Пара слов о книге Некрича и статье Л. Петровского "Дело Некрича"
В 1965 году была издана книга А. М. Некрича "1941 год, 22 июня" (нынче скан первого издания доступен в Сети, а вот я в 2011-м, на 4-м курсе, вынужден был искать его в бумаге).
Как по мне, так ничего примечательного в книжке не было. Каноническая версия хрущёвского времени. Сталину докладывала разведка, а он почему-то не верил, что Гитлер нападёт, поэтому виноват в трагедии 41-го. Ну, может, эта идея чётче и ярче выражена, чем в работах других историков того времени, но ничего принципиально нового по сравнению с тем, что прозвучало с трибуны XX съезда, а потом было рассказано всем коммунистам страны на партсобраниях. И вся эта критика Сталина сопровождалась ссылками на постановление ЦК КПСС "О преодолении культа личности и его последствиях", на разные материалы, уже опубликованные советской печатью (например, на статью маршала и министра обороны Малиновского, который в 61-м в "Военно-историческом журнале" писал, что в 41-м имели место "грубейшие ошибки", которые "граничили с преступлением").
Ничего необычного. Про эту книгу бы никто нынче не вспоминал, если бы не дальнейшая судьба как самой книги, так и к её автора.
Ибо был это уже 65-й. Хрущёв уже был в отставке, а новые руководители решили идеологию немного откорректировать. Поэтому вскоре от Некрича потребовали "признать ошибки". Он этого делать не захотел. Тогда в 67-м выгнали из партии, а книгу отправили в спецхраны. Ещё через несколько лет он эмигрировал и потом до конца жизни обитал в США.
В дни Перестройки ему предложили переиздать книгу. Некрич решил, что переиздавать в первозданном виде книгу не стоит, и много чего в неё добавил. Второе издание вышло в 95-м. Получился очень странный гибрид. Потому что первоначальный текст написал советский историк, а второе издание делал старый убеждённый антикоммунист. Поэтому в книге чередуются страницы, написанные языком 60-м, вполне по советски, с соответствующим стилем, и страницы 90-х, тоже с соответствующим языком и стилем. По крайне мере у меня, когда я это издание читал, осталось именно такое впечатление - передо мной был странный и несуразный гибрид. Издание 65-го гораздо органичнее смотрится, оно - цельный текст, а не комбинация фрагментов, написанных с разницей в 30 лет.
В постсоветское время о книге Некрича вспоминали и вспоминают или буквально парой фраз в историографическом обзоре - или гораздо более странным способом.
Мне очень нравится статья Леонида Петровского о книге Некрича. Нравится своей несуразностью и несоответствием действительности...
Впрочем, по порядку.
Статья опубликована в 95-м, в "Вестнике РАН", её легко найти и скачать.
Автор - во времена появления книги Некрича научный сотрудник Музея Ленина. Был на обсуждении книги Некрича в Институте марксизма-ленинизма в 66-м, потом распространял стенограмму этого обсуждения, в 67-м привлекался к партийной ответственности по делу Некрича. Диссидент.
И вот перед переизданием книги он решил рассказать связанные с ней перипетии.
Вначале он рассказывает о содержании книги:
"Автор детально проанализировал причины победы гитлеровской идеологии в Германии, события, связанные с приходом фашистов к власти, их внешнеполитический курс, захват и порабощение почти всей Европы. Будто в калейдоскопе, сменяют друг друга картины, приближающие вермахт к нападению на СССР".
Так вот, всего этого в книге НЕТ. Нет там анализа причин победы Гитлера в Германии, нет там анализа прихода фашистов к власти, нет там и детального анализа постепенного захвата Европы...
Некрич начинает свою книгу с лета 1940-го, с момент разгрома Франции.
Кое-где он всё таки описывает и чуть более ранние события, например, говоря о внешней политике СССР, говорит о событиях 39-го года.
Но это уже не столь принципиально. Важно то, что Петровский сразу же, на второй странице своей статьи, приписал книге Некрича то, чего там не было.
То ли он слишком давно в неё не заглядывал, то ли решил так подчеркнуть значимость книги (а то как-то блёкло она уже в 90-е выглядела).
Читаем дальше:
"С достаточной определенностью в книге показано истребление Сталиным 40 тыс. командиров Красной Армии, обладавших бесценным опытом управления войсками в условиях боевых действий..."
И цифры "40 тысяч" тоже в книге нет (а даже если бы была - это был бы нынче лишний повод критиковать книгу). Вообще нет цифр по поводу репрессий. Хотя о них и говорится (и воспроизводится легенда о том, что дело против военных - результат провокации немецкой разведки, подбросившей Сталину липовый компромат; впрочем, это и не удивительно, эта версия звучала аж с трибуны XXII съезда КПСС).
И наконец:
"Впервые был поставлен вопрос о виновности тогдашнего государственного и партийного руководства в поражениях на фронтах Великой Отечественной войны и гибели миллионов людей".
Вяжите меня, бейте, но у меня такое впечатление, что Петровский ради красного словца и чтоб похвалить книгу напрочь забыл про XX съезд партии...
Статья Петровского старая, но и нынче про Некрича пишут в том же духе. Попадался мне текст 2010 года, написанный какой-то журналисткой, она выдаёт про советско-германский договор о ненападении: "официально советско-германский пакт 1939 года считался "очень ловким маневром Союза", Некрич же утверждал (и доказывал), что договор, прежде всего, был выгоден гитлеровской Германии".
А Некрич в 65-м ничего подобного не утверждал и не доказывал. Он в принципе не мог в книге отклониться от официальной оценки. И писал, что в 39-м Советскому Союзу благодаря пакту "удалось избежать войны на два фронта" и это было благо, так как "эти 22 месяца наша страна старалась использовать для того, чтобы повысить свою обороноспособность, улучшить свои позиции на случай, если бы Советский Союз подвергся нападению извне" (Первое издание. С. 89).
Некрича в 67-м необоснованно и клеветнически обвиняли в том, что он доказывал выгодность договора 23 августа 39-го года только для Германии, но что на заседании КПК, что в нападках в печати ни одной подтверждающей цитаты никто тогда привести не мог.
Но вернёмся к статье Петровского. Помимо несоответствия содержания книги и того, как это содержание Петровский излагает, в ней есть ещё один интересный момент.
Автор приводит выдержки из стенограммы обсуждения книги Некрича в Институте марксизма-ленинизма.
А потом, уже после этой статьи, вышло второе издание книги. И как приложение в ней опубликовали эту стенограмму.
И фрагменты, приводимые Петровским, отличаются от соответствующих мест в книжной публикации.
Некрич для книги взял стенограмму в архиве (РЦХИДНИ - нынешний РГАСПИ), Петровский цитировал по варианту, который сохранился у него и в распространении которого он в своё время принимал участие.
Вот по Петровскому:
"Д.Е. Мельников-Меламид (Институт истории АН СССР): Книга хорошая... По выступлению Деборина можно понять, что в книге Некрича "переоценена" роль Сталина. Это неверно. Она даже недооценена. Коснемся вопроса, которого до сих пор еще нельзя касаться, так как на него наложено "табу". О ноябрьских переговорах Молотова и Гитлера в Берлине. Но прежде всего о договорах с фашистской Германией. Эти договоры, как показала жизнь, были не нужны. Когда под пятой у Гитлера стонали многие народы Европы, мы заключили договор о дружбе с фашистами. Разве это не дискредитация?.. Гитлер предложил устроить встречу на высшем уровне. В Берлин едет председатель Совнаркома Молотов. Гитлер выдвинул перед ним общий план раздела мира...
...25 декабря 1940 г. Сталин ответил Гитлеру официальным согласием вступить в антикоминтерновский пакт. Это показывает его лицо и принципы действия".
По книге:
"Главное, однако, в общей тенденции замечаний тов. Деборина. Г.А. Деборин считает, что в книге переоценена роль Сталина в совершении тех ошибок, которые привели к тому, что Советский Союз оказался недостаточно подготовленным к отпору фашистской агрессии в первые же дни нападения гитлеровской армии на нашу страну. Против этой тенденции я решительно возражаю. Главное именно в Сталине. Это не просто просчет, это неслыханное игнорирование фактов и документов. Просчеты бывают, а здесь мы имеем дело с упорным, упрямым игнорированием ясных фактов...
Второе - это очень деликатный вопрос, вопрос о роли переговоров В.М. Молотова в Берлине. Я уже говорил о том, что, как совершенно определенно явствует из документов, они были задуманы как отвлекающий маневр, чтобы ввести в заблуждение Советский Союз. Эти переговоры были долгое время для нас "табу" - мы хранили по поводу них молчание. Но вот появилась, хотя и не полностью, советская запись переговоров. Я имею в виду воспоминания тов. Бережкова. Поскольку молчание нарушено (нарушено, на мой взгляд, не очень удачно с точки зрения исторической правды), то нам - историкам, следовало бы также сказать свое слово об этих переговорах.
В общем запись Бережкова подтверждает немецкую запись, опубликованную довольно давно, за исключением ряда "неприятных" деталей, которые автором просто опущены.
Я хотел бы напомнить обстановку, в которой состоялись переговоры: заканчивалась разработка конкретного оперативного плана нападения на Советский Союз - плана "Барбаросса", 1 сентября был одобрен план по передислокации войск - переброска войск с Запада на Восток. В указании № 18 было специально оговорено, как я уже указывал выше, что необходимо продолжать подготовку к агрессии, независимо от исхода переговоров с Молотовым. Начались переговоры с Румынией, Венгрией и Финляндией о том, чтобы эти страны принимали участие в нападении на Советский Союз. В директиве Гитлера, посвященной этим переговорам, содержится специальный пункт, в котором указывается, что в целях маскировки эти переговоры должны объясняться необходимостью оборонительных мер на Востоке перед наступлением на Западе.
И вот в этой обстановке Гитлер начал излагать перед Молотовым гигантский план общего раздела мира. Ни одним словом он не выдал истинного направления дипломатической активности фашистской Германии (переговоры с Румынией, Венгрией, Финляндией) и характера военных приготовлений.
А Молотов, напротив, уклонялся от общих разговоров и выставлял ряд конкретных требований в отношении Болгарии, Финляндии, проливов, то есть ясно дал понять, каковы ближайшие планы советской дипломатии в борьбе с Германией.
Но наибольшее значение имел гитлеровский проект присоединения Советского Союза к Тройственному пакту. Он был вручен Молотову в Берлине. И главное, на что упирали Гитлер и Риббентроп при обсуждении проекта, заключалось в том, чтобы создать впечатление, будто Германия действительно собирается вступить в широкий союз с Советским Союзом. Проект этот был разработан во всех деталях - он предусматривал превращение тройственного пакта четырех держав (с участием Советского Союза) и содержал два секретных протокола о разделе сфер влияния между четырьмя державами. Это был поистине дьявольский дезинформационный маневр. 25 ноября Сталин ответил официальным согласием на это предложение Гитлера и выдвинул ряд контртребований.
Я хотел бы предупредить, что это согласие также могло быть дипломатическим маневром. Но тут встает вопрос о том, каков был смысл такого маневра и был ли он оправдан с точки зрения интересов укрепления обороны советской страны. В течение периода с декабря по апрель включительно продолжалась переписка по этому вопросу. Сталин настаивал на том, чтобы получить определенный ответ от Гитлера на советские контртребования. А Гитлер выкручивался, обещая прислать ответ в ближайшее время и вместе с тем форсируя подготовку к нападению на Советский Союз".
По Петровскому:
"А.В. Снегов (старый большевик): Книга Некрича честная и полезная. Когда в полку накануне боя непорядок (затворы лежат отдельно от винтовок, замки отдельно от орудий, разведка и часовые сняты), полк терпит поражение. По приказу командующего командира такого полка расстреливают. И никто из нас никогда не будет против этого. Сталин оказался в положении такого командира, только полком была вся наша страна. Сталина нужно было расстрелять, а вместо этого делается попытка его обелить. Хуже - оправдать... Когда Гитлер готовился напасть на Польшу, Сталин всемерно помог ему. Он расстрелял всех польских коммунистов в СССР, объявил вне закона польскую компартию. Почему четвертый раздел Польши называют "освободительным походом"? Как можно быть коммунистом и говорить мягко о Сталине? Сталин расстрелял коммунистов Западной Украины и Западной Белоруссии, предал и продал коммунистов, уничтожил почти всех делегатов XVII съезда партии и почти всех членов ЦК, избранных этим съездом, предал Испанскую республику, Польшу, всех коммунистов во всех странах".
В стенограмме в книге есть два выступления Снегова. В одном из них есть фрагмент:
"Давайте поставим один такой вопрос. Командир полка обеспечивает оборону одного километра. Когда на него враг напал, замки оказались не в винтовках, не в орудиях, и враг прошел. Что будет с этим командиром полка? В тот же день по приказу Сталина военный трибунал будет судить его за предательство. И никто не будет возмущаться этим и никаких изысканий по этому поводу не будет. Мы бывали на фронтах. И знаем, что это такое, когда весь состав кричит «знамя», но зарядов нет, воюй хоть палками.
Мы здесь обсуждаем вопрос в большом масштабе, речь идет о командире не полка, а целой страны. Не будем говорить, почему он оказался командиром. Кто тут отвечает? Отвечает тот, кто стал им по решению партии, кто узурпировал право партии, съезда партии. Тринадцать лет не было съезда партии. Естественно обратиться к предположению, что он не знал, может быть, не было предупреждений, может, информация была плохая, разведка плохо работала?..
Позвольте попутно задать один маленький вопрос. Кто объяснит, почему, когда наш разведчик № 1, преданнейший коммунист Зорге был схвачен и посажен японцами в тюрьму, - почему в советскую тюрьму села его жена? Кто это объяснит?"
Во втором:
"Вы говорили то, что вы думали. Все ваше выступление было посвящено мысли: не трогайте Ворошилова, не трогайте Буденного, они святые, хотя и принимали участие в расстреле Тухачевского; не трогайте Голикова... Что вы думаете - здесь собрались маленькие дети? Я вам сочувствую, потому что, говоря дальше, может быть, и Поскребышева придется объявить в числе виновных.
Нет, не случайны ошибки Сталина, и об этом говорит лучше всего то, что деятельность Сталина, начиная с середины тридцатых годов, была переполнена отступничеством от интересов страны. Тут, конечно, есть щепетильный вопрос, вопрос о договоре с Гитлером. Я думаю, что в этой аудитории можно все сказать. Тут преподаватели, историки, пускай мне скажут: вот Ленин пошел бы на сговор с Гитлером, по сговору с ним стал бы делить и кроить Европу? Вы об этом подумайте! Совершать четвертый раздел Польши! Были случаи, когда наши войска заходили на ту территорию, которая по договору с Гитлером должна была отойти к нему, мы извинялись, отступали назад и отдавали территорию Гитлеру. Как же вы будете давать эту самую формулировку - «воссоединение»? Разве можно говорить, что это был результат воссоединения, революции в Западной Украине? Сидели за картой и делили: вот это тебе, вот это мне...
Вот я хочу напомнить историкам один очень ценный исторический факт, напомнить, как себя вел в таких случаях Ленин. Я присутствовал на экстренной сессии ЦИКа в июле 1918 г., когда немцы предъявили нам - немощным, голодным, безоружным, не имеющим армии, ультиматум после убийства Мирбаха: вы не можете... ввести батальон немецких войск для охраны посольства.
Положение было тяжелое, воевать нечем. И вот на экстренной сессии ВЦИК выступил Ленин, выступил об ультиматуме немцев после заключения Брестского мира. И Ленин сказал: нет, на это мы пойти не можем, до последних сил будем бороться, но на это унижение Советской страны мы пойти не сможем. А Сталин заключил дружеский договор, в котором делили Европу и определяли судьбы народов.
В это время деградируют, дезорганизуются силы революции в Польше. Польские партии распускаются, польское руководство расстреливается. А можно ли было лучше помогать Гитлеру, чем допускать удар по силам революции? Польская партия распускается, польские руководители расстреливаются, а мы - представители первой социалистической державы - договариваемся с Гитлером, делим: ты мне Ригу, а я тебе... Ведь не только мы получили известную территорию, но и Гитлер получил наше согласие на другую часть Польши. Вопрос щепетильный, но историки ни от чего отказываться не могут. Ленин мог сказать, когда говорил о причинах поражения под Варшавой: пусть историки займутся этим вопросом и выяснят причины. А сейчас историки говорят: нет, об этом можно, об этом нельзя.
В связи с этим я хотел бы сказать, что в последнее время нет-нет, да и раздаются голоса: ну что вы, Сталин... Как можно трогать его? Сталин - это индустриализация, Сталин - это коллективизация. Я недавно слушал выступление Кима. Он 30 лет возглавлял историю. Какую же характеристику для этих товарищей он дал? Ни в чем плохом не подозреваю, но вы еще не освободились от того страшного, вредного и опасного гипноза, что индустриализацию и коллективизацию проводил Сталин, а не партия, если бы не было Сталина, то ничего бы не было. Вы еще не освободились от этого гипноза, вы лишены возможности подойти объективно, четко определить, где есть отступничество от интересов революции...
Я скажу от души: когда слышишь от товарищей грамотных, умных, ориентированных такого рода речи, я думаю: как же можно при этом оставаться коммунистом, продолжать считать себя ленинцем, хотя бы в малейшей степени защищать того, кто из 3300 делегатов оставил 100, из 120 членов ЦК уничтожил 110 - вот баланс VI съезда. А избрано было 129 человек. К тридцатым годам «бог забрал» 5 человек, во время революции и гражданской войны враг уничтожил троих: Баумана, Джапаридзе, Урицкого. Сталин уничтожил 19...
И когда появилась такого рода честная книжка, поворачивается же язык вносить поправки, утверждать, что заявление ТАСС - это «маневр», и директива... предусматривала запрет критиковать Гитлера.
А в какое положение были поставлены все коммунистические партии Запада? Из республиканской Испании в СССР не осталось ни одного беженца. И все ради дружбы с Гитлером.
Это ошибка неинформированного человека или заведомая линия на отступничество от интересов революции?"
Вот выступление Петровского в его собственной версии:
"Л.П. Петровский (Московский историко-архивный институт): Сегодня мы обсуждаем замечательную книгу товарища Некрина "1941. 22 июня", и каждый из выступавших говорит о чистоте подхода к нашей истории. Как же можно выходить на эту трибуну и обелять того, кто уничтожил миллионы? До каких пор мы будем воспитывать нашу молодежь на имени преступника?
Е.А. Болтин (председательствующий, генерал-майор): Товарищ Петровский, в этом зале, с этой трибуны нужно выбирать выражения. Вы коммунист?
Л.П. Петровский: Да! Я коммунист.
Е.А. Болтин: Я не слыхал, чтобы где-нибудь в директивных решениях нашей партии, обязательных для всех нас, говорилось о том, что Сталин преступник.
Л.П. Петровский: XXII съезд партии постановил вынести Сталина из Мавзолея В.И. Ленина за массовые преступления перед народом и партией. Значит, Сталин-преступник. Сталина нельзя обелять. Это значило бы обелить любого диктатора типа Сталина и Мао Цзэдуна, сказать им: "Действуй, как хочешь, наследники тебя оправдают".
Е.А. Болтин: Вы говорите о книге.
Л.П. Петровский: Я начал говорить о книге, продолжаю, поэтому прошу меня не перебивать. Книга хорошая..."
По книге:
"Тов. Петровский
Сегодня мы обсуждаем замечательную книгу товарища Некрича, но каждый выступающий здесь говорит о чистоте подхода историков к истории партии, партии великого Ленина. Но как можно выходить сюда, на эту трибуну и оправдывать того, кто совершил такие преступления, каких не знает история? Как можно воспитывать нашу молодежь на имени преступника, виновника гибели миллионов?
Председатель
Мы ведем речь не о культе личности, а о книге тов. Некрича. Вероятно, и вы, член партии, и все мы руководствуемся ее определенным решением относительно культа личности и нам не следует здесь заниматься пересмотром этого решения. Мне не известно такое решение партии, где бы Сталин объявлялся преступником.
Петровский
Постановление XXII съезда партии о выносе тела Сталина из Мавзолея Ленина за массовые преступления перед народом и партией еще не отменено.
Председатель
Вы говорите о книге тов. Некрича.
Тов. Петровский
Я начинаю говорить о книге. Мои замечания по книге тов. Некрича не будут повторением уже сказанного здесь..."
Петровский приводит в своей статье записку председателя КГБ Семичастного в ЦК от 2 марта 1967-го года:
"В соответствии с поручением Комитет госбезопасности докладывает, что после обсуждения в Институте марксизма-ленинизма книги старшего научного сотрудника Института истории Академии наук СССР НЕКРИЧА A.M. "1941. 22 июня", состоявшегося 16 февраля 1966 года, в Москве, Ленинграде, Свердловске и Минске получила неофициальное распространение так называемая "Краткая запись" этого обсуждения.
Сличение "записи" с подлинной стенограммой показало, что составлена она тенденциозно, с провокационной целью бросить тень на деятельность партии и правительства в период, предшествующий началу Великой Отечественной войны, факты многих выступлений сознательно передернуты и искажены, преувеличены положительные оценки книги и совершенно опущены многочисленные принципиальные критические замечания. Искажения носят политически двусмысленный характер.
Как стало известно, "запись" вскоре после ее распространения попала за границу вначале в устном пересказе, а затем и в письменном виде. Автором ее, по имеющимся в Комитете госбезопасности предварительным данным, является научный сотрудник Музея В.И. Ленина, член КПСС ПЕТРОВСКИЙ Леонид Петрович.
С учетом широкого общения советских граждан с иностранцами розыск лица, передавшего "запись" за границу, затруднен. При этом не исключено, что это могло быть сделано лицами, далеко отстоящими от автора "записи" и не преследовавшими корыстных или политических целей.
В связи с тем, что на обсуждении книги НЕКРИЧА в Институте марксизма-ленинизма присутствовали в основном сотрудники Института истории Академии наук СССР, члены КПСС, - полагали бы целесообразным по факту изготовления "записи" тенденциозного содержания провести партийное расследование.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОМИТЕТА ГОСБЕЗОПАСНОСТИ
В. СЕМИЧАСТНЫЙ"
Петровский этот документ никак не комментирует.
Я же лишь констатирую, что между текстом распространявшемся Петровским и стенограммой действительно были отличия.
Как по мне, так ничего примечательного в книжке не было. Каноническая версия хрущёвского времени. Сталину докладывала разведка, а он почему-то не верил, что Гитлер нападёт, поэтому виноват в трагедии 41-го. Ну, может, эта идея чётче и ярче выражена, чем в работах других историков того времени, но ничего принципиально нового по сравнению с тем, что прозвучало с трибуны XX съезда, а потом было рассказано всем коммунистам страны на партсобраниях. И вся эта критика Сталина сопровождалась ссылками на постановление ЦК КПСС "О преодолении культа личности и его последствиях", на разные материалы, уже опубликованные советской печатью (например, на статью маршала и министра обороны Малиновского, который в 61-м в "Военно-историческом журнале" писал, что в 41-м имели место "грубейшие ошибки", которые "граничили с преступлением").
Ничего необычного. Про эту книгу бы никто нынче не вспоминал, если бы не дальнейшая судьба как самой книги, так и к её автора.
Ибо был это уже 65-й. Хрущёв уже был в отставке, а новые руководители решили идеологию немного откорректировать. Поэтому вскоре от Некрича потребовали "признать ошибки". Он этого делать не захотел. Тогда в 67-м выгнали из партии, а книгу отправили в спецхраны. Ещё через несколько лет он эмигрировал и потом до конца жизни обитал в США.
В дни Перестройки ему предложили переиздать книгу. Некрич решил, что переиздавать в первозданном виде книгу не стоит, и много чего в неё добавил. Второе издание вышло в 95-м. Получился очень странный гибрид. Потому что первоначальный текст написал советский историк, а второе издание делал старый убеждённый антикоммунист. Поэтому в книге чередуются страницы, написанные языком 60-м, вполне по советски, с соответствующим стилем, и страницы 90-х, тоже с соответствующим языком и стилем. По крайне мере у меня, когда я это издание читал, осталось именно такое впечатление - передо мной был странный и несуразный гибрид. Издание 65-го гораздо органичнее смотрится, оно - цельный текст, а не комбинация фрагментов, написанных с разницей в 30 лет.
В постсоветское время о книге Некрича вспоминали и вспоминают или буквально парой фраз в историографическом обзоре - или гораздо более странным способом.
Мне очень нравится статья Леонида Петровского о книге Некрича. Нравится своей несуразностью и несоответствием действительности...
Впрочем, по порядку.
Статья опубликована в 95-м, в "Вестнике РАН", её легко найти и скачать.
Автор - во времена появления книги Некрича научный сотрудник Музея Ленина. Был на обсуждении книги Некрича в Институте марксизма-ленинизма в 66-м, потом распространял стенограмму этого обсуждения, в 67-м привлекался к партийной ответственности по делу Некрича. Диссидент.
И вот перед переизданием книги он решил рассказать связанные с ней перипетии.
Вначале он рассказывает о содержании книги:
"Автор детально проанализировал причины победы гитлеровской идеологии в Германии, события, связанные с приходом фашистов к власти, их внешнеполитический курс, захват и порабощение почти всей Европы. Будто в калейдоскопе, сменяют друг друга картины, приближающие вермахт к нападению на СССР".
Так вот, всего этого в книге НЕТ. Нет там анализа причин победы Гитлера в Германии, нет там анализа прихода фашистов к власти, нет там и детального анализа постепенного захвата Европы...
Некрич начинает свою книгу с лета 1940-го, с момент разгрома Франции.
Кое-где он всё таки описывает и чуть более ранние события, например, говоря о внешней политике СССР, говорит о событиях 39-го года.
Но это уже не столь принципиально. Важно то, что Петровский сразу же, на второй странице своей статьи, приписал книге Некрича то, чего там не было.
То ли он слишком давно в неё не заглядывал, то ли решил так подчеркнуть значимость книги (а то как-то блёкло она уже в 90-е выглядела).
Читаем дальше:
"С достаточной определенностью в книге показано истребление Сталиным 40 тыс. командиров Красной Армии, обладавших бесценным опытом управления войсками в условиях боевых действий..."
И цифры "40 тысяч" тоже в книге нет (а даже если бы была - это был бы нынче лишний повод критиковать книгу). Вообще нет цифр по поводу репрессий. Хотя о них и говорится (и воспроизводится легенда о том, что дело против военных - результат провокации немецкой разведки, подбросившей Сталину липовый компромат; впрочем, это и не удивительно, эта версия звучала аж с трибуны XXII съезда КПСС).
И наконец:
"Впервые был поставлен вопрос о виновности тогдашнего государственного и партийного руководства в поражениях на фронтах Великой Отечественной войны и гибели миллионов людей".
Вяжите меня, бейте, но у меня такое впечатление, что Петровский ради красного словца и чтоб похвалить книгу напрочь забыл про XX съезд партии...
Статья Петровского старая, но и нынче про Некрича пишут в том же духе. Попадался мне текст 2010 года, написанный какой-то журналисткой, она выдаёт про советско-германский договор о ненападении: "официально советско-германский пакт 1939 года считался "очень ловким маневром Союза", Некрич же утверждал (и доказывал), что договор, прежде всего, был выгоден гитлеровской Германии".
А Некрич в 65-м ничего подобного не утверждал и не доказывал. Он в принципе не мог в книге отклониться от официальной оценки. И писал, что в 39-м Советскому Союзу благодаря пакту "удалось избежать войны на два фронта" и это было благо, так как "эти 22 месяца наша страна старалась использовать для того, чтобы повысить свою обороноспособность, улучшить свои позиции на случай, если бы Советский Союз подвергся нападению извне" (Первое издание. С. 89).
Некрича в 67-м необоснованно и клеветнически обвиняли в том, что он доказывал выгодность договора 23 августа 39-го года только для Германии, но что на заседании КПК, что в нападках в печати ни одной подтверждающей цитаты никто тогда привести не мог.
Но вернёмся к статье Петровского. Помимо несоответствия содержания книги и того, как это содержание Петровский излагает, в ней есть ещё один интересный момент.
Автор приводит выдержки из стенограммы обсуждения книги Некрича в Институте марксизма-ленинизма.
А потом, уже после этой статьи, вышло второе издание книги. И как приложение в ней опубликовали эту стенограмму.
И фрагменты, приводимые Петровским, отличаются от соответствующих мест в книжной публикации.
Некрич для книги взял стенограмму в архиве (РЦХИДНИ - нынешний РГАСПИ), Петровский цитировал по варианту, который сохранился у него и в распространении которого он в своё время принимал участие.
Вот по Петровскому:
"Д.Е. Мельников-Меламид (Институт истории АН СССР): Книга хорошая... По выступлению Деборина можно понять, что в книге Некрича "переоценена" роль Сталина. Это неверно. Она даже недооценена. Коснемся вопроса, которого до сих пор еще нельзя касаться, так как на него наложено "табу". О ноябрьских переговорах Молотова и Гитлера в Берлине. Но прежде всего о договорах с фашистской Германией. Эти договоры, как показала жизнь, были не нужны. Когда под пятой у Гитлера стонали многие народы Европы, мы заключили договор о дружбе с фашистами. Разве это не дискредитация?.. Гитлер предложил устроить встречу на высшем уровне. В Берлин едет председатель Совнаркома Молотов. Гитлер выдвинул перед ним общий план раздела мира...
...25 декабря 1940 г. Сталин ответил Гитлеру официальным согласием вступить в антикоминтерновский пакт. Это показывает его лицо и принципы действия".
По книге:
"Главное, однако, в общей тенденции замечаний тов. Деборина. Г.А. Деборин считает, что в книге переоценена роль Сталина в совершении тех ошибок, которые привели к тому, что Советский Союз оказался недостаточно подготовленным к отпору фашистской агрессии в первые же дни нападения гитлеровской армии на нашу страну. Против этой тенденции я решительно возражаю. Главное именно в Сталине. Это не просто просчет, это неслыханное игнорирование фактов и документов. Просчеты бывают, а здесь мы имеем дело с упорным, упрямым игнорированием ясных фактов...
Второе - это очень деликатный вопрос, вопрос о роли переговоров В.М. Молотова в Берлине. Я уже говорил о том, что, как совершенно определенно явствует из документов, они были задуманы как отвлекающий маневр, чтобы ввести в заблуждение Советский Союз. Эти переговоры были долгое время для нас "табу" - мы хранили по поводу них молчание. Но вот появилась, хотя и не полностью, советская запись переговоров. Я имею в виду воспоминания тов. Бережкова. Поскольку молчание нарушено (нарушено, на мой взгляд, не очень удачно с точки зрения исторической правды), то нам - историкам, следовало бы также сказать свое слово об этих переговорах.
В общем запись Бережкова подтверждает немецкую запись, опубликованную довольно давно, за исключением ряда "неприятных" деталей, которые автором просто опущены.
Я хотел бы напомнить обстановку, в которой состоялись переговоры: заканчивалась разработка конкретного оперативного плана нападения на Советский Союз - плана "Барбаросса", 1 сентября был одобрен план по передислокации войск - переброска войск с Запада на Восток. В указании № 18 было специально оговорено, как я уже указывал выше, что необходимо продолжать подготовку к агрессии, независимо от исхода переговоров с Молотовым. Начались переговоры с Румынией, Венгрией и Финляндией о том, чтобы эти страны принимали участие в нападении на Советский Союз. В директиве Гитлера, посвященной этим переговорам, содержится специальный пункт, в котором указывается, что в целях маскировки эти переговоры должны объясняться необходимостью оборонительных мер на Востоке перед наступлением на Западе.
И вот в этой обстановке Гитлер начал излагать перед Молотовым гигантский план общего раздела мира. Ни одним словом он не выдал истинного направления дипломатической активности фашистской Германии (переговоры с Румынией, Венгрией, Финляндией) и характера военных приготовлений.
А Молотов, напротив, уклонялся от общих разговоров и выставлял ряд конкретных требований в отношении Болгарии, Финляндии, проливов, то есть ясно дал понять, каковы ближайшие планы советской дипломатии в борьбе с Германией.
Но наибольшее значение имел гитлеровский проект присоединения Советского Союза к Тройственному пакту. Он был вручен Молотову в Берлине. И главное, на что упирали Гитлер и Риббентроп при обсуждении проекта, заключалось в том, чтобы создать впечатление, будто Германия действительно собирается вступить в широкий союз с Советским Союзом. Проект этот был разработан во всех деталях - он предусматривал превращение тройственного пакта четырех держав (с участием Советского Союза) и содержал два секретных протокола о разделе сфер влияния между четырьмя державами. Это был поистине дьявольский дезинформационный маневр. 25 ноября Сталин ответил официальным согласием на это предложение Гитлера и выдвинул ряд контртребований.
Я хотел бы предупредить, что это согласие также могло быть дипломатическим маневром. Но тут встает вопрос о том, каков был смысл такого маневра и был ли он оправдан с точки зрения интересов укрепления обороны советской страны. В течение периода с декабря по апрель включительно продолжалась переписка по этому вопросу. Сталин настаивал на том, чтобы получить определенный ответ от Гитлера на советские контртребования. А Гитлер выкручивался, обещая прислать ответ в ближайшее время и вместе с тем форсируя подготовку к нападению на Советский Союз".
По Петровскому:
"А.В. Снегов (старый большевик): Книга Некрича честная и полезная. Когда в полку накануне боя непорядок (затворы лежат отдельно от винтовок, замки отдельно от орудий, разведка и часовые сняты), полк терпит поражение. По приказу командующего командира такого полка расстреливают. И никто из нас никогда не будет против этого. Сталин оказался в положении такого командира, только полком была вся наша страна. Сталина нужно было расстрелять, а вместо этого делается попытка его обелить. Хуже - оправдать... Когда Гитлер готовился напасть на Польшу, Сталин всемерно помог ему. Он расстрелял всех польских коммунистов в СССР, объявил вне закона польскую компартию. Почему четвертый раздел Польши называют "освободительным походом"? Как можно быть коммунистом и говорить мягко о Сталине? Сталин расстрелял коммунистов Западной Украины и Западной Белоруссии, предал и продал коммунистов, уничтожил почти всех делегатов XVII съезда партии и почти всех членов ЦК, избранных этим съездом, предал Испанскую республику, Польшу, всех коммунистов во всех странах".
В стенограмме в книге есть два выступления Снегова. В одном из них есть фрагмент:
"Давайте поставим один такой вопрос. Командир полка обеспечивает оборону одного километра. Когда на него враг напал, замки оказались не в винтовках, не в орудиях, и враг прошел. Что будет с этим командиром полка? В тот же день по приказу Сталина военный трибунал будет судить его за предательство. И никто не будет возмущаться этим и никаких изысканий по этому поводу не будет. Мы бывали на фронтах. И знаем, что это такое, когда весь состав кричит «знамя», но зарядов нет, воюй хоть палками.
Мы здесь обсуждаем вопрос в большом масштабе, речь идет о командире не полка, а целой страны. Не будем говорить, почему он оказался командиром. Кто тут отвечает? Отвечает тот, кто стал им по решению партии, кто узурпировал право партии, съезда партии. Тринадцать лет не было съезда партии. Естественно обратиться к предположению, что он не знал, может быть, не было предупреждений, может, информация была плохая, разведка плохо работала?..
Позвольте попутно задать один маленький вопрос. Кто объяснит, почему, когда наш разведчик № 1, преданнейший коммунист Зорге был схвачен и посажен японцами в тюрьму, - почему в советскую тюрьму села его жена? Кто это объяснит?"
Во втором:
"Вы говорили то, что вы думали. Все ваше выступление было посвящено мысли: не трогайте Ворошилова, не трогайте Буденного, они святые, хотя и принимали участие в расстреле Тухачевского; не трогайте Голикова... Что вы думаете - здесь собрались маленькие дети? Я вам сочувствую, потому что, говоря дальше, может быть, и Поскребышева придется объявить в числе виновных.
Нет, не случайны ошибки Сталина, и об этом говорит лучше всего то, что деятельность Сталина, начиная с середины тридцатых годов, была переполнена отступничеством от интересов страны. Тут, конечно, есть щепетильный вопрос, вопрос о договоре с Гитлером. Я думаю, что в этой аудитории можно все сказать. Тут преподаватели, историки, пускай мне скажут: вот Ленин пошел бы на сговор с Гитлером, по сговору с ним стал бы делить и кроить Европу? Вы об этом подумайте! Совершать четвертый раздел Польши! Были случаи, когда наши войска заходили на ту территорию, которая по договору с Гитлером должна была отойти к нему, мы извинялись, отступали назад и отдавали территорию Гитлеру. Как же вы будете давать эту самую формулировку - «воссоединение»? Разве можно говорить, что это был результат воссоединения, революции в Западной Украине? Сидели за картой и делили: вот это тебе, вот это мне...
Вот я хочу напомнить историкам один очень ценный исторический факт, напомнить, как себя вел в таких случаях Ленин. Я присутствовал на экстренной сессии ЦИКа в июле 1918 г., когда немцы предъявили нам - немощным, голодным, безоружным, не имеющим армии, ультиматум после убийства Мирбаха: вы не можете... ввести батальон немецких войск для охраны посольства.
Положение было тяжелое, воевать нечем. И вот на экстренной сессии ВЦИК выступил Ленин, выступил об ультиматуме немцев после заключения Брестского мира. И Ленин сказал: нет, на это мы пойти не можем, до последних сил будем бороться, но на это унижение Советской страны мы пойти не сможем. А Сталин заключил дружеский договор, в котором делили Европу и определяли судьбы народов.
В это время деградируют, дезорганизуются силы революции в Польше. Польские партии распускаются, польское руководство расстреливается. А можно ли было лучше помогать Гитлеру, чем допускать удар по силам революции? Польская партия распускается, польские руководители расстреливаются, а мы - представители первой социалистической державы - договариваемся с Гитлером, делим: ты мне Ригу, а я тебе... Ведь не только мы получили известную территорию, но и Гитлер получил наше согласие на другую часть Польши. Вопрос щепетильный, но историки ни от чего отказываться не могут. Ленин мог сказать, когда говорил о причинах поражения под Варшавой: пусть историки займутся этим вопросом и выяснят причины. А сейчас историки говорят: нет, об этом можно, об этом нельзя.
В связи с этим я хотел бы сказать, что в последнее время нет-нет, да и раздаются голоса: ну что вы, Сталин... Как можно трогать его? Сталин - это индустриализация, Сталин - это коллективизация. Я недавно слушал выступление Кима. Он 30 лет возглавлял историю. Какую же характеристику для этих товарищей он дал? Ни в чем плохом не подозреваю, но вы еще не освободились от того страшного, вредного и опасного гипноза, что индустриализацию и коллективизацию проводил Сталин, а не партия, если бы не было Сталина, то ничего бы не было. Вы еще не освободились от этого гипноза, вы лишены возможности подойти объективно, четко определить, где есть отступничество от интересов революции...
Я скажу от души: когда слышишь от товарищей грамотных, умных, ориентированных такого рода речи, я думаю: как же можно при этом оставаться коммунистом, продолжать считать себя ленинцем, хотя бы в малейшей степени защищать того, кто из 3300 делегатов оставил 100, из 120 членов ЦК уничтожил 110 - вот баланс VI съезда. А избрано было 129 человек. К тридцатым годам «бог забрал» 5 человек, во время революции и гражданской войны враг уничтожил троих: Баумана, Джапаридзе, Урицкого. Сталин уничтожил 19...
И когда появилась такого рода честная книжка, поворачивается же язык вносить поправки, утверждать, что заявление ТАСС - это «маневр», и директива... предусматривала запрет критиковать Гитлера.
А в какое положение были поставлены все коммунистические партии Запада? Из республиканской Испании в СССР не осталось ни одного беженца. И все ради дружбы с Гитлером.
Это ошибка неинформированного человека или заведомая линия на отступничество от интересов революции?"
Вот выступление Петровского в его собственной версии:
"Л.П. Петровский (Московский историко-архивный институт): Сегодня мы обсуждаем замечательную книгу товарища Некрина "1941. 22 июня", и каждый из выступавших говорит о чистоте подхода к нашей истории. Как же можно выходить на эту трибуну и обелять того, кто уничтожил миллионы? До каких пор мы будем воспитывать нашу молодежь на имени преступника?
Е.А. Болтин (председательствующий, генерал-майор): Товарищ Петровский, в этом зале, с этой трибуны нужно выбирать выражения. Вы коммунист?
Л.П. Петровский: Да! Я коммунист.
Е.А. Болтин: Я не слыхал, чтобы где-нибудь в директивных решениях нашей партии, обязательных для всех нас, говорилось о том, что Сталин преступник.
Л.П. Петровский: XXII съезд партии постановил вынести Сталина из Мавзолея В.И. Ленина за массовые преступления перед народом и партией. Значит, Сталин-преступник. Сталина нельзя обелять. Это значило бы обелить любого диктатора типа Сталина и Мао Цзэдуна, сказать им: "Действуй, как хочешь, наследники тебя оправдают".
Е.А. Болтин: Вы говорите о книге.
Л.П. Петровский: Я начал говорить о книге, продолжаю, поэтому прошу меня не перебивать. Книга хорошая..."
По книге:
"Тов. Петровский
Сегодня мы обсуждаем замечательную книгу товарища Некрича, но каждый выступающий здесь говорит о чистоте подхода историков к истории партии, партии великого Ленина. Но как можно выходить сюда, на эту трибуну и оправдывать того, кто совершил такие преступления, каких не знает история? Как можно воспитывать нашу молодежь на имени преступника, виновника гибели миллионов?
Председатель
Мы ведем речь не о культе личности, а о книге тов. Некрича. Вероятно, и вы, член партии, и все мы руководствуемся ее определенным решением относительно культа личности и нам не следует здесь заниматься пересмотром этого решения. Мне не известно такое решение партии, где бы Сталин объявлялся преступником.
Петровский
Постановление XXII съезда партии о выносе тела Сталина из Мавзолея Ленина за массовые преступления перед народом и партией еще не отменено.
Председатель
Вы говорите о книге тов. Некрича.
Тов. Петровский
Я начинаю говорить о книге. Мои замечания по книге тов. Некрича не будут повторением уже сказанного здесь..."
Петровский приводит в своей статье записку председателя КГБ Семичастного в ЦК от 2 марта 1967-го года:
"В соответствии с поручением Комитет госбезопасности докладывает, что после обсуждения в Институте марксизма-ленинизма книги старшего научного сотрудника Института истории Академии наук СССР НЕКРИЧА A.M. "1941. 22 июня", состоявшегося 16 февраля 1966 года, в Москве, Ленинграде, Свердловске и Минске получила неофициальное распространение так называемая "Краткая запись" этого обсуждения.
Сличение "записи" с подлинной стенограммой показало, что составлена она тенденциозно, с провокационной целью бросить тень на деятельность партии и правительства в период, предшествующий началу Великой Отечественной войны, факты многих выступлений сознательно передернуты и искажены, преувеличены положительные оценки книги и совершенно опущены многочисленные принципиальные критические замечания. Искажения носят политически двусмысленный характер.
Как стало известно, "запись" вскоре после ее распространения попала за границу вначале в устном пересказе, а затем и в письменном виде. Автором ее, по имеющимся в Комитете госбезопасности предварительным данным, является научный сотрудник Музея В.И. Ленина, член КПСС ПЕТРОВСКИЙ Леонид Петрович.
С учетом широкого общения советских граждан с иностранцами розыск лица, передавшего "запись" за границу, затруднен. При этом не исключено, что это могло быть сделано лицами, далеко отстоящими от автора "записи" и не преследовавшими корыстных или политических целей.
В связи с тем, что на обсуждении книги НЕКРИЧА в Институте марксизма-ленинизма присутствовали в основном сотрудники Института истории Академии наук СССР, члены КПСС, - полагали бы целесообразным по факту изготовления "записи" тенденциозного содержания провести партийное расследование.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОМИТЕТА ГОСБЕЗОПАСНОСТИ
В. СЕМИЧАСТНЫЙ"
Петровский этот документ никак не комментирует.
Я же лишь констатирую, что между текстом распространявшемся Петровским и стенограммой действительно были отличия.