ни о чем
Ну, не умею я этого. То есть совсем. Некоторые, между прочим, говорят, что это один из признаков половой принадлежности. По размышлению, с ними можно согласиться. Но с другой стороны, это явно вторичный признак.
Впервые я узнала об этом, когда в нежном возрасте семи моих лет мы поехали в Приморский парк. Это был не просто парк для прогулок, это было место, где были они, аттракционы. И среди разнообразных Сюрпризов, Ромашек, карусели с сиденьями на цепях, колеса обозрения и тира с призами гордо возвышались они - Американские горы.
В Америке их, между прочим, называют Русскими. А потому что, там как что страшное - рулетка или горки, к примеру, так точно - изобретение наших сумасшедших соотечественников.
И они правы - тянет русских на экстрим. И очередь к Американским горкам была длинной-длинной. Когда ты пристраивался в ее хвост, то видел сначала перед собой длинную очередь, жужжащую на земле, которая скрывалась в вертикальной башне аттракциона.
Народ стоял как в налоговую инспекцию или в жилконтору. Очередь вилась по лестнице, периодически выходя на построенные вокруг башни балкончики. И продвигалась она медленно-медленно. Во всяком случае, так казалось нам, которые в ней стояли.
Но билеты были уже куплены, сладкий холодок предчувствия чего-то необыкновенного периодически замораживал солнечное сплетение. Уже перед самой посадочной площадкой очень захотелось в туалет. Писать хотелось, чего уж. И только осознание того, что придется пробираться сквозь толпу вниз по лестнице, потом бежать черти куда по дорожкам в поисках пресловутого заведения, а обратно уже не пустят - заставляло загонять это желание внутрь, тем более что оно было фантомным.
Мысль осталась одна - как хорошо, что я не страдаю медвежьей болезнью. Вот он - последний балкон перед посадочной площадкой. В вагонетки садятся люди, хмурый работник отбирает у них билеты, усаживает на скамеечки, пристегивает ремешками - и толкает вагонетку ногой.
Вагонетка нехотя переваливается через порожек и, как парашютист из чрева самолета, выпадает в обычную дверь, за которой, как мне видно со своего места - просто воздух и голубое небо.
Чаще всего на Американских горках катаются влюбленные парочки. Девушка, кокетливо придерживает юбку (брюки тогда были не особенно в ходу) садясь в вагонетку, и романтично откидывается на грудь своего спутника. Руки ее судорожно сжимаются на поручнях, ноги крепко упираются в железо вагонетки. Рабочий толкает устройство, оно начинает двигаться все быстрее и быстрее и, наконец, раздается он. Я имею в виду визг.
О, как они визжали - очень громко, с переливами, иногда резко взвизгивали пунктиром. Например, когда вагонетка на мгновение оказывалась в воздухе на вершине второй горки под горизонтально повешенной деревянной планкой, заставляющей пригнуться с полной уверенностью, что сейчас этой планкой снесет тебе голову.
Становится страшно. Но обратного пути уже нет. Конечно, забрались на такую высоту, мама уже замучилась гулять внизу - вон, присела на скамейку. И я так просилась, что папе даже пришлось смолчать, что мне еще не исполнилось десяти - возрастной ценз на этот аттракцион был высоким. Хорошо еще, что девочкой я была корпулентной, поэтому впечатления заморенного первоклассника не производила. То есть - пути назад не было.
И вот подошла наша очередь. Пришлось сделать лицо кирпичом (это и тогда у меня хорошо получалось) и залезть в вагонетку. Папа тоже сел, но я уже понимала, что помочь он мне при худшем раскладе ничем не сможет . Один толчок ногой в корму вагонетки - и мы помчались.
Сказать, что мне было страшно - значит, ничего не сказать. Можно было бы, конечно, закрыть глаза - но это не наш метод. Я всегда предпочитала смотреть, откуда меня ждет опасность. Поэтому и болтающаяся над головой перекладина, и подпрыгивание вагонетки на вершинах горок, когда ты в свободном полете смотришь на залив, и неумолимое приближение тоннельчика, в котором финиширует наше средство передвижения - все запечатлелось ярко, так, что я до сих пор помню. Зубы сжались, брови нахмурились - я не издала ни одного звука.
И потом, в дальнейшем, когда случались критические ситуации, я чаще всего молчу. Могу, правда, зарычать. Но рычать получается так, что я сама пугаюсь - какие-то басовые утробные звуки. Могу изобразить сирену. Скорой помощи. Но вот визг - не получается. Даже как тот резаный поросенок. Значит, женская половина моей сущности тут осталась нереализованной.
Даже в самых страшных ситуациях - ну, таракан на голову упал. Или крыса прямо по ногам пробежала - визговый центр не включается. С перепугу могу это, напугавшее меня, покалечить, а вот взвизнуть как настоящая женщина или вспрыгнуть куда-нибудь высоко - нет, это не для меня.
Кстати о поросятах - могу иногда хрюкнуть, когда очень смешно. Вот хохочу-хохочу и раз - и хрюкну. Прям как настоящая Хавронья. Так что свинская часть моей сущности как раз реализована. С чем себя и поздравляю.