Каталонский вояж 28 августа 2018
Накануне мы, на минуточку, все успели, кроме одного - сходить на пляж. А чистейшая глубокая вода простаивает почем зря. Поэтому день мы решили посвятить пляжному отдыху.
Встали мееедленно, не торопясь, аж в половину девятого, нога за ногу сходили позавтракать и поволоклись на пляж. Целенаправленно поволоклись по определенному маршруту, потому что накануне нам показалось, что огромное дерево, попавшееся нам на пути - это фикус. К сожалению, в темноте мы точно определить это не смогли, пришлось для ясности идти туда утром.
Фикус Беня - это мое домашнее животное. Другие цветы у меня не растут, а вот дружочек Беня как-то держится уже лет десять. Мне подарил его Хованов на день рождения. Из небольшого горшочка трогательно торчали два росточка сантиметров по пятнадцать. Но они не долго там вдвоем торчали. Беня решил, что он альфа-самец и второй росточек задушил в самом нежном детстве.
Сам он, несмотря на тяготы жизни со мной, вполне себе бодр. Был в нашей деревне случай, например (мы жили еще на Съезжинской), когда я в начале мая вынесла Беню на балкон и сказала - ну что, дружок, выпускаю тебя в большой мир, надеюсь, ты справишься.
Выхожу в июне, ближе к концу - м-да, выглядит мой домашний зверек как-то не очень. веточки поломаны, горшок покосился, а в самом горшке прикопана крупная куриная кость. Этаж, между прочим, третий.
Я даже домашних не стала спрашивать, кто из них себе заначки на зиму делает. Я и так знала. В доме напротив жила в то время очень странная женщина, она любила кормить птичек. Для этих целей на перилах балкона в углу у нее был пристроен большой железный лист, куда она выкладывала всякое разное - очистки картофельные, головы рыбьи, кости - свиные, говяжьи и куриные. Соответственно, в эту столовку всегда была очередь. Реальная.
На свободном куске перил сидели в рядок - вороны, чайки, голуби, воробьи и даже пару раз какая-то крупная хрень, типа бакланов. Самый близкий к листу хватал с него кусок чего-нибудь и улетал. Очередь дисциплинированно передвигалась.
Вороны из них самые хитрые твари, поэтому они с добычей далеко не улетали, а норовили приныкать ее недалеко на окружающей местности. Ну, вот, под Беней, например, хотя ему это совершенно не нравилось.
В следущий раз я выходила в июле - несчастный зверек лежал на балконе, из последних сил цепляясь листьями за решетку, чтобы горшок от ветка туда-сюда не катался. Я вздохнула, подняла бедолагу и привязала к ограждению.
В следующий раз я вышла, когда выпал первый снег. Смотрю - не, выжил. И даже подрос. Пришлось обиходить, пересадить, полить и вернуть в дом, раз уж такая у него воля к жизни. Вот он, мой пупсик.
А теперь вернемся в Тоссу. Мы подошли днем вот к этому дереву - и что? Это же тоже он, фикус Бенджамина! Но неприлично титанических размеров!
Даже поближе покажу, чтоб ни у кого сомнений не осталось. Только у моего листья равномерно темные, а этот со светлой окантовкой, такие тоже бывают.
Старый город не дает скучать - хоть он и очень небольшой, но гулять по нему нам пока совсем не скучно - тем более, других вариантов попасть на пляж нет. Ну и иногда встречаются вот такие забавные картинки.
И, конечно, дверки! Я обожаю дверки, они притягивали меня всегда, даже до появления в моей психике профессиональной деформации.
Ну красота же! Тяжелые дубовые доски, металлические заклепки, дверной молоток. Ах, а не дверка.
Раз уж мы сегодня только на пляж, я аж принарядилась в белую шляпу. Но это я зря, так можно ходить только в старом городе. Как только выходишь на пляж - ветер, будь он неладен, тут же вносит коррективы. Держи, Галка, шляпу.
А результат вот этого пляжного ветреного денечка с облачками на небе перед вами - не успеешь охнуть, как уже загорел. А кое где и сгорел. И это несмотря на то, что я все-таки подкоптилась этим летом в Италии, да и в родном Петербурге бывали солнечные дни. Зато наплавались мы в этот день знатно - Хованов бы удивился, потому что он меня все время пинает в воду, а мне то слишком мелко, то слишком грязно. А тут прямо все сложилось - народу немного, и вода, вода волшебная.
Днем мы решили прогуляться, типа, за покупками, тем более отельный гид очень рекомендовала - "один прекрасный, прекрасный супер вон там, вдоль по речке". Ну, пришли мы в этот прекрасный супер - ощущение неоднозначное, прямо скажем. Ну, вот как будто ты дома все время ходил-ходил в Призму, а тут - ррраз! И тебя занесло в Дикси. И проходы тесноватые, и грязновато, и продавцы хамоватые - цены, конечно, чуть ниже, но это не спасает.
Ужинать мы опять собирались пойти к нашему португальскому нахалу с музыкой. Но нам не удалось. Кафе было закрыто, стулья-столы убраны, жалюзи опущены - видимо, дерзкое включение радио так ему даром не прошло. Пришлось идти в кафе напротив. Дальше была мысль походить по магазинам в старом городе и купить себе чего-нибудь серебряного, но и тут нас настигла неудача. Магазинов серебра было мало, ассортимент бедный и вообще, как только мы наконец-то находили какой-то и кидались к нему, продавец решительным жестом - жжжух! закрывал витрину железным занавесом.
В городе попрежнему тишина. Страшнее всего идти по набережной - охреневшие толпы людей мееееедленно прогуливаются по променаду, тихо перешептываясь. Собаки так и не лают, дети так и не плачут. И не смеются, что характерно. Лица у людей задумчивые и отрешенные. Один раз я только видела счастливого подростка. Но у него так долбала музыка в наушниках, что даже нам было слышно. Хотелось идти за ним как Демьяненко за Селезневой.
К десяти вечера город вымирает, превращаясь в памятник самому себе, и мы опять бежим по пустым улицам, шарахаясь от собственных теней.
И только в гостиничном баре, работающем до полуночи, можно спокойно выпить чашку кофе по соседству с вечноприколоченными к столику немцами.
Кстати, вот она, та самая винтовая лестница, по которой мы спускаемся на завтрак. Красиво, ага. Но если долго всматриваться...
Встали мееедленно, не торопясь, аж в половину девятого, нога за ногу сходили позавтракать и поволоклись на пляж. Целенаправленно поволоклись по определенному маршруту, потому что накануне нам показалось, что огромное дерево, попавшееся нам на пути - это фикус. К сожалению, в темноте мы точно определить это не смогли, пришлось для ясности идти туда утром.
Фикус Беня - это мое домашнее животное. Другие цветы у меня не растут, а вот дружочек Беня как-то держится уже лет десять. Мне подарил его Хованов на день рождения. Из небольшого горшочка трогательно торчали два росточка сантиметров по пятнадцать. Но они не долго там вдвоем торчали. Беня решил, что он альфа-самец и второй росточек задушил в самом нежном детстве.
Сам он, несмотря на тяготы жизни со мной, вполне себе бодр. Был в нашей деревне случай, например (мы жили еще на Съезжинской), когда я в начале мая вынесла Беню на балкон и сказала - ну что, дружок, выпускаю тебя в большой мир, надеюсь, ты справишься.
Выхожу в июне, ближе к концу - м-да, выглядит мой домашний зверек как-то не очень. веточки поломаны, горшок покосился, а в самом горшке прикопана крупная куриная кость. Этаж, между прочим, третий.
Я даже домашних не стала спрашивать, кто из них себе заначки на зиму делает. Я и так знала. В доме напротив жила в то время очень странная женщина, она любила кормить птичек. Для этих целей на перилах балкона в углу у нее был пристроен большой железный лист, куда она выкладывала всякое разное - очистки картофельные, головы рыбьи, кости - свиные, говяжьи и куриные. Соответственно, в эту столовку всегда была очередь. Реальная.
На свободном куске перил сидели в рядок - вороны, чайки, голуби, воробьи и даже пару раз какая-то крупная хрень, типа бакланов. Самый близкий к листу хватал с него кусок чего-нибудь и улетал. Очередь дисциплинированно передвигалась.
Вороны из них самые хитрые твари, поэтому они с добычей далеко не улетали, а норовили приныкать ее недалеко на окружающей местности. Ну, вот, под Беней, например, хотя ему это совершенно не нравилось.
В следущий раз я выходила в июле - несчастный зверек лежал на балконе, из последних сил цепляясь листьями за решетку, чтобы горшок от ветка туда-сюда не катался. Я вздохнула, подняла бедолагу и привязала к ограждению.
В следующий раз я вышла, когда выпал первый снег. Смотрю - не, выжил. И даже подрос. Пришлось обиходить, пересадить, полить и вернуть в дом, раз уж такая у него воля к жизни. Вот он, мой пупсик.
А теперь вернемся в Тоссу. Мы подошли днем вот к этому дереву - и что? Это же тоже он, фикус Бенджамина! Но неприлично титанических размеров!
Даже поближе покажу, чтоб ни у кого сомнений не осталось. Только у моего листья равномерно темные, а этот со светлой окантовкой, такие тоже бывают.
Старый город не дает скучать - хоть он и очень небольшой, но гулять по нему нам пока совсем не скучно - тем более, других вариантов попасть на пляж нет. Ну и иногда встречаются вот такие забавные картинки.
И, конечно, дверки! Я обожаю дверки, они притягивали меня всегда, даже до появления в моей психике профессиональной деформации.
Ну красота же! Тяжелые дубовые доски, металлические заклепки, дверной молоток. Ах, а не дверка.
Раз уж мы сегодня только на пляж, я аж принарядилась в белую шляпу. Но это я зря, так можно ходить только в старом городе. Как только выходишь на пляж - ветер, будь он неладен, тут же вносит коррективы. Держи, Галка, шляпу.
А результат вот этого пляжного ветреного денечка с облачками на небе перед вами - не успеешь охнуть, как уже загорел. А кое где и сгорел. И это несмотря на то, что я все-таки подкоптилась этим летом в Италии, да и в родном Петербурге бывали солнечные дни. Зато наплавались мы в этот день знатно - Хованов бы удивился, потому что он меня все время пинает в воду, а мне то слишком мелко, то слишком грязно. А тут прямо все сложилось - народу немного, и вода, вода волшебная.
Днем мы решили прогуляться, типа, за покупками, тем более отельный гид очень рекомендовала - "один прекрасный, прекрасный супер вон там, вдоль по речке". Ну, пришли мы в этот прекрасный супер - ощущение неоднозначное, прямо скажем. Ну, вот как будто ты дома все время ходил-ходил в Призму, а тут - ррраз! И тебя занесло в Дикси. И проходы тесноватые, и грязновато, и продавцы хамоватые - цены, конечно, чуть ниже, но это не спасает.
Ужинать мы опять собирались пойти к нашему португальскому нахалу с музыкой. Но нам не удалось. Кафе было закрыто, стулья-столы убраны, жалюзи опущены - видимо, дерзкое включение радио так ему даром не прошло. Пришлось идти в кафе напротив. Дальше была мысль походить по магазинам в старом городе и купить себе чего-нибудь серебряного, но и тут нас настигла неудача. Магазинов серебра было мало, ассортимент бедный и вообще, как только мы наконец-то находили какой-то и кидались к нему, продавец решительным жестом - жжжух! закрывал витрину железным занавесом.
В городе попрежнему тишина. Страшнее всего идти по набережной - охреневшие толпы людей мееееедленно прогуливаются по променаду, тихо перешептываясь. Собаки так и не лают, дети так и не плачут. И не смеются, что характерно. Лица у людей задумчивые и отрешенные. Один раз я только видела счастливого подростка. Но у него так долбала музыка в наушниках, что даже нам было слышно. Хотелось идти за ним как Демьяненко за Селезневой.
К десяти вечера город вымирает, превращаясь в памятник самому себе, и мы опять бежим по пустым улицам, шарахаясь от собственных теней.
И только в гостиничном баре, работающем до полуночи, можно спокойно выпить чашку кофе по соседству с вечноприколоченными к столику немцами.
Кстати, вот она, та самая винтовая лестница, по которой мы спускаемся на завтрак. Красиво, ага. Но если долго всматриваться...