вспомнилось
Куда исчезла моя радость,
где потерялась моя грусть,
туда, откуда я сбежала,
я больше не вернусь.
Проснуться в новом сентябре,
под новыми деревьями из света,
я будто вечно в осени живу,
все время думая о лете.
Я очень боюсь стать тем или той,
чья жизнь как простудой болеет игрой,
боюсь просидеть девять жизней в углу
темном, укромном,
быть милой и глу
пой, быть нежной и скромной,
боюсь я глаза закрывать вечерами -
под веками бродит пьянящая кровь,
она закипает и стынет веками,
и давит с кипучею силою бровь,
и призраков серых боюсь в переулках,
они неприятно мне смотрят в затылок,
в подъездах пустых задыхаются гулко
и ищут в помойках пустые бутылки,
боюсь много раз отпустить твою руку
и вновь ощутить ожидания муку,
поверить, подумать, узнать, полюбить,
случайно тянуть неслучайную нить...
Ты - хлопья латунного снега, ты - трещина рваных иллюзий, ты - точка смещения улиц, вибрация детского смеха, лоскутные руки портного, ты - сын совершенства и музы, ты - новое старое слово, ты - то, что легко и упруго, ты там, где мы знаем друг друга, где пульс телефона врастает в пронзительный вопль мертвой птицы, ты там, где прозрачные лица, где всё обещает случиться...
где потерялась моя грусть,
туда, откуда я сбежала,
я больше не вернусь.
Проснуться в новом сентябре,
под новыми деревьями из света,
я будто вечно в осени живу,
все время думая о лете.
Я очень боюсь стать тем или той,
чья жизнь как простудой болеет игрой,
боюсь просидеть девять жизней в углу
темном, укромном,
быть милой и глу
пой, быть нежной и скромной,
боюсь я глаза закрывать вечерами -
под веками бродит пьянящая кровь,
она закипает и стынет веками,
и давит с кипучею силою бровь,
и призраков серых боюсь в переулках,
они неприятно мне смотрят в затылок,
в подъездах пустых задыхаются гулко
и ищут в помойках пустые бутылки,
боюсь много раз отпустить твою руку
и вновь ощутить ожидания муку,
поверить, подумать, узнать, полюбить,
случайно тянуть неслучайную нить...
Ты - хлопья латунного снега, ты - трещина рваных иллюзий, ты - точка смещения улиц, вибрация детского смеха, лоскутные руки портного, ты - сын совершенства и музы, ты - новое старое слово, ты - то, что легко и упруго, ты там, где мы знаем друг друга, где пульс телефона врастает в пронзительный вопль мертвой птицы, ты там, где прозрачные лица, где всё обещает случиться...