
И на смену НИИшной культуре пришла культура МНС, которые говорили не о культуре (пусть и в советском смысле), а о дефицитных или западных товарах и личных делах. Когда в 1965 году братья Стругацкие написали «Понедельник начинается в субботу» - это был, можно сказать, эталонный экземпляр советской НИИшной культуры. Когда они же в 1982 году переиначили свою повесть в сценарий фильма «Чародеи» - это был уже эрзац для позднесоветской культуры МНС.
Как же относились советские люди к НИИшной культуре? А как относились к культуре, скажем, французской аристократии, французские лавочники XVIII века? Наверное признавали, что «это великолепно», но вряд ли ощущали её нерв и по настоящему ею восхищались. Поэтому и советская НИИшная культура была востребована всей массой советского населения по разному. Скажем, некоторые песни Высоцкого потребляли все. Вряд ли был хоть один советский человек, который бы не слушал с радостными возгласами песню «Ой, Вань, смотри какие клоуны». Но вот «Баллада о борьбе» Высоцкого трогала уже далеко не всех. Иные воспринимали НИИшную культуру во всём её многообразии с раздражением. Это и сегодня заметно. Например, две экранизации романа Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» были сняты комедийным мастером официальной советской культуры Леонидом Гайдаем и одним из видных представителей НИИшной культуры Марком Захаровым. Тот, кому не нравилась НИИшная культура заявит, что экранизация Гайдая - однозначно лучше, а тонкая работа Захарова «совсем плохая». Почему? Он не сможет ответить и начнёт говорить ерунду (типа того, что «Миронов хуже сыграл» и прочий бред). Но суть в том, что такой человек подсознательно ощущает чуждость для себя НИИшной культуры. Она ему непонятна и поэтому она ему неприятна. Почему варвары, ворвавшись в Рим, уничтожали статуи? Да вот поэтому же. Раздражили чем-то непонятным, каким-то своим недешефриируемым месседжем (извиняюсь за выражение).
И последний момент. Сегодня часто некие граждане, которые считают себя эстетически развитыми, жеманничают в комментариях «вот в СССР фильмы снимали, а сегодня что, гадость одна. Куда всё это делось? Почему актёры и режиссёры больше не умеют ТАК снимать и играть?» А ответ очень просто: то, что они считали хорошим советским кино - это были фильмы советской НИИшной культуры. Но она умерла. А мёртвую культуру воспроизвести нельзя, как нельзя сегодня, например, создать трогающий за душу Парфенон. Технически не сложно - но это будет мёртвая подделка. Сегодня играют и снимают в рамках другой культуры. И это, увы, чужая культура, поэтому многие подделки под неё так же неорганичны, как подделка под советскую НИИшную культуру. Это умерло, всё. Было и не стало.
Советская НИИшная культура был создана в рамках системы советских НИИ. Это и был самый главный продукт советских НИИ. Но когда советских НИИ не стало, не стало и самой этой культуры. Вернее она осталась только в виде «окаменелостей» - фильмов Шпаликова, Тарковского, Шукшина, Рязанова, картин Попкова и Брускина, песен Визбора, Высоцкого и Макаревича (до того как он превратился в ВИА), романов братьев Стругацких и пр. То есть она вошла в мемориальную фазу. И это самое значительное, что оставили нам советские НИИ. Ну и конечно ракеты Сергея Павловича Королёва, да. Которые тоже по праву следует отнести к советской НИИшной культуре ибо с ракеты всё и началось.
