Летящей походкой, ты вышла из мая ...
Преамбула:
Однажды в студёную зимнюю пору, я из лесу вышел, был сильный мороз...
Наше весёлое семейство, перед об'единением в одну ячейку общества, проживало в очень противоположенных частях города.
Я бы сказала - совсем в противоположенных.Не об'еденных никакими узлами и связями, совершенно.
Как мы пересеклись, непонятно, вообще, а как смогли об'едениться, то этот вопрос до сих пор не даёт покоя супругу.
И я ему всегда отвечаю:
- Видели глазки, что покупали.
Ешьте теперь, хоть повылазьте.
И язык показываю, чтоб не зазнавался сильно.
Вообщем, когда-то очень, очень давно, возвращалась я очень поздно, на последней электричке с одного прекрасного места, занесенного даже в какой-то список ЮНЕСКО, как всемирное наследие, домой.
Рядом с этим наследием, буквально напротив, проживал тогда ещё молодой муж, ну а я, приобщалась к прекрасному, по средствам всяческих экскурсий, уроков эстетики и истории, проводимых многочисленной старшей роднёй мужа.
Как они говорили:
- Ты, деточка, должна умееть отличить Моне от Мане не только по второй букве,но и знать по именам всех императоров и вкусно готовить фаршмак.
Я старалась и теперь могу даже не надувать сильно щёки и морщить мозг, если рядом со мной заговорят об эпохе Ренессанса, импрессионистах или об отражении готического стиля в лютеранских кирхах.
Вообщем, возвращалась я поздно и на последней электричке.
По моим подсчётам, я совершенно спокойно успевала, как всегда, на последнюю.
Летом, это не напрягало сильно. Белые ночи - прекрасны, а у меня всегда была тяга к прекрасному.
Вообщем, вывалилась я из этой последней, понеслась в припрыжку на метро, а оно - упс!! Закрыто!!
То ли, электричка чуть припозднилась, то ли метро, захотело пораньше лечь спать, но я оказалась с очень скромными финансовыми средствами, в половине первого ночи, одна, в двадцать три года, на одном из криминальных вокзалов города ...
На дворе стоял - 1999 год. Лето.
Мосты разводятся, с мая по сентябрь.
Графика, я не знаю. Денег на такси, не имею.
И "полковника", вообще-то, никто не ждёт.
Какая ерунда, подумала я, в 23 года.
Нас невозможно сбить с пути, когда мы знаем, куда идти!
И встала, как Илья Муромец перед камнем, а я - в скверике, напротив здания вокзала.
Стою - думаю.
По оптимальному пути пойдешь, к разведенному уже мосту придёшь, по удобному пути пойдешь, по самому развратно-криминальному месту, одна пойдешь, по длинному пути пойдешь, возможно до развода мостов, попадешь.
Так что, когда нет выбора, то выбирать не приходится.
И я, плавной походкой вышла из мая, чтоб прийти где-то в конце января ...
Я пошла по Обводному.
Зато, теперь я знаю, почему Обводный канал, назвали - Обводным.
А, собственно по-другому, его назвать-то и сложно. Он зараза, на своем пути, обводит, всё что видит. Кратчайшие расстояние - это понятие для него, совершенно абстрактное.
Это мне уже потом, рассказали почему от такой не прямолинейный.Но честно говоря, ни тогда, ни сейчас, легче мне от этого не становится.
Вообщем, пока я стирала ноги, по ягодицы, в очень ускоренном темпе, привлекла я внимание к своей персоне, УВОшников.
Я прям, так и вижу в их глазах удивление, когда они увидели тургеневскую барышню на фоне заброшенного мукомольного завода и кладбища, ночью, возле канала. Может даже перекрестились, но заинтересовались.
Там вообще никто не ходит, даже днём. Одна я, как бесстрашная Клара Цеткин, в поисках справедливости и равноправия.
Вообщем, подкатили они ко мне, с глазами, как блюдца чайные и даже очень вежливо поинтересовались: "А какого собственно говоря хрена, столь милая девушка, бежит одна, в таком страшном месте? Здесь даже бравые офицеры, ходят только в четвером и в зеркало не смотрятся, так как самим, от собственного вида, страшно!
Но им,как офицерам, хоть оружие выдали, а у вас? У вас, барышня, есть хоть какое-нибудь?"
И с очень большой так надеждой на меня смотрят.
Я, как на часы глянула, так сразу и поняла, что точно опоздаю, если в диалог с ними длительный, выступлю.
И реально, взмолилась так: Дяденьки! Довезите меня до моста пожалуйста, а то четыре всего ведь минуты осталось! А я вам, за четыре минуты, расскажу про опоздавшую электричку, не регулярный метрополитен и ярко-эротическую обстановку, на одном вверенном вам участке. Про которую вы и так знаете.
И сработало, ведь!
Запрыгивай, говорят быстрее, но только до моста, дальше - не наша территория. Но если что, вот тебе наши звания и фамилии - назавешь их, как пароль, при надобности.
Мы под'ехали, когда загорелся уже красный. Но меня, было уже не остановить. Ломанулась, как сайгак по кукурузе. Главное - спасибо сказала, да и, сейчас, не устаю повторять.
А на мосту, к окончанию, мужик мне на встречу выскочил, да как заорёт на меня грозно, словами матерными!
Два новых даже узнала.
Оказывается, я переходила мост тогда, когда механизм разведения в действие пришел. Ни в коем случае, на мосту в это время, быть никого не должно. Даже смотрители в будках своих сидят. А тут - баба целая! Даже не покоцанная, бежит, стыки перепрыгивает, глаза пучит и пар из себя, как Горыныч испускает.
Но мне было уже пофиг.
Я - успела.....
Однажды в студёную зимнюю пору, я из лесу вышел, был сильный мороз...
Наше весёлое семейство, перед об'единением в одну ячейку общества, проживало в очень противоположенных частях города.
Я бы сказала - совсем в противоположенных.Не об'еденных никакими узлами и связями, совершенно.
Как мы пересеклись, непонятно, вообще, а как смогли об'едениться, то этот вопрос до сих пор не даёт покоя супругу.
И я ему всегда отвечаю:
- Видели глазки, что покупали.
Ешьте теперь, хоть повылазьте.
И язык показываю, чтоб не зазнавался сильно.
Вообщем, когда-то очень, очень давно, возвращалась я очень поздно, на последней электричке с одного прекрасного места, занесенного даже в какой-то список ЮНЕСКО, как всемирное наследие, домой.
Рядом с этим наследием, буквально напротив, проживал тогда ещё молодой муж, ну а я, приобщалась к прекрасному, по средствам всяческих экскурсий, уроков эстетики и истории, проводимых многочисленной старшей роднёй мужа.
Как они говорили:
- Ты, деточка, должна умееть отличить Моне от Мане не только по второй букве,но и знать по именам всех императоров и вкусно готовить фаршмак.
Я старалась и теперь могу даже не надувать сильно щёки и морщить мозг, если рядом со мной заговорят об эпохе Ренессанса, импрессионистах или об отражении готического стиля в лютеранских кирхах.
Вообщем, возвращалась я поздно и на последней электричке.
По моим подсчётам, я совершенно спокойно успевала, как всегда, на последнюю.
Летом, это не напрягало сильно. Белые ночи - прекрасны, а у меня всегда была тяга к прекрасному.
Вообщем, вывалилась я из этой последней, понеслась в припрыжку на метро, а оно - упс!! Закрыто!!
То ли, электричка чуть припозднилась, то ли метро, захотело пораньше лечь спать, но я оказалась с очень скромными финансовыми средствами, в половине первого ночи, одна, в двадцать три года, на одном из криминальных вокзалов города ...
На дворе стоял - 1999 год. Лето.
Мосты разводятся, с мая по сентябрь.
Графика, я не знаю. Денег на такси, не имею.
И "полковника", вообще-то, никто не ждёт.
Какая ерунда, подумала я, в 23 года.
Нас невозможно сбить с пути, когда мы знаем, куда идти!
И встала, как Илья Муромец перед камнем, а я - в скверике, напротив здания вокзала.
Стою - думаю.
По оптимальному пути пойдешь, к разведенному уже мосту придёшь, по удобному пути пойдешь, по самому развратно-криминальному месту, одна пойдешь, по длинному пути пойдешь, возможно до развода мостов, попадешь.
Так что, когда нет выбора, то выбирать не приходится.
И я, плавной походкой вышла из мая, чтоб прийти где-то в конце января ...
Я пошла по Обводному.
Зато, теперь я знаю, почему Обводный канал, назвали - Обводным.
А, собственно по-другому, его назвать-то и сложно. Он зараза, на своем пути, обводит, всё что видит. Кратчайшие расстояние - это понятие для него, совершенно абстрактное.
Это мне уже потом, рассказали почему от такой не прямолинейный.Но честно говоря, ни тогда, ни сейчас, легче мне от этого не становится.
Вообщем, пока я стирала ноги, по ягодицы, в очень ускоренном темпе, привлекла я внимание к своей персоне, УВОшников.
Я прям, так и вижу в их глазах удивление, когда они увидели тургеневскую барышню на фоне заброшенного мукомольного завода и кладбища, ночью, возле канала. Может даже перекрестились, но заинтересовались.
Там вообще никто не ходит, даже днём. Одна я, как бесстрашная Клара Цеткин, в поисках справедливости и равноправия.
Вообщем, подкатили они ко мне, с глазами, как блюдца чайные и даже очень вежливо поинтересовались: "А какого собственно говоря хрена, столь милая девушка, бежит одна, в таком страшном месте? Здесь даже бравые офицеры, ходят только в четвером и в зеркало не смотрятся, так как самим, от собственного вида, страшно!
Но им,как офицерам, хоть оружие выдали, а у вас? У вас, барышня, есть хоть какое-нибудь?"
И с очень большой так надеждой на меня смотрят.
Я, как на часы глянула, так сразу и поняла, что точно опоздаю, если в диалог с ними длительный, выступлю.
И реально, взмолилась так: Дяденьки! Довезите меня до моста пожалуйста, а то четыре всего ведь минуты осталось! А я вам, за четыре минуты, расскажу про опоздавшую электричку, не регулярный метрополитен и ярко-эротическую обстановку, на одном вверенном вам участке. Про которую вы и так знаете.
И сработало, ведь!
Запрыгивай, говорят быстрее, но только до моста, дальше - не наша территория. Но если что, вот тебе наши звания и фамилии - назавешь их, как пароль, при надобности.
Мы под'ехали, когда загорелся уже красный. Но меня, было уже не остановить. Ломанулась, как сайгак по кукурузе. Главное - спасибо сказала, да и, сейчас, не устаю повторять.
А на мосту, к окончанию, мужик мне на встречу выскочил, да как заорёт на меня грозно, словами матерными!
Два новых даже узнала.
Оказывается, я переходила мост тогда, когда механизм разведения в действие пришел. Ни в коем случае, на мосту в это время, быть никого не должно. Даже смотрители в будках своих сидят. А тут - баба целая! Даже не покоцанная, бежит, стыки перепрыгивает, глаза пучит и пар из себя, как Горыныч испускает.
Но мне было уже пофиг.
Я - успела.....