Почитайте, какой огромный массив работы проделал историк
Оригинал взят у salery в Только для специнтересующихся
Стараюсь не злоупотреблять узкоспециальной тематикой, но пред. пост вызвал много сходных вопросов (путь и не всегда доброжелательных) - «как, да откуда», и поскольку, вижу, б-во совсем не представляет ни х-ра ист-ков, ни возможностей иссл-я, ни объема имеющейся информации, счел нужным кратко это осветить (для поста, увы, все равно получится длинно и скучно). В том, что я писал, нет ни открытий, ни предмета для спора, тем более для меня (если б кто-то сделал хотя бы 10% от моего - ну было бы о чем говорить; да и тут спорить бы не пришлось, потому что сделавший это пришел бы к тому же самому).
Сфера моих профессиональных интересов - элитные слои традиционных обществ (богатый отеч. м-л дает в этом отн. очень неплохие возможности) и когда речь идет о достаточно общих вещах, я работаю так, как это принято: ищу в ист-х данные, сопоставляю различные цифры, при возможности (когда речь идет о массивах лишь в сотни или тысячи лиц) оперативно что-то подсчитываю сам, опираюсь на результаты более частных иссл-й и т.д. Из всего этого складывается некоторая картина (одна из таких и была представлена). Конечно - все это - в пределах возможного, в каком-то приближении, с готовностью к корректировке в случае появления новых и неожиданных данных.
Но в принципе тут все достаточно ясно (тем более, что и всевозможных «цифр» я знаю больше всякого другого) и основано не на 3-4 «больших» цифрах, а на сопоставлении многих частных. Ну, напр., распростр. вид источника - составлявшиеся полковыми объед-ми в эм-ции «синодики» (что с кем стало). По 2-3, м.б. и не нельзя было бы судить, но когда их десятки, и почти в каждом обнаруживаешь одного, а то и неск. чел., убитых б-ками, напр. в нач.18 в Киеве, то понимаешь, что мясорубка там была действ. приличная, и к встречающимся общим ее цифрам это заставляет отнестись с доверием.
Но всякие цифры перестают иметь значение, когда появляется возможность ПЕРСОНАЛЬНОГО учета. Это совершенно иной уровень. Так вот дело в том, что, помимо обычных ист.занятий есть у меня еще такое «хобби» - коллекционировать офицеров и чиновников старой России (ну, кто-то на горы взбирается, кто-то в пещеры лазает, а у меня - вот это). Еще лет в 16-17 захотелось мне составить возможно более полный реестр лиц, служивших в РИ в офицерских и классных чинах, а в отн. доживших до ее краха - выяснить судьбу. Задача не такая уж безумная - ну миллиона полтора. Потихоньку и занимался (имеется 740 тыс. записей в Экселе и до 400 тыс. в бумаге, созд. в докопм.эру; но людей-то неск. меньше, т.к. одни и те же встреч-ся в разн. ист-х, и предстоит еще отождествлять и соединять). И насчет судеб более 0,5 млн. тоже не все так безнадежно.
Советские напрасно радуются - мол, «этого никогда не узнать». Человек ухитряется все-таки достаточно «наследить», просто до 17г. чтобы о нем узнать, дост.было пойти в б-ку, а после - прих. рыться в архивах. В посл. годы появились вот энтузиасты, приводящие в порядок старые кладбища, расчищающие надписи на пам-ках. Моя деятельность и есть нечто подобное. И - противоположное сов.стремлению имена стирать. Почему вот не дают публиковать списки «нереабилитированных»? Казалось бы, ну что такого: ну был такой, злоумышлявший против сов.вл. и ею справедливо наказанный. Пусть бы все знали, что НН - человек плохой. Но нет, предпочтительнее - чтобы о нем вообще не знали. Вроде и не было его вовсе.
Теперь конкретно о том, что и как можно узнать о судьбах оф.корпуса. Недавно я закончил составление исходного списка оф-в, остававшизся в живых к 17г. (не хватает тысяч пяти), в который и предстоит вносить отметки о судьбе. Начну с белых, с которыми как раз сложней всего (потому что не было той единой структуры, которая бы их всех на гос.уровне учитывала, как учитывали своих СССР и лимитрофы). Тем не менее, разрозн-х м-лов сохранилось очень много, на осн. коих и была составлена еще одна база (алф.словарь в Ворде), куда заносились все изв. мне уч-ки движения, эмигранты и репресс-е в Совдепи в 20-х. Там сейчас до 300 тыс. (с чл.семей - до 500), но это не только офицеры. Основные массивы такие.
Ну, конечно, л-ра и мемуаристика (до 80% последней я, кстати, опубликовал в 2001-5 гг. в 26 томах). Но это в целом «бедная порода», т.к. в б-ве м-лов можно почерпнуть лишь по неск.фамилий, хотя есть и очень информативные). Архивные ист-ки делятся на след. основные группы:
- Приказы по ВСЮР и др. бел. армиям (о назначениях, пр-ве в чины и т.д.)
- Фонды отдельных белых частей, соединений и армий (таковых много в РГВА и ГАРФ) со списками личного состава, книгами приказов ит.д.
- Огромный массив - эвакуационые покорабельные списки (в ГАРФ, до 200 дел). Они сохранились не полностью, но все равно на десятки тыс.лиц (многие встречаются там по 3-4 р. - из Новор. и Одессы в Конст. - оттуда в Крым - снова с Врангелем в Конст. и оттуда - в разн.страны).
- Фонды орг-ций, ведавших беженскими лагерями (целый ряд фондов ГАРФ по Польше, Германии, Югосл, Болг., Корее и др.). Это настоящий кошмар: десятки дел со списками разн.лагерей на разные даты, частью повторяющиеся, а частью нет - двойная и тройная работа при переписывании.
- Фонды РОВСа и эмигр-ских полковых объ-й, обществ и т.д. Тут и полные списки Русской Армии на момент ее преобр-я в РОВС, и списки частей, приб-х в Галлиполи, и м-лы офицерской регистрации 1922 г., и списки членов воинских союзов часто с полными данными на каждого.
Наконец, масса некрологов и траурных объявлений в печати (их удостоились неск. десятков тыс. чел) и - некрополи зарубежных кладбищ, которыми в посл.15 лет очень активно занимался ряд людей.
Обработав эти м-лы - сотни фондов и тысячи арх.дел, мне пришлось сделать примерно 1,5 млн. (ПОЛТОРА МИЛЛИОНА) единичных записей, которые затем при редактуре сводились (где не было сомнений, что это один и тот же ч-к), так что многие проходят в неск. источниках (чаще всего - 3-4, но кто-то упом. лиш раз, кто-то - до 20): напр., один раз в приказе, другой - при эвак., потом встречается в лагерях, потом в газет. объявлении.
Конечно, часть свед. оказывается недостоверной (напр, эмигранты не всегда знали точно, расстрелян ли их однополчанин в 22 г. в Петрограде, или умер там же от голода в 23-м), с списках фамилии бывают искажены, имена перепутаны и т.д. и с этим приходится разбираться. Бывают и случаи, ставящие меня в тупик (напр. ч-к, гарантированно застрелившийся в 15г., вдруг фигурирует в 18-м в приказах по гетманской армии). Но все такие случаи - доля процента ко всему материалу. Поэтому когда какая-нибудь советская шавка радостно тычет в такое (Нашел! Ошибку! У Волкова! Вот он каков!) - смешно, думаю, не только мне. Как-никак, я собрал сведения о сотнях тыс. лиц, а они и на 5 тыс., как говорит президент, «замучаются пыль глотать».
Вот что я знаю про белых. Знаю далеко не всех, но, пропустив через себя такое к-во м-ла, пропорции общего расклада представляю неплохо. Что касается нац.армий, то по б-ву их (а это самые многочисленные) известность почти стопроцентная, т.к. ими специально занимаются местные исследователи, частью мне хорошо знакомые. По Украине, Польше и Прибалтике существуют практич.исчерпывающие данные, и мне в дальнейшем лишь останется проставить соотв. отметку в общеофицерскую базу.
Красных я на персональном уровне пока знаю где-то на треть. В основном по м-лам ГлШт. РККА по увольнениям и публиковавшимся в газетах спискам «предназначенных на должности в РККА (для возм-го «отвода» как «реакцинера»), откуда многих потом встречал у белых (почему и имею прибл. предст-е о размерах бегства). Но уже в конце года собираюсь заняться ими вплотную и всех мобилизованных поголовно учесть. Если вдруг окажется, что их не 48,5 тыс, а больше - ну что же, - значит больше. Симпатии мои тут не при чем. Потому что мне это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ИНТЕРЕСНО. И если кто мне сунет в нос, скажем, список на столько-то тыс. «красных», коих я не знаю: «Вот, тебе сволочь, а ты их не учел!» - в ножки поклонюсь. Только, боюсь, никто не сунет, самому придется....
Судьбу нек-х, конечно, не удастся установить; «погиб в Смуте» - будет и такая категория. Напр., махновцы и т.п. остановили поезд, перебили оф-в и т.д. Иногда об этом знают родные или однополчане, часто - нет. Но в процентном отн. эта категория не очень велика.
Ну, и есть еще большой массив, который я пока не трогал - «мемориальские» данные о репрессированных. Правда, «М-л» в основном зациклен на 37годе, но ряд обл. орг-й - «продвинутее». Думаю, что когда-нибудь станут доступны и все списки жертв «КТ». Когда я пытался добраться через пред. Реабилит-й комиссии А.Н.Яковлева, тот отмахнулся, сказав, «ну, тогда без всяких списков расстреливали». Было и такое, но в б-ве-то списки все-таки были (одно время их не только не скрывали, а напоказ печатали). И есть. (Мне приятель рассказывал, как его знакомый давал ему по просьбе свед. о конкр. лицах, утопленных в Фин.заливе в 18г., но на вопрос «А нельзя ли весь списочек?» глумливо улыбался и говорил, что такового не существует). К счастью, многое всплывает сейчас на Украине, и многие тысячи уже учтены.
Так что работы еще много (закончить и отред. «бел.» базу, «наложить» ее на исх.список, добавить туда, националов, красных, проверить «незакрытых» по репресиованным), но, в общем перспективы неплохие. Собственно, судьбы не менее половины оф-в известны уже сейчас (а из кадровых - так до 70%). Для достоверного суждения об общей картине этого с лихвой хватило бы (как известно, надежной выборкой счит. уже 5%), но она, как я говорил выше, ясна и по работе обычными методами. База же создается не для того, чтобы кому-то что-то доказывать. Это, если угодно, памятник.
Стараюсь не злоупотреблять узкоспециальной тематикой, но пред. пост вызвал много сходных вопросов (путь и не всегда доброжелательных) - «как, да откуда», и поскольку, вижу, б-во совсем не представляет ни х-ра ист-ков, ни возможностей иссл-я, ни объема имеющейся информации, счел нужным кратко это осветить (для поста, увы, все равно получится длинно и скучно). В том, что я писал, нет ни открытий, ни предмета для спора, тем более для меня (если б кто-то сделал хотя бы 10% от моего - ну было бы о чем говорить; да и тут спорить бы не пришлось, потому что сделавший это пришел бы к тому же самому).
Сфера моих профессиональных интересов - элитные слои традиционных обществ (богатый отеч. м-л дает в этом отн. очень неплохие возможности) и когда речь идет о достаточно общих вещах, я работаю так, как это принято: ищу в ист-х данные, сопоставляю различные цифры, при возможности (когда речь идет о массивах лишь в сотни или тысячи лиц) оперативно что-то подсчитываю сам, опираюсь на результаты более частных иссл-й и т.д. Из всего этого складывается некоторая картина (одна из таких и была представлена). Конечно - все это - в пределах возможного, в каком-то приближении, с готовностью к корректировке в случае появления новых и неожиданных данных.
Но в принципе тут все достаточно ясно (тем более, что и всевозможных «цифр» я знаю больше всякого другого) и основано не на 3-4 «больших» цифрах, а на сопоставлении многих частных. Ну, напр., распростр. вид источника - составлявшиеся полковыми объед-ми в эм-ции «синодики» (что с кем стало). По 2-3, м.б. и не нельзя было бы судить, но когда их десятки, и почти в каждом обнаруживаешь одного, а то и неск. чел., убитых б-ками, напр. в нач.18 в Киеве, то понимаешь, что мясорубка там была действ. приличная, и к встречающимся общим ее цифрам это заставляет отнестись с доверием.
Но всякие цифры перестают иметь значение, когда появляется возможность ПЕРСОНАЛЬНОГО учета. Это совершенно иной уровень. Так вот дело в том, что, помимо обычных ист.занятий есть у меня еще такое «хобби» - коллекционировать офицеров и чиновников старой России (ну, кто-то на горы взбирается, кто-то в пещеры лазает, а у меня - вот это). Еще лет в 16-17 захотелось мне составить возможно более полный реестр лиц, служивших в РИ в офицерских и классных чинах, а в отн. доживших до ее краха - выяснить судьбу. Задача не такая уж безумная - ну миллиона полтора. Потихоньку и занимался (имеется 740 тыс. записей в Экселе и до 400 тыс. в бумаге, созд. в докопм.эру; но людей-то неск. меньше, т.к. одни и те же встреч-ся в разн. ист-х, и предстоит еще отождествлять и соединять). И насчет судеб более 0,5 млн. тоже не все так безнадежно.
Советские напрасно радуются - мол, «этого никогда не узнать». Человек ухитряется все-таки достаточно «наследить», просто до 17г. чтобы о нем узнать, дост.было пойти в б-ку, а после - прих. рыться в архивах. В посл. годы появились вот энтузиасты, приводящие в порядок старые кладбища, расчищающие надписи на пам-ках. Моя деятельность и есть нечто подобное. И - противоположное сов.стремлению имена стирать. Почему вот не дают публиковать списки «нереабилитированных»? Казалось бы, ну что такого: ну был такой, злоумышлявший против сов.вл. и ею справедливо наказанный. Пусть бы все знали, что НН - человек плохой. Но нет, предпочтительнее - чтобы о нем вообще не знали. Вроде и не было его вовсе.
Теперь конкретно о том, что и как можно узнать о судьбах оф.корпуса. Недавно я закончил составление исходного списка оф-в, остававшизся в живых к 17г. (не хватает тысяч пяти), в который и предстоит вносить отметки о судьбе. Начну с белых, с которыми как раз сложней всего (потому что не было той единой структуры, которая бы их всех на гос.уровне учитывала, как учитывали своих СССР и лимитрофы). Тем не менее, разрозн-х м-лов сохранилось очень много, на осн. коих и была составлена еще одна база (алф.словарь в Ворде), куда заносились все изв. мне уч-ки движения, эмигранты и репресс-е в Совдепи в 20-х. Там сейчас до 300 тыс. (с чл.семей - до 500), но это не только офицеры. Основные массивы такие.
Ну, конечно, л-ра и мемуаристика (до 80% последней я, кстати, опубликовал в 2001-5 гг. в 26 томах). Но это в целом «бедная порода», т.к. в б-ве м-лов можно почерпнуть лишь по неск.фамилий, хотя есть и очень информативные). Архивные ист-ки делятся на след. основные группы:
- Приказы по ВСЮР и др. бел. армиям (о назначениях, пр-ве в чины и т.д.)
- Фонды отдельных белых частей, соединений и армий (таковых много в РГВА и ГАРФ) со списками личного состава, книгами приказов ит.д.
- Огромный массив - эвакуационые покорабельные списки (в ГАРФ, до 200 дел). Они сохранились не полностью, но все равно на десятки тыс.лиц (многие встречаются там по 3-4 р. - из Новор. и Одессы в Конст. - оттуда в Крым - снова с Врангелем в Конст. и оттуда - в разн.страны).
- Фонды орг-ций, ведавших беженскими лагерями (целый ряд фондов ГАРФ по Польше, Германии, Югосл, Болг., Корее и др.). Это настоящий кошмар: десятки дел со списками разн.лагерей на разные даты, частью повторяющиеся, а частью нет - двойная и тройная работа при переписывании.
- Фонды РОВСа и эмигр-ских полковых объ-й, обществ и т.д. Тут и полные списки Русской Армии на момент ее преобр-я в РОВС, и списки частей, приб-х в Галлиполи, и м-лы офицерской регистрации 1922 г., и списки членов воинских союзов часто с полными данными на каждого.
Наконец, масса некрологов и траурных объявлений в печати (их удостоились неск. десятков тыс. чел) и - некрополи зарубежных кладбищ, которыми в посл.15 лет очень активно занимался ряд людей.
Обработав эти м-лы - сотни фондов и тысячи арх.дел, мне пришлось сделать примерно 1,5 млн. (ПОЛТОРА МИЛЛИОНА) единичных записей, которые затем при редактуре сводились (где не было сомнений, что это один и тот же ч-к), так что многие проходят в неск. источниках (чаще всего - 3-4, но кто-то упом. лиш раз, кто-то - до 20): напр., один раз в приказе, другой - при эвак., потом встречается в лагерях, потом в газет. объявлении.
Конечно, часть свед. оказывается недостоверной (напр, эмигранты не всегда знали точно, расстрелян ли их однополчанин в 22 г. в Петрограде, или умер там же от голода в 23-м), с списках фамилии бывают искажены, имена перепутаны и т.д. и с этим приходится разбираться. Бывают и случаи, ставящие меня в тупик (напр. ч-к, гарантированно застрелившийся в 15г., вдруг фигурирует в 18-м в приказах по гетманской армии). Но все такие случаи - доля процента ко всему материалу. Поэтому когда какая-нибудь советская шавка радостно тычет в такое (Нашел! Ошибку! У Волкова! Вот он каков!) - смешно, думаю, не только мне. Как-никак, я собрал сведения о сотнях тыс. лиц, а они и на 5 тыс., как говорит президент, «замучаются пыль глотать».
Вот что я знаю про белых. Знаю далеко не всех, но, пропустив через себя такое к-во м-ла, пропорции общего расклада представляю неплохо. Что касается нац.армий, то по б-ву их (а это самые многочисленные) известность почти стопроцентная, т.к. ими специально занимаются местные исследователи, частью мне хорошо знакомые. По Украине, Польше и Прибалтике существуют практич.исчерпывающие данные, и мне в дальнейшем лишь останется проставить соотв. отметку в общеофицерскую базу.
Красных я на персональном уровне пока знаю где-то на треть. В основном по м-лам ГлШт. РККА по увольнениям и публиковавшимся в газетах спискам «предназначенных на должности в РККА (для возм-го «отвода» как «реакцинера»), откуда многих потом встречал у белых (почему и имею прибл. предст-е о размерах бегства). Но уже в конце года собираюсь заняться ими вплотную и всех мобилизованных поголовно учесть. Если вдруг окажется, что их не 48,5 тыс, а больше - ну что же, - значит больше. Симпатии мои тут не при чем. Потому что мне это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ИНТЕРЕСНО. И если кто мне сунет в нос, скажем, список на столько-то тыс. «красных», коих я не знаю: «Вот, тебе сволочь, а ты их не учел!» - в ножки поклонюсь. Только, боюсь, никто не сунет, самому придется....
Судьбу нек-х, конечно, не удастся установить; «погиб в Смуте» - будет и такая категория. Напр., махновцы и т.п. остановили поезд, перебили оф-в и т.д. Иногда об этом знают родные или однополчане, часто - нет. Но в процентном отн. эта категория не очень велика.
Ну, и есть еще большой массив, который я пока не трогал - «мемориальские» данные о репрессированных. Правда, «М-л» в основном зациклен на 37годе, но ряд обл. орг-й - «продвинутее». Думаю, что когда-нибудь станут доступны и все списки жертв «КТ». Когда я пытался добраться через пред. Реабилит-й комиссии А.Н.Яковлева, тот отмахнулся, сказав, «ну, тогда без всяких списков расстреливали». Было и такое, но в б-ве-то списки все-таки были (одно время их не только не скрывали, а напоказ печатали). И есть. (Мне приятель рассказывал, как его знакомый давал ему по просьбе свед. о конкр. лицах, утопленных в Фин.заливе в 18г., но на вопрос «А нельзя ли весь списочек?» глумливо улыбался и говорил, что такового не существует). К счастью, многое всплывает сейчас на Украине, и многие тысячи уже учтены.
Так что работы еще много (закончить и отред. «бел.» базу, «наложить» ее на исх.список, добавить туда, националов, красных, проверить «незакрытых» по репресиованным), но, в общем перспективы неплохие. Собственно, судьбы не менее половины оф-в известны уже сейчас (а из кадровых - так до 70%). Для достоверного суждения об общей картине этого с лихвой хватило бы (как известно, надежной выборкой счит. уже 5%), но она, как я говорил выше, ясна и по работе обычными методами. База же создается не для того, чтобы кому-то что-то доказывать. Это, если угодно, памятник.